Моя жизнь - это мы

*** Леша и не знал прежде, что способен на такие эмоции. Он злился на собственного брата, а также на свои чувства, потому что каким-то чудным образом испытывал ревность, к которой не привык и на которую вряд ли имел право. Уж слишком неприятно было смотреть на то, как к Лене прикасаются руки другого, пусть и бывшего, пусть и брата. Черт, да он ревнует! Когда такое с ним было? Вместе с тем он чувствовал себя лишним. И только лишь растерянность самой девушки заставляла его оставаться рядом с ними. Повела бы она себя по-другому, не посмотрела бы на него с немой просьбой о помощи, он бы не стал вмешиваться. Когда за Леной закрылась железная дверь массивных дачных ворот, Гриша достал из кармана сигареты, вынул одну из пачки и прикурил. - Ты чего лезешь? - бросил ему брат, прищурив один глаз из-за едкого дыма тлеющей сигареты. - Никак не пойму твоего рвения. - По-твоему, я должен стоять в стороне и смотреть, как ты ее изводишь? - Да какое тебе вообще до нее дело?! - вскипел тот, требуя ответа. Леша подумал о том, что нет больше смысла изворачиваться и лгать. Хотя бы в том, что касалось его самого. Но и изливать душу брату в отношении Лены тоже не хотелось. - Значит, есть дело, - спокойно ответил он, встречаясь глазами с хмурым взглядом. - Что между вами? Вот тут уже встала серьезная дилемма: сказать правду или соврать так же, как и Лена? Да он бы и рад сказать правду, только в этом случае выставит девушку не в лучшем свете. Что первое, что второе - оба варианта не казались правильными. - Ты не веришь словам Лены? - Я поверю твоим словам. - Гриш, я не хочу ссориться. - Я тоже. Потому тебе лучше сказать мне так, как есть. Прежде чем найти ответ, Леша за короткий отрезок времени перебрал в голове не один вариант. - Мы друзья, - наконец ответил он без зазрения совести. - Друзья, - хмыкнул брат. - Тебя что-то смущает? - спросил Фирс, начиная злиться от такого допроса с пристрастием. Еще немного, и он действительно выдаст все, как есть. - Вообще-то да, если учесть, как ты умеешь "дружить" с женщинами. Дон Жуан ты хренов. С этой фразу Лешу слегка понесло: - Как странно. Странно, что тебя ничего не смущало, когда ты трахал Лизу, пока Лена ждала тебя дома... Пальцы обоих рук брата оказались на его куртке раньше, чем он успел договорить. Приподняв за воротник, Гриша придавил Фирса спиной к машине. - Брат, не выводи меня, по-хорошему предупреждаю, иначе мы действительно поссоримся. И лучше держись от Лены подальше, ясно? Она все равно снова будет моей. - Ты в этом так уверен? Несколько долгих секунд они буравили друг друга тяжелым взглядом, пока Гриша не сдался. Со злостью толкнув Лешу кулаками в плечи, он выругался, отошел в сторону и повернулся к нему спиной. На эти грубые жесты Фирс не злился и не собирался отвечать тем же, потому что слишком хорошо понимал брата. Поправив ворот куртки, он подошел к нему и встал рядом, засунув руки в карманы джинсов так же, как это сделал старший. Перед ними уходила вдаль извилистая проселочная дорога, а также дачные заборы и дома, дома, дома. Когда-то в детстве они часто ссорились, порой даже дело доходило до драк. Обычное дело. Со временем стали настоящими братьями. Они научились друг другу уступать, понимать один другого. Сейчас же стоило одному о чем-то попросить, как второй всегда был готов прийти на помощь. Почти всегда. И еще ни одна ситуация не вставала между ними так, как это происходило сейчас. Лешу это угнетало. Он чувствовало, как они отдаляются. Понимал, что решение их проблемы у него в руках. Но это значило бы отказаться от Лены. Только вот нежелание этого, до ломоты в напряженных мышцах, до натяжения нервов, до кома внутри грудной клетки, перевешивало даже кровные узы. И именно сейчас он понял это особенно остро, что не могло не пугать своей новизной. - Я люблю ее, - в который раз повторил брат, не поворачиваясь к Леше лицом. - Я верю. А Лизка? - С ней все кончено. - Надолго ли? Когда тишина затянулась, Фирс