Помни о смерти... и обо мне.

Небо разверзлось дождем. В бесконечном рыдании оно проливало потоки слез на несчастную землю, даруя жизнь, смывая грязь с душ. Небо плакало о грехах людских, плакало об ушедших, не сдерживаясь, не пытаясь унять крик, громом оглашая окрестности, мраком тучи заслонив свою звездную душу. По бледному уставшему лицу стекали холодные капли и, срываясь с острого подбородка падали вниз на сырую землю заброшенного кладбища. Он стоял, не пытаясь, справится с этим потоком воды или хоть как-то укрыться. Казалось, по его лицу текли слезы, хотя может это просто дождь, он не открывал глаз, лишь его тонкие бледные губы повторяли одно и то же. - Как… как ты могла уйти…от меня… Его плечи слегка подрагивали то ли от холода, то ли от рыданий. Дождь начинал потихоньку стихать, подул холодный осенний ветер, юноша зябко поежился, но не сдвинулся с места. Он как завороженный повторял одни и те же слова и, в конце концов, не выдержав горя, рухнул на колени прямо в кладбищенскую грязь. Открыв полные отчаянья глаза, он посмотрел на надгробие и увидел фотографию той, что ушла и новая волна тоски захватила его душу, заставив упасть на землю, сжимая руками сырую глину. Дождь прекратился, оставив после себя свой легкий и неуловимый аромат. Кладбище – место потерь и лишений, место мрачной памяти и светлых воспоминаний озарилось светом полной луны. Внезапно тишина такой мрачной минуты прервалась хлюпающими и чавкающими звуками, будто кто-то кого-то поедал. Коготок страха царапнул сердце парня. Звуки приближались, что заставило его задуматься о том, что кто-то кого-то поедает, да еще и двигается. Наш герой зажмурил глаза и не дышал, помня, что основные монстры реагируют на движение. И вот, словно его молитвы были услышаны, звуки прекратились. Неужто прекратилось? Или оно наелось… И как только он облегченно вздохнул, звуки вновь возобновились и теперь с неимоверной скоростью приближались к нему. Дурак, дурак, зачем я начал дышать? Страх затмил его разум, он сжал кулаки, и грязь с мерзким звуком расползлась в его руках. Звуки вновь прекратились, но он ясно ощущал чье-то присутствие… кто-то... дышал… - Ты что-то потерял, милый? – голос, полный искреннего беспокойства, прозвучал в полной тишине словно крик. Парень закричал, неистово и полностью отдаваясь этому делу, он резко попытался подняться, но ноги расползлись в разные стороны и он неловко упал прямо на пятую точку, «чавкающий - пожиратель-кого-то» прыснул со смеху, на что горе-бегун вскинул руки и воскликнул. - Не ешь меня, я костлявый и невкусный! – он зажмурился, приготовившись ощутить на себе острые зубы твари, но ничего не последовало, он только услышал мелодичный женский голос… - Ну, это уже мне решать, сладенький, - он испуганно распахнул глаза и впился глазами в девушку, которая с аппетитом облизывала губы, - Обожаю мозговые косточки, они так хрустят на зубах! – мечтательно протянула она, плотоядно смотря на парня. - Т-ты к-кто? А г-где монстр? – заикаясь, спросил парень, оглядывая невысокую девушку, лет семнадцати с волосами цвета воронова крыла. У неё были удивительные зеленые глаза, которые, казалось, слабо мерцали в лунном свете, и болезненно-бледная кожа напоминающая мрамор. Алые губы были изогнуты в насмешливой улыбке, а в глазах то и дело начинали свою пляску чертики. Она сидела на корточках, её локти упирались в коленки, свою очаровательную головку она положила на скрещенные между собой пальцы. - Монстр? – она захлопала своими пушистыми ресницами и наклонила голову набок, - Фи, как неприлично так обращаться к девушке, лучезарный мой. - Да н-нет, тут кого-то ели явно. Так утробно чавкало и хлюпало, - он огляделся, пытаясь отыскать источник таких звуков, но в пределах видимости была только эта девушка и она выглядела крайне удивленной. Не прошло и мгновения, как её лицо словно озарила какая-то догадка, и она звонко рассмеялась. - Боюсь, ты испугался