Помни о смерти... и обо мне.

Тихонько скрипнула дверь, открытая с трудом найденным ключом, Констанция улыбнулась, входя в помещение и вспомнив про спутника, обернулась. Тот стоял, прижимая к груди свою драгоценную скрипку, промокший, с большими глазами цвета гречишного меда, которые он к тому же еще шире распахнул не в силах придти в себя от удивления. - Ты живешь… в склепе? – тихо произнес он, - Но это же… кощунство! Возмутительно! – он нахмурился и потряс головой. - Это склеп моей семьи, если я буду здесь жить после смерти, кто имеет право запрещать мне находиться здесь до? – флегматично произнесла девушка, поежившись от налетевшего ветра, - Ты либо проходи, либо иди, удовлетворяй свои высокие моральные качества в другом месте. Юноша посмотрел по сторонам, понимая, что больше никто не разделяет его возмущения и недолго думая, зашел в склеп. А склеп был прекрасен, отчего Эдвард не смог скрыть восхищенного вдоха. Век четырнадцатый или пятнадцатый, подумал парень, глядя на скульптуры украшающие вход в склеп. Два ангела, молитвенно сложив руки на груди, охраняли вход, их глаза были закрыты, а на лицах застыло выражение вселенской скорби, струящаяся ткань скрывала их тела, за спинами были сложены, будто сломленные печалью крылья, каждое перышко которых было словно настоящее. Скрипач не удержался и дотронулся до них… и почувствовал лишь твердое равнодушие холодного мрамора. Он передернул плечами и подошел к девушке. Хлопнувшая за его спиной тяжелая дверь заставила его вздрогнуть и пожалеть, что он не умер там, рядом с Изольдой. Страх, будто издеваясь, обнял его за плечи, проводя жадными руками по шее, отчего он судорожно вздохнул и лишь сильнее прижал к себе скрипку, будто она могла его защитить. Внутреннее убранство поражало не меньше внешнего. Было темно, разве что свет луны своим слабым сиянием озарял комнату, прорываясь сквозь тяжелые занавески на окнах. Пока Констанция не хлопнула в ладоши и комната не озарилась светом свечей. Эдвард уже был готов поверить в волшебство, но заприметил, что свет свечей ничто иное, как горящие лампочки и улыбнулся своей глупости. У противоположной стены стояла дубовая резная кровать с черным балдахином, по две стороны от неё Эдвард заметил еще двери, но куда они ведут, он даже не мог предположить. Помимо кровати в комнате стояла кушетка, пара кресел, чайный столик, резной дубовый комод. Эдвард, имеющий склонность к внимательному и подробному рассмотрению всего, что попадается ему на глаза, не успел до конца оглядеть траурный зал, как к нему подскочила девушка, держа в руках какой-то сверток. - Извини, у меня редко бывают гости, - Констанция выглядела несколько смущенной. - О нет, здесь очень… - слово «уютно» было неуместно здесь, ведь юноша только что заметил высокую концентрацию черепов и паутины в комнате. Великолепная лепнина на потолке была ничем иным, как сценой из Страшного Суда, в углах комнаты были мраморные вазы, которые держали в своих выбеленных руках скелеты и, казалось, они следили за каждыми движением провалами глазниц и смеялись. Как-то натянуто улыбнувшись, он продолжил, - здесь очень необычно, - он почувствовал, как от страха нервная дрожь прошлась по его телу. - О, ужас, ты весь дрожишь. Срочно в ванную! – скомандовала девушка, широко улыбнувшись. И как раз в этот момент, то ли от перепада напряжения, то ли от его разыгравшегося воображения, свет на мгновение погас и улыбка девушка в свете полной луны, казалось очень зловещей. Но она, по-видимому, не заметила животного страха у своего гостя и продолжила. - В общем, тебе надо переодеться. Я тут приготовила… - А-ага, - ему очень хотелось убежать, но что-то держало его здесь, то ли страх, то ли интерес, то ли осознание близкой смерти за пределами склепа. Хотя и здесь все становится возможным. Поэтому схватив сверток, он пробормотал какие-то слова благодарности и на негнущихся ногах пошел вперед. Девушка удивленно следила за его