Чёрная Дева

— О, мой бог. Девушка ошарашенно обвела взглядом квартиру, снова и снова натыкаясь на неизвестные символы, уравнения и фотография. Сделав шаг, что-то захрустело под ее ногами. Посмотрев на пол, это оказались остатки бокала. Повсюду разбросаны бумаги, солнечный свет явно не хватал в этом помещении. Немедленно преодолев расстояние до окна, она с силой отбросила шторы в разные стороны. Свет сразу же заполнил эту тусклую комнату, придавая ей человеческий вид. Со стороны дивана послышалось некое шуршание, пока через несколько секунд из-за спинки не выглянула светловолосая голова. Волосы спутаны и закрывают лицо, но не трудно представить, какое оно измученное. — Закрой, — со всей жесткостью и серьезностью произнесла девушка, показав своей рукой на шторы. Брюнетка, не спеша, но послушалась, немного задвинув шторы обратно. Светловолосая с облегчением упала обратно на диван на спину, прикрыв свои глаза рукой. — Могла бы и предупредить, чтобы я зашла… часов через пять. — Ей не ответили. Девушка уже начала сомневаться, не заснула ли ее подруга? Но вскоре ответ нашелся сам, когда неподвижное тело вдруг приобрело вертикальное положение. Сердоболия резко схватила нож, что покоился на тумбочке, и кинула его в стену. Проследив взглядом, брюнетка наткнулась на фотографию одного человека… незнакомого человека. Подойдя ближе, она обеспокоенно, удивленно стала рассматривать паутину, созданную Сердоболией. Пройдя взглядом от одного конца атласной ленты, где было воткнуто лезвие, к другому, она наткнулась на бриллиант. На самый бесценный голубой бриллиант под названием Голубая Роза. И это заинтересовало ее больше. Дочитав последнюю строчку, девушка присвистнула. — Это лето было слишком долгим, — послышалось за ее спиной, — не так ли, Канна? В ответ ей брюнетка лишь пожала плечами: — Судя по фотографиям, парочке пустых бутылок и твоему виду, ты не спала всю ночь. И у меня напрашивается только один вопрос: что ты собралась сделать на этот раз? — Что может быть общего между обычным директором и бывшей воровкой, которая решила скрываться до конца своих дней, — заявила Сердоболия, поднимаясь на ноги и подходя к комоду. — И это не я. Взяв полотенце, девушка направилась в ванную, оставляя подругу одну в довольно большом помещении. Канна подошла к стене, где было изображено множество фотографий: преступлений, незнакомых лиц, предметов. Она так и простояла, пытаясь досконально изучить все это, пока не услышала, что вода в ванной стихла. — Как думаешь: черное или красное? — Ты уверена, что тебе вообще стоит идти туда? Ты все лето не появлялась на открытых мероприятиях, отдыхая и окручивая бедного парня. А как насчет недавних событий? Послушай меня, Люси. Кто-то уже знает о тебе. Ты же не думаешь, что, продолжая в том же духе, все закончится благополучно? — Именно так и думаю. Я не собираюсь менять свои приоритеты ради одной психопатки, которая сдала меня. Да и к тому же — отдых пошел мне на пользу, — заметила Сердоболия, продолжая держать в руках два атласных платья, — я просчитала все до мельчайших деталей. Мои будущие ученики, с вероятностью восемьдесят процентов, решат заглянуть на бал, когда часы пробьют двенадцать. Я же просто обязана увидеть все своими глазами. Ну, а если заполучу Розу, это станет отличным возвращением. — Черное, — со вздохом согласилась Канна, продолжив изучать план здания. Порой она забывала, что является подругой девушки, разум которой был развит даже больше, чем ее. Порой она удивлялась, почему до сих пор помогает ей, пока не поняла очень важную деталь. — Где ты его взяла? Я не помню, чтобы оно у тебя было. — Украла. — Ты не исправима, — сделала вывод девушка, так и не оторвавшись от бумаг. — На сегодняшний вечер твое имя Розалитта Форбс. Двадцать лет. С посторонними старайся не говорить. Это довольно тихая и незаметная девушка, окончила Гарвардский Университет. Люси без эмоций посмотрела свою подругу через зеркало: — Она хоть красивая? — У каждого свой вкус, поэтому не вижу смысла отвечать на твой вопрос, — Канна поднялась с дивана. Закончив с бумагами, она подошла к Сердоболии, отобрав у нее расческу, взяла все в свои руки. Люси мимолетно насупилась, но говорить ничего не стала, стараясь сосредоточиться на своем. Надев туфли, выпрямившись, Люси сделала вдох, стараясь не придумывать различные концовки сегодняшней ночи. Пусть все идет своим чередом, все как всегда, и тогда, завтра она уже будет спокойно просматривать утренние новости о самом грандиозном скандале: о грабеже бриллианта. — Волнуешься? — с усмешкой спрашивает Канна, действительно