Пленительное Безумие (рабочее)

Она ещё никогда не видела, чтобы настроение Бенедикта так быстро угасало. Немногие знали его как весёлого, остроумного, и порой по-детски беспечного человека (с совсем не детской фантазией). Перед остальными он чаще представал как серьёзный и взрослый мужчина. Единственное неизменное - юмор. Но сейчас с каждой новой статьёй, с каждой новой рецензией, с каждым отзывом мужчина всё больше мрачнел. - Бен, успокойся, нельзя же так реагировать на всю желчную критику в свой адрес, - строго сказала Марлоу, наблюдая, как он опустошает очередную кружку чая с коньяком. - Сказал человек, который бьётся в истерике каждый раз, как видит о себе плохое слово, - без эмоций произнёс он. - Я ранимая и тонко чувствующая натура, - ответила Белль и, увидев, что Камбербэтч хочет что-то сказать, добавила, - к тому же я женщина. Кто мне говорил, что истеричность - наше кредо? Бен безрадостно хмыкнул и снова перевёл взгляд в ноутбук. - Ты можешь подождать, когда выйдут официальные рецензии и мнения? Нет? Зачем ты слушаешь тех, кто ровным счётом ничего не понимает в киноиндустрии, а? Да, это твои фанаты, поклонники, те, кому просто нравится твоя мордашка, но я готова спорить, что единицы из них представляют, что такое актёрская работа, режиссура и кинематография! К тому же, прости, но большая часть твоих фанаток - девочки, которые ходят в школу, и им просто не дано ещё в силу возраста понять этот фильм! - девушка плюхнулась в кресло, напротив друга и сложила руки на груди. - А есть ещё антифанаты и завистники! Об этом ты думал? Конечно нет! Господи, да они же готовы сквернословить направо и налево, сделай ты шаг не в ту сторону! - Но знаешь, если те, кто будет смотреть этот фильм, так реагируют, разбирая каждую мелочь, то чего ждать от профессиональных критиков? Уж точно не хвалебных од... Вот, смотри: "Пожалуй самый провальный и бессмысленный фильм за последние годы". И это пишут, как ты сказала, девочки-школьницы. А дальше что будет? Да, я скажу тебе, Марлоу, что будет - критики разнесут Власть в пух и прах. - А ты будь выше этого. Да, они могут признать этот фильм провалом, но знаешь, о тебе, как актёре, там ничего не сказано. Я видела огромное количество картин, которые выезжали или проваливались за счёт актёра, а какие-то и вовсе не спасала звёздность главных героев. Взять новую Гордость и Предубеждение. Ты видел, как Найтли испоганила Лиззи?! Это же чудовищно! У Остин Элизабет Беннет это невероятная девушка, а у Найтли? Ужас какой-то! Сопливый, чопорный ужас! А Эд Вуд Бёртона? Даже Депп в женском платье не спас фильм от провала. - "Бенедикт Камбербэтч и вовсе остановился в актёрском развитии где-то на уровне Шерлока", - снова зачитал мужчина. - Я тебя сейчас этим ноутом по голове ударю! - Марлоу окончательно вышла из себя. - Я только "за"... - Боже, Бен... Успокойся. Я знаю, что это не так уж и просто, но всё же. У тебя завтра утром интервью, тебе нужно выспаться и пойти к журналистам очаровательным англичанином, коим ты и являешься. - Если я тебе мешаю, могла сразу это сказать, - мужчина поднялся со своего места в номере подруги и направился к выходу. - Да что ж ты за идиот! - воскликнула та, вскакивая с кресла и преграждая ему путь. - Быстро сел на место. А я... Так как это бесполезно - убеждать тебя в простых истинах сейчас - я иду в бар, приношу тебе что-нибудь покрепче чая, ты выпиваешь, рассказываешь мне всё, что на душе, я вырубаю тебя стулом и кладу спать. Нет... лучше сначала положу спать, потом вырублю, иначе я надорвусь, пока донесу твою тушу. Мирабелль в момент вытащила кошелёк из своей куртки и скрылась за дверью, даже не подумав