Пути Всевышнего неисповедимы

- И все же я не понимаю, зачем мы туда идем! – Линда, отвернувшись от зеркала, посмотрела на своих коллег. - Брось, детка! – вальяжно отозвался Николас Коул. – Бесплатная выпивка, закуски и красотки! Что еще нужно? - Я как-то равнодушна к девушкам, Ник.       Девушка улыбнулась, но улыбка ее была притворной. Фамильярное обращение Ника и его сальные шуточки вызывали у нее лишь раздражение. Крейн с содроганием представляла, как проведет весь вечер в обществе коллеги; лишь компания Тома немного скрашивала столь мрачную перспективу. - Расслабься, Ли! – в разговор встрял Том. – Мы ненадолго. Покажемся, поужинаем и сразу в отель. - Нет-нет-нет! – запротестовал Коул. – Вы как хотите, а я остаюсь до последнего! Может, встречу кого-нибудь, - похотливо улыбнулся он. - Кого-нибудь? А как же Джесс? – обескураженная Ли вновь отвернулась от зеркала. - Джесс? Ли, детка, Джесс вышла из моды.       Роза, услышав эти слова, так и застыла: стройные руки так и не опустили на грудь колье, а удивление в глазах не успело смениться презрением. - Как это понимать? – Колье шумно легло на туалетный столик.       Привычно бледное лицо Линды пылало ярким румянцем: слова коллеги невольно задели девушку за живое. Роза всегда знала, что Николас слаб до женского пола, но ведь это не оправдывало его циничного, потребительского отношения. - Джесс стала много на себя брать, Ли. Кому это нужно?       Ли кипела от злости. Ну как можно столь обесценить человеческое тепло и заботу? Она стала много на себя брать! Ну конечно! Если девушка переживает за тебя, звонит, выгуливает твою собаку и покупает домой продукты, то первое, что должен сделать нормальный мужчина, - бросить ее. Все же Джессика взяла на себя слишком много – взрастить в бессердечном любовь не дано даже волшебнику.       Том с опаской смотрел на коллег, ожидая от них продолжения спора, но ни Линда, ни Николас, по всей видимости, дальше выяснять отношения не собирались. Мужчина, выйдя на балкон, закурил, а женщина вернулась к своему туалету. Казалось, недавняя борьба ценностей сошла на нет. - Том, поможешь? – Ли, не отворачиваясь от зеркала, протянула мужчине колье.       Хиддлстон тут же метнулся к подруге, украшение легло на положенное место. И в тот краткий миг, когда мужские руки коснулись женских плеч, Том понял, как Линда напряжена. Красивые плечи Розы на ощупь оказались твердыми как скала, но дрожали, словно тюль на ветру. Подруга стеклянным взглядом смотрела в зеркало, темная синева глаз пылала огнем. И без лишних слов было понятно, что под маской спокойствия кроется буря. - Не стоит, Ли, - совсем тихо прошептал Том на ухо подруге.       Девушка, подняв взгляд от столика, поймала в зеркале обеспокоенный взгляд Хиддлстона. Том прав: то, как живет Ник, ее нисколько не касается, даже если для Розы это неприемлемо. Крейн кивнула. - Я готова.       Актерское трио, спешно покинув гостиницу, тут же село в приготовленный для них лимузин. Роза деловито сидела у окна, предпочитая не обращать внимания на своих коллег. Ее бездумный взгляд смотрел сквозь тонированное стекло, сквозь толщу зданий, сквозь темное небо и твердь земли; она видела так много, но не видела ничего. В своих мыслях она скакала на Молнии по бесконечным изумрудным полям Хэмпшира, где нет Ника, фотовспышек и журналистов.       Мужчины также деликатно молчали. Тома эта тишина угнетала, он чувствовал, как напряжена его подруга, и видел, как безразличен к происходящему Ник. Коула, в самом деле, ничего не заботило. Он самозабвенно курил в едва открытое окно и что-то мурлыкал себе под нос.       Когда автомобиль остановился, актеры испытали неимоверное облегчение, словно дождались окончания вечности. Мужчины поправили идеально сидящие костюмы, Ли освежила макияж – троица была готова покинуть убежище лимузина. - Не бери в голову, Ли, - кинул Коул, пренебрежительно дернув плечом.       Ли только хмыкнула. В ее голове и без того бессчетное количество мыслей, когда уж тут думать о Нике и его девушках.       