Моя жизнь - это мы

*** Даже на свежем воздухе дым сигарет забивал ноздри. Ну еще бы, когда напротив него сидели два заядлых курильщика: Алан и Макс. Очень кстати именно сегодня вечером Алан, новоиспеченный семьянин и владелец развлекательного клуба "Марс", назначил себе выходной день. Макс, уже почти уже двухдетный отец и владелец собственного магазина мототехники, подтянулся следом за ним. И теперь Фирс, бессемейный труженик среднего звена, сидел в компании своих друзей на террасе дачи Алана, задумываясь о том, о чем не думал прежде. Привычный мальчишник в этот раз омрачали непривычные мысли о женщине, а именно - "Где, черт подери, носит эту блондинку?!" За последний час наручные часы стали главным предметом его внимания. - Ждешь чего-то? - с ухмылкой спросил его Макс, лениво стряхивая пепел. - Ты в часах скоро дырку протрешь глазами. - Жду, - пробурчал Леша, признавая свое разоблачение. - Первой звезды, видимо, жду. - И у нее даже имя есть? - удивился тот. - Неужели это та звезда, которая упорхнула сегодня на свидание? - спросил следом Алан. От таких вопросов в лоб Фирс слегка растерялся. Да и простое слово "свидание" слишком ощутимо кольнуло, где-то как раз под левой лопаткой. Благодаря Еве, личной партизанке, для него (как, видно, и для Алана) не осталось секретом, где и с кем этот вечер проводит Елена. Начальник, театр, ревность - все это было так неожиданно для него, что портило настроение, а также заставляло тихо злиться. - Только не говори, что ревнуешь, - произнес Макс. - И почему у меня такое чувство, что вы слишком много знаете? - возмутился Фирс. - Хочешь поговорить об этом? - Не уверен. Хотя нет, уверен, что вы все равно не отвяжитесь. - А ты как думал? Ревнующий Фирсов - это что-то новенькое. И давно это с ним? - спросил Макс у Алана, ткнув в сторону Леши сигаретой. Алан скривил губы в глубокой задумчивости, и в конце концов ответил: - Да вроде нет. - Так, парни, во-первых, я еще здесь, во-вторых, я ничего не говорил про ревность. - О"кей, тогда выкладывай. Я ее знаю? - завелся Макс. - Аж интересно стало. Фирс негромко выругался. - Знаешь, - ответил, бросая взгляд на железные ворота, за которыми в этот момент зашуршал гравий под давлением шин автомобиля. - Вот как раз, наверное, она и есть, - заметил Алан. Три пары мужских глаз обратились к воротам. Открыв железную дверь, появилась блондинка в коротком вечернем платье золотисто-черного цвета, обутая в туфли на высоком каблуке - такая, словно действительно вернулась со "свиданки". Заметив их, девушка улыбнулась. Фирс попытался ответить тем же. Короткое "привет" с ее губ для всех присутствующих. Как хозяин, Алан уже спешил к ней, чтобы помочь припарковать машину на территории дачи. - Не мне, конечно, об этом говорить, - тихо сказал Леше Макс, - но она вроде женщина твоего брата, разве нет? Фирс даже не стал утруждаться в напоминании умнику о том, как тот увел жену у друга или, скорее, бывшего коллеги по бизнесу. - Ты забыл упомянуть, что она уже не его женщина. И потом, действительно, не тебе, Макс, мне об этом говорить. - Это меняет суть дела? Артем мне другом-то был с натяжкой. А Гриша тебе родной брат. - И? - Что "и"? Фирс, не тупи, найди себе другую бабу для ревности. Какая тебе разница? Леше резко захотелось дать парню в глаз. - Макс, ты не понял. - Чего? Тебе не нужна другая? Вот только не смеши меня, а то у меня шов после аппендицита разойдется. Но что-то объяснять дальше Фирсу стало некогда. Припарковав свое авто, Прекрасная Елена невозмутимо направилась в дом. - Извини, - только и сказал он другу, прежде чем оставить его надоедливую компанию. Лена едва не закрыла дверь