Пути Всевышнего неисповедимы

      Вторая наша встреча случилась всего лишь спустя полгода после ее рождения. Маленькая Рози тревожно спала в доме маминых родителей, когда мне вновь пришлось появиться в ее жизни. Ее маленькое личико хмурилось, ручки со сжатыми кулачками прижимались к напряженному тельцу, под которым сбилась цветастая простынка. Розалинде снились страшные сны, которых она в силу своего возраста не понимала, но боялась. Она видела высокие черные горы, извилистую, как серпантин, дорогу, по которой мчалась машина, а после только темноту. Окутавший ее мрак пугал девочку, вселял в нее неясную тревогу. Мне было жаль малышку, я не хотел посылать ей кошмары, но я должен: работа есть работа, какой бы она ни была.       В ночной тиши дома раздался гром телефонного звонка. Миссис Чарльстон, на ходу запахивая халат из китайского шелка, быстро покинула спальню и направилась прямиком к кофейному столику в глубине холла. Ее пронзительный, недовольный голос сказал в ту ночь лишь одно вразумительное слово: "Слушаю!" - а после как будто исчез. Женщина, твердой рукой положив трубку, развернулась и гордой поступью вернулась в спальню. Едва дверь захлопнулась, как Долорес, приложив руки к сердцу, безвольно опустилась на пол и расплакалась.       Миссис Чарльстон всегда была женщиной сдержанной и твердой. Ей были чужды яркие проявления эмоций - такие уж были заведены правила в светском обществе, в которое она была вхожа. Этому миру были чужды широкие улыбки и заливистый смех, признанные вне комильфо, и уж тем более слезы: горе другого человека никогда не трогало элиту. Лишь в четырех стенах своей спальни - но не дома - Долорес переставала быть "железной леди" и превращалась в любящую мать и жену. - Долли? - обеспокоенный мужской голос раздался в спальне. - Долли, что с тобой?       Она молчала, но он и без слов все понял. Сердце любящего отца столь же чувствительно к своему ребенку, как и материнское. Сердце Джеймса не чувствовало ничего - пустота завладела им. Дрожащая рука потянулась к комоду, нащупала пульт и на автомате нажала кнопку - голубой свет тут же наполнил комнату, разогнав темноту по углам. На центральном канале миловидная брюнетка сообщала своим зрителям неприятную весть - Эмма и Леонардо Крейн разбились в автомобильной аварии несколько часов назад в горах Швейцарии. По словам свидетелей, знаменитый гонщик вел машину слишком быстро и не справился с управлением на повороте. Страсть Лео к скорости оказалась сильнее любви к молодой жене.       Мистер Чарльстон крепко притянул к себе сотрясающееся от рыданий тело жены и сам предался горю, вестники которого безмолвно катились по щекам. Над их парой склонилась статная фигура, что-то шепнувшая им обоим, и тут же исчезла. То был Второй посланник. Он никогда не проводил в обществе людей больше положенного времени. Предписание свершилось.       Я с досадой смотрел на эту пару, застывшую в своем горе как творение скульптора. Еще несколько часов назад эта пожилая пара владела всем, а теперь в одно мгновение обнищала и опустилась на самое дно человеческого отчаянья. Их дочурки Эммы больше нет. Их лица, которые до этого хранили на себе лишь легкий оттенок благородной старости, теперь казались измученными, бледными и морщинистыми, будто они в раз постарели на десяток лет.       Из коридора донесся полный отчаянья крик Розалинды, а затем и быстрые шаги горничной, которая за ней присматривала. Минуты шли, крик все не стихал. - Я позабочусь о ней, - Джеймс, отстранившись от жены, поднялся с пола.       Крик маленькой внучки вытащил его из небытия и вернул в реальность. Розалинда еще совсем мала и нуждается в заботе и любви бабушки и дедушки. Особенно теперь, когда она, сама того не ведая, осталась сиротой. Чарльстон, встрепенувшись, поднялся и уверенно направился к внучке, которая надрывалась от горя в обществе чужого человека.       Предписание Розалинды исполнилось - она стала сиротой. Ее родители, которых девочка толком не узнала, погибли на заре своих жизней. Они умерли молодыми, красивыми, счастливыми, успешными и знаменитыми - такими этот мир их запомнит. Им не суждено повзрослеть, увидеть того, как растет их дочь, состариться и прожить длинную жизнь. Не в этот раз, не в эту жизнь.       Малютка Рози, лежавшая на руках дедушки, перестала громко и протяжно реветь, но не перестала всхлипывать. Ее взгляд, как и мой, был прикован к холлу, по которому, танцуя, шла молодая красавица в ярко-красном платье. Она пришла, а я уже стал думать, что она опоздала или не придет вовсе. Глупости. Смерть не опаздывает никогда.       