звуков, которые издавали мои сапоги, в попытках пробраться через эту грязь, - продолжала смеяться девушка, на её глазах даже заблестели слезы. – Да ты трусишка, радость моя. Когда юноша понял это, он смутился и очень хотел провалиться сквозь землю, тем более смех этой девушки он посчитал крайне неуместным и обидным. Залившись краской по самые уши, она скрестил руки на груди и обиженно ответил. - Вы не могли бы оставить меня наедине с моей печалью? – его голос звучал подчеркнуто вежливо. - Не-а, а что за печаль? Неужели… – вновь какая-то догадка посетила её разум, и она с недоверием посмотрела на парня – Ты здесь, чтобы принести себя в жертву Чавкающему Монстру? Бестактность и нелогичность умозаключений девушки повергли в шок бедного паренька, он даже не смог принять прежний отчаянно-траурный вид и, не выдержав, покрутил пальцем у веска. - Ты совсем? – он кивнул на надгробие, - Не знаешь, что в такие минуты людей надо оставлять одних. Я потерял самое дорогое, что у меня было. Я хочу оплакать… - Пфф, терпеть не могу слезы, - махнула рукой девушка, - Я всегда говорю, что необратима только жизнь, а смерть вполне себе… сейчас посмотрим, что можно сделать. Она встала и с уже знакомым чавканьем прошлась по грязи к надгробию. - Эй, не трогай! Что ты собираешься.. – он попытался встать, но грязь была сильнее и он так и остался сидеть на месте, ругая незнакомку. Зеленоглазая подошла поближе к надгробию и закатала рукава, будто собиралась что-то сделать. На её предплечьях было вытатуированы какие-то слова, переплетающиеся с сетью просвечивающих вен, юноше показалась, что это латынь. Она присела перед надгробием всматриваясь в фотографию и подпись… Удивленный вздох сорвался с её губ, и она закрыла рот рукой, обернувшись на нашего героя. - Она красавица, правда? - прошептал парень, и глаза его увлажнились. - Она… - девушка пораженно уставилась на него, будто проверяя на вменяемость, - кошка. - Да, Изабель… - он всхлипнул. - Ты зоофил? – спросила она, похлопав рукой по надгробию, будто сочувствуя кошке. - Апчхи! – оглушительно чихнул парень. - О, правду говорю! – усмехнулась девушка, теперь гладя памятник несчастному животному. - Что? – воскликнул парень, - нас с Изабель связывают… связывали только самые светлые чувства! Апчхи! - Н-да… - пробормотала девушка, поднимаясь, - пошла-ка я отсюда, а то как-то страшно… - Куда? – шмыгнув носом, спросил парень, его уже начало порядочно трясти от холода, - А как же я? - Домой. Холодно ведь, - неопределенно ответила незнакомка, - А ты сиди и наслаждайся своим горем. - Нельзя оставлять меня в таком виде, - сказал юноша, почти обидевшись. – Я же заболею и умру. - Ох, если бы это была единственная твоя проблема, - еле слышно пробормотала девушка, - Я незнакомых зоофилов домой не вожу, да и знакомых тоже, – она задумалась, после чего утвердительно кивнула. - Ну и пожалуйста. Моя смерть будет на твоей совести! – парень яростно сузил глаза, неуклюже поднимаясь, но сохраняя на лице гордое и презрительное выражение. Насквозь промокший, в одежде, цвет которой нельзя было определить из-за слоя налипшей грязи он пошел к зонту, под которым заботливо хранилась завернутая в чехол и полиэтилен скрипка и сумка. Увидев скрипку, девушка расплылась в теплой улыбке. - Как тебя зовут, извращенный мой? – окликнула она его. - Эдвард! – после недолгого молчания с достоинством ответил юноша, - и я не извращенный! - Эдик, значит – усмехнулась девушка, проведя тонкими пальцами по губам, - а твое имя никогда не рифмовали? Эдвард задохнулся от возмущения и яростно сжав кулаки, зло посмотрел на задумчивую незнакомку, которая будто что-то обдумывала. - Ты сыграешь мне на скрипке, а я так уж быть не дам тебе заболеть и умереть, - она хитро прищурилась и посмотрела на парня. - Так уж и быть, я согласен – подняв подбородок, ответил юноша, - но для начала назови свое имя, незнакомка! - Констанция, милый. Можешь звать меня Госпожой.