Глава 5
10 января 2014 г. в 16:15
Шестнадцатилетняя Розалинда, петляя по улицам Лондона на велосипеде, ехала на свои первые пробы для одного молодежного сериала. В этот сентябрьский день я был с ней: я должен был осуществить очередное предназначение – сегодня Роза должна была получить роль, которая положит успешное начало ее актерской карьеры. Роль популярной школьницы Эмбер Голд должна была принести мисс Крейн известность в кругах шоу-бизнеса и популярность среди зрителей.
Я знал это. Я ждал этого дня.
Рози уже целый год жила в столице у одной из знакомых своей тети. Здесь она училась в школе, ходила на занятия по актерскому мастерству и работала официанткой в кофейне, внося свою лепту в бюджет приютившей семьи и оплачивая собственные расходы. Сначала город напугал девушку быстрым темпом своей жизни, нескончаемым потоком машин и толпами людей, но потом она привыкла, вспомнив свою детскую жизнь в Нью-Йорке. Лондон, несомненно, ей нравился, но даже воспоминания о большом яблоке были ей дороже. Роза, прожив большую часть жизни в Европе, осталась преданной американкой в душе. Жизнь на бесконечных улицах Нью-Йорка, залитых Солнцем, пленила куда больше, чем существование на дождливом острове, с земель которого невозможно сбежать.
Розалинда уже подъезжала к зданию, где должны были проводиться пробы, но внезапно резко остановилась и направила свой велосипед в совершенно другую сторону. Я рассмеялся: она воспротивилась предназначению. И ради чего? Ради того, чтобы получить роль Джульетты в каком-то театре. Страстная любовь подопечной к этой пьесе до этого дня только забавляла меня, но сейчас я был раздражен. Глупая Роза! Любая другая вспышка вольнодумия с ее стороны порадовала бы меня, но этот дерзкий поступок меня разозлил. Линда должна была пройти эти пробы и стать актрисой. Должна! Но вместо этого она едет на театральные пробы.
Роза едва заметно дрожала от переполнявшего ее благоговейного волнения. Она с восхищением смотрела на театр, который виделся ей храмом искусства, и улыбалась как маленькая девочка, попавшая в сказку. Это обычное с виду серое здание (абсолютно не примечательное для других людей) казалось ей прекрасным в своей магической загадочности. Девушка уже представляла яркий цвет занавеса, непередаваемый запах старины и волшебства, потертые ручки кресел и яркий свет софит.
- Может, зайдешь? – за спиной раздался добродушный, но озадаченный голос. – Ты идешь на пробы?
Крейн обернулась. В нескольких шагах от нее стоял широко улыбающийся худощавый молодой человек. На вид он казался ее ровесником, но Роза была абсолютно уверена в том, что он старше ее. Девушка никак не могла назвать его красивым, скорее, - обаятельным. В нем все было чересчур: слишком высокий рост, острая линия скул, непослушные кудрявые волосы непонятного цвета, широкая улыбка, благодаря которой виднелись дальние резцы. Но у него были невероятно красивые голубые глаза, от которых невозможно было оторваться.
Я, как и она, обернулся. Передо мной, смущенно улыбаясь, стоял подопечный Десятого посланника. Честный, добрый, жизнелюбивый, порядочный, но поверхностный и весьма увлекающийся и эмоциональный юноша, которому на роду было написано также стать актером. Обычный земной человек, судьба которого расписана до самой смерти. Таился в нем и один опасный недостаток – он любил все и вся в этом мире. Вы спросите: « А в чем же здесь недостаток?» Лишь в том, что человек, любящий весь мир, не способен любить вовсе. Для него все ровно – для него нет ничего и никого особенного.
- Да, - быстро нашлась девушка, - да.
- Ты зайдешь? – он, улыбаясь, чуть склонил голову набок.
- Конечно, - Роза засмеялась. – А ты тоже на пробы?
- Нет, я пришел поддержать друга, - он галантно открыл перед девушкой дверь.
- Я буду играть Джульетту, - тут же выпалила Крейн, не успев осознать, что роли она еще не получила.
- Ты так в себе уверена? – незнакомец рассмеялся.
- Конечно! – немного обиженно отозвалась она. - Я уже несколько лет играю в школьном театре!
- Тогда роль тебе обеспечена.
Они присели посреди последнего ряда и со вниманием посмотрели на сцену, на которой какая-то девушка читала заготовленный монолог.