начиная замечать, как Люси довольно часто поправляет свои волосы, платье. Как она глазами мечется по комнате, стараясь найти свою сумочку. — Кто я, по-твоему? — в ответ говорит Люси, совершенно серьезно и без доли сарказма в голосе, как обычно она любила отзываться. — Забудь. Вызывай такси, — продолжает она, заметив удивление в глазах подруги. Наверное, на долю секунды, она совсем забылась, предоставив вырваться наружу беспокойству. — Уже, — улыбается Канна, тут же забыв про недавний вопрос, отворяя дверь и пропуская вперед девушку, в который раз убеждаясь, что никто никогда не переплюнет ее. Что никто и никогда ее не разоблачит. Поднимаясь по многочисленным ступеням, стараясь добраться хотя бы до входа в музей, приходится пересиливать чувство послать все к чертям. И кто придумал приходить на торжественные мероприятия в туфлях, в которых не только жутко устают ноги, но и бывает вообще перестаешь их чувствовать, отлеживаясь потом всю неделю? Видимо, мужчинам очень по душе видеть стройные женские ноги, когда они чуть визуально приподняты. И когда последняя ступень была пройдена, перед девушкой возникла лишь дверь, за которой происходило явно что-то интересное. Она подошла к парнишке, который только и делал, что проверял имена по списку и повторял одни те же слова «приятного отдыха». Вот только она не дождалась этих заветных слов, которые предназначались бы лично ей. Люси напряглась. Ее внимательно разглядывали, приводя в еще больший дискомфорт и напряжение. Тело сковывалось еще сильнее, ведь и без такого пристального взгляда на себе существовали и другие правила: ничего не роняй, ни с кем не говори, громко не смейся, ничего не пей, даже безалкогольное. Все эти слова Альбероны крутились в голове, но не успела она и внутрь попасть, как уже застала проблему. Уж слишком долго ей не позволяют войти, и парень своим пристальным взглядом осматривал, к сожалению, не список гостей. — Вы, наверное, хотите спросить у меня пригласительное? — вздернув немного подбородок и улыбнувшись, пытаясь казаться более естественней, Люси переступила с ноги на ноги, уловив краем уха шепот людей, которые уже успели столпиться в позади нее. — Нет, это лишь формальность. Сейчас мы кое-что проверим, и вы сможете пройти. — Хорошо, — сдержанно шепчет она, виновато улыбаясь рядом стоящей паре. Хотя, в такой ситуации разве поможешь улыбками? — В чем дело? — произносят рядом с ней. Люси же не сразу перевела взгляд на спросившего, лишь после того, как она почувствовала прикосновение ладони к ее плечу. — Эта девушка со мной, я за нее поручаюсь. Вы можете оставить попытки нарыть что-то про нее, — его голос совсем не читался с добродушной улыбкой, которая не сошла ни на секунду. — Конечно, сэр! — откликается парень, отдавая честь этому мужчине. — Приятного отдыха? — спрашивает Люси, заметив чрезвычайно-резкое изменение в человеке. Но как только ее неизвестный спаситель ушел вперед, не став боле задерживать гостей, парень тут же чуть ли не прожег взглядом девушку. — Приятного отдыха, — сквозь зубы отвечают ей, пропуская, наконец, в холл. Эта была маленькая победа, хоть и не благодаря ей. Больше на того человека, пока стояла где-то отдаленно от главного экспоната, она не натыкалась, уверяя себя, что больше с ним и не столкнется. Все больше и больше людей проходили мимо, порой задевая ее, на что она с трудом пыталась не обращать внимание, тихо извиняясь за то, что мешает пройти. Улыбка на ее лице сверкала лишь при необходимости, когда кто-то подходил к ней для разговора. В остальные же случаи она прогуливалась по помещению, разглядывая статуи, вслушиваясь в чужие разговоры и стараясь ни в коем случае не выдавать в себе девушку, которая была не просто раздражена. Она была в бешенстве от всего. Вся здешняя свита разглагольствует по поводу денег, они строят вид, что вообще хоть как-то разбираются в искусстве. Все эти жуткие натянутые улыбки раздражали, поэтому она решила особо не утруждаться в любезности, думая, что со стороны казалась бы такой же. — Прекрасно, не правда ли? Даже можно и не гадать о том, что именно привлекло твое внимание, потому что от этого бриллианта не отходишь уже минут десять, — ее отвлек уже знакомый голос, улыбка рефлекторно расцвела на лице, а глаза удивленно уставились на подошедшего мужчину, который безмятежно провел рукой по своей рыжей шевелюре. — Совсем этого не заметила. Наверное, со стороны я кажусь странной? — Совсем нет. Ее снова разглядывают, и этот взгляд ей уже что-то напоминает. Этот человек как-то связан с внутренними органами, раз имеет