Найди то- не знаю что, или экзамен на лысой горе

Остановиться сначала думали в отеле Тугарина Змеевича, как в прошлый раз, но беда заключалась в том, что никто точно не помнил его местонахождения. Но ночевать под открытым небом здесь не рискнули бы даже самые опытные и безбашенные бойцы мрака - приближалась ночь, время разгула мертвяков, вампиров и прочей столь же милой публики. Требовалось как можно скорее найти крышу над головой, но, как назло, в этой части города не было ни одного трактира, не говоря уже об отелях или чем то подобном, поэтому, услышав от улетевшей немного вперед Дафны про стоявший у обочины сарай, Мефодий велел не привередничать и заночевать там. Правда Петруччо хотел в очередной раз подчеркнуть, что в сараях он не ночевал, не ночует, и впредь не собирается, но посмотрев на выражение лица Мефа, гневно полыхающие крылья Даф, и почувствовав исходящий от них жар, передумал. - Подчеркиваю, я предупреждал, - буркнул он себе под нос, смирившись. Мошкин же, после всех стрессов сегодняшнего дня, уже даже не возражал, а просто молча плелся за остальными, полагаясь на общественное мнение. Мефодий с мечом в руках осторожно приблизился к двери сарая и открыл ее. Но как только он это сделал, меч Древнира рванулся вперед, с явным намерением проткнуть кого-то пока невидимого. Буслаев удержал его, но, спустя мгновение, понял, что это было ошибкой. Он услышал леденящий кровь хохот и увидел, как из темноты к нему тянется отвратительная костистая рука, а следом из темноты выступила и ее обладательница - высокая страшная худая женщина с одним глазом. Она хлестнула его по лицу и он упал, успев только коротко вскрикнуть, и потерял сознание. Зато Даф, стоявшая как раз за его спиной, времени терять не собиралась. Увидев, что произошло с Мефодием, она выхватила флейту и мгновенно атаковала мерзкое создание маголодией. Нежить, не готовая к атаке, зашипела от боли и плюнула в сторону Даф струей зеленой светящейся слизи. Дафна отпрыгнула в сторону, одновременно материализуя крылья и выпуская Депресняка из комбинезона. Сделала она это очень вовремя - струя слизи угодила как раз в то место, где она только что стояла и трава на нем моментально обуглилась. «Эге-гей, да это не дамочка, а переносной метатель кислоты, вот Депре будет радость» - пронеслось у нее в голове. Умный кот, стоило только снять с него комбинезон, взмыл в воздух и впился когтями нечисти в лицо. Лихо страшно закричала, пытаясь стряхнуть животное, но адский котик не привык отпускать свою добычу, а потоки кислоты, извергаемые тварью, он воспринимал будто валерьянку или настойку кошачьей мяты. В конце концов, обессиленное Лихо закричало в последний раз и развеялось дымом. Даф облегченно вздохнула, размяла затекшие пальцы и наклонилась над лежащим Мефодием, намереваясь привести его в чувство, но раздавшийся сзади резкий звук заставил ее испуганно вздрогнуть и снова выхватить флейту. Но не успела она поднести ее к губам, как… - Ты же не собираешься меня атаковать, да? Я же не должен прятаться, нет? – испуганно спросила знакомым голосом темнота за ее спиной. - Тьфу, на тебя, Мошкин, напугал, – выдохнула девушка, опуская флейту и снова склоняясь над Буслаевым, - а где наш героический Чимоданов? -Он же смелый, да? Он же не сидит в ужасе на дереве как обезьяна, нет? – ответил Евгеша, помогая Дафне затащить Мефодия в сарай и устроить его на сложенной в углу соломе. Дафна фыркнула, представив эту сцену: – Кто бы сомневался, ладно пойду, сниму нашу чемоданистую макаку с дерева и принесу воды, что-то не нравится мне обморок Мефодия, долго слишком. А ты пока костер, что ли, разведи, а то дышать темно и воздуха не видно, - произнесла она, выходя за дверь. - Тьфу ты, я скоро окончательно стану разговаривать, как стражи мрака. Крылья стали, наверное, уже оттенка сажи, - недовольно пробурчала себе под нос Даф, подойдя к подозрительно интенсивно трясущемуся для безветренной погоды дереву, которое издавало звуки, очень похожие на клацанье зубов. «Дерево, которое клацает зубами? Не думала, что такое возможно, даже здесь, хотя Шмыгалка ее знает, эту Лысую гору, что на ней возможно, а что нет» - решила Дафна, материализуя крылья и проклиная собственное неуемное любопытство. Но спустя полминуты она уже висела в воздухе над верхушкой дерева и умирала от смеха: Величайший Чиновник мрака Петруччо Чимоданов висел на дереве, мертвой хваткой вцепившись в ветку и стучал зубами от ужаса, уставившись на нее испуганными глазами, что придавало ему яркое сходство с шимпанзе. - Привет обезьянкам, - выдавила страж света, давясь хохотом. - ОНО ушло? - дрожащим голосом осведомился Чимоданов. - Ушло, ушло, можешь закрыть рот и слезать, - отсмеявшись, произнесла девушка, - гуманитарной помощи в виде бананов все равно не будет. - Подчеркиваю, это не смешно, - обиженно проворчал