Пыль мертвых звезд

Штваан III Куспард, великий герцог Вельтрии, плеснул в свой кубок еще вина и тут же осушил его. Массивная темная бутыль почти опустела, но от тяжелых мыслей это не спасало. Поднявшись с резного кресла, герцог принялся расхаживать по кабинету, цепляясь взглядом за детали убранства. Чертов мальчишка, ну почему сейчас? На некоторое время герцога заворожили отблески пламени на лезвии массивного двуручника, принадлежавшего еще прадеду. Некогда эта массивная железяка сносила головы, в том числе и парочку венценосных, а ныне висит на стене как символ ушедшей эпохи. Эпохи, когда дела решались гораздо легче. Эх, видел бы прадед, как ныне добиваются победы и как достаются поражения… И чертов больной мальчишка, раздери его Тартумаль! Почему именно сейчас, именно здесь? «Последний князь штаарский!» - восклицал Конзар, проклятый тарнипольский лис. Тот, в чьих руках мальчонка, может диктовать свои условия. А клоуны из лиги лишь поддакивали, пуская слюну, слишком ослепленные открывавшимися перспективами… И вот, все их перспективы с минуты на минуту пойдут псу под хвост. Видите ли, чья-то кровь оказалась слишком сильной для его тела! Герцог направился к окну и, поборовшись с тяжелой рамой, впустил в душный кабинет волну свежего, почти морозного воздуха. Ели под стенами дворца загадочно колыхались, взрезая ночное небо своими макушками. Дальше темным морем, кое-где разорванным островками света, раскинулась столица герцогских земель. Люди, спящие в своих постелях, еще не знали, что утро может принести весть о грядущей войне или чем-то худшем. - Надежда еще есть, - прошептал герцог, вглядываясь в звездное полотно. Силуэты знакомых созвездий подрагивали и казались несколько искаженными. Что, однако, можно было списать на волнение и выпитое вино. - Ваше Высочество, лекарь Карцезу со срочным донесением! - Впустить немедля. Лекарь был немолодым, полноватым, но высоким мужчиной. На простом лице обычно свободно гуляли все чувства, что приходилось испытывать его хозяину. И сейчас, едва взглянув в это лицо, герцог понял: надежды больше нет. - Умер? – почти утвердительно вопросил последний, на что получил резкий и энергичный кивок. - Мы сделали все, что могли, но его тело оказалось слишком слабо… Это было делом времени, я не думаю, что кто-нибудь… - Довольно, - решил герцог, жестом прервав лекаря. – Я должен увидеть все сам. Ведите. Проводящий последние годы больше в разъездах или за бумагами и аудиенциями, герцог почти забыл, как велик собственный дворец. Лекарь двигался уверенно, сворачивая в коридоры, ведя спутника через анфилады залов, пока, наконец, они не добрались до покоев, отведенных юному князю штаарскому. Точнее, бывшему князю штаарскому. Последняя мысль, резанувшая, как озарение, зародила в герцоге нечто новое, не мысли и даже не настроение, а лишь намек на них. Но из этого ростка, возможно, вырастет нечто прекрасное. Напомнив себе вернуться к этому позже, герцог прошел сквозь некое подобие гостиной и кабинета в просторную спальню, где на кровати под откинутым балдахином, возлежал виновник бессонной ночи герцога и, возможно, будущего кровопролития. - Денальд Церраску, сын Ингольда II Великого князя Штаарского, последний из рода, - произнес лекарь с некоторой помпезностью, в то время как глаза герцога бегали по бледной коже с явственно проступавшими венами. Даже сквозь кожу был заметен неестественно серебристый оттенок последних. Такие же серебристые прожилки тянулись по шее, щекам. В уголках закрытых глаз скопились крохотные серебристые лужицы с проблесками алого. - Бедный ребенок, - снизойдя до шепота, высказался герцог, поддавшись порыву редкой для себя сентиментальности. Нет, он никогда не желал зла почившему, наоборот, ввиду многочисленных тонкостей политики, мог бы молиться Светозарному за здравие мальчика, но эта мгновенная скорбь не была связана с делами государства. - Он боролся, - подал голос стоящий в стороне лекарь. За его спиной теснились несколько женщин в одеждах сестер милосердия. - Все мы боремся, но не все выигрываем свою борьбу, - выдал герцог, выдыхая вместе с воздухом зародившиеся было чувства. – Приготовьте тело к консервации. Последний из рода Церраску должен упокоиться на родине.