Едва троица вышла на красную ковровую дорожку, как сотни вспышек тут же озарили собой ночь Нью-Йорка. Линда вальяжно расположилась меж двух мужчин, обнимая их за плечи; актеры лучезарно улыбались для фотографов и посылали воздушные поцелуи поклонникам, чьи голоса отчетливо скандировали два имени: Том и Линда. - Расскажите о вашем новом фильме. О чем он? – спросил кто-то. - О любви, - коротко ответил Том. - Этот фильм о том, как героине Линды придется выбирать между мужем и случайным знакомым, - отозвался Коул. - И кого она выберет? - Я бы выбрал себя! – рассмеялся Ник. – Кому нужен Том, если есть я!       Ник, а вместе с ним коллеги и журналисты рассмеялись. Вот только было не понятно чего больше в этом смехе: вежливости или веселья. - А вы, Линда, кого бы вы выбрали? - Какой провокационный вопрос! – Роза наигранно засмеялась. – Для меня Том и Ник одинаково привлекательные мужчины, но Николь – другое дело! - Да, Николь – другое дело! – подтвердил Том. - Выходит, вы и в жизни боретесь за сердце Линды?       Очередной глупый провокационный вопрос от бестактного журналиста! Как можно спрашивать подобное?! Неужели они рассчитывают на то, что актеры выложат им все как на духу? - Сердце мисс Крейн занято, господа! Все свободны! – Коул подмигнул прессе. - Мы можем поинтересоваться, кем? - Хорошенького понемножку, господа! Нас ждет вечеринка! – с этими словами Николас помахал журналистам и увлек коллег в сторону кинотеатра. - Надеюсь, вам понравится наш фильм! – напоследок сказал Том.       Какое-то время троица раздавала автографы, а после направилась на закрытую премьеру очередного блокбастера, продюсером которого выступал Ник. В заключение они с минуту позировали на парадной лестнице, а после скрылись внутри. - Я вас оставлю. – Хиддлстон направился к группе своих знакомых. - Какого черта, Ник?! – сквозь улыбку выдавила из себя Ли.       В пышном фойе кинотеатра вальяжно вышагивали важные гости, расторопные официанты разносили шампанское. В этом идеальном мире все друг другу улыбались, обменивались любезностями и легко шутили. В этом мире не дозволялось злословить, ругаться и выяснить отношения на людях. Улыбайся и говори дружелюбно, даже если ты зол и опечален. - Чем ты недовольна, Ли? – мужчина протянул ей бокал вина. – Нашему фильму нужен пиар: у тебя будет «роман», я разверну рекламную компанию, для Тома тоже дело найдется. - Погоди. То есть ты посадил мне на хвост журналистов ради пиара? - девушка не верящим взглядом смотрела на него. – Я верно тебя поняла? - Верно, детка. – Мужчина дружелюбно приобнял коллегу, но та вывернулась из его объятий. – Да что случилось, Ли? - Ты еще спрашиваешь?! – тонкие руки взметнулись в вверх, ее голос прозвучал громче положенного. – Журналисты мне теперь прохода не дадут, Ник! О чем ты думал?! - О нашем фильме, Линда, не кипятись. Думаю, для общего дела ты вполне можешь потерпеть пару недель. Я в зал.       Эта короткая фраза ясно дала понять Линде, что Ник поставил в их разговоре жирную точку, но сама девушка не была намерена сдаваться. - Ты дашь опровержение, Ник, - повелительно сказала она, сев рядом с Коулом в зале. - И как я должен это сделать? - Не знаю, переспи с кем-нибудь, - девушка неопределенно пожала плечами. - А ты остра на язык, Ли. Не ожидал, - в голосе мужчины звучали нотки восхищения. - Чуть не опоздал! – Хиддлстон опустился рядом с подругой. – Почему такие серьезные? - Обсуждали рекламную компанию нашего фильма, - пояснила Роза. - Придумали что-то интересное? - Не то слово, Том, - Коул загадочно улыбнулся. – Линда просто профи.       Зал погрузился в темноту, Том не увидел, как Ник и Линда обменялись сдержанными кивками и кривыми улыбками.       События полуторачасового фильма остались для Линды незамеченными: все это время она бездумно просидела в кресле, не вникая в события окружающего мира. Мелькающие картинки и громкая музыка нисколько не привлекали ее внимания, да и жанр фильма ей не импонировал. Роза любила фильмы о животных и исторических событиях, эти фильмы – пусть менее кассовые и зрелищные – всегда находили отклик в ее душе. Но работа требовала жертв, именно поэтому она сейчас и сидела здесь, хотя Роза с громадным удовольствием покинула бы эту вечеринку и направилась бы в Лондон.       