Мечты

      Солнце светит в глаза. Мне нравятся его золотые лучи, играющие золотыми всполохами в волосах. Восход – мое любимое время суток. Я люблю просыпаться и глядеть на постепенно сереющее небо, медленно окрашивающееся в нежно-розовый цвет. Именно на восходе, много лет назад, течение прибило корзинку с крошечным котенком к прибрежным камышам. И этим котенком была я. Белый снег лежал на земле ровным покрывалом и до прихода весны оставались долгие месяцы. Ветер, ледяная вода и посиневшее слабо пищащее существо, укрытое обрывком мягкой кожи – сошлись в одной точке. Аини, жительница деревни первой нашедшая корзинку, всегда удивлялась, как Рокочущая река не потопила такое жалкое суденышко? Как сберегла его, пронося быстрым течением между камней до спасительного берега?       Но меня всегда интересовало другое: кем были те, кто положили крошечного двухнедельного котенка в плетеную корзинку и отпустили в бурные воды навстречу судьбе? Злодеи, избавляющиеся от ненужной добычи? Отчаявшаяся молодая мать, скрывающая нежелательного отпрыска? Или попавшие в беду родители, стремящиеся спасти своего малыша любой ценой? Кем бы они ни были, я никогда не узнаю правду. Река умеет хранить свои тайны не хуже могилы.       Я выросла в поселении, с трех сторон защищенном высокими горами. Среди юрт, покрытых пестрой кожей. Аини как могла старалась заменить мне мать, вырастив вместе с собственной дочерью Эшьялой. Но я всегда чувствовала тревогу в ее взгляде, обращенном ко мне, словно она знала что-то очень важное. Знала и не решалась сказать.       Мы с сестрой полные противоположности друг другу. Она спокойная и рассудительная, беспрекословно подчиняющаяся матери. Я – импульсивная и всегда готовая искать приключения на собственный хвост.       В детстве Эшьяла, стоило ей распахнуть пошире свои огромные синие глаза и опустить темные, аккуратно расчесанные полосатые ушки, всегда вызывала умиление у старейшин. Мои же желтые глаза и рыжая шерсть, в извечных степных колючках вызывали у них одно желание – отправить в юрту на пару дней под замок. И дело даже не в том, что котятам запрещается покидать пределы деревни ради своей же безопасности, в конце концов, кто в состоянии удержать врожденный инстинкт охотника? А в том, что колючки в моей шерсти, в основном были из логова Змееглазых, и других не менее опасных и коварных мест, расположенных довольно далеко.       Первый раз я попалась на глаза дозорным около Соколиного гнезда три года назад. Тьма, недавно пришедшая в наши края, именно его выбрала себе в качестве первой цели. Многие жители гнезда погибли, но на этом наши беды не окончились. Мертвецы до сих пор отказываются упокоиться с миром, то и дело, появляясь среди развалин. Кроме них, гнездо кишит мародёрами, разбойниками и падальщиками, слетевшимися на огонь пожаров и опустевшие дома. Даже воины Ферре никогда не ходят туда поодиночке, а для котят встреча с разбойниками оборачивается смертью. Но ведь у кошки девять жизней! Почему бы не рискнуть одной? Не все разделили тогда моё убеждение. Особенно сестра и Аини. Последовавшая неделя почти добровольных работ на ферме, ухаживание за маленькими снежными львятами, научили меня терпению и подарили Альфарда. Его подобрали охотники в горах. Единственный выживший из трех котят, оставшихся без матери на промерзших камнях.       За тягу ко всему неизведанному и опасному, постоянные нагоняи от старейшин я получила негласное прозвище от собратьев - «Задира». Большая часть сородичей моего возраста стала держаться от меня подальше, чтобы ненароком ни влипнуть в очередную предложенную мной авантюру. Я не винила их, они в чем-то были правы, но пересилить свою тягу идти навстречу неизвестному была не в силах. В какой-то момент стало ясно – проще быть самой по себе. Не легче, а именно проще. Тогда твои промахи отразятся только на тебе и не повредят остальным. Так мы остались с Альфардом одни. Два хвоста, восемь лап и восемнадцать жизней на двоих, не так уж и плохо если вдуматься.       