Голодные Игры: Против правил

Остаюсь в комнате наедине со своими мыслями ещё какое-то время, но потом слышу сердитый стук каблучков по коридору и приготавливаюсь к нотации. - Финник, ты не выспался? – Грация без стука влетает в комнату и останавливается на входе. – Нельзя покидать гостей так внезапно и так надолго! Это возмутительно! Откидываю край простыни и приподнимаюсь на локте. Наша сопроводительница в крайнем раздражении: руки скрещены на груди, пальцы отбивают дробь, лицо порозовело от гнева, а глаза сверкают недобрым огнем. - Крайне неприлично с твоей стороны оставлять на меня своих гостей, прекрасно зная, что они пришли не просто так. Здесь так тебя любят, а ты платишь всем такой неблагодарностью! К твоему сведению, я… Мне надоедает её слушать и я встаю, отбросив простыню в сторону. С удовольствием наблюдаю, как её глаза расширяются, а лицо краснеет ещё больше. - Что, не часто приходиться видеть обнажённых мужчин? – я поднимаю с пола одежду и, не торопясь, натягиваю штаны. - Ну знаешь… - Грация отводит пылающее лицо в сторону и разворачивается ко мне спиной. – Я не собираюсь терпеть твои выходки, Финник, и только ради своего спокойствия напоминаю, что машина президента ждет тебя уже целый час! Потрудись спуститься в течение пяти минут. Последнюю фразу она произносит сквозь зубы и, гордо вскинув голову, удаляется в сторону гостиной. Она хотела меня задеть, и у неё получилось. Напоминание о Сноу – лучший способ испортить настроение. Спускаюсь на лифте в холл Тренировочного центра, где меня уже ждут двое охранников в серебристо-серой форме – люди из личной гвардии президента. Прохожу мимо них, зная, что они тут же последуют за мной. Сажусь в огромный черный кабриолет, припаркованный прямо у входа в здание, и устраиваюсь у окна. Отсюда до Президентского дворца примерно пятнадцать минут езды, мои охранники – неважные собеседники, поэтому всю дорогу я молча смотрю в окно на просыпающийся Капитолий. Когда мы приезжаем, я выхожу из машины и иду за прислугой-безгласым по знакомым лестницам и коридорам прямо в кабинет Сноу, где обычно проходят наши «дружеские встречи». У резной двери из красного дерева мы останавливаемся, и безгласый пропускает меня вперёд – президент ждёт, а обычным слугам вход туда воспрещен. Я киваю юноше, отпуская его, и толкаю дверь. Сноу сидит в своём любимом высоком кресле и внимательно смотрит на сенсорный экран светового телевизора у себя на столе. Я невольно перевожу взгляд и вижу, как на экране Энни поднимается на сцену во время Жатвы и занимает место рядом со мной. - Какие интересные в этом году у вас трибуты, Финник, – говорит Сноу, не отрываясь от экрана. – Такая милая, слабая девочка и такой мужественный, уверенный в себе юноша. Вам их не жалко? - А вам? – я прохожу в комнату и усаживаюсь в кресло. Сноу поворачивается ко мне. - Жалость не в моей компетенции. А девочка и правда славная. - И вы всё равно отправляете её на свои изуверские Игры. Несмотря на то, что она такая славная. - Ну-ну-ну, – он криво усмехается, и его пухлые губы натягиваются в отвратительную улыбку, – мои, как вы говорите, изуверские Игры сделали вас богатым и знаменитым на весь Панем. Разве добились бы вы этого, продолжая каждый день удить рыбу? Разве вам не по душе слава? Я делаю над собой усилие, чтобы не рассмеяться ему в лицо. - Вы, наверное, очень удивитесь, но нет. - Ну и зря. Я достаю из внутреннего кармана куртки конверт с деньгами и бросаю его на стол. -Давайте сразу к делу. Ни к чему эти светские разговоры. - Аааа, – Сноу снова улыбается, – кое-кто не сдержался и уже успел вами попользоваться? Маленькая нехорошая девочка. Но она мне нравится, знаете ли. Такая бесстрашная. Когда одна из ваших стилистов внезапно заболела и уволилась, у меня не было сомнений, кого взять на её место. Я знал, кому она придётся по душе. Ведь вам понравился этот мой маленький подарок? - О, значит, это был подарок, – я ухмыляюсь. – Большое спасибо, господин президент. - Всегда пожалуйста, – он откидывается на спинку кресла и складывает руки в замок. – На этот раз у меня нет для вас списка, Финник. Дело в том, что в его составлении не было смысла. Я резко выпрямляюсь. Что