перед самым носом Леши. Вовремя подоспев, он успел подставить ногу в дверной проем. - Леша!.. Она успела произнести лишь его имя, прежде чем рука Фирса накрыла ее губы. Буквально втолкнув девушку глубже в комнату, он вошел следом и захлопнул дверь. Голубые глаза посмотрели на него с нескрываемым изумлением. Они так и спрашивали: "Что ты делаешь?" Еще шаг на саму девушку, второй, третий, пока ей уже некуда было отступать, а спина не уперлась в подоконник. Леша с усилием сжал зубы, стараясь не открывать рот. Ведь стоит это сделать, и он непременно начнет забрасывать ее расспросами, а там недалеко и до претензий, до непонимания, до ссоры, в конце концов. А ведь их отношения не подразумевают подобного поведения. Что если ее спугнут заявки на что-то большее? Что он будет делать, если она пошлет его куда подальше? Он ведь не Макс, и напирать, скорее всего, не будет. Но черт! Как же хочется знать, где она была и как относится к своему боссу, раз готова проводить с ним вечера и ходить в театр. И этот поток догадок, словно скорый поезд на полном ходу, было не остановить без встряски. Целовалась ли она с ним? Спала? Собирается ли это делать? Собственные вопросы заставили вздрогнуть, когда Фирс понял, что не хочет ее с кем-то делить. Кого угодно, но только не ее! Едва дыша от затопляющих его чувств, Леша наклонился к Лене. Провел носом по нежной шейке в надежде понять, была ли девушка этим вечером с другим. Запах одеколона или духов всегда въедается в кожу. Но его нос уловил лишь ее собственный запах с едва уловимыми сладкими нотками летних цветов. Это успокаивало, а заодно и будоражило его влюбленную натуру. Убрав ладонь с ее рта, Фирс размашисто провел по красивым губам большим пальцем, стирая бледно-розовую блестящую помаду. - Леша... - снова попыталась она что-то сказать. Но Леша не дал договорить и здесь. Он припал к розовым губам, беспощадно и окончательно размазывая, съедая помаду, проглатывая короткий возглас возмущения, напирая, лишь бы заткнуть этот порой ядовитый ротик, а заодно и сорвать с него сладость поцелуя. Сейчас он боялся разговаривать с Леной, боялся услышать нечто неприятное. Как боялся и того, что не сдержится в ответ. Он просто хотел сейчас чувствовать, что Лена принадлежит ему одному, что нуждается в нем, и единственный способ это сделать, как ни странно, сейчас и с ней для него заключался именно в сексе. Вспоминая про условие "без лишних прелюдий", Фирс уже задирал подол вечернего платья, пальцами нащупывая на женских ножках плотный и ажурный борт чулок. Лена обхватила ладонями его запястья в неловком знаке протеста. Но ее неуверенность позволила ему двигаться дальше. Он остановится только в том случае, если она скажет "нет". Да и то, если вообще позволит ей что-то произнести. Но вот поцелуи стали горячее, дыхание чаще, и между ними уже кипела страсть. Чтобы вспыхнуть, им всегда было достаточно одной искры. И Лена, казалось, оставила все свои попытки к сопротивлению. Наоборот, теперь она льнула к нему, тянулась, призывно терлась бедрами о его пах. От такой ее реакции их обоюдная страсть грозилась его удушить. Молча и суетливо он избавил Лену от платья. И едва не умер, увидев блондинку в чулках и черно-белом комплекте красивого белья. "И для кого она так вырядилась?!" - непроизвольно возникал вопрос. Злость и ревность мгновенно прикипели к страсти. Ну все, он определенно будет к ней сегодня беспощаден. Грубее чем обычно он вонзился в лоно Прекрасной Елены. В этот раз он долго мучил ее поцелуями и толчками пульсирующей плоти. В этот раз он впервые заставил ее просить о разрядке. Это был тихий ноющий шепот, самый сексуальный из