Раннее утро, время смены сторожевых дозоров. Именно в этот момент проще всего улизнуть незамеченной из деревни. На всякий случай, прячась от посторонних глаз, я пробираюсь между круглых юрт к подножью горы. Мгновение и я, пригибаясь к камням, скрываюсь за их холодными выступами. Поднявшись на приличную высоту, я осторожно выглядываю из своего укрытия. Деревня спит. Только острое лезвие боевого топора Техирра, лучшего разведчика деревни, сверкает в лучах восходящего солнца. Он стоит на площадке смотровой башни и мрачно смотрит вдаль, в сторону предгорья. Мне не стоит попадаться Техирру на глаза, он и так сильно зол из-за моей последней выходки. Саженец Гинкго, который я стащила у разбойника в Соколином гнезде прямо из-под носа, и торжественно вручила Эшьяле, попался на глаза маре Аварану, главе старейшин. А его мне еще ни разу не удавалось провести. Эшьяла, неспособная к вранью в принципе, не таясь, выложила всю правду: кто и когда ей его принес. Отпираться было бесполезно, Гинкго не растет в наших краях, и врать, что я выкопала его у частокола, было наивно. В итоге досталось и мне, и Техирру, в чье дежурство я совершила дерзкую вылазку. Понятное дело, любви ко мне у него, после этого случая, не прибавилось. А жаль, Техирр всегда нравился мне, несмотря на всю его суровость, он единственный понимал, почему я убегаю из деревни. И как назло, сегодня я снова ухожу в его смену.       Еще неделю назад я нашла способ покидать деревню незамеченной, используя для этой цели крутые уступы гор. Конечно, обнаружив уязвимую брешь в обороне, я была обязана рассказать старейшинам, но тогда лишилась бы возможности незаметно исчезать из-под носа мары Аварана. Дух противоречия между тем, что надо сделать и тем, что хотелось не делать, терзал меня ровно до того момента, пока я удачно не ушла и вернулась обратно в свою юрту. Путь назад доказал: пройти этим маршрутом не так просто. Если не знать каждый камень, каждую расщелину, рискуешь стать эпизодом песни из истории общины. Тэни, наш бард, с детства страдал отсутствием музыкального слуха и его песнопения больше напоминали завывания ветра в ущелье, а уж о их содержании я бы предпочла вообще не распространяться. Отказать себе в удовольствии наблюдать тела тех, кто рискнул воспользоваться моей тропой и стал героями произведений Тэни, я не могла. Оставалось надеяться, что таких сумасшедших попросту не найдется.       Голоса перекликающихся часовых остались позади – значит, моё исчезновение из деревни осталось незамеченным. Жаль, что Альфард слишком массивен для тайной тропы, вес его тела многие камни просто не выдержат. Он с неохотой остался в деревне, чувствуя, что мог бы мне пригодиться. С высоты видно сложенные у костра оружие и доспехи, приготовленные для утреннего рейда. Небольшой отряд Ферре собирался сегодня отправиться в Соколиное гнездо с «визитом вежливости». И, раз уж дорога туда на время для меня закрылась, будет лучше направить свои лапы подальше от этого места, к холмам Живого Ветра. Путь туда не близкий, и проходит мимо Соколиного гнезда, но, если выбраться из деревни раньше отряда, то я успею проскочить незамеченной. Если верить карте и рассказам, путь до холмов вполне безопасен. Чтобы не столкнуться со своими на обратном пути, я решила возвращаться через равнины Ветра. Чуть длиннее, но меньше шансов попасться на глаза. Правда это в теории, как будет в реальности, покажет время.       Зато никто не станет меня искать на холмах. Еще накануне вечером я рассказала сестре сказку о том, что намерена пойти в предгорье за плосколистным папоротником, и, кажется, она мне поверила. Естественно Эшьяла встревожилась, когда узнала, что я собираюсь выйти за пределы деревни. Но мысль о том, что предгорье не так далеко и в случае чего она укажет, где меня искать, ее немного успокоила. Если бы она знала, куда я собираюсь на самом деле, ее бы точно удар хватил. Но даже в таком состоянии она бы все рассказала маре Аварану, а у того уже кончик хвоста поседел от моих проделок.       