Дневник Ен До

      Я продолжал наблюдать за ней, но теперь каждый раз задавался вопросом: Почему влюбился именно в неё? Простая девчонка из бедной семьи. Не красавица, но милая. Не умная, но с добрым сердцем. Таких как она — миллионы. Да и в моём окружении было столько красивых и умных девушек на любой вкус — любую можно было купить, покорить, но ни одна не заставляла моё сердце трепетать так, как делала это Ын Сан. Почему?       Я шел со своими ребятами из столовой по коридору, как случайно из толпы поймал на себе её изучающий взгляд. Я поднял глаза и сразу утонул в этом чарующем омуте. На мгновение, она как будто опомнилась, задержала дыхание и в ту же секунду отвернулась. Застыла рядом со своим шкафчиком, не зная, что и делать дальше, словно и дышать забыла. Похоже, с утра на разборке её социального статуса, я очень впечатлил эту девушку. Уже собирался подойти, как вдруг мне перегородил дорогу точно бы из земли возникший Чжун Ен. Он весь был красный от волнения, его трясло, с опущенной головой он протянул мне дрожащими руками белый лист. Даже не взглянув, я понял что это.       Это было заявление в суд: нанесение телесных повреждений частному лицу, от моего имени, естественно. Из-за кое-каких связей, всё это легко и быстро закрутили. В итоге, за короткий срок нашему другу пришло уведомление о возмещение ущерба, который он уже держал в руках. Ему за свой грешок всё это выливалось весьма в кругленькую сумму. (Вряд ли его семья такое потянет.)       Богатые всегда побеждают, Чжун Ен, прими это. Такие люди как мы требуют полного повиновения, такова наша суть. Не считаясь ни с чьими интересами, не имея ни жалости, мы возглавляем этот мир.       Было и другое: чувствуя такую власть, я никогда не чувствовал счастья. Мир для нас был чужд и мы абсолютно одиноки в нем. Это как плата, за ту роскошь что имеем. Чтобы носить корону, нужно выдержать её вес. Печально, как ни крути... И издеваясь над Чжун Еном: я словно мстил остальному счастливому миру. Они не имели даже одну сотую часть моего материального положения, зато имели полную душевную гармонию без всякого там богатства, чего я никогда и не чувствовал. Как будто завидуя этому слою населения, срывался на всех стипендиатах. Я, наверное, себя так оправдывал. — Пожалуйста, давай всё забудем, — чуть ли не полушёпотом сказал мне мой одноклассник. Вокруг началась собираться толпа любопытных одноклассников. Всем хотелось увидеть шоу. — Ты меня не перестаешь забавлять! Неужели не понимал чем это всё закончится? — сказал я серьезно. Он чуток взбесил меня тем, что перегородил мне дорогу к новенькой, разрушил мой планы на сегодня и сейчас активно продолжает отвлекать, — ты думал, что я добрый и всё прощу? Доктор прописал мне 2 недели отдыха. Я очень много плакал, — провел я руками по лицу, строя страдальческую гримасу. — Прости меня, давай всё забудем? — повторял он одни и те же слова. Мне уже становилось скучно. — Да как я могу? — злобно улыбнулся я. "Есть ли гордость у бедняков?" прокралась внезапно мысль, — придется нанять адвоката и раскошелится.       Ответ я знал заранее. — Мы не можем... — он запнулся, вдруг неожиданно поднял голову и умоляющим взглядом спросил, — Что ты хочешь чтобы я сделал? — Ха! Ты разбиваешь моё сердце! — с злобной иронией заметил я, — как насчет того, чтобы встать передо мной на колени? Возможно, и передумаю, — пожал я плечами и улыбнулся невинно, словно предлагал ему домашнее печенье.       Он сглотнул слюну и посмотрел на меня, потом на белый листочек. Я даже чувствую, как в его душе идет эта борьба. Он хочет одного, а жизнь требует другого. Мда.. знакомо... Ну! Решайся уже! Попробуй удивить меня снова! Покажи свою гордость! Ну же! Действуй!        Секунду спустя, стипендиат упал на колени, все вокруг ахнули. Вместе с ним упали и мой надежды. Я даже усмехнулся. "Деньги и власть правят этим миром". В очередной раз сломал ещё одну душу, но так ничего нового не узнал. Всё в мире предсказуемо и неинтересно! Я думал, он ещё поборется... — Вставай, — раздался знакомый голос. Рядом с нами очутился Тан, вылезший из толпы. Это было для меня неожиданностью. Он же не вмешивался до этого времени, да и сам просил не вовлекать его в подобные дела. Что же вдруг случилось? — Не твоё дело, — дерзко сказал мой одноклассник наследнику и продолжал стоять на коленях, — не строй из себя добренького! Ты ничем от него не отличаешься! — А ты не полный дурак, Чжун Ен! — засмеялся я. Этот парнишка иногда мне даже начинает нравится. — Издевался над тобой в прошлом? — спросил он с сожалением. Меня это очень удивило. Когда такое было, чтоб Тан просил прощения у стипендиата? Гордый и равнодушный по жизни Тан делает что-то подобное? Это что, влияние Ын Сан? — мне очень жаль, и я искуплю свою вину.       Дальше события развивались довольно быстро. Он даже растерялся! Тан с разворота ударил меня в челюсть. С каким гневом, он это сделал! Я даже слегка отлетел в толпу. Губа чуть защемила от боли. По-любому появилась маленькая ранка. Но не это меня волновало в ту минуту: С чего это такая забота о стипендиатах? Что с ним такое происходит? — Я тебя ударил, так что попробуй и меня поставить на колени, — высокомерно проговорил он каждое слово. Я понял, дело даже не в Чжун Ене, тут нужно копать глубже. Меня вдруг осенило: не за Ын Сан ли он мстит мне? Не ей ли дает гарантию спокойной жизни в школе, показывая здесь свою силу? Это меня привело ещё в большую ярость, чем то, что он ударил меня. — А можно? — раздраженно бросил я. В эту минуту мы убивали друг друг взглядом мучительно долго и жестоко, сохраняя при этом внешне полное спокойствие. — Жду не дождусь! — спокойно, словно скучая сказал мне Тан. Он совсем не боится? Забыл? У меня секрет его рождения! Неужели не верит, что я могу устроить скандал, который не забудет вся Южная Корея! Год уж точно. — Я тоже! — у меня в голове уже прокручивались тысячи коварных планов отмщения. Хочет открытой войны? Я сделаю так, что он пожалеет об этом.       Я решительно сделал шаг к Тану, уже зная, что ему скажу. Как вдруг раздался голос учителя! Мы оба замерли, а все вокруг засуетились, и за долю секунды, все моментально рассосались! Мы с моим старым другом и учителем остались одни в коридоре.