о том, что встретить журналистов в таком виде будет крайне эпично. А ведь она была в домашних шортах, растянутой майке с выцветшим принтом любимой группы, а обуться она просто и вовсе забыла; стриженые под каре каштаново-рыжие волосы уже давно были не красиво уложены, а растрёпаны, макияжа и вовсе не осталось. Спасало только то, что был уже поздний вечер и встретить кого-либо - невелика вероятность, но таблоидные журналисты люди не самые приятные. В ресторане было от силы человек десять и немногие обратили внимание на среднего роста девушку, проскользнувшую от дверей к барной стойке. - Бармен! - позвала она молодого человека. - Скотч! - Одинарный, двойной? Разбавленный, нет? - отозвался тот, поворачиваясь. - Бутылку. Лучшего, что есть, - ответила Марлоу, в нетерпении переминаясь с ноги на ногу. Парень достал бутылку и поставил на стойку, Белль же достала деньги, расплачиваясь. - Постойте, - прищурившись, произнёс бармен, - Вы же Мирабелль Марлоу? - Ну, да, только не очень приличного вида Мирабелль Марлоу, - улыбнулась в ответ девушка и посмотрела на бейдж с именем. Кристофер - так его звали. - А можно мне Ваш автограф и сфотографироваться? - Конечно, можно, только если ты через пару лет не будешь смотреть на фото и думать, что за чудовище рядом, договорились? - Белль всё ещё улыбалась. - Конечно! - рассмеялся молодой человек и протянул ей свой блокнот и ручку. Марлоу приняла их. "Любезному Крису, который выручил меня. С любовью, Мирабелль Марлоу" и роспись - такова была записка. Девушка подняла взгляд, ожидая фото, но бармен куда-то делся. Она уже хотела уйти, но молодой человек, как по волшебству, "вынырнул" из-под барной стойки с телефоном в руках. Сделав фото и забрав свой автограф, Крис пообещал, что никому не скажет, чем именно помог, и Белль точно так же ускользнула обратно. Оказалось, что бегать по скользким отполированным полам гостиницы в носках очень даже весело, особенно когда проскальзываешь нужный поворот. Вот только Марлоу так и не заметила удивлённый взгляд, которым её одарил один из посетителей. - Надеюсь, ты не наткнулась на журналистов в таком виде, - пробубнил Бенедикт, когда услышал щелчок входной двери. - Знаешь, даже если и кто-то заметил меня, это лучше, чем заказывать выпивку в номер, чтоб на следующее утро про тебя опять что-нибудь написали, - ставя бутылку на журнальный столик, ответила Белль. - Зато напишут про тебя, - всё ещё высматривая что-то на экране ноута, произнёс Бен. - Да и пусть пишут. Про меня много чего пишут - и то, что я лесбиянка, заядлый курильщик, что у меня вообще нет манер, что с тобой сплю, да и вообще с половиной актёров, даже где-то было упоминание о наркомании. Поэтому... то, что я почти в полночь носилась за выпивкой - никого не удивит. - До сих пор не понимаю, как твои родители могут спокойно относится к этому... - Просто они наивно полагают, что я приличная девочка и не могу такого сделать. Их место жительства не позволяет им вникать в подробности моей жизни. - Они всё ещё в Нью-Йорке? - Слишком близко, - ответила она и открыла бутылку. Разлив янтарный алкоголь по кружкам, девушка села в своё кресло и снова злобно посмотрела на Бена, который неотрывно следил за чем-то на экране. Так продолжалось несколько минут, пока гремевшая тишина не осточертела и не стала слишком давить, тогда Белль чуть наклонилась и с силой захлопнула ноутбук. - Возьми кружку, - в приказном тоне сказала Марлоу, - пей. Быстро. Выпьешь - разговоришься, проверенная схема, я всегда так с братом делаю, а он тот ещё упрямый паршивец! - На данный момент единственный упрямый паршивец - ты. И прекрати говорить со мной в таком тоне, я тебе