влияние на сотрудников сегодняшнего мероприятия и так верно заметил ее интерес к этому экспонату. Тишина между ними затягивалась, а разрывать зрительный контакт не хотел ни один из них, что, очевидно, доказывало упрямство обоих. — У меня что-то не так с лицом? — и тут она мысленно дала себе пощечину за такой резкий вопрос и за несдержанность, молясь, чтобы он воспринял ее вопрос, как нечто смущающее, женское, что она волнуется за свой внешний вид. — Если бы лицо, Роза. — Откуда вы знаете мое имя? — А вот теперь я действительно обижен. Это удар ниже пояса, — говорит он, явно наслаждаясь ее замешательством. — Колледж. История. А ведь когда-то ты была моей лучшей ученицей. Так что же поменялось? Люси молчит, а ее пальцы продолжают постукивать по металлическому обрамлению ее сумочки. Она не знает его имя, а он, видимо, знает эту Розалитту распрекрасно.  — Многое успело поменяться. Даже теперь. Вот если посмотреть на вас, судя по всему, вы получили повышение. Ну, раз состоялась такая долгожданная встреча, то не обсудить бы нам былые времена за бокалом шампанского? — заявляет Люси, отбирая у мимо проходящего официанта бокалы, не дождавшись согласия, отдавая один из них мужчине. Девушка делает первых два глотка и отходит, ровным шагом направляясь к выходу на балкон, надеясь, что за ней последуют. Люси была встревожена. Она не помнила никого из жизни Розалитты, посчитав ненужным тратить время на бессмысленную информацию. Ведь зачем, если ты ни с кем не собирался контактировать? И что теперь получается? К тому же, кто знает, действительно ли он был ее учителем? Правда ли то, что они знакомы? Если же нет, ее неслучайно притормозили на входе и все это — спектакль, который выведет ее на чистую воду, если она не узнает все намного раньше, и лучше всего там, где не многолюдно. Машины все также разъезжают по улицам, фонари все также освещают, а люди все также не собираются расходится. Время медленно движется в своем ритме, не собираясь останавливаться для того, чтобы дать возможность как-то оправдать все, что случилось. На балконе мило разговаривали еще несколько человек, разбившись по углам, основав свою душевную атмосферу. Люси тоже надеялась на душевность, скрывая свое беспокойство, каждый раз ловя себя на постукивании пальцем по бокалу. — Так с какими намерениями вы посетили это мероприятие? Делая глоток, Люси не прекращала рассматривать мужчину, на груди которого так и видела воображаемую красную кнопку, при нажатии которой вся жизнь окажется под угрозой заключения. Но и унывать она не стала, с неким задором бросая мимолетно взгляд на затаившуюся влюбленную парочку. — Думаю, с такими же, как и вы. Влиться в окружение маразматиков, которые готовы отвалить бешеную сумму за маленькую и бесполезную безделушку. Ощутить на себе многочасовую скучную атмосферу. А потом, дождаться определенного момента и посмотреть на настоящее представление, — он лукаво усмехнулся, казалось в своей обычной манере. Но неужели его слова и вправду таят совершенно другой смысл? Он знает. И ей просто повезло, что он узнал малую долю правды. В этом девушка убедилась, когда он протянул свою ладонь к ее темному локону, накрутив его на палец. — Мое имя Гилдартс Клайв. Правоохранительный факультет. Его ладонь спустилась чуть ниже, предлагая свое рукопожатие. Как же быстро он понял, что перед ним находится совсем другой человек, и как же быстро он понял, что нашел именно того, кого искал. — Люси Сердоболия, — уверенно, дерзко и точно зная, что делать, отвечает девушка, не имея смысла больше играть в любезности. Обстановка между ними немного сгустила краски. Она пожала его ладонь в ответ, неотрывно смотря, как в его глазах играют некие победоносные искры. «Раз ты настолько хорош в своем деле, сумеешь ли заглянуть в меня чуть глубже и вытащить наружу мою настоящую суть? Не думаю». Он отпускает ее ладонь и делает глоток напитка из своего бокала. — Очень интересно будет понаблюдать за вами. Чему же именно вы сможете научить моих ребят? — и снова его лукавая ухмылка. — Точно не маскировке, — отвечает Люси, поддерживая его явную насмешку над собой. Пусть считает ее неопытной, глупой и просто девушкой, между прочем, красивой девушкой, у которой на уме одни только мысли «как я сегодня выгляжу». Пусть недооценивает, пусть видит прозрачной, пока это только играет ей на руку. — Что-то в вас поменялось. Этот блеск всегда был в ваших глазах? — Возможно, — так же лукаво произносит девушка, оставляя своего собеседника одного, направляясь обратно в зал. «Значит, Клайв. Человек, которого стоит остерегаться».