действиями. - Дверь в ванну справа от кровати, - подсказала она, он кивнул и прошел свой путь, скрывшись за дверью. Констанция проводила его долгим испытующим взглядом до двери и грустно вздохнув, вымолвила. - Ну не так уж у меня и грязно… неженка тоже мне, - он покачала головой, опуская на кушетку и прикрывая глаза. Внезапно, из ванной послышался, полный ужаса крик, шум, звуки борьбы и наконец, полная тишина. - Неужели его так волосы на расческе испугали? – ей очень живо представила картина борьбы с непослушными черными извергами, как ласково их называла девушка, в которой, судя по звукам, победили именно они. Проведя рукой по волосам и мягко улыбнувшись, девушка потянулась, встала с кушетки и легкой неторопливой походкой прошла в ванную комнату и остановившись на входе. В зеленых глазах застыло изумление, которое медленно перешло в осознание происходящего, а затем в тихий смешок. Полуголый Эдвард запутавшись в занавеске лежал на холодном мраморном полу, без сознания и, не подавая признаков жизни, впрочем, смерти тоже, его руки были судорожный сжаты в кулаки, а в уголках глаз стояли настоящие слезы. Вай… какая прелесть. Закончив любоваться своим гостем, хозяйка дома перевела взгляд на бесцеремонно развалившийся в ванной скелет, поливающий себя чем-то красным из ковшика. - Моррис! – нахмурилась Госпожа, заставив скелет прервать свое действие. - Что сразу Моррис? Тут врываются без спросу, смотрят на мое невинное тело, орут, дерутся и теряют сознание…я даже слова не сказал, - скелет стыдливо прикрывал грудь костлявой рукой. - Сколько раз тебе говорить, не трогай мой томатный сок... - Он благотворно влияет на цвет моего лица, смотри какой у меня очаровательный румянец, - скелет провел кисть по своей щеке, - И вообще, ты чего это начала водить в дом посторонних мужчин? Запасы девственной крови закончились? - Кстати.. да, - задумчиво пробормотала девушка, посмотрев на юношу, все также упорно сжимающего занавеску. Около минуты она раздумывала над предложением Морриса, но потом неуверенно, но отрицательно покачав голов, нахмурилась. - Эх… чего сидишь, давай – помогай мне, - девушка убрала упавшую на лицо непослушную прядь и стала пытаться отобрать у парня многострадальную занавеску. - Ну как всегда! Ты приводишь, кого попало, а мне разбираться, - недовольно пробубнил Моррис, снимая полотенце с крючка и обматывая его вокруг талии, - Только хотел себе день-спа устроить, так нет же. Таскай Моррис непонятных и неуравновешенных личностей, на ночь глядя. Сплошной стресс! Ты еще спрашиваешь, отчего у меня такая анорексия… - Еще слово и ты будешь устраивать себе грязевые ванны в своей могиле, - тихо прошептала Констанция, наконец-таки отобрав занавеску. …. Как непривычно лишиться воздуха. Как странно понимать, что твое горло сжимает настолько хрупкая и маленькая женская ручка. Смотришь в её прекрасные, полные ненависти глаза, восхищаясь её эмоциями, её душой, мятущейся в агонии утраты… Губы, мягкие и нежные губы любимой, которые должны дарить тепло и нежно улыбаться были искривлены болезненной усмешкой. Тонкая рука, белая фарфоровая ручка, созданная для неистовых поцелуев и перчаток из тончайшего шелка, тонкая ручка врывается в грудную клетку. Длинные пальчики предназначенные, что гладить ребенка и ласкать струны музыкальных инструментов грубо обхватывают сердце и в ту же секунду вырывают его…. …. Кричит. Громко кричит. Рука сжимает ткань рубашки где-то в области сердца. Он мечется по кровати, пытаясь прекратить это агонию и боль, в конце концов, кошмар прерывает свой губительный поцелуй и отпускает его. Резко сев на кровати, он непонимающе смотрит перед собой и тяжело дышит. Из груди вырываются хрипы и стоны, Эдвард глотает ртом воздух и все еще не понимает, где находится. - Оу, - мягкий шепот врывается в реальность, отрезвляя парня, - Ну как она, горяча была? – подмигнув, спросила Констанция, усаживаясь на кровать. Взгляд юноши стал