не маленький ребёнок, - ответил мужчина, но кружку взял. - Ладно-ладно, вот попросишь меня показать, как на скрипке играть, а я вот и не покажу! - Мирабелль показала другу язык и обиженно отвернулась, на что он лишь рассмеялся. Она знала, что выглядит крайне смешно, когда начинает строить из себя ребёнка, и всегда пользовалась этим. - Хорошо. Тогда можешь забыть о "синониме того синонима, что на букву "в", образованный от глагола", - усмехнулся в ответ Бенедикт. - Это нечестно! - возмутилась Марлоу и сделала внушительный глоток. - У тебя есть гугл. - А у тебя ютуб - вот там и учись играть! - А я уже вижу кричащие заголовки таблоидов: "Мирабель Марлоу посвятила свой новый бестселлер гуглу", - мужчина отпил из своей кружки. - А я: "Бенедикт Камбербэтч пасётся на ютубе в поисках самоучителя игры на скрипке". По крайней мере Фримен очень долго будет ржать. И ты не забывай, что у меня есть парочка знакомых журналистов! - Это угроза, мисс Марлоу? - Констатация факта, мистер Кукумбер! - Прекрати меня так называть! - вспылил Бен. - Ничего не поделать - фанаты такие фанаты... - загадочно ответила Белль, еле сдерживая смех. - Да, фанаты, - крутя кружку в руках и наблюдая за плескающейся жидкостью, пробубнил он. - Ну, что ты? - участливо спросила Мирабелль. - Забудь об этом, как о любом ночном кошмаре. Ты весь вечер загружаешь свой мозг этой бесполезной и бестактной ерундой. Всё, хватит. Хочешь сгоняю за конфетами? Помнишь, как вы с Оливией притащили мне целый мешок конфет и она говорила, что с каждой съеденной мной конфетой горечь проблем растворяется в сладком угощении. А потом у меня почему-то началась аллергия... - Почему же это? Не потому ли, что вы съели шесть фунтов за пару часов? - Я как-то об этом не подумала, - с выражением вселенской серьёзности на лице ответила Белль. Пока Камбербэтч смеялся над подругой, в дверь тихо постучали. - Я открою, - прошептала Марлоу и, взяв из своего блокнота ручку, пошла к двери. Девушка сделала ещё несколько глотков, поставила кружку на тумбу и открыла дверь: - Защищайся, подлый трус! - воскликнула Мирабелль, направляя ручку на собеседника. Жаль, что она не додумалась сначала посмотреть, кто пришёл, а уже потом так шутить, поэтому сейчас перед Марлоу стоял совершенно ошарашенный и обескураженный... объект их с Беном спора. - А, Бен, это к тебе, - сказала, что первое пришло в голову. Бенедикт выглянул из-за дверного проёма, чтобы посмотреть, что же это за гость: - Ты угрожала Тому авторучкой? - усмехнулся он. - Откуда мне было знать, что он не готов к сражению за свою честь, - с намёком произнесла Белль, возвращаясь в комнату. - Кажется, я вам помешал, - произнёс гость. - Нет, Том, проходи, - улыбнулся Бенедикт. - Да-да, добро пожаловать, - подала голос Белль, - я тут Бена спаиваю, поможешь? Мужчина прошёл и сел в кресло, где несколькими минутами ранее сидела Марлоу, которая теперь расположилась на кровати. Том явно был немного смущен сложившейся ситуацией: сначала бегающая по отелю почти в одной пижаме мисс Марлоу, потом отсутствие Бена в его номере, а после и вовсе вызов на дуэль с помощью ручки. Конечно, напрягало ещё и то, что он явился не совсем вовремя, а может и совсем не вовремя. Кто знает, что связывает этих двоих и говорят ли они правду окружающим? - Я не пью, спасибо, - улыбнувшись, ответил британец. - Зануда, - буркнула девушка. - А какой повод? Премьеру празднуете? - вопрос был адресован Камбербэтчу. В ответ на это Бен повернул ноутбук и открыл его, кивнув головой, мол "всё там". Хиддлстон внимательно всматривался в экран, пока Белль снова не захлопнула компьютер. Марлоу недовольно осмотрела мужчин, сделала