Осторожно спустившись с камней на землю, я прибавила бега, стараясь еще до полудня миновать Соколиное гнездо и прошмыгнуть под носом у торговых караванов, если такие встретятся на пути. Караванщики не очень-то жаловали случайных путников, особенно тех, у кого желтые глаза, когтистые лапы и рыжая шерсть.       Сегодня явно боги благоволили ко мне: ни караванов контрабандистов, ни засад разбойников, ни случайных патрулей Ферре. Даже на пути к Соколиному гнезду свободно, что непривычно. Редкие кустарники не спасают от солнца, но служат мне временными убежищами и позволяют оглядывать местность, оставаясь незамеченной. На Равнине такой роскоши не будет. Там нет ничего, кроме колючего чертополоха и выжженной солнцем земли и…       - Задира!!!       Черт, кажется, богам надоело любоваться мной и они отвернулись в сторону. Так и есть – Ханта, двоюродный брат Эшьялы, возвращается в деревню. Тень его рослой фигуры застыла напротив куста, в котором я пряталась от солнца. Ну почему именно сегодня?! Именно сейчас?! И именно этим путём ему понадобилось идти?!       - Ханта! – надо улыбаться как можно непринужденнее и плевать, что деревня далеко, а Соколиное гнездо предательски торчит развалинами на горизонте позади меня. – Я так рада тебя видеть! – говорю и почти сама в это верю.       - Что ты ТУТ де-ла-ешь?!       А вот он меня не рад тут видеть. Это заметно по его нервно задёргавшемуся хвосту. Теперь одной выволочкой от мары мне не отделаться. Лохматые брови Ханты сурово сдвинулись к переносице:       - Не слышу ответа!       - Гуляю.       Главное говорить это как можно убедительнее, широко распахивая глаза и слегка опуская ушки. Если у Эшьялы это действует, может и у меня получится? Действительно, что предосудительного в безобидной прогулке? Если отбросить некоторые детали – ничего!       - И кто разрешил тебе ТУТ гулять?!       Видимо именно детали Ханта отбрасывать не пожелал. Плохо. Но делать нечего, врем дальше.       - Я решила сделать тебе сюрприз и встретить первой!       Если бы в деревне проводили соревнования на самую наглую ложь, произнесенную с невинным видом, то главный приз был бы однозначно мой.       - Здесь?! Ты хоть понимаешь как тут опасно?! – рык Ханты пронесся и нечетким эхом отразился от развалин Соколиного гнезда. В небо поднялась стая испуганных птиц.       - Да?       Искреннее удивление у меня получилось с трудом. Еще бы, если считала что тут не опасно, стала бы я прятаться по кустам.       - Разворачивайся и следуй за мной! – Ханта недвусмысленно дал понять, что моя ложь его не убедила.       Жаль, очень жаль, теперь к холмам Живого Ветра я отправлюсь не скоро, уж очень рассерженный вид у Ханты. Да и мара Аваран не поверит ни единому моему слову.       Я выбралась из кустов и уныло поплелась вслед за Хантой. А он, недовольно поглядывая на меня, быстрым шагом пошел в направлении деревни. Встретившийся нам по пути к деревне отряд разведчиков, предосудительно посмотрел на меня, сочувствующе на Ханту, и молча свернул к Соколиному гнезду. Всю обратную дорогу темно-коричневый кончик хвоста Ханты действовал на меня гипнотически. Он монотонно раскачивался вправо-влево, вправо-влево и если бы не блики солнца, отражающиеся от доспехов, я бы точно заснула на ходу. Солнце немилосердно пекло с неба, усугубляя и без того нерадостное настроение.       - Скажи, тебе не надоело сбегать и каждый раз получать выволочку от мары Аварана? – обернулся Ханта, не сбавляя шага. – Чего ты этим добиваешься?       - Ничего.       Почти ничего, если быть честной. Ну не могу я соблюдать эти скучные до скрежета зубов правила! Не выходи за пределы деревни – там опасно! Не дерись с собратьями! Слушайся старших! И еще, еще, еще, до бесконечности всяких разных «нельзя».       Да, за пределами деревни опасно, но если сидеть за частоколом, то и не узнаешь, какие именно опасности тебя ждут. Не драться с собратьями? А как тогда научится стоять за себя? Тренировки на то и тренировки, что все жалеют друг друга и бьют в неполную силу. А в реальности тебя никто жалеть не будет! Так лучше заранее привыкнуть к боли. Слушаться старших? Ну не всех стоит слушаться.       