Поезд в Средиземье

      На севере и в центральных землях Средиземья ещё царила зима, но на юге уже во всем чувствовалось дыхание весны: тёплый ветер трепал молодую траву в бескрайних полях, а прогретые солнцем неглубокие ручьи, рассекающие равнины, были холодными, но не ледяными, как их сородичи Глухоманья. Чистое небо отражалось в смешливых быстрых водах, а лучи светила ласково оглаживали просторы страны коневодов. Увы, но вся красота была предоставлена самой себе. Этой весной – такой прекрасной и удивительно беспечной – у людей нашлись куда более насущные и тревожные дела, нежели восторженное созерцание пробудившейся природы. Жители Эдораса медленно пересекали роханские равнины. Многочисленные обозы, груженные провиантом и пожитками, катили свои колеса к Хорнбургу, растянув колонну из женщин, детей и стариков на полторы мили. Небезопасным был этот переход на ничем не защищенной местности, открытой любому глазу, но Теоден всё же решился на это. Столица Рохана опустела: вчера на закате город покинул Теодред с вверенной ему тысячей всадников. Сын короля увёл людей на север, в Рованион, на помощь другим Свободным народам Средиземья. Тысяча – весомое число для армии рохиррим, но Бернард верил, что может позволить себе отослать их к Темнолесью и дальше – Эребору и Дейлу. Он помнил план сэра Ли – раздробить и ослабить войска Айзенгарда, не дав тем самым набраться десяти тысячам у Хельмовой Пади: именно этим и занимаются отбывшие на рассвете эореды под началом своих маршалов: Эомера, Гамлинга и Гримбольта. Копейщики и лучники, тяжелая и лёгкая кавалерия исскачет весь Рохан от Восточного Эммета и Волда до опушки Фангорна в поисках высланных Саруманом войск и втопчет меченых белой дланью существ в землю Риддермарка. Однако же, несмотря на уверенность актёров в том, что сэр Ли прав и Сарумановы орды находятся ещё далеко от Хорнбурга, Карл убедил Бернарда оставить один эоред под началом Хамы для защиты беженцев из Эдораса. Сто двадцать лёгких верховых, вооруженных промасленными стрелами, послушные приказам личного телохранителя Теодена, разделились надвое, возглавив и замкнув длинное шествие. Дневной переход, разделявший Эдорас и Хельмову Падь, близился к концу – уже виднелось ущелье, в котором когда-то давно эотеод пережили Великую Зиму. Миранда Отто смотрела на монументальное, суровое строение, которое казалось естественным продолжением гор. Она одновременно узнавала и не узнавала Падь, не особо похожую на представленную ПиДжеем, но явно знакомую Эовин едва ли не с детства. Девушке казалось, что даже сквозь толщу высоких неприступных стен она безошибочно могла бы указать на расположенные в длинном дворе конюшни и кузни, склады и военные дома для ночлега войск. Воодушевлённые близким концом утомительного путешествия, дети и женщины пустились быстрее к стенам Хорнбурга, а старики воспряли духом и собрали остатки сил, чтобы поскорее оказаться в укрытии. Закатные лучи коснулись древней крепости. Бернард и шестьдесят лучников-передовых скрылись за могучими стенами, въехали в ворота последние телеги. Пришла очередь замыкавших колонну всадников и Миранды, ехавшей позади вместе с Хамой. Неожиданно волна ужаса сковала их члены, заставив их застыть на месте. Откуда-то издалека лавиной нёсся на ущелье протяжный вой, полный ярости и жажды плоти. Казалось, что в этом вое были слышны и проклятия, и обещания мук людям Риддермарка на грубом, слабопонятном, примитивном и оттого еще более варварском языке. - Варги! – Испуганно вскрикнула Миранда, мгновенно вспомнив сцену нападения из второго фильма трилогии. Не думая ни секунды, не обращая внимания на лихорадочную дрожь пальцев, девушка повернула коня обратно и обнажила меч. - Леди Эовин! – Позвал её Хама, спешно въехавший под защиту стен крепости следом за последними рохиррим. – Скорее, нужно закрыть ворота! Актриса понимала, что старый воин прав, но что-то – или скорее кто-то – внутри неё не желал слушать доводы разума. Горячее сердце настоящей Эовин билось в грудной клетке Миранды, жаждя испытать, наконец, себя в жарком бою, увидеть, как к её ногам рухнет первый поверженный враг, а по лезвию не раз испробованного в тренировках меча побежит горячая орочья кровь. Варги приближались – тёмные точки на горизонте становились всё крупнее и отчетливее. Вот уже можно было различить неясные очертания орков-всадников. Лошадь девушки испуганно фыркала и пряла ушами, но послушно стояла на месте, хоть и нервно перебирала копытами. - Эовин! Эовин! ЭОВИН! – Срывая голос, прокричал Бернард несколько раз, прежде чем Миранда услышала его. Неясно, актриса ли усмирила жажду ратных подвигов принцессы, голос дяди ли возымел эффект, но девушка развернула лошадь и направила скакуна в уже начавшие закрываться ворота. На стенах выстроились лучники – много больше сотни, как показалось Миранде при беглом взгляде на них – несколько чанов с ярко пылающим огнём стояло на стенах для поджигания стрел, и первые орудия, опущенные в пламя, утробно шипели. Всадники Сарумана неслись с безумной скоростью – вот-вот, еще с полсотни ярдов, и дальность луков позволит осыпать их пылающим градом стрел. Эовин спешилась, но ни покидать двор, ни прятать меч в ножны не стала. Она напряженно смотрела во входной проем, где отчётливо виднелись стремительно приближающие твари. Древние ворота – массивные и крепкие – закрывались слишком медленно, а варги бежали слишком быстро. Наверху раздалась команда незнакомого Миранде голоса, лучники пустили первых пламенных птиц, и воздух зазвенел воем, криками и – немногим позже – тошнотворным запахом горелой шерсти и плоти. Щель в дверях становилась всё меньше, но актриса видела – по меньшей мере один всадник сумеет прорваться внутрь. Став поудобнее и занеся меч над головой, она приготовилась обезглавить любого ворвавшегося. Низкорослый, крепко сбитый орк с белой дланью на незащищенной шлемом голове верхом на огромном кривозубом варге в один прыжок ворвался в Хельмову Падь и горой вырос перед Эовин. Вот он, шанс стать воином! Наверху послышался короткий окрик всё того же незнакомого голоса. Миранда крепко зажмурилась, издала подбадривающий крик и со всей ненавистью обрушила меч на врага, но оружие не нашло никакого сопротивления. Открыв глаза, девушка увидела дёргающегося в предсмертных судорогах орка и замершее грудой тлеющей шерсти тело варга у её ног. В звере торчали три копья и не меньше десятка огненных стрел, горло орка кто-то насквозь прошил длинным тяжелым копьём. Разочарованная и дрожащая от нервного потрясения, актриса обернулась на ступени твердыни, от которой широкая недлинная лестница-переход вела сразу на стену. У ворот крепости стоял белый как снег Бернард и сжимающий явно наспех схваченное копьё Хама в окружении десятка лучников, а на переходе-лестнице стоял незнакомый девушке мужчина. Широкий в плечах, статный, с толстой пшеничной косой и густыми усами и бородой, он приветственно склонил голову. - Я убила бы его! – Не смогла сдержать досаду Миранда. - Прошу простить мою дерзость, леди Эовин, но кого из двоих лежащих сейчас перед вами вы собирались убить? – почтительно произнёс плечистый бородач. Миранда закусила щеку изнутри, чтобы усмирить буйство нрава то ли собственного, то ли Белой Девы Рохана. - Спасибо тебе, Эркенбранд, - произнёс Бернард, когда понял, что девушка не намерена ничего говорить. Воин лишь поклонился королю. - Сколько их было? - Несколько десятков, но это не первая такая атака. Большая часть беженцев цела и невредима, находится во внутреннем дворе и подземных пещерах Хорнбурга, но две сотни вестфолдцев мы спасти не успели – их задрали позавчера в сумерках. - В наши тёмные времена нельзя уповать на меньшие потери, - с горечью ответил Бернард и снова благодарно кивнул Эркенбранду. Теперь, когда опасность миновала, актёр неспешным взглядом обвёл стены и просторный внешний двор. Тут и там виднелись воины: сновали по лестницам, шумели в оружейных и кузнице, ухаживали за лошадьми в конюшнях. - Сколько воинов в твоём распоряжении, маршал? - Немногим больше тысячи, король Теоден. Все, кто выжил в последней кровавой бане с орками Айзенгарда до того, как вами был отдан приказ об укреплении Пади. Глаза Эовин загорелись от восторга. Тысяча! Это больше, чем они надеялись! - Халвет, оставленный мной хранителем Эдораса, сообщал, что в Дунхарроу тоже укрылась часть войск… - Да, ваше величество, несколько сотен вестфолдцев должны быть там, но не думаю, что они рискнут двигаться сюда – равнины слишком небезопасны сейчас. Позвольте провести вас к подготовленным покоям – вам не помешает отдых. Леди Эовин. Воин вновь почтительно склонил голову и приглашающе повёл рукой в сторону мощных ворот твердыни. Миранда бросила последний взгляд на тела у её ног и поднялась к Теодену и Эркенбранду. На востоке разгорались первые тусклые звёзды, вечерний ветер принёс с гор прохладу и понёс мерзкую гарь прочь, в поля – туда, откуда пришли враги, застывшие у стен тлеющими телами. - В зеленых роханских полях Гуляет ветер молодой, Травой играя как волной В зеленых роханских полях,* - негромко нараспев произнесла Миранда хорошо знакомую, но будто бы отчего-то забытую песню. - Леди? - Все в порядке, маршал. Пойдёмте, ваше величество. Эркенбранд отдал распоряжение собрать трупы дальше от Хорнбурга и сжечь, а затем повёл актёров внутрь. Уже позже, когда наступила ночь, и Бернард и Миранда остались одни, старый король, устало глядя в пламя камина, тихо обратился к девушке: - Будь осторожнее. Эовин сильная и храбрая, но опыт не менее важен. А его, похоже, вовсе нет. Ты совершишь один из величайших подвигов Войны за Кольцо, и было бы неплохо, если бы ты сумела до него дожить. Миранда невесело хмыкнула. - От одной мысли о столкновении с Королем-Чародеем у меня немеют конечности, а сердце – наоборот – наливается жаром. Но сегодня перед лицом врага ни тени сомнения и страха не было во мне. Только решительность. Я могу воевать. Я хочу воевать! - Я был бы рад, если бы произошло чудо и воевать нам не пришлось, - тяжело произнёс Бернард, и Миранда внимательнее всмотрелась в лицо актёра. Старое лицо, испещрённое морщинами от многолетних забот и тревог, в обрамлении тонких седых волос казалось пепельно-серым. - Отдыхай, король Теоден, - ласково обвила руками шею правителя Миранда. – Недолго простоит покой, месяца не пройдёт, как прибудут Вигго, Джон и Орландо, если всё пройдёт хорошо. - Если всё пройдёт хорошо, - хрипло повторил Бернард, глядя в огонь, и устало смежил веки. Миранда поцеловала его в висок, пожелала спокойной ночи и вышла, прикрыв за собой дверь. Ей тоже следовало отдохнуть, а наутро – попросить Эркенбранда об уроках владения оружием. Излишними они никак не будут.