ещё глоток и строго произнесла: - Я что говорила? Ещё раз кто-то из вас откроет эту дрянь и прочтёт хоть слово - свяжу, напою, оттащу на улицу, раздену и привяжу к столбу, - на лице Бена отразилось неподдельное удивление, а потом немного страха. - Представили, что будет? Белль вернулась на кровать, сев по-турецки. Хорошо, когда друзья знают, что ты достаточно сумасшедшая, чтобы исполнить даже такую угрозу. А Камбербэтч знал это. Сколько раз они спорили, сколько раз выполняли идиотские желания друг друга. Два упрямых человека слова, и один, который не знал об этом. Томас снова открыл лэптоп, думая, что все угрозы - пустое. - Кажется, пора звонить журналистам, - ехидно улыбаясь, произнесла Мирабелль. - Мистер Кукумбер, как думаете, им понравится эта новость? - Том, тебе лучше закрыть его, - усмехнулся Бенедикт, - и присоединяйся. Выпей, ничего не случится. - А что он спьяну чудит? - воодушевлённо поинтересовалась девушка, собирая волосы в хвост. - Нет, я просто не пью, - немного резко ответил Том. - Тем более скотч. - Чего же тогда желает леди? - продолжала издеваться Марлоу. - Брось, Белль, - произнёс Камбербэтч, - у тебя есть вредные привычки - да, у Тома таких нет, тут ничего не поделаешь. - То есть... он весь такой правильный? - девушка говорила так, будто объекта разговора и вовсе не было в комнате. - Почему бы тебе не спросить у него самого? - хитро улыбаясь, ответил Бен. - Слишком просто, - ухмыльнулась Белль. - Том, - позвал мужчина друга, который отвернулся и что-то рассматривал. Мирабелль лишь фыркнула, думая о том, что спрятаться - не самая удачная стратегия, но девушка не знала этого человека, поэтому и подумать не могла, что тот с удивлением всматривался в мигающие на экране второго ноутбука слова: "Ты должна писать, ленивая скотина" и раздумывал над тем, все ли писатели такие. Да, они странные, но до крайностей ли? - Да? - Хиддлстон повернулся, чуть улыбнувшись. - Я так и не понял, зачем ты пришёл? - это не звучало, как обвинение, это было просто проявлением любопытства. - Тебя что-то беспокоит? - О, нет-нет, - он снова улыбался, - я хотел узнать, всё ли хорошо. Я ужинал и услышал, как отзываются о Пятой Власти, но не думал, что те люди не одни так отзывались. Вот я и подумал, что должен зайти, но, мне казалось, уже поздно, а потом увидел, как прибежала и убежала Мирабелль, и понял, что ты ещё не спишь. - Ну прямо Шерлок Холмс, - съязвила девушка. - Белль, - протянул её друг, улыбаясь, - прекрати уже. Я знаю, что ты считаешь таких людей, как Том, лжецами и притворщиками, но поверь мне, он не такой. Просто попробуй быть к нему чуть лояльнее и ты поймёшь, ладно? - Ты актёр или психолог? - возмутилась та. - Не надо меня лечить. Я верна своим убеждениям. - Белль, - с нажимом произнёс Бен, как бы напоминая о споре. - Ах, да. Лояльность, тактичность, никаких странностей. Поняла. Но она всегда была со странностями, с самой юности. Девушка всегда считала все улыбки актёров с экранов - фальшивками, а потом заинтересовалась психологией и кинесикой и с каждым взглядом на звёзд убеждалась в этом. Не все улыбки были лицемерием, но те, что были таковыми, вызывали неподдельное отвращение и непонимание. Как можно променять себя на славу? Пусть она так соблазнительна и привлекательна, пусть манит, как огонь манит мотыльков. Только вот тот огонь, что танцует с мотыльками танго, в итоге опаляет им крылья, и мотыльки, сбитые с пути, падают и сгорают. Сгорают дотла, и никто никогда больше не видит их. Так и тут. Если фальшь съедает изнутри, то что остаётся в итоге? Одна лишь внешность, да и только. Белль никогда не могла улыбаться камерам, если её что-то