Конечно, едва включили свет, она тут же вскочила с насиженного места и, широко улыбаясь, обняла Ника, а после присоединилась к общему грому оваций.       По давно установленной традиции в мире шоу-бизнеса после просмотра фильма состоялся закрытый банкет. По прописанному сценарию гости один за другим читали свои речи, поздравляли рабочую группу с прекрасным фильмом, рассказывали какие-то забавные случаи со съемок и смеялись. Казалось бы, сиди себе спокойно, ужинай и наслаждайся жизнью. Но нет, Линда, нацепив маску восторженной гостьи, мечтала лишь о том, чтобы покинуть праздник как можно скорее. И такой случай представился ей, когда Ник объявил танцы. На маленькой импровизированной сцене выступала какая-то модная поп-группа, солист которой затянул простенькую песенку о любви, когда Линда в сумраке покинула зал. - Мисс Крейн, простите, но вам нельзя здесь находиться, - промямлил ей какой-то официант, когда она переступила порог кухни. - Я дам тебе автограф, если выпустишь меня через задний ход, - тихо прошептала она. - А сфотографироваться я с вами могу? – паренек с благоговением смотрел на любимую актрису. - Конечно!       Розалинда и секунды не сомневалась в успехе своей маленькой аферы. Каждого человека можно купить, главное – предложить нужную цену. Цена мальчишки в глазах Ли выглядела просто смехотворной.       Заплатив свою цену, Крейн спешно вышла на улицу. Ночной воздух тут же ударил в ноздри, хмельная от шампанского и вина голова стала мыслить чуть яснее. Ли самозабвенно вдыхала посвежевший после дождя воздух Нью-Йорка. Но как бы часто и глубоко она не вдыхала, девушка не могла избавиться от стойкого ощущения удушья, крепко сковавшего горло. Приятная прохлада мягко касалась кожи, свежий воздух питал легкие, мысли обрели стройность, но сама Линда, словно не чувствовала облегчения. Ей казалось, что кожа пылает от чужих прикосновений, кровь дурнеет от алкоголя, а в легкие содрогаются от недостатка кислорода.       Я бы посоветовал ей остановиться и подумать хотя бы над тем, куда идти. Но я не мог дать ей совета, да и никак иначе помочь не мог. Я бы хотел материализоваться перед ней и рассказать о том, как прекрасна и велика будет ее жизнь, я хотел дать надежду… но не мог. Я ничего не мог. Розалинда тоже ничего не могла. Какая глупая картина: безвольные посланник и подопечная бездумно идут по улицам, осознавая свою полную никчемность. Мы – никто.       Вы можете быть кем угодно в этом мире, но суть одна – власть иллюзорна. Вы можете быть феминисткой, борцом за права животных, приставом, актрисой, президентом, Папой Римским, но вы ничего не можете. За вас все уже давно решено тем, кого вы никогда не увидите. Эта мысль немножко депрессивная, да? Одно хорошо – большинство людей никогда этого не поймут, но те, кто осознает, сойдут с ума от бессилья или решатся на самоубийство. Узнать эту истину дано не каждому – только вольному. Впрочем, я никогда не понимал, зачем Всевышний дарует людям правду, зачем собственноручно вкладывает в людские руки веревку и мыло.       Внезапно Роза резко, но грациозно взмахнула рукой, пытаясь поймать такси. Мне не нужно было слышать адрес, который она произнесла, я уже знал, куда собралась моя малышка Рози. Мне оставалось лишь покачать головой, ведь я знал, что этот поступок обернется для нее очередным разочарованием.       Выйдя из такси, Роза забежала в маленький круглосуточный магазинчик и купила дешевые сигареты и зажигалку. Девушка не была любительницей табака (она недолго курила в выпускном классе), но сейчас почему-то ощущала острую потребность в никотине. Видимо, в ней заговорили гены отца и дедушки.       