Вы, люди, представляете себе смерть в образе скелета в черном балахоне с косой в руках. До чего глупо и нелепо, особенно, если учесть то, какова она на самом деле. Высокая, статная темноволосая красавица с мелодичным голосом, переливающимся как новенькие колокольчики, босыми ножками мягко ступала по земле, танцуя под звуки мелодии, известной лишь ей. Вестница успокоения обладала неземной красотой, но красота ее вселяла ужас. Ни шелк смоляных волос, ни журчание девичьего голоса, ни молочная кожа - ничто не могло стереть из памяти ее бездонные черные глаза без зрачков. Смерть опускалась рядом с умирающим и, немного склонив голову, смотрела в глаза и слушала голос души, который ведал о поступках, совершенных этим человеком. Каждый благородный порыв и каждый грех узнавала Смерть. Говорят, что именно созерцание человеческих грехов придало ее некогда голубым глазам черный цвет. После она выманивала душу из тела и свершала свое предназначение. По взмаху ее руки праведные души, легкие как перышко, возносились вверх, а грешные с тяжелым грохотом падали в недра Земли. Смерть никогда не скорбела над людской участью, даже огорчение было ей чуждо. Иногда она могла произнести: "Как жаль, что душа этого красавца черна как ночь!" - но при этом на губах красовалась улыбка, а голос звенел от радости. Она никого не жалела: за долгое время службы в ней не осталось ничего человеческого. - Пришел сообщить девчонке предписание? - красавица остановилась подле меня.       Ее черные глаза с прищуром смотрели на меня, ожидая ответа, в котором не было ровно никакого смысла: Смерть и сама все знала, но каждый раз задавала один и тот же вопрос. По всей видимости, эта игра забавляла ее, но не более. Девушка, громко рассмеявшись, резким движением распростерла руки и закружилась вокруг себя. - Эта семейка сегодня заставила меня поработать, - она резко остановилась и посмотрела на меня. - Сначала по их милости мне пришлось лететь в Швейцарию, а после буквально мчаться в Америку! Всю ночь мне испортили! - Это твоя работа. - Знаю, - она капризно от меня отмахнулась и подошла к Рози. - Твои родители, конечно, вели не образцовый образ жизни, но я все же отправила их к звездам, как и твою бабулю. Она-то истинный образец высокой морали! - Смерть снова рассмеялась. - Современная молодежь совсем отбилась от рук!       Малышка в руках дедушки поежилась и прижалась к нему плотнее, пытаясь скрыться от проникающего в душу взгляда черных глаз. Увидеть смерть дано лишь умирающим, но почувствовать ее присутствие подвластно любому - душа всегда отзывается на ее призыв. - Ее время не настало, - я встал между ней и девочкой.       Смерть могла лишить человека жизни в любой момент, даже если в программе написана иная дата. Она лишает жизни от скуки; она давно существует и многое успела увидеть – ничто уже не может ее удивить и развлечь ее перекошенное существо. Всевышний гневался на Смерть за ее вольности, а она лишь громко смеялась и танцевала перед ним. Да и что можно с ней поделать? Разве можно наказать саму Смерть, появившуюся в мире одновременно с Всевышним? - Знаю, - лениво протянула она. - Я всего лишь смотрю! Тщеславная, вредная девчонка - вылитая мать! И зачем Он сделал ее вольной?! Не понимаю!       Она, усмехаясь, еще несколько секунд смотрела на девочку, а после в голос рассмеялась. Ее ледяной смех в секунду наполнил собой дом; смех Смерти был так громок, что оконные стекла задребезжали, словно от сильного ветра. - Мне пора, - без сожаления сказала красавица, - в Тайланде самолет разбился - надо бежать! Скольких грешников ждет огонь! Завтра увидимся, Пятый! - с этими словами она обернулась вокруг собственной оси и скрылась.       Я издал вздох облегчения. Компанию циничной Смерти сносить нелегко до тех пор, пока в тебе не погибло все человеческое - я до сих пор не стал равнодушным.       Малышка Рози, оглядев детскую, успокоилась и позволила уложить себя в кроватку, дабы продолжить свой сон. Но она так и не уснула в ту ночь, как и остальные обитатели дома. Едва мистер Чарльстон уложил внучку, как в детскую ворвалась горничная. Лицо молодой девушки, перекошенное от ужаса, сияло неестественной белизной; глаза застекленели, а узкие губы застыли в желании что-то произнести. - Что случилось, Марта? - он резко подошел к ней. - Что случилось? - Сэр, - послышался слабый голос, - миссис Чарльстон...       Дальнейшие объяснения не требовались. Мужчина тут же рванул в свою спальню. Его отчаянный крик заглушил все вокруг. Он звал на помощь, звал свою жену, уповал на Бога, но все было тщетно. Долорес Чарльстон умерла от сердечного приступа несколько минут назад. Сердце сильной женщины в этот раз просто не выдержало напора страстей.       Этот дом в одну ночь опустел, потеряв хозяйку и молодых супругов. Дом, как и все его обитатели, погрузились в траур, печать которого свежо горела на их лицах. Нет ничего хуже, чем быть свидетелем горя, которому ты бессилен помочь. Это сравнимо с мучениями медсестры, приколоченной чувством долга к койке безнадежного больного. Я больше не мог оставаться в этих комнатах, в которых все еще звучал смех Смерти, я предпочел уйти и не возвращаться до тех пор, пока долг вновь меня не обяжет. У посланников тоже есть сердце.