В мягкой театральной полутьме Хиддлстон внимательно, но осторожно, памятуя о том, что смотреть в упор на людей неприлично, разглядывал свою новую знакомую. Она выглядела старше своих лет, глаза ее излучали мудрость. Только клетчатая форменная юбка выдавала в ней школьницу. При свете дня девушка казалась ему ледяной статуей. Спокойная, статная, грациозная, но статуя. Девушка обладала бледной кожей, под которой струились ярко-синие линии вен, пепельными волосами холодного оттенка и глубокими синими глазами. Девушка была, несомненно, красива, но красота ее была какой-то холодной, можно даже сказать неживой совсем как у Снежной королевы. Только бездонные, как Тихий океан, синие глаза, в которых бушевали подавленные эмоции, и выдавали в «Джульетте» жизнь. Сумрак словно оживил девушку: кожа приобрела теплый оттенок, локоны больше не походили на парик, да и черты лица стали мягче, утратив точеную резкость. В полутьме она казалась гораздо красивее, если такое можно себе представить.
- Видишь своего друга? – тихо спросила девушка.
- Пока нет, - признался он, повернув к ней голову. – Как тебя зовут, «Джульетта»?
Крейн закусила нижнюю губу, обдумывая свой ответ. Она не хотела называть своего настоящего имени: она боялась шумихи вокруг своей семьи. И опасаться ей было чего – по телевизору все еще показывали нелицеприятные передачи о ее родственниках.
- Линда, Линда Крейн, - представилась она, протянув новому знакомому руку.
В тот момент она думала, что нет большой беды в том, что она назвала свою фамилию: в Англии семей Крейн было более чем достаточно.
- Том Хиддлстон,- парень снова искренне ей улыбнулся. – Будем знакомы!
Он улыбался и Роза, глядя на него, улыбалась сама. Она улыбалась, сама не понимая почему. Она улыбалась просто так – без какой-то особой причины. Крейн уже и забыла, что чувства могут быть сиюминутны и, казалось бы, беспричинны.
Этого знакомства не было в их программах. Том и Роза никогда бы и не познакомились, если бы не ее своевольный поступок. Они не должны были, но это произошло. И теперь их программы изменятся.
- Какой монолог ты выбрала?
- Не знаю, - девушка пожала плечами. – Буду импровизировать.
- Импровизировать? – он непонимающе смотрел на нее.
- Выйду на сцену и прочитаю тот монолог, который первым придет в голову, - призналась Рози.
- Любишь Шекспира? – Том заинтересованно посмотрел на новую знакомую.
- Обожаю! – призналась она. – У меня есть полное собрание сочинений! – Крейн гордо улыбнулась.
- И у меня.
Он снова ей улыбнулся, но теперь эта улыбка не была просто вежливой – теперь Хиддлстон улыбался ей с понимающим одобрением, найдя в девушке соратника по интересам.
- Где ты был, Том? – перед ними возник темноволосый юноша.
- Здесь, Зак. Я был здесь все это время, - заверил его Том, хотя слова его были ложью.
- Как тебе мое выступление?
- Весьма проникновенно, - немного поразмыслив, вежливо ответил Том.
- Ты ничего не видел, - Зак с укоризной смотрел на друга. – Это и к лучшему, - он присел с ним рядом, - это был полный провал! А это кто? – кивок головы в сторону девушки.
- Будущая Джульетта, Зак, имей это в виду, - он заговорчески подмигнул.
- Смейся, Том, смейся, - Линда поднялась. – Я получу эту роль, и ты будешь сидеть в первом ряду. Кстати, мне нравятся тюльпаны.
Хиддлстон опешил: он еще никогда не видел столь уверенных в себе девушек. Он робко ей улыбнулся и, конечно, поклялся ей прийти, если ее утвердят на главную роль.
И девушка оказалась права. Она получила эту роль (как и роль Эмбер Голд), и Том сидел в первом ряду, на его коленях лежали белые тюльпаны.
Так между ними и завязалась дружба. Они частенько ходили в кино, заходя после в кофейню, ходили на спектакли друг друга, а потом и вовсе поклялись когда-то сыграть в одном фильме. Вам это может показаться смешным, но это произошло, правда, спустя десять лет.
Вот как-то так. Надеюсь, что кого-то это заинтересовало)
Новая глава уже в процессе написания.
Буду рада предложениям и вопросам, которые можно написать в комментариях или на моем профиле http://ask.fm/Acia_Acia