потихоньку проясняться, он смог сфокусироваться на хозяйке дома и смысл ей слов потихоньку прорывался сквозь паутину кошмара. - Что? – все еще тяжело дыша и вытирая проступившую испарину со лба, спросил парень. За окном все еще светила полная луна, он пытался привести себя в порядок, но слабость оказалась сильнее, и он вновь откинулся на подушки, безумным взглядом смотря на девушку. - По-видимому, очень, - хихикнула девушка, - Ты аж вспотел. - Мне снился кошмар, - словно в полудреме пробормотал Эд. Девушка разочарованно цокнула языком. - А я-то думала, что-то поинтереснее, - она разочарованно вздохнула, поднимаясь, - Не волнуйся, это всего лишь сон, все позади и бла-бла-бла. Пошли есть. А он так и остался лежать в кровати, раскинув руки и смотря в потолок. Ощущение от сна были до того реальные, что он до сих пор чувствовал тонкие холодные пальцы в своей груди. Но ему не было страшно. На потолке как раз красовалась сцена где какие-то грешники жарятся на сковородах и Эдвард зажмурившись связал свой сон с переизбытком впечатлений. Кстати о впечатлениях, он осознал, что совершенно не помнит, как оказался здесь такой чистый ухоженный…и переодетый. Успев покраснеть только от намечающихся фантазий о переодевающей его Констанции, он вскочил с кровати, намереваясь расспросить об этом девушку, но… - Констанция! – возглас полный возмущения, а после недовольные шлепки по мраморному полу заставили девушку обернуться и застыть. - Эдвард? – она вопросительно изогнула бровь, так и не понимая, что возмутило юношу. - Констанция! – его возглас стал капризнее, но мраморный пол отрезвил его своим холодом и он продолжил – Что это? – он многозначительно указала на свою одежду. - Ты так похож на избалованную принцессу, - задумчиво пробормотала она, оглядывая его с ног до головы, - Не бойся, я ни разу не надевала её, это неудачный подарок на день рождения от… тетушки. Можешь забирать. Раскрасневшийся, полный возмущения и негодования Эдвард стоял в женской ночной рубашке и выглядел крайне премило. Отороченная кружевами, удивительного розового цвета, выполненная из тончайшего шелка рубашка очень органично сочеталась с его пшеничными волосами и красными щеками. - Мистер, садитесь, хватит меня соблазнять вашими ритуальными плясками, - посмотрев, как он прыгает с одной ноги на другую, пытаясь при этом сохранить вид оскорбленной невинности, Констанция не выдержала и указала ему на мягкое кресло возле столика, на котором уже стоял нехитрый завтрак. - Я вовсе не… - вновь вспыхнул принц и, усевшись в кресло, поджал колени груди, натянув на них рубашку, - А что на завтрак? – он с любопытством посмотрел на стол и увидел на столе две антикварные тарелки, от которых шел пар, - Чего это? – возмутился он. - Лапша, ммм, с кетчупом самое то! – девушка облизнулась, вдыхая аромат этого деликатеса. - Ты что, это очень вредно! – поучительно изрек юноша, брезгливо отодвигая от себя тарелку, - А ничего съедобнее нет? - Слушай, тебе жаловаться не надоело? Одежда не нравится, еда не нравится...а я тут его от голодных обмороков спасаю – обиженно насупилась Констанция. - Ты что всегда так питаешься? – пропустив мимо ушей её тираду, спросил Эд. - Нет, ты что, - возмутилась в свою очередь та, - Еще…вот…пельмени там, котлеты. Скрипач звонко хлопнул себя по щеке, качая головой. - Ты же так до старости не доживешь! - он все-таки придвинул к себе тарелку, так как есть хотелось неимоверно. На его фразу девушка лишь усмехнулась, протягивая ему кетчуп. - Слушай, я совершенно не помню, как оказался в кровати… - Да, ты же в обморок рухнул от перепада температуры в ванной, - не моргнув глазом, сорвала Констанция. - Мм.. то-то голова раскалывается, - он дотронулся до затылка и ойкнул, - Блин, шишка будет. Но все равно… спасибо большое, - Эдвард благодарно улыбнулся, отправляя в рот очередную порцию лапши. - Доедай и проваливай, - беззлобно бросила девушка, больше не обращая на него внимания.