No matter what they say

Март 2013 Бенедикт сидел в студии, ждал гримеров и пытался не заснуть. Ночной перелет и смена часовых поясов давали о себе знать. Надо было плюнуть на все и отоспаться, перенесли бы на завтра, подумаешь день туда – день сюда, съемочная группа бы поняла. Но он не был бы Бенедиктом Камбербэтчем, если бы позволил себе подобное. Осталось перетерпеть следующие часов пять, пока его будут крутить как куклу, мазать, красить, умывать, причесывать и фотографировать. Мужчина только молился, чтобы в стафф не набрали молоденьких девочек, его организм сейчас был не готов выносить робкие вздохи, жаркие взгляды, дрожащие руки и, самое страшное, непрерывную болтовню. Послышались шаги, и осветители дружно пробасили «Привет, Энди!». Энди? - Добрый день, мистер Камбербэтч, меня зовут Энди, я… - Гример мужского состава, я помню. Привет, Энди, давно не виделись. Если бы Бенедект был чуть менее уставшим, он бы заранее сообразил, что означает встреча с гримерами и точно сделал бы все возможное, чтобы отложить ее. Хотя бы на пару часов. Чтобы понять, как себя вести и придумать парочку оправданий своему идиотизму. - …старший гример площадки. Я рада, что вы меня помните. Начнем? У нас не так много времени. Девушка на него даже не смотрела. Все ее внимание сосредоточилось на кейсе с рабочими принадлежностями. - Повысили? - Можно и так сказать. - От тебя пахнет кофе. - Как всегда. Мистер Камбербэтч, если вы не против, я бы хотела приступить к работе. - Бенедикт. Многоярусный столик на колесиках продолжал заполняться тюбиками, коробочками и кисточками. Девушка повязала черный фартук с карманами, взяла в руки палитру и три коробочки и впервые подняла на него взгляд. Бенедикт почувствовал себя прозрачным. Она как будто смотрела сквозь него на противоположную стену. - Мистер Камбербэтч, у меня есть три варианта краски для волос, мистер Гэттис настаивает на втором. Вот фото для сравнения. Вы что скажете? - Мне все равно. - Отлично, тогда, пожалуйста, пересядьте вот сюда. Начнем с волос. После окрашивания попробуем несколько вариантов прически и грим на первый съемочный день. Бенедикт послушно пересел в указанное кресло. Девушка размешивала краску, повернувшись к нему спиной. На первый взгляд, в ее внешности за прошедшие два года ничего не изменилось. Лохматый пучок, торчащие лопатки. Рубашка с закатанными по локоть рукавами и драные джинсы. Только вот руки больше не трясутся от волнения. И голос не дрожит в разговоре со звездой. Закалилась в бою девочка. Влилась в коллектив. Хочешь делать вид, что ничего не было? Вести себя профессионально? Играть в снежную королеву? Что ж, будь по-твоему. В конце концов, я сам виноват, ты имеешь полное право обижаться на меня. Но на этот раз я не повторю свою ошибку. Энди сосредоточенно мешала давно принявшую нужную кондицию краску, но никак не могла совладать с лицом и повернуться. Мужчина, сидящий в кресле, вызывал смешанные чувства. Желание прижаться к нему как можно крепче и никуда не отпускать и желание дать ему пощечину и закатить истерику разрывали ее на части. Щенячья радость от встречи боролась с чувствами оскорбленной женщины. Работа прежде всего. Энди расправила на мужчине защитную пелерину, потянулась закрепить горловину и еле удержалась, чтобы не прижаться губами к родинке на шее. - Это будет сложнее, чем я думала. - Что, прости? – Бенедикт с трудом вернулся в реальный мир. От девушки пахло кофе и все теми же терпкими духами. Пришлось вцепиться в подлокотники кресла, чтобы держать руки при себе. - Начнем? Сейчас я нанесу специальный состав по линии роста волос, чтобы не окрасить кожу, постарайтесь… Она что-то говорила, а Бенедикт просто наслаждался звуками ее голоса и думал, как же он, оказывается, скучал. И как был не прав, решив, что упрощает жизнь им обоим. Мозг выхватывал отдельные слова, он послушно крутил головой в указанном направлении, наклонялся, закрывал глаза. Выполнял все, что она говорит. - Вас устраивает температура воды? - Что? Да, конечно. Все в порядке. Тонкие пальцы массировали затылок, перебирали пряди волос, маленькая ладошка закрывала ухо от потоков воды, и самообладание Бенедикта таяло на глазах. Он готов был поклясться, что она тоже наслаждается этой процедурой и уже начал выпутывать руку из-под пелерины, как на голову легло полотенце. На следующие пару часов Бенедикт предпочел отключиться от реальности. Его сушили, потом завивали, потом выпрямляли, рисовали синяки под глазами, потом стирали их. Примеряли какие-то резиновые накладки и запрещали моргать. Вокруг постоянно прыгал фотограф, подтянулись остальные гримеры. Заходил Мартин, откуда-то притащили ящик накладных усов, и половина тружеников боди-арта переключилась на него. Пришли Гэттис с Моффатом, поцокали языками, велели завтра к 9 явиться на площадку, похвалили работу Энди и ушли дальше раздавать ценные указания. Когда его, наконец ,отмыли и отпустили, Бенедикт понял, что в этой суматохе Энди куда-то ускользнула. Не то чтобы у него остались силы на выяснение отношений, но он должен был ей хоть что-то сказать. Девушки раскладывали свои пыточные инструменты по кейсам и на вопрос, где найти старшего гримера сказали, что она уже ушла. Может это и к лучшему. Будет время подготовиться и как следует продумать речь в свою защиту. Март в Лондоне совсем не похож на весну. Пасмурно, сыро и ветрено. Бенедикт поднял повыше воротник пальто и собрался идти ловить такси, когда заметил, что он не один на крыльце. - Не подходящая погода, чтобы сидеть на ступеньках. - Я надеялась, что ты уже ушел. - А я искал тебя. Нам нужно поговорить. - Не нужно. Нет никаких нас. Есть известный актер Бенедикт Камбербэтч и старший гример Энди Стивенс. По ряду причин они работают на одном проекте. - Я должен объяснить тебе. - Не должен. Вы мне ничего не должны, мистер Камбербэтч. - Энди, послушай, - он взял девушку за руку и попытался притянуть к себе. Она поддалась и прижалась к его груди. – Я так скучал по тебе. Бенедикт укрыл ее полами пальто и почувствовал на спине ледяные ладони. - Я тоже скучала. Они целовались на неосвещенном крыльце, рядом хлопала дверь, кто-то выходил и заходил в здание студии, прямо над ними зажегся фонарь, и Энди выскользнула из его объятий. - Я рада тебя видеть. Правда рада. Но это ничего не меняет. - Ты должна меня понять. - Я все понимаю. Простите, мистер Камбербэтч, у меня завтра напряженный рабочий день. Увидимся на площадке. Девушка давно ушла, а Бенедикт все стоял на крыльце.