Во-первых, мнения старейшин не всегда совпадают, чем я пару раз удачно пользовалась при своих «проколах». Во-вторых, древний Фенге, хоть и занимает почетное место в рядах Совета, каждый раз несет полную ахинею. Его послушать, так скоро явится Избранный и все сразу же станет хорошо. Если честно, я не совсем верю в эту историю, хотелось бы верить, но что-то мне подсказывает, что это произойдет не при моей жизни. Так что я понапрасну не обнадеживаю себя.       - Ты дождёшься, что мара Аваран выгонит тебя из прайда. И будет абсолютно прав! – добавил Ханта и, демонстративно фыркнув в усы, отвернулся.       На мое счастье он не успел увидеть презрительно сморщившийся мой носик и длинный высунутый язык. Можно подумать, напугал! И вообще, то, что Ханта первый помощник военачальника Сапоре, по дипломатическим вопросам, не дает ему право говорить за Аварана. Как бы самого Ханту не выгнали, если узнают, что он частенько по ночам бегает в поселение Серой дымки к одной весьма соблазнительной особе не нашего вида. За такое Совет по голове не погладит! Откуда у меня такие сведения, спросите вы? Я же кошка, у меня от природы большие уши, которыми я не только красуюсь, но еще и пользуюсь по прямому назначению, то есть слушаю! А пара торговцев каравана, отдыхавших в тени от полуденного солнца недалеко от места, выбранного для той же цели мной, довольно красочно, а главное точно описали диковатого поклонника некой Абель. Огромный, устрашающего вида Ферре с крестообразным шрамом на щеке, не расстающийся с луком ни на секунду. Это мог быть только Ханта! Еще пара характерных деталей окончательно убедила меня в правильности сделанного вывода.       - Чему ты так улыбаешься? – в фиолетовых глазах Ханты мелькнуло раздражение.       Я тут же попыталась стереть из головы, а главное с лица довольное выражение и изобразить полное раскаяние. То как озадаченно посмотрел на меня Ханта, лишний раз доказало, что и трюк с раскаянием не удался. Слишком часто я его применяла, по-видимому, у большинства на него развился стойкий иммунитет.       - Я тебе серьезно говорю! Терпение мары Аварана безгранично, но ты постоянно его испытываешь! Ты бы хоть о матери подумала! – не преминул ввернуть Ханта и тут же нахмурился. – Твоя сестра… - нравоучительно начал он.       Понеслось… Моя мать, моя сестра – беспроигрышные доводы против меня. Был бы отец, список точно начинался бы с него. Так и представляю Совет и очередное внушение: Твой отец, великий воин, бла-бла-бла… И так часа на два. Может и хорошо, что его нет. Иначе я бы точно утопилась в Рокочущей реке. А что касается сестры… Эшьяла самая лучшая сестра, которую только можно заслужить у богов. И у неё терпения не меньше, чем у мары Аварана. Почему я не могу ее порадовать какой-нибудь безделушкой добытой у разбойников? Я же не у своих отбираю! А мама? Она так любит готовить! Лишняя добытая мной лисица к обеду или найденный корень куркумы - разве это плохо? Разве не о ней я думаю и забочусь? Я же никого не подбиваю в свои походы! Риск целиком на моей шкуре!       - …и помни, я тебя предупреждал! – торжественно закончил свой монолог Ханта.       О чем он меня предупреждал, я сочла лучшим не переспрашивать. Иначе он повторно заведет свои нравоучения. Тем более, впереди замаячил столь нелюбимый мною частокол…       - Советник Ханта! - мара Аваран радостно двинулся навстречу воину.       Я, пользуясь моментом, попыталась отодвинуться от своего спутника, старательно делая вид, что случайно тут оказалась.       - Рад тебя видеть, - довольно блеснули глаза Аварана. – Какие вести ты принес нам с Запада? Еще шаг назад, еще, поближе к подошедшему Техирру, у меня почти получилось…       - Задира, с тобой я поговорю вечером, - не снимая улыбки со своего лица, продолжил мара.       Не получилось. Впрочем, как всегда. Я понуро направилась к себе в юрту, сочиняя на ходу очередное оправдание для сестры.