решил высказать свое мнение: - Не думаю, что она сможет тебя простить. - Я тоже не очень на это рассчитываю, если честно. Потому и просил твоей помощи. - Прости, но я отказываюсь в этом участвовать. Не прощу в первую очередь себе, если все повторится. Лена хорошая девчонка и заслуживает только лучшего. - Я в курсе. А если я дам тебе слово? На душе заныло, но Фирс продолжал гнуть свою линию. - Давай уж как-нибудь сам, лады? И кстати, как ты узнал, что она здесь, если не секрет? - Выследил. Полдня пришлось проторчать у того салона красоты, где работают ее подруги. - Ты всегда отличался находчивостью, - хмыкнул Леша. - Жизнь обязывает, - ответил тот, снова доставая сигареты. - Я ей там цветы покупал. Не успел отдать. Отнесешь? - Хорошо. Спустя несколько минут братья распрощались. Леша вернулся в дом. Он нашел Лену в ванной комнате, как почему-то и ожидал. На его счастье она не закрыла дверь на защелку, потому он смог беспрепятственно войти внутрь. Припухшие глаза, разводы туши и покрасневший нос говорили о том, что она плакала. Опять. Но в его присутствии мгновенно подобралась, и даже попыталась его убедить, что все в порядке. - Я в норме, - соврала, хватая с полки у зеркала какой-то флакон. Леша ничего не стал отвечать. Прислонившись плечом к дверному косяку и сложив руки на груди, он просто смотрел, как она стирает макияж, умывается, протирает лицо махровым полотенцем. Стоял и душил в себе уйму эмоций, кипящих в нем на медленном огне. Он злился на ее слезы, на ее сегодняшнюю ложь, на ее любовь, в конце концов, выедающую эту хрупкую натуру. Злился и на самого себя, на свою тихую ревность, на свою неискренность с братом ради "его" же женщины. Как же, наверное, подло с его стороны в данной ситуации быть двуличным? - Ты не мог бы выйти? Хочу принять душ, - попросила девушка, так и не поднимая на него заплаканных глаз. Он не стал слушать. Не стал и ничего говорить. Тогда и Лена решила его проигнорировать. Повернувшись к нему спиной, она начала раздеваться. Пепельная блузка полетела в корзину для грязного белья. Туда же и ажурный лиф. Черная узкая юбка была стянута вниз по стройным ножкам. Фирс задержал дыхание, рассматривая персиковую попку в таких же ажурных трусиках. До чего же ему нравилась именно эта конкретная попка, именно ее обладательница. Как же, наверное, подло так сильно желать ту, которую любит собственный брат? Когда Лена зашла в ванную и задернула шторку перед его носом, Леша было подумал все-таки оставить ее одну. Но вместо этого начал скидывать одежду. Раздевшись, он присоединился к блондинке, встав за ее спиной. Она не стала кричать и топать ногами, даже не повернулась, чтобы выпихнуть его из ванной. И позволила коснуться своей спины, ее нежной, мокрой кожи, по которой струились извилистые водяные змейки. - Почему ты не сказала ему о нас? - спросил Леша, не думая, почему спрашивает, он просто хотел это сейчас знать это в первую очередь. Не то, чтобы ему требовалось, чтобы брат был в курсе. Просто он хотел знать - почему? - Не хочу быть яблоком раздора между вами. Ответ был исчерпывающим. Причем Фирс даже был способен его понять. "Но, может быть, уже чуть позднее?" - подумалось ему, пока целовал изящное плечико, слушал прерывистый вдох. - Леш, прости, но я немного не в настроении. - Это легко исправить, поверь мне, - убеждал он, опуская руки к точеным бедрам, сжимая их пальцами и уже желая оказаться меж ними. Но руки Лены почти сразу оторвали его ладони от ее кожи. Она повернулась к нему лицом. Леша едва подавил в себе желание припасть к маковкам приподнятой груди. Губы так и тянулись к ее коже, такой влажной, такой блестящей от воды, такой... манящей. Вместо этого Фирс сосредоточился на голубых глазах, которые неотрывно смотрели на него. - Что мне для тебя сделать? - спросил он напрямую. - Чего ты хочешь? Лена прерывисто вдохнула. Подалась к нему, бессовестно вжимаясь своими соблазнительными, тугими сосками в его торс. - Это не честно, быть