Я запишу твое имя в блокнот...

Лия, держа во влажных ладонях билеты на самолет и при волнении, теребя их в пальцах, набрала номер своей мамы и принялась ждать ответа. Несколько секунд шли длинные, протяжные гудки, пока трубку не подняли и в телефоне не послышались шорохи и голос милой, всегда такой шумной и веселой матери. - Солнышко, это ты? – девушке показалось, что голос ее матери звучит совсем не весело, а наоборот, грустно и слишком тихо. – Как же я ждала твоего звонка! - Привет, мам, - пробормотала Лия, сжимая в пальцах билет и вглядываясь в слова, напечатанные жирным шрифтом. Кажется, она уже выучила их наизусть: «Аэропорт Хитроу - Аэропорт Лион Сент-Экзюпери» и сердце, когда девушка прочитывала это снова и снова, билось все чаще и чаще. Всем своим нутром она не хотела уезжать, но знала, что это нужно сделать. Она не может остаться здесь, так же смотреть на Гарри, улыбаясь, но скрывая за своей улыбкой что-то горькое и невозможное. Нет, она и правда, должна уехать. - Что-то случилось? – чуть повышая голос, произнесла мать Лии, и ее сбивчивое дыхание стало слышно в трубке. Девушка тяжело вздохнула, подбирая слова. Ее разочарованный взгляд прошелся по стенам гостиницы и остановился на зеркале, висевшем напротив. Она увидела в отражении свои грустные глаза, чуть нахмуренные брови, и, сжав кулаки, решила выложить матери все, как есть на самом деле. - Мам, у меня ничего не получается. Все валится из рук, - голубые глаза, сейчас казавшиеся совсем серыми, блеснули. – Мне кажется, что все против меня. - Что ты такое говоришь? – голос матери, такой родной, согревал душу Лии. – У каждого бывают взлеты и падения, но не каждый может с ними справиться. Но ты сможешь, Лия. Ты у меня сильная девочка, не так ли? - Мам, я… - Ты просто так хочешь убежать? – при этих словах, Лия почувствовала в груди пожар. – Помнишь, как ты добивалась этого места? А сколько часов просиживала над компьютером и писала, чтобы тебя заметили? Ты хочешь, чтобы все это оказалось напрасным? Ты моя дочь, Лия, и ты никогда не сдавалась просто так. Или я не права? Девушка часто задышала, ловя воздух ртом. И как всегда, ее мать была права. Сколько бессонных ночей она провела за написанием статей, чтобы пробиться в этот журнал? Сколько разочарований принесли ей дни, в которые она думала, что все, что она ни делала, напрасно? Нет, она не может все просто так оставить. И смяв в руках купленные билеты, Лия прошептала: «Я сделаю это, забыв про свои чувства. Я журналист, журналист…»

***

Тереза массажировала широкие плечи Гарри, пока тот, склонившись над столом, сделанным из красного дерева, щурил зеленые глаза и со злостью отшвыривал бумаги. Они находились в своем общем доме, в кабинете Стайлса. Темные шторы были зашторены, и ни капельки света не проникало в комнату. - Милый, расслабься, это просто работа, - промурлыкала Тереза, поцеловав жениха в ухо. Ее руки обвили его шею, такую горячую, и девушка, решила немного отвлечь Гарольда от раздумий об этой его работе. Ей всегда казалось, что бумажная работа не приносит никому толку. И этот подсчет денег… Зачем их считать? Их нужно тратить! - Это не просто работа, Тереза! – мужчина дернул плечами, чтобы девушка, наконец, отошла от него, но она еще сильнее прижалась к нему, и сейчас, он чувствовал ее быстрое сердцебиение. – Ты понимаешь, что мы можем прогореть? Это просто немыслимо! Просто работа! Это у тебя просто работа, а здесь нужно иметь мозги. Его невеста ничуть не обиделась, когда он передразнил ее, потому что когда Гарри работал, то всегда злился. У него вечно шло что-то не так. А ведь раньше, все было по-другому. Он пел, зарабатывая ни них деньги этим путем. Ах, как же это было легко и весело — жить тогда! Они постоянно ходили в кино, целовались, громко кричали на концертах любимых групп… а теперь? Теперь Стайлс закрывался в своем кабинете и подолгу сидел там, пока не разбирался с этими противными, никому не нужными, бумагами. - Может, отдохнем? Знаешь, мы так давно не были вместе, - томным голосом прошептала Тереза над самым ухом Гарри. Она начала гладить его грудь в белой, чуть свободной ему футболке, проводя длинными ноготками. - Мне нужно разобраться с бумагами, - нахмурив брови, проговорил мужчина и подвинул стул ближе к столу. Девушка чуть не упала, когда он отодвинулся, и капризно надула губы. Сколько можно ее игнорировать? Он и так уезжал по делам, потом общался с этой журналистишкой, а потом, закрывался в своем кабинете. Она уже и не помнила, когда была их последняя близость. После той вечеринки Гарри стал сам не свой. Срывался на ней, или наоборот, ничего не говорил. Куда делся тот спокойный, почти ручной Стайлс? Но Терезе не стоит беспокоиться, она же, все-таки, умная девушка. Она сможет удержать своего жениха, и начнет сегодня же. Телефон Гарри завибрировал, и мужчина молниеносно дотянулся до трубки, нажав на «ответить». Тереза увидела улыбку, которая расползлась по лицу ее жениха, когда он услышал чей-то голос. Он встал со стула, мельком взглянул на невесту и вышел из кабинета. Девушка нахмурилась, выйдя из комнаты следом и подслушивая разговор. Гарри стоял в соседней комнате, смеясь и обговаривая что-то. Его голос стал таким счастливым, что в груди Терезы забурлила ревность. С кем он там разговаривает? «Конечно», «Да-да», «Мы можем встретиться», «Нет, я свободен», « До свидания, Лия», - и услышав имя той, которую уже так ненавидела, Тереза ахнула от злости. Опять эта чертовка? Это интервью уже давно должно закончиться! Сколько можно встречаться с ее женихом, который, фактически, уже стал женатым мужчиной? Эта Лия просто мерзавка, раз позволяет себе такое!... Полная решимости, Тереза опять вошла в кабинет Гарри и принялась его ждать. Через несколько минут он пришел, посветлевший, и будто, помолодевший на несколько лет. Его глаза светились, на лице блуждала улыбка, а его невесту все больше и больше съедала черная ненависть. - Гарри, может, сегодня проведем вечер вместе? – затаив дыхание, проговорила Тереза томным голоском, при этом прикусив нижнюю губу. - Прости, детка, у меня дела сегодня. Там на работе такой завал. Я поеду, хорошо? – совсем спокойно произнес Стайлс, будто только что не соврал своей невесте. Тереза скрипнула зубами, и, кивнув головой, выбежала из кабинета. Ну, конечно, работа. Как он может ей так нагло врать в лицо? Он же встречается сегодня с этой мерзавкой, с этой журналисткой! Это просто немыслимо, чтобы ее жениха отбивала какая-то молоденькая, смазливенькая девчонка. Ну, она ей устроит. Устроит!