Старинный фонарь надежды во мгле

«Бога ради, и чего Комуи так волновался?», - думал Канда, вспоминая послеобеденный визит к смотрителю. Он ясно помнил его выражение лица, когда тот сообщил, что экзамен по экстренным обстоятельствам перенесли на сегодня. Едва закрыв глаза, Канда мог снова наблюдать за тем, как Ли берет отполированную частыми касаниями трубку телефона, как с каждым словом его глаза все более и более округляются, а язык немеет настолько, что ответить говорящему он может лишь утвердительным мычанием. Комуи, глядя скорее сквозь Канду, чем на него, сообщает, что экзамен состоится через час, а в зависимости от его исхода будет решена судьба мечника. Резкий перенос мероприятия и состояние смотрителя сказались на том, что после благополучно завершенного экзамена Канда смог беспрепятственно покинуть зал. Ведь это Орден, новости расходятся так быстро, как горячие пирожки. Чего доброго, будь дата официальной, то на экзамен бы его провожали как в армию рекрута, а с экзамена встречали бы так, будто они проводили его на смерть, а он нежданно-негаданно вернулся целехоньким. Как и обещали, судьба мечника была решена на месте. Едва его поздравили с повышением, так сразу и отправили на важное задание в Лондон. На сборы дали два дня – путешествие в Англию более напоминало длительную командировку в одно из западных подразделений, где, по последним сообщениям, участились нападения акума высокого уровня. Канда же не собирался так долго торчать в Черном Ордене – мало ли, заставят еще проставляться за повышение. Подобные случаи уже происходили. В честь его же Дня рождения, Канду связали по рукам и ногам (увы, некоторым искателям пришлось вместо банкета довольствоваться апельсинами на больничной койке), отняли Муген, и, пока он сквернословил, ему под нос подставили торт со свечами, которые брюнет нечаянно задул. Выбраться ему удалось спустя пару минут, когда все потянулись за тортом, перестав держать конечности экзорциста вместе с веревками. Его пытались словить, догоняя в течение нескольких часов, но Канде удалось скрыться. Он залег под кустом, героически подавляя свое бешенство. Спустя две недели он вернулся, но больше никто не приближался к нему на расстояние менее пяти метров. Наверное, потому что в глазах у него горело желание всех убивать, а в руках нервно подрагивала катана. Канда поежился, припомнив этот случай. Его шаги отдавались гулом в голове. Прислонившись на мгновение лбом к холодной двери, он зашел в комнату. Бросив взгляд на лотос на столе, он упал на кровать, чувствуя легкую слабость, какое-то головокружение. Не понимая в чем дело, Канда попытался заставить себя вспомнить, что произошло пять минут назад, и о чем он думал, но воспоминания скручивались в яркие пятна, и только одна мысль наматывала круги в его голове: «Неужели устал после экзамена?». Раскинув руки, Юу смотрел в потолок. На его белеющей глади он рассматривал искусно выполненное его сознанием Ее Изображение. Рядом с ней, прижавшись к пышным юбкам ярко-красного платья, стоял Алма. Она же чарующе улыбалась, обнимая мальчика, и улыбка согревала надеждой. Канда старался не моргать, боясь, что видение может исчезнуть также легко, как и люди на нем. Незаметно для себя, мечник задремал. ____ Лучи солнца пробирались в сырое помещение. Они играли на его волосах, бликами переливались на спящем лице. Влажные дорожки под глазами почти высохли, напоминая о себе лишь мокрым уголком подушки. Поборов сонливость, Канда открыл глаза. Отчего-то его не покидала мысль, что сегодня должно случиться что-то невероятно важное. Не то, чтобы он был суеверным, но от образа двух горячо любимых людей он не мог избавиться добрую половину ночи, словно они хотели ему что-то сказать. Глубоко вздохнув, он сел, намереваясь победить утреннюю лень и начать сбор вещей, которых все же было не особо много. Но без происшествий обойтись не удалось, даже едва проснувшись. На его коленках приютилось маленькое мохнатое существо, непонятно как и откуда взявшееся в его комнате. Встряхнувшись ото сна, оно без любопытства уставилось на экзорциста. Канда, глядя на существо так же пристально, подумал, что оно сильно напоминает кота. Конечно, он подозревал, что что-то случится, но такой вариант был менее предсказуемым, а точнее, вообще непредсказуемым. Котенок был черной окраски с негустой шерстью. Большие