таким... - произнесла она, затянув паузу в конце последнего слова. - И каким же? - настаивал он на продолжении, находясь к ней так близко, что губы почти касались губ. - Хорошим, - стала осыпать его комплиментами, - внимательным, понимающим, почти... идеальным. Широкая улыбка сама собой расползлась по его лицу. - Ты мне льстишь, красавица. Сегодня я выяснил, что очень подлый тип. - И в чем же заключается твоя подлость? - В том, что я готов врать своему брату, лишь бы быть с тобой. Лена опустила глаза: - У меня одной такое чувство, что расстояние между нами сокращается? Или это нормально для свободных отношений? Эти вопросы Фирса насторожили. Он не мог не почувствовать ее напряжения. - Тебя это пугает? Она тяжело вздохнула и немного подумала, прежде чем ответить: - Да. - Насколько сильно? - Достаточно, чтобы начать паниковать и прекратить отношения. Черт, а вот это испугало его самого. - Разве я давлю на тебя? - Немного. Леша с трудом удержался, чтобы не выругаться от такой новости. - Каким образом? - Ты очень настойчив, порой чересчур. Взять хотя бы то, что ты залез ко мне сюда, в ванную, когда я попросила тебя выйти. - Я помешал тебе заниматься самоедством? Черт, Лен, перестань. Ты сейчас в таком состоянии, что сама не знаешь, чего хочешь. Зато это прекрасно знаю я. - Неужели? - оживилась девушка, хмуря брови. - Тогда что ты здесь все еще делаешь? - Хочешь, чтоб я ушел? То есть ты выгоняешь меня? Выдернув свои пальцы из его ладоней, Лена отстранилась и сложила руки под грудью. - Считай, что да. Он всплеснул руками: - Что ж, отлично. Я так и сделаю. Разве я против? Вообще нисколько. Только перед уходом кое-что сделаю. Лена не успела полноценно вдохнуть, как Фирс мягко притянул ее к себе за шею и впился в сладкие губы, который произносили слишком много лишних слов. Одно мгновение, всего несколько влажных движений его рта и языка - и блондинка уже задышала чаще. Еще мгновение - и он услышал ее стон, словно сдавленный крик поражения. А потом так же резко он оторвался от ее рта, задержал взгляд на распахнутых голубых глазах. И, наконец, отпустив, вышел из ванной и схватил полотенце. - Видишь, я ухожу, - напомнил он ей, а заодно своей силе воли и своему набухшему органу, который требовал продолжения банкета. - Фирсов, ты... - выпалила блондинка сквозь тяжелое дыхание, - редкостный засранец! В том, что она завелась от одного поцелуя, у него не возникало никаких сомнений. - Да, да, конечно, - смеялся он, растирая кожу сухим полотенцем и задаваясь вопросом: "Насколько ее хватит?" - Если хочешь, чтобы я остался, тебе стоит всего лишь попросить меня, - дал он понять, когда заметил голодные взгляды, брошенные украдкой на его пах, словно там находилась не интимная часть тела, а вишневый пудинг. Когда он снова хохотнул, Лена со злостью задернула шторку, издав возглас глубокого недовольства. - Даже не надейся на это. Иди, куда шел. - Грубиянка. - От грубияна слышу, - донеслось до него. Подойдя к ванной, Леша отодвинул пальцем шторку и заглянул внутрь: - Не передумала? Стоя к нему спиной, Лена лишь повернула голову, выдержанно оглядела его сверху вниз и развернулась обратно к стене, на которую опиралась двумя руками, пока нежилась под теплыми струями душа. В этот момент Фирс перестал понимать, почему еще находится вне ее аппетитного тела. - Ну все, Лен, давай теперь без шуток и прочей дребедени. Оба - взрослые свободные люди. Подумай еще раз и скажи, чего от меня хочешь в данный момент? - Знаешь, Фирсов, я была бы тебе очень благодарна, если бы ты убрал от меня хоть половину своей нежности. Считаю это для нас лишним. - Хорошо. Что еще? - Поменьше прелюдий. Это тоже лишнее, - продолжала она устанавливать свои запоздалые правила. - Еще что-то, моя госпожа? - усмехнулся Леша, отчего был удостоен озадаченным взглядом. - Пока все, если ты сам еще не передумал. - Не дождешься, - бросил он, возвращаясь к своей одежде. Достав из кармана джинсов презерватив, Фирс натянул его на себя, и только после