Петруччо, - ты видимо не видела эту тварь. - Подчеркиваю, именно я ее и прогнала, пока ты отсиживался на дереве и стучал зубами так, что я удивлена, что все местные мертвяки не сбежались. Так что слезай и помоги мне хоть в чем-то, - отрезала Даф, направляясь к реке. Она слишком устала, чтобы терпеть занудство будущего чиновника мрака. Взяв оставленное кем-то возле самой воды ведро, она набрала его до краев и потащила к сараю, с трудом удерживаясь от того, чтобы не думать гадости в адрес парней. Дотащившись до их нынешнего убежища, она заглянула внутрь и едва не выронила ведро себе на ноги: солома, устилавшая пол сарая, горела, образуя в центре помещения пылающий круг, в котором сражались, наскакивая друг на друга две фигуры. Приглядевшись, девушка узнала в одной из них благополучно очнувшегося без ее помощи Мефодия, светлые волосы которого развевались вокруг его головы. Вторым был Мошкин, скачущий вокруг, как сердитый воробей. - Вы совсем идиоты?! Решили спалить тут все к Мамзелькиной? – закричала она, подбегая с тяжеленным ведром. От неожиданности, Мошкин шарахнулся в сторону, неловко взмахнув руками, отчего из его пальцев вырвалось пламя и, в мгновение ока, кончики светлых хвостов Даф вспыхнули. Дико завизжав, она бешено замотала головой, так что волосы начали хлестать ее по щекам, оставляя на них мельчайшие ожоги, и рефлекторно выпустила из рук ведро с ледяной водой, уронив его прямо Евгеше на голову на которую оно идеально наделось. Громко заорав, ослепленный Мошкин вновь замахал руками, превращая бушевавшее вокруг пламя в лед, от чего с потолка хлынул поток воды с льдинами и даже живыми рыбами. - Просто замечательно, - съязвила Дафна, хватая его за воротник и тряся перед ним мокрыми, опаленными волосами, - сначала ты чуть не сжег этот несчастный сарай и меня, теперь видимо решил его затопить, а чтобы мы не голодали, пока ты этим занимаешься, прислал нам рыбки во льду. - Я спрашиваю, что тут происходит? – раздался знакомый голос у входа в сарай, прервав их перебранку. - Ничего не происходит, - сердито буркнул молчавший до сих пор Меф, сидя на корточках и выбирая из луж рыбу, подходящую для жарки. – Мошкин решил нас подкормить и телепортировал рыбки на ужин аж из мирового океана. - Бананами не комплектуется, так что ты без обеда, – подала голос Даф, прикладывающая к обожженному лицу куски льда. - Подчеркиваю, не смешно, - буркнул оскорбленный до глубины души Петруччо. – Я такой же член коллектива, как вы и имею право получать свою порцию пропитания из общей доли, если вы с этим не согласны… - Да согласны–согласны, успокойся ты уже, ради Света! – прервала его разглагольствования Даф, нервы у которой и без того были на пределе. Чимоданов обиженно отошел в угол сарая и принялся ворошить стог сена, показывая всем своим видом, что он отказывается от возможного ужина и полон решимости отправиться на боковую. Но его рвения хватило ровно до тех пор, как из стога показалась узкая, серая крысиная морда с глазами–бусинками и с отвратительным писком впилась ему в палец кривыми желтыми клыками. Почувствовав боль, будущий величайший чиновник мрака заверещал не хуже той самой крысы и принялся в панике носиться по сараю, пачкая все вокруг кровью и вопя, что у него теперь будет заражение крови и гангрена. Но, описав пятый круг, он вдруг остановился как вкопанный, бешено вращая глазами огляделся по сторонам. Спустя какое-то время ему удалось сфокусировать взгляд на извивающемся в его ладони грызуне, которого он к крайнему изумлению остальных вдруг прижал к груди и завопил: - О, моя принцесса, я сниму с тебя это ужасное заклятие и женюсь! Услышав это, Даф едва не выронила флейту, которую поднесла было к губам, намереваясь применить к нему маголодию умиротворения, а Мефодий от шока выронил ведро, в которое он собирал телепортированную великодушным Евгешей рыбу. Из ступора их вывел сдавленный вскрик вышеупомянутого Мошкина, который смотрел на Чимоданова дикими глазами и неистово тыкал пальцем в его сторону. - Мне же это кажется, да? Я же брежу, да? – в конце концов, обрел он дар речи, от переизбытка эмоций, чувствительно ткнув Буслаева локтем в бок. - О чем ты там бредишь, несчастье ходячее? – недовольно прошипел тот, распрямляясь. Но стоило ему и Дафне, как раз в этот момент подошедшей, увидеть то, на что с таким энтузиазмом указывал Мошкин, как ведро со злосчастной рыбой снова выпало у него из рук, и гремя, покатилось по полу: Чимоданов, влюбленными глазами глядя на крысу, пытался ее поцеловать, а тварь, щелкая зубами, силилась вцепиться ему в нос. Наконец, ее попытки частично увенчались успехом, и взорам изумленной публики предстал несравненный Петруччо Чимоданов с повисшей на нижней губе крысой, умудрявшейся даже сквозь стиснутые клыки визжать что -то, подозрительно напоминавшее «Отпусти меня, идиот!».