тревожило, поэтому не все репортёры любили эту особу. Никогда не понимала, как можно обманывать своих фанатов, тех, что искренне любят тебя. Да, не всегда эти люди были уравновешенными и спокойными, почти всегда наоборот, но разве не возбуждение - верный признак искренних чувств? К тому же, зачем врать? Она много раз слышала, как кто-то говорил, что фанаты уже достали, а после на камеру признавался в любви. Наверно, Марлоу не понимала, потому что своих любила искренне, и много раз, читая письма, сообщения или твиты, вдохновлялась этим. - Мирабелль София Марлоу! - услышала она громкий голос друга. - На моём лице что-то интересное? - усмехнулся Томас. - Нет, - ответила Белль, понимая, что всё это время смотрела на мужчину, вот только... Она смотрела сквозь него, погружённая в свои мысли. - Над чем задумалась? - вроде обычный вопрос, но она почему-то почувствовала себя маленькой девочкой, которая отвлеклась от лекции, и теперь грозный учитель требует ответа. - Я... мне... мне надо... мне надо туда, - ответила девушка, кивнув в сторону своего лэптопа. - Развлекайтесь. Она надела наушники и включила музыку, чтобы голоса мужчин не отвлекали. И вот буква за буквой, строчка за строчкой стали появляться на экране. Пока Белль увлечённо записывала свои мысли, Том и Бен весело беседовали, периодически поглядывая на Марлоу, а Бенедикт втихую подливал ей алкоголя. Как бы странно это ни было, но работа шла как по маслу: предложения были идеальными, фразы точными, описания вдохновляюще чувственными. Да, это было очень странно, ведь даже в собственной квартире в столице Мирабелль не могла написать и строчки. Хотя вдохновение - весьма неординарный сеньор. Только вот сознание постепенно мутнело, а она не могла понять почему. Разве в порыве творчества заметишь, что в твоём стакане - чай или скотч. Когда Белль поняла, что уже физически не может писать, так как буквы начали сливаться в одну, а элементарные слова превращались в какое-то филологическое извращение. Девушка сняла наушники, но музыка продолжала играть. Сначала Белль подумала, что нужно прекращать так громко слушать любимых исполнителей, ибо уже мерещится всякое, но, повернувшись, обнаружила - музыка играла у мужчин, которые сейчас громко смеялись и о чём-то спорили. - О! Белль вернулась! - воскликнул Бен. - А мы тут думаем, кто будет играть в фильме по твоей книге. - И играем в карты на желание, - добавил Том. - Жаль, что ты не видела, как Бен тут час изображал гусеницу, завернувшись в простыню, - он рассмеялся ещё громче. - О, я видела, как он с макияжем проститутки танцевал стриптиз, - она улыбнулась. - И пропустила его в исполнении Тома, - смеялся Камбербэтч. - Как так? - девушка присела на подлокотник кресла, где сидел Хиддлстон. - Я бы с превеликим удовольствием посмотрела, - шёпотом добавила она. - И что это за гейские наклонности такие? Вас и так половина фанатов геями считает, а ещё чаще шипперят. - Что делают? - Томас повернул голову и посмотрел писательнице в глаза. - Не обращай внимание, она периодически так выражается. Я в таких случаях делаю вид, что всё понял, - посоветовал Бенедикт. - Ах вот как! Том, скажи ему, что я с ним не разговариваю, - Белль сложила руки на груди и обиженно отвернулась. - Может и не разговаривать, но сыграть с нами обязана, - усмехнулся Бен. - Передай ему, что я не собираюсь иметь с ним ничего общего больше. - Просто признайся, что ты испугалась! - воскликнул британец. - Это удар ниже пояса! - возмутилась Марлоу. - Ладно-ладно, только потом не ной, - она прищурилась и злобно посмотрела на друга. Актёр начал сдавать карты, а писательница уселась поудобнее. И вот игра началась. Первый