это значит? - Не ломайте голову. Просто мисс Нефрит заплатила очень приличную сумму за то, чтобы на время Игр пользоваться вашими услугами в любое время дня и ночи. Я замираю в кресле. - Но я ментор. Я не могу… быть с Дафной, если мои трибуты на арене умирают оттого, что я не могу им помочь. Сноу пожимает плечами. - Мне теперь даже немного жаль ваших замечательных игроков. Для Дистрикта-4 будет большой утратой потерять их обоих. Но что поделать, ведь желание клиента для вас закон. Чувствую, как руки сами собой сжимаются в кулаки. Встаю, чтобы побыстрей покинуть этот кабинет, потому что больше не могу видеть мерзкую физиономию Сноу и его гадкие улыбочки. - Что ж, я вас понял, – резко задвигаю кресло за стол и натянуто улыбаюсь. – Извините, но меня еще ждёт урок завязывания галстуков с Грацией. - О, конечно. Вы можете быть свободны, Финник, – Сноу тоже встаёт и протягивает мне руку. – Увидимся на Открытии. Медленно пожимаю его узкую ладонь, стараясь не показать, как мне противно. Затем разворачиваюсь и быстрыми шагами иду к выходу. - И да, – голос президента догоняет меня у двери, – пожелайте вашим трибутам от меня удачи. -Конечно, – я даже не оборачиваюсь и захлопываю за собой дверь. Стараюсь убраться из этого проклятого дома побыстрей, и поэтому чуть ли не бегом спускаюсь по широкой лестнице в холл и выхожу на улицу. Моё лицо пылает, руки дрожат, и я с трудом заставляю себя успокоиться. Сажусь в машину и, пока охранник заводит мотор, мысленно переживаю разговор со Сноу ещё раз. Он ясно дал понять, что не желает видеть трибутов моего Дистрикта победителями, иначе бы не продал меня Дафне на время Игр. Непонятно почему, но наш президент ненавидит меня больше, чем других таких же побежденных рабов. Что ж, это ещё одна причина, по которой в этом году я обязан вытащить одного из моих подопечных с арены. Я ещё не знаю, как и каким образом, но или Энни Креста или Аэрон Лукас завоюют корону победителя. Другая мысль, из-за которой я теперь потеряю покой, – как заставить Дафну отступиться от меня. За те полгода, что мы знакомы, мне удалось немногое узнать, но кое-что ясно: Дафна – самовлюбленная эгоистка, которая ни перед чем не остановится, чтобы получить желаемое. Значит, моя задача усложняется. Но я справлюсь, чего бы мне это не стоило. В Тренировочном центре Грация уже ждёт меня. Сначала делает вид, что ей противно на меня даже смотреть, и что она помогает мне с галстуками только ради того, чтобы я не опозорил её на публике, но потом сам процесс затягивает её, и она почти перестает дуться. Через два часа занятий мне показаны двадцать четыре способа модного завязывания галстуков и всевозможных платков. Семь из них я вполне недурно осваиваю, и Грация отправляет меня переодеваться для церемонии Открытия. Когда я появляюсь перед ней в жемчужно-сером строгом костюме, она даже ахает от восхищения, но потом, опомнившись, сухо заявляет, что я вполне прилично выгляжу. Я опускаю комплимент по поводу её нового голубого платья в оборках, и она наконец-то меня прощает. Затем повязывает мне галстук способом номер восемнадцать, надевает на себя белую шляпку с вуалью, и мы спускаемся на лифте в ангар, где уже стоят запряжённые колесницы для трибутов. Дойдя не место, я почти сразу же замечаю Аэрона и веду Грацию к нему. - Аэрон! – сопроводительница восхищенно цокает языком. – Тебе так идет твой наряд! Парень, видимо, не привык к таким комплиментам, потому что бурчит что-то неразборчивое и отворачивается к лошадям. На нём обычные рыбацкие штаны, закатанные до колена, сшитые из дорогой, переливающейся серебром, темно-синей ткани. На груди весит амулет в виде акульего зуба и больше ничего нет: ни рубашки, ни сапог на ногах. Хотя, возможно, Дафна добивалась именно такого эффекта: представить Аэрона, как обычного рыбака. - Финник. Я оборачиваюсь и вижу Энни, приближающуюся к нам в сопровождении обоих стилистов. Девочка настолько красива, что мне хочется зажмуриться и протереть глаза. Ниточка бус из ракушек на тонкой шее, легкое платье из ткани цвета бушующего моря, босые ноги. Ничего лишнего и вычурного. Наоборот, мне хочется снять с себя пиджак и накинуть ей на плечи. И ещё посадить