Ли остановилась рядом с высокими закрытыми воротами, разглядывая чугунные узоры. Заперто. Возможно, именно для того, чтобы увидеть ворота закрытыми, она и проделала весь этот путь. Иногда закрытая дверь в сто крат важнее открытой. - Простите, мисс, мы закрыты, - оповестил ее охранник, подошедший к внутренней стороне ворот. - Знаю. Я просто смотрю. - Погодите, - недоверчиво протянул мужчина, - вы ведь мисс Линда Крейн, верно? Наш начальник охраны просто без ума от вас! Эй, Эрни, подойди-ка сюда!       На голос мужчины подошел еще один охранник, видимо, тот самый Эрни. - Чего ты орешь, Джо, мертвых разбудишь! – оба громко рассмеялись. – Кто тут у нас?       Начальник охраны внимательно оглядел ночную гостью, его суровое худое лицо тут же расплылось в улыбке. - Мисс Крейн, - он нервно пожал актрисе руку, - рад вас видеть! Какими судьбами? Не сочтите меня назойливым, но ночное кладбище не подходящее место для юных леди. - У меня такой напряженный график, что времени на осмотр достопримечательностей совсем нет. Хотя бы издалека посмотрю на Грин-вуд. - Хотите посмотреть Грин-вуд? – лукаво улыбнулся Эрни. – А призраков не боитесь? - Нет, - глухо рассмеялась она.       Она лгала. Именно призраки были ее главным страхом. Ли боялась, что призраки родителей однажды ворвутся в ее налаженную жизнь и все разрушат. - Тогда мы можем вам помочь. - А разве это не запрещено? – Ли с опаской смотрела на то, как открылись массивные ворота. - Запрещено, но устав не запрещает родственникам охраны приходить в ночное время, - Эрни снова игриво улыбнулся. – Я скажу, что ко мне приходила дочка. - У вас все предусмотрено! - Конечно, мисс!       Какое-то время Крейн уделила охранникам кладбища: она подписывала свои фотографии в журналах и писала пожелания на случайных клочках бумаги, фотографировалась и смеялась, слушая истории о приведениях. Через добрых полчаса Ли, вооружившись фонарем и картой, шагнула на главную дорожку кладбища. Но ни карта, ни фонарь ей не были нужны, потому что дорогу к нужным могилам она нашла бы даже будучи слепой. Каждый миллиметр дороги к семейному захоронению был выжжен в ее памяти, хотя Роза была там лишь однажды - на похоронах дедушки.       Розалинда бездумно шла по извилистой дорожке, не оглядываясь и не смотря по сторонам. Она остановилась лишь у озера, окруженного высокими мрачными деревьями. Это тихое место всегда навевало на Розу ужас, даже малышкой она не ощущала себя здесь комфортно. Тогда Рози и знать не знала о смерти, но уже знала то, что это место нехорошее. Малышка не понимала, что именно ее настораживает, но взрослая Розалинда знала это безошибочно. Было что-то зловещее в том, что в независимости от времени года здесь всегда царила осень. Мертвецы нашли свой покой у навеки застывших вод под кронами древних сосен – так и выглядит забвение. В этом мире позабытых людей нашли свое пристанище и ее родственники, ради которых Ли и проделала весь этот путь.       Сняв порядком надоевшие туфли, девушка поднялась на вершину холма, где поколение за поколением находили свое пристанище представители семейства Чарльстон. Над многочисленными плитами усопших возвышалась гранитная стела, на которой было написано то, чем прославилось это славное семейство. Девушка про себя заметила, что камень плиты начал понемногу осыпаться, а надпись исчезать. Ничто не вечно. Присев на газон, Ли поочередно дотронулась плит родителей, бабушки и дедушки. Роза ожидала, что ее захлестнут эмоции, но нет – волнения нисколько не затронули ее душу. Она не плакала, не сжимала платка до боли в ладонях, не рассказывала родственникам о новостях, но сосредоточено молчала. Когда-то давно она думала, что ее сердце разорвется от боли, когда она увидит могилы родственников, но этого не произошло. Возможно, сердце свыклось с потерей, а, возможно, сердце просто больше не способно чувствовать.       