раз проиграл Бен и, в итоге, пошёл к соседям, закутанный лишь всё в ту же простыню и изображая Шерлока. Благо соседями оказалась молодая пара, не лишённая юмора и совершенно не знающая, кто забрёл к ним в середине ночи. Потом проиграла Белль, и ей пришлось изображать интеллигентно-аристократичную особу, которая разговаривает лишь цитатами Байрона. Потом была ничья, ещё одна и ещё. Вскоре все уже проиграли по несколько раз, а на часах было глубоко за полночь. Марлоу уже подвинула Тома и села рядом с ним, закинув ноги на подлокотник напротив. - Ты должна... - начал Камбербэтч, когда подруга проиграла в очередной раз, - поцеловать Тома. Как положено, без твоих излюбленных ухищрений, - ляпнул он, забыв, что так, возможно, облегчит подруге задачу. Девушка повела плечами, как бы показывая, что это совсем не сложно, после повернулась и, улыбнувшись, прикоснулась своими губами к губам мужчины. Том незамедлительно ответил на поцелуй, и завсегдатай друг разврата алкоголь сделал своё дело. Теперь двое не замечали ничего вокруг, и Бенедикт, быстро проанализировав ситуацию, удалился, оставив их наедине. Дыхание сбивалось, а расстояние между телами сокращалось. Изящные руки Марлоу коснулись его шеи, притягивая ближе, а мужчина плавно, очерчивая каждый соблазнительный изгиб женского тела, провёл своими длинными пальцами от её плеч, до талии. Считанные миллиметры остаются между ними, но этого мало, чтобы ощутить жар тел. Огонь, разгорающийся между двумя, кажется, заполоняет комнату - от него не спрятаться, и сейчас всё вокруг соткано из страстной нежности. Её руки опускаются ему на грудь, медленно расстёгивая пуговицу за пуговицей на рубашке, Том же крепче сжимает талию девушки и, приподняв, удобнее усаживает её. Всё те же тонкие пальцы стягивают заколку с волос девушки и каштановые пряди рассыпаются, закрывая лица. Прикосновения нежные, но по коже будто бы пускают ток. И неизвестно, почему всё это происходит, откуда взялось влечение у тех, кто ещё немного - и смогли бы возненавидеть друг друга. Как правда рождается во лжи, так, пожалуй, притяжение рождается из неприязни. Становится невыносимо жарко, несмотря на открытое окно и тихий стук дождя по подоконнику. Душно. Нет, воздух тут не при чём - душат чувства, ощущения. Они проходят сквозь каждую клеточку тела и, кажется, заставляют хотеть человека напротив всё сильнее. Последнее усилие, и белоснежный хлопок рубашки стянут с мужчины, а её такая любимая майка падает на пол. Он снова проводит руками по её теперь уже обнажённому телу, и каждое касание отзывается жаром и мурашками. Теперь Белль уже думает, что зря согласилась, ведь это за гранью реального. Всё происходящее скорее напоминает сладкий томительный плен, чем обыденную ситуацию из жизни. Девушка с неохотой отрывается от притягательных губ, переводит дыхание, такое тяжёлое, глубокое. Бросает в жар, неимоверно. А он сильнее прижимает Марлоу к себе - теперь обнажённые тела касаются друг друга. Дуновение прохладного воздуха кажется чем-то посланным свыше, но оно лишь на мгновение остужает пыл. И были бы они свечами, то уже сожгли бы друг друга. Том целует её тонкую шею, а поцелуи оставляют влажные следы. Слишком жарко и кажется, что влага должна испаряться, но это лишь наваждение двух пылающих страстью людей. Мужчина спускается ниже, а Марлоу выгибается в спине, подаваясь вперёд - как можно ближе, пусть и это уже невозможно. Тянется к ремню его брюк. - Том! - громкий стук в дверь, больше похожий на желание её выбить. - Я знаю что ты здесь! Это срочно! - Кто это? - шепчет Мирабель, хватая губами воздух. - Люк, - поднимая голову, отвечает Хиддлстон. - Ну точно няня...