всех, какие он только слышал. И он подарил ей желаемое, бурное и яркое, только тогда, когда вдоволь насладился самой Еленой и ощущением того, как она вся, до мельчайшей клеточки, в эти сладостные мгновения отдается и принадлежит лишь ему одному... В эту ночь, как обычно, Лена отсылала Фирса спать в его комнату. А перед этим притащила из машины свежий букет цветов, не иначе, как от самого начальничка. Теперь в ее комнате было два букета - от Гриши и этот. От Фирса же - ни одного. Но стоило ли исправлять это упущение, когда девушка и так завалена знаками внимания от других мужчин? Знаками внимания, которые определенно его бесят. Пусть Лена и не принадлежит ему... Только вот, во всем этом было одно значимое "но". От мысли к мысли, все увереннее Фирс начал осознавать одну простую истину - он бы очень хотел, чтобы Елена стала его женщиной, не только в постели, а всецело. Как никогда раньше он был готов к этому! Он искренне хотел попробовать. Черт, да он по-настоящему влюблен! Но вот незадача - как сказать это той, кому серьезные отношения сейчас попросту не нужны. Да и вряд ли она поверит его словам, даже если он опустится перед ней на колени. А если и поверит, то более вероятно, что сбежит от него, как от греха подальше. Что ж, видимо, ему придется взять себя в руки и немного потерпеть ровно до того момента, когда Лена будет готова его выслушать. А пока Фирс собирался придерживаться прежнего плана - быть рядом с девушкой и наслаждаться ею. - Почему ты приняла от Гриши цветы? - спросил он у Лены, пока та расставляла розы в прозрачной вазе. Он успокоился, а значит, теперь можно было и поговорить. - Они не виноваты в поступках тех, кто их дарит. Стоя рядом, Фирс смотрел на девушку. Его взгляд задержался на лице, пока он разглядывал красивые черты. Заметив его, она повернула голову в сторону Леши. - Ты удивительная, - вырвалось у него из самой души. Она улыбнулась. Легкий румянец выдал смущение. - Спасибо. - Свершено неожиданно, Лена подалась ближе, положила на его щеку теплую ладонь и коснулась губ нежным поцелуем. - Ты тоже. Фирсу захотелось себя ущипнуть, чтобы убедиться, что это явь. - Сегодня ты был... несколько другим, - заметила она, завораживая взглядом аквамариновых глаз. - На это что-то повлияло? Он не удержался от широкой ухмылки. Но "фиг вам" он скажет сейчас правду. - Только то, что я изголодался. - И твой голод некому было утолить? Странное ли дело, но этот голод был такого рода, который способна утолить лишь она одна. - Угадала, - хитро улыбнулся он, отвечая поцелуем на поцелуй. - И все-таки, кому-то пора в свою кровать, - напомнила блондинка, хладнокровно разрушая всю сладость интимного момента. - Кажется, я забыл добавить, что ты еще и редкостная вредина. Лена не обиделась, даже улыбнулась, прежде чем убрать руку с его лица. - Спокойной ночи, Фирс. - Я приду завтра утром. - Только если для того, чтобы принести мне завтрак. - Чем секс хуже завтрака? - хмыкнул он. - Во-первых, он только распаляет аппетит. А во-вторых... Леш, мне кажется, нам стоит сделать небольшой перерыв. Сказала, как отрезала, причем живое и самое дорогое. Непринужденная беседа резко закончилась вполне серьезным и обдуманным предложением. Это было видно по ее глазам. Чтобы голос его не выдал, пришлось приложить усилия: - В смысле? На сколько? - Хотя бы на пару дней. Фирс выдохнул. Пару дней - не так уж и много. К тому же некоторое ожидание и воздержание пойдут им только на пользу. В хорошем сексе всегда должны быть перерывы, уж кому, как не ему это знать. - Как скажешь, красавица, - ответил он ей в губы, обещая неизбежное: - Только потом тебя от меня уже ничто не спасет.