зеленые глаза нереалистично смотрелись на крошечной аккуратной мордочке, а черный хвост, напоминающий метелку, мотался из стороны в сторону. Канда недоверчиво протянул ладонь к котенку. Тот подался вперед, приветливо подставляя свою головку грубой мозолистой руке. Осмелев от дружелюбия, Юу, тепло глядя на животное, прижал его к груди, слушая громкое урчание. Котенок, вытянув лапки, потянулся к лицу мечника и, лизнув его в нос, тихонько мяукнул. Ох, как долго он не улыбался! *** - Пафоса у вас всегда много, - ухмыляясь, сказал акума, - но чтоб по-настоящему слово сдержали… Тяжело дыша, Аллен встал. Рукой стер текущую по подбородку кровь и, выпрямившись, устремил взор на маленького монстра: - Ты не выйдешь отсюда живым. Акума рассмеялся. Звонко, словно колокольчик звенел, но Уолкеру это здорово подействовало на нервы. Оскалившись, он начал обратный отсчет до последнего удара. Десять… девять… - Даже если ты и сдержишь свое обещание, то, лишив меня жизни, потеряешь что-то важное, - непривычно, конечно, но этот акума был чересчур разговорчив. Аллен сбился. Пять… четыре… - О, я вижу, мальчик серьезно настроен. Уже готов к боли? Два… Один… Подпрыгнув, Аллен оттолкнулся от стены: - Пояс клоуна! Акума не сопротивлялся, а лишь продолжал тихонько смеяться даже тогда, когда обкрученный белой лентой не мог двигаться, а прямо в лоб ему глядел Меч Генерала. Хоть было уже поздно, Джонни отчаянно закричал: - Нет, Аллен, это ловушка! Слишком, ох, слишком поздно он понял, что этот акума далеко не тот, за кого себя выдает. Его поведение, его внешняя форма слегка отличались от настоящего акума четвертого уровня, хотя и сделан он был подобающим образом – даже проклятый глаз поддался. Чувства Джонни сжались в комок, когда он почувствовал, что от этого удара зависит еще и жизнь Аллена – ему показалось, будто экзорцист несется к бомбе. Выбежав из укрытия, Джонни не успел сделать и трех шагов, как на глазах тающий акума, которого Аллен проткнул мечом, протянул большие белые лапы к Уолкеру. Именно они и не соответствовали стандартному акума четвертого уровня, однако, Аллен еще это не сообразил. Он сощурился, словно от металлических когтей на лапе исходил свет. - Ну я же предупреждал, глупенький, - заливистый смех разнесся по коридорам, заглушив крики Уолкера. За считанные мгновения исчезла искаженная в нечеловеческой ухмылке морда чудовища и окровавленная лапа. За эти же считанные мгновения Аллену суждено было испытать такую боль, какую ему не приходилось чувствовать никогда. И все же, как подумал Джонни, ему повезло, что свалившись с такой высоты, он потерял сознание. Что-то вроде наркоза, но все равно первая помощь необходима. Он перетащил его с камней на более ровную поверхность. «О Господи!» - при осмотре раны у Джонни помутилось в голове: «Что же теперь делать?». Он зажал рот рукой и отвернулся. Живот ужасно крутило, словно внутри работали жернова. Джонни, сидя на коленях, непрерывно раскачивался из стороны в сторону. «Нельзя думать. Нельзя. Забудь. Ты ничего не видел», - повторял он про себя, кусая губы. Нет, Аллен был очень не похож на себя. Почти все лицо было залито кровью, а вместо глаз зияли темные провалы. Он лежал без движения, без единого намека на тяжелое состояние, он не двигался и не звал на помощь. Но жестче этого зрелища – зрелища человека без глаз, человека, мгновение назад которого ты видел улыбающимся, а теперь лежащим без сознания; белые волосы медленно приобрели вишневый цвет. Переносица была словно единой царапиной. Даже при самом удачном стечении обстоятельств у него останется шрам, причем на всю жизнь – рваная рана. Вид такого Аллена давил Джонни на виски, вынуждая сдавливать голову сильнее, чтоб заглушить боль. Он не мог разобраться и вспомнить, что надо делать, так как вид друга в крови вызвал нешуточную панику и шок, какие он не мог утихомирить. «Прекрати!», - раскачавшись, Джонни сильно ударился головой о стену. Он, успокаиваясь, начал глубоко вдыхать и выдыхать, теребя рубашку. «Ты сможешь помочь ему», - Джонни утер нос дрожащим рукавом. Внезапно раздался грохот – обваливалась соседняя стена. Джонни без промедления вскочил, закрывая собой тело Уолкера. Камни ободрали ему спину, но он по-прежнему не сдвинулся с места. Когда камнепад прекратился, Джонни, подняв голову, был ослеплен ярким солнцем. Выход! - И что вы только в такой