Эта ночь казалась чертовски холодной и запредельно тихой; Ли казалось, что на территории кладбища не существует звуков. Она так и сидела в этом глухонемом царстве в ожидании чего-то. Ей отчаянно хотелось услышать звук шагов, чей-то обеспокоенный голос, но здесь было тихо. Ее никто не искал, никто не звонил и не писал – не беспокоился. Жизнь кажется совсем бессмысленной, если тебе предстоит прожить ее в одиночестве. Нужна ли такая жизнь? Ли не знала, но была готова задуматься. Она взобралась на вершину актерского Олимпа, но там было так холодно и одиноко… Никому не нравится одиночество. И теперь – спустя столько лет – Ли не видела в этом абсолютно никакого смысла. Всю свою осмысленную жизнь Розалинда хотела понять, кто она и для чего она родилась. И если с предназначением вопросов не возникло – Ли еще в детстве поняла, что хочет стать актрисой, - то понять себя девушка так и не смогла. Ли даже не знала, кто она: Линда или Роза! Она прожила четверть века, но так и не смогла найти свое место в этом мире. Возможно, искать и не нужно. Возможно, ее место здесь, рядом с родителями, среди высоких сосен.       Уже начало светать, когда Розалинда, еще раз поблагодарив охрану, покинула кладбище. Красивые ноги в новеньких туфельках ритмично шагали по асфальту, кольца дыма срывались с бледных губ, синие глаза бездумно разглядывали городские витрины. Потерянная как никогда прежде Розалинда Дейзи Крейн с подломанными крыльями возвращалась в гостиницу.       Едва Ли заказала себе завтрак в номер, как в дверь ее номера кто-то настойчиво постучал. Девушка немало удивилась, ведь заказ она сделала лишь минуту назад. Но на пороге стоял отнюдь не официант со столь желанными кофе и оладьями – в номер, не дожидаясь приглашения, ворвался Том. - Где ты была, Линда?! – чуть ли не кричал мужчина, схватив подругу за предплечье.       Девушка несмело посмотрела на друга, таким встревоженным и вместе с тем злым она его никогда прежде не видела. В этом было трудно себе признаться, но Ли была рада, что ее исчезновение хоть кто-то заметил. - Мы так волновались за тебя, Ли! Мы с Ником половину Нью-Йорка объездили, надеясь тебя найти! Хорошо хоть съемочная группа ничего не знает о твоей выходке.       Только-только обретенная надежда вновь разрушилась. Сегодня вечером снова начнутся съемки, вот почему Том так разволновался. Перспектива сдвига съемочного графика мало кому придется по душе. Но в эту минуту Розе были совершенно безразличны съемки, даже закрытие проекта нисколько бы ее не расстроило. Какое значение имеет вся эта выдуманная жизнь, если твоя реальная жизнь распадается на глазах? - Могли бы и позвонить. – Девушка резко высвободилась и грубо оттолкнула от себя Хиддлстона. - Мы звонили, Ли, проверь телефон.       Они звонили. Десятки пропущенных вызовов и несколько непрочитанных сообщений. Ли как-то и забыла, что так и не включила звук на телефоне. - Извини. – Ли безразлично дернула плечами. - Это все, что ты можешь сказать? – он приблизился к ней. - Да. Я взрослая девочка, Том, мне никто не может запретить гулять ночью. - Ты курила?! – с ужасом произнес он, предполагая, где девушка могла быть ночью. – Где ты была? - Среди сосен, куда никогда не проникает солнечный свет, - нараспев протянула Крейн. (*) - Это не смешно, Линда, - устало сказал Том, нервно потирая высокий лоб. - Я знаю.       И это чистая правда. Столь безрадостного места девушка никогда не встречала в своей жизни. - Хватит, Ли. Поговорим, когда ты придешь в себя, - с этими словами он покинул ее номер.       Роза так ничего и не ответила. Да и что она могла ему сказать? «Придти в себя». Что это вообще значит? Если Том имел в виду то, что хочет поговорить с настоящей Линдой или же Розой, то Крейн ничем не могла его порадовать. Этот разговор, по всей видимости, не состоится никогда, потому что Ли за все эти годы так и не обрела себя. Но если он имел в виду привычную Линду Морли Крейн, с которой он имел дело каждый день, то этот разговор может состояться уже через час. Всего лишь шестьдесят минут потребуется девушке для того, чтобы спрятать в самый глубокий тайник души все свои чувства и переживания и надеть маску. Что-то подсказывало Ли, что Том имел в виду второе. Трудности никому не нужны.