этого снова вернулся к Елене. "Значит, без прелюдий?" - думал он, накрывая ладонью сладкое местечко блондинки меж бедер и тем самым проверяя, готова ли она для него сейчас. Лена вздрогнула, вдохнула резко, но ни жестом, ни взглядом не дала понять, что против. "Значит, поменьше нежности?" - думал он, заполняя собой бархатное лоно и пытаясь не обращать внимания на мысли о том, что и этой женщине, которая так его волновала, от него нужен лишь голый, необязывающий секс. То есть то, о чем они договорились изначально. Но блин! Кажется, он сам уже не понимал, на что с ней подписался. Но пусть даже так. Он не хотел давить на Лену. Да и спешить было некуда. У них впереди еще уйма времени, чтобы решить, чего же они друг от друга хотят. А это время можно было провести именно таким образом, как сейчас: купаясь в безумных ощущениях близости, в звуках ее томных ласкающих стонов и в своей необузданной потребности именно в этой конкретной блондинке. Той, которая принадлежит теперь ему одному так, как ни одна другая, которой и он сам принадлежит так, как ни одной другой, что будоражило само по себе. И к черту Гришу с его чувствами! К черту, когда в нем начинал просыпаться удивительный инстинкт эгоистичного собственника. Нет, все-таки он крайне, непозволительно, бессовестно подлый тип. *** В этот вечер в театре им. Вахтангова шла бессмертная комедия "За двумя зайцами". Владислав Олегович Шумский, как обычно, ни в чем себе не изменял. Он встретил Лену с цветами, не забыв добавить пару комплиментов о том, как она чудесно выглядит. Билеты в партер, третий ряд, завершали приятные, но ничем не удивляющие сюрпризы. Так, получив положительный заряд хорошего настроения в достаточно приятной и непритязательной компании, Лена и не заметила, как все насущные проблемы отошли на задний план. Странно ли, но с Шумским было гораздо легче, чем с тем же Алексеем. Начальник не давил и уверенно держал положенную дистанцию. Даже не было ощущения, будто он ждет от нее какого-то шага. Такое поведение подкупало. Но это все нисколько не помогало ей разобраться в ситуации и тем более в себе. Этим вечером дорога домой прошла в размышлениях о том, что произошло в ее жизни за последнюю неделю. Фирсов старший, младший и Шумский... Как так получилось, что за короткий промежуток времени она окружила себя тремя мужчинами? Одного любила, со вторым спит сейчас, с третьим проводит время - зачем это все? Казалось, что ее маленький и недавно треснувший мирок теперь стремительно крошился, ломался под грузом обстоятельств и ее поступков, складываясь в нечто такое, что ей было совершенно не нужно. Ей не нужны трое, ей всегда было достаточно одного - достойного и настоящего. А в итоге она довольствуется теми крохами, которые сама себе позволяет: спит с мужчиной, которого не любит, встречается со своим начальником, обнадеживая того, кем недостаточно интересуется для каких-либо отношений вообще. Где все ее принципы? Где здравый рассудок? Задавая себе вопросы, Лена находила такие ответы, от которых просыпалось тягучее опасение. Что касалось Гриши, то он не стоил ни единой ее мысли. Шумский - с ним было приятно проводить время. Алексей - с ним тоже было приятно... проводить время. И все! На этом заканчивались все ее размышления относительно того, чего она хочет. Развивать ли отношения с Шумским? Продолжать ли отношения с Фирсом? В ответ - ничего! Но самое страшное не это, а то, как хладнокровно она обо всем рассуждает. И это притом, что именно Алексей, этот невозможный искуситель, заставлял ее сердце биться чаще. И что же выходит - она запуталась? Определенно. Знает ли она, что делает со своей жизнью? Нисколько. Она живет в чужом доме с малознакомыми людьми, сама того не желая окружает себя мужчинами и совершенно не паникует, хотя на нее это совершенно не похоже. Плыть по течению - порой это единственный выход с надеждой на то, что время само расставит все по своим местам. Да, именно так, ей нужно еще немножечко времени...