на колени и согреть её наверняка уже холодные ноги. Гоню от себя эти идиотские мысли и улыбаюсь. - Ты… Это здорово. То есть, твое платье. Очень красивое. - Мне тоже нравится, – Энни робко улыбается и с благодарностью смотрит на Науэля. – Напоминает море во время шторма, да? - Я как-то устал от спокойных красок, – кивает Науэль. – И Дафна меня поддержала. Я поворачиваюсь к ней и ловлю на себе пристальный взгляд серых глаз. - У вас талант, Дафна. - Рада, что вы оценили. Пытаюсь подолгу с ней не разговаривать, и поэтому поворачиваюсь обратно к своим трибутам. Энни стоит рядом с Аэроном и с восторгом смотрит, как он гладит лошадей по густой гриве. - Они прекрасны, да? Аэрон с удивлением поворачивается к ней, и я вижу в его глазах такой же восторг. - Они само совершенство. Дома я часто с ними время проводил. Ну, когда не был занят тренировками. Энни робко протягивает руку. - А можно мне тоже погладить? - Конечно! – он берёт протянутую ладошку и уверенно кладет её на лошадиную морду. – Не бойся только. Не укусят же. Энни тихонько смеется о радости, а я почем-то злюсь. Эти двое сейчас как будто забыли, для чего они здесь, а этого делать ни в коем случае нельзя. Нельзя терять бдительность ни на секунду. Ловлю заинтересованный взгляд девушки из Первого Дистрикта, направленный на моих трибутов и поспешно заслоняю их от нее. - Слушайте, не пора ли вам выезжать? Они словно пробуждаются ото сна, кивают и идут к колеснице. Аэрон первым забирается на ступеньку и подает Энни руку. Я убеждаюсь, что они крепко стоят на месте, отдаю последние напутствия и, пожелав удачи, отхожу к остальным. Грация объявляет, что нам пора на трибуны, я беру Дафну под руку, и мы уходим через узкий коридор к нашим местам. - Ну что, побывал у президента? – шепчет Дафна, одновременно с улыбкой кивая каждому встречному. - О да. Ты, я смотрю, очень прыткая. Успела натворить дел. - Ну разве ты не рад? – она заливается смехом и прижимается к моему локтю.– Кстати, видишь это платье? Смоделировала специально для тебя. Снимается в одно движение руки. Тебе не придётся долго возиться с крючками. - Да ты что, - рычу я и толкаю её в проход. – Обязательно испробуем. Дафна снова смеётся и проходит дальше. Больше всего на свете мне хочется задушить её прямо на месте. Когда мы рассаживаемся по своим местам, голоса ведущих Клавдия Темплсмита и Цезаря Фликермена, приветствующих зрителей, раскатываются по арене, и Церемония открытия начинается. Мои трибуты выезжают четвёртыми, и я вполне доволен тем, как они держатся. Энни делает несколько робких взмахов рукой толпе, но потом, словно опомнившись, прекращает и оставшийся путь даже не поднимает глаз на трибуны. Аэрон спокоен и уверен, как всегда, от него здесь никто не дождётся ни приветствия, ни даже одобрительного взгляда. Провожаю их колесницу и мельком осматриваю остальных: как всегда нелепые костюмы, нелепые выражения лиц, огромные испуганные глаза детей из Одиннадцатого и Двенадцатого Дистриктов. Этих забьют в первые минуты Игр. Отворачиваюсь и пытаюсь заглушить крики несчастных матерей, так некстати всплывших в моей голове. Кто утешит их, когда детей не станет? Ответ очевиден – никто и никогда. Президент выходит на трибуну и произносит традиционную речь, поздравляя трибутов с юбилейными Играми, а я не замечаю, как полностью погружаюсь в свои мысли. - Финник, очнись. - Да? – я словно просыпаюсь. – Что? - Вообще-то, можно идти. Церемония завершилась. Смотрю на саму арену, откуда уезжают колесницы, а потом на Дафну. - Ааа, ну так пойдем. На улицу? В Центр? Во дворец? Тебе виднее, где праздник ярче. Она улыбается, и от этой улыбки мне становится совсем плохо. - Нет, мой дорогой, нас ждут другие дела. Я сама устрою тебе праздник. Пытаюсь вырвать свою руку из её цепких пальцев, но не получается. - Мне... Мне вообще-то нужно встретить трибутов, - я использую последнюю попытку. - Грация прекрасно справится без тебя. Даже не пытайся сбежать. Понимаю, что все мои попытки бесполезны, и следую за ней через толпу. Мне нужно убедить Дафну в том, что я не могу принадлежать ей постоянно. Но просто так она ни за что не согласится. Вопрос в том, что я смогу предложить ей взамен.