***
Тем временем Джордж Уизли, проигравший дуэль братец, легкой припрыжкой направлялся к спальне девушек. Бесцеремонно, или как бы выразились хозяйки сей комнаты, нагло и похабно, гриффиндорец вломился в комнату. Его младшей сестренки в кровати обнаружено не было, скорее всего рыжее бедствие умывалось в ванной. А вот книжный маньяк, спокойно посапывал в позе эмбриона, с натянутым почти до носа, одеялом. Да, температура здания и погода Лондона дает о себе знать. Джордж порой не раз замерзал по ночам. Будить причину воздыхания Рона и Фреда их брат пока не хотел, осматривая девушку со стороны. - И как ты умудряешься забирать всех Уизли к себе? – пробубнил парень. Гермиона, будто чувствуя рядом с собой чье-то присутствие, недовольно зажмурилась и вытащила правую руку из-под одеяла, подминая после ее под подушку. Кудрявые волосы оказались спутанными и небрежно разваленными по подушке; лицо умиротворенное и спокойное. Увидев эту маленькую заучку такой беззащитной, а главное молчаливой, Джорджу на секунду даже показалось, что перед ним не Гермиона Грейнджер, а самая обычная девочка – школьница, простая и свободная. Наверное, в прошлом году это и сумел разглядеть Виктор, а также Фред и, конечно же, Рон. Хрупкая, но такая сильная! Наедине с собой всегда можно позволить такие мысли своему сердцу. О них все равно никто не узнает, так чего бояться? - Эй, - толкнул юноша спящую, - Просыпайся, Грейнджер! - сладко и аккуратно растягивал слова он. - Вау, Джордж? – с ванны вышла Джинни. – Что ты забыл у кровати Гермионы? Да еще и так мило созерцаешь ее, а? – вертихвостка Джинни любила находить слабые стороны братьев. Как никак а выживать среди мужиков жизненно необходимо, здесь любой туз в рукаве подойдет. - Да не созерцаю я ее! – обиженно дернулся старший брат. – Мать попросила разбудить вас, а то малыша Ронни не устраивает, когда кто – то спит в то время, как он бодрствует. - Хм, за отмазку сойдет! – шаловливо ухмыльнулась девушка. – Ладно, буди давай, Ромео ненаглядный, я вниз! – и быстро скрылась за дверью, в которую успела врезаться подушка. - Гермиона! Вставай, сонная ты задница! – растолкать девушку оказалось не так-то просто, как изначально думалось Джорджу. - Встаю! Встаю! – с полуоткрытыми глазами, покачиваясь, Гермиона приняла более менее сидячее положение и стянула одеяло, из под которого на пол тут же посыпалась груда томов, энциклопедий, свитков и так далее. - О, Мерлин, только не говори, что ты читала всю ночь? – кривляясь, спросил гриффиндорец. Все еще сонная сокурсница кивнула: - Да, Джордж, читала…. Но знаешь, никогда не думала, что частичные превращения предметов такая увлекательная наука. А небесный свод Оракула окажется таким захватывающим и душераздирающим произведением…. - Все, все, Грейнджер, прекрати! Стоп, а как ты вот в таком состояние определила кто я? Джордж знал, что маленькая девчушка с вороньем гнездом на голове для целого льва умеет различать их с близнецом, но черт подери не с закрытыми же глазами? - Вы разные! – протирая глаза на ходу в ванную комнату, проронила шатенка и скрылась за дверями. «Вы разные!» Как же Джордж Уизли ненавидел эту фразу. Фразу, с которой началась его головная боль, которую вот – вот повторит Фред. Ожидая Гермиону, Джордж вновь углубился в свои мысли. Ошибка. Он любил Анжелину, а ее сердце было занято Фредом. Он отпустил ее, но что толку? Фред не ответил ей взаимностью…. Он убил свое сердце во благо несуществующих чувств. Облажался, а как иначе? А поговорить с кем-то о ноющей и тягучей боли не позволяла гордость. Человек никогда на все сто процентов не поймет боль другого, будь он даже самым родным тому «страдальцу». Он просто притвориться… Не нужно кричать об обратном, давайте посмотрим правде в глаза: мы сможем лишь посочувствовать, не более. А помочь сможет лишь тот, кто когда-то бывал в подобной шкуре. Джордж в ней был: отпустил ту, которую любил, ради родного брата. Второй такой ошибки уже не будет… Джордж знает: Фред колеблется, не может еще выбрать правильный путь. Внутри брата борются двоя – рассудок и сердце, не смотря на то, что компромисс лежит буквально на ладонях, перед самым носом. Глупое сравнение , но зато не лживое. Рассудок и сердце. Как правило, слушать всегда нужно последнее, дабы не допускать пробелов и ошибок позже. Но как определить голос этого «последнего»? Как разделить противоречивых «помощников» по своим местам? За частую люди совершают ошибки не потому что выбирают ненужную сторону, а потому, что не смогли разобрать, кто есть кто в их голове. - Джордж! – от тяжких раздумий юношу отвлекла Грейнджер, явно во всю бодрствующая и в приподнятом настроение. – Ты чего завис то? Идем уже на завтрак, раньше разбудить нельзя было? Терпеть не могу опаздывать. - Уж, простите, многоуважаемая, но спите вы, как хорек за пазухой! – шутливо отмахнулся от «зануды» парень. - Я просто зачиталась допоздна…. – попытка оправдаться явно была лишней, но сказанного вернуть уже нельзя. - О, да! Знаешь, Гермиона, мне порой кажется, что книжки тебе заменяют любовников! Ну серьезно, ты даже спишь с ними! - Джордж! – укоризненно пролепетала шатенка, сдерживая смех. - Только не говори мне, что ты еще и моешься с ними? – притворно удивлялся парень, спускаясь по лестнице прямо к накрытому столу. - Ахах! Джордж! – попрекать друга сил уже не было, поэтому мисс «ЯвсеЗнаю» перестала сдерживать смех. Фред на пару с Роном недовольно покосились на смеющеюся парочку и отвернули головы в разные стороны. Гермиона то не заметила странного поведения, но не Джордж. Ревность…. Что ж поход в комнату возлюбленной братьев принес свои плоды. Завтрак прошел в своей манере: ложка Рона взорвалась, как только он поднес ее к губам и проглотил кровопролитный батончик. В итоге все лицо пятикурсника было измазано супом и мнимой кровью. Тонкс даже сделала комплимент парню, мол, так он выглядит куда аппетитнее, нежели раньше. - Гермиона, Фред, уберите со стола, пожалуйста. Мы с Джинни быстро смотаемся в одно местечко и вернемся! И без шалостей, Фред! Джордж, Рон, Гарри на вас мытье посуды! - миссис Уизли, дав всем задания, трансрегрессировала вместе с младшей дочерью. Фред мысленно молился только обо дном: « Грейнджер, прошу перепутай нас!». - Фред! – услышал он и поднял глаза вверх. – Собирай тарелки, а я чашки. И не вздумай разбить хоть что-нибудь! – строгие глаза смотрели в упор. Щеки Фреда загорелись. - Да! Да! Да! – буркнул рыжий, и тут же отвернулся. Ходя вокруг стола в противоположную сторону от Гермионы, Уизли собирал тарелки и мысленно жаловался на весь белый и темный свет. - Ай! – воскликнула Гермиона, столкнувшись со спиной Фреда, который так ни кстати остановился. Неудивительно, что юная гриффиндорка успела догнать главную язву Хогвартса, которая двигалась со скоростью черепахи, прохлаждаясь где-то явно в другом месте. - Гермиона, открыть глаза слабо? – повернулся Фред, оказавшись на таком близком расстояние с девушкой, которую любил. - Прости! Я случайно! – выдохнула она, явно стесняясь внезапной близости. Фред лишь ухмыльнулся, былая уверенность вернулась, а настроение влетело в точку «Восхитительно». - Бу! – крикнул подкравшийся со спины Джордж в ухо брату. От неожиданного испуга Фред дернулся и выронил поднос с руками на пол. Одновременно наклонившись за осколками, Фред и Гермиона столкнулись лбами. А довершил концерт Джордж пнув под зад брата, который теперь прекрасно расположился на валявшейся девушке на полу. Прибегнув к спасительному плану, Джордж вовсю уже скрывался в комнате Сириуса, подробно рассказывая о сладкой парочке внизу. - Эм, Гермиона…. Мерлин, как неуклюже…. – бормотал Фред прямо в лицо Грейнджер, обжигая горячим дыханием ее кожу. Юноша вставать почему то и не думал: чувствовать округлости девушки своим телом, ощущать ее тепло – слишком приятно, слишком недосягаемо и слишком волшебно. - Фред! – прошептала Гермиона, рассматривая бегающие, такие яркие, голубые глаза старшего брата лучшего друга. – Слезь с меня! – рассудок отстранил побочное смущение, и приятная минута завершилась. Разобравшись с посудой, оба не проронили ни слова, хотя тишина и есть лучший способ сближения.***
- Джордж! Что за фокусы? Ты издеваешься? Я ведь сказал, что не могу быть с ней! – наложив на дверь заклинание оглушения, Фред разрывался от нахлынувшей злости на брата. Джордж тоже больше не мог сдерживаться, поэтому заорал в ответ: - Да что ты не можешь? ТЫ просто боишься, трусливый идиот! Ты мечешься среди своих чувств, ища выход! Ты думаешь я не знаю, что ты сейчас чувствуешь? - Да что ты можешь понимать? - Я забыл Анжелину, чтобы уступить тебе, придурок! – в порывах ярости Джордж хлопнул дверью и скрылся за пределами квартирами, бездумно бродя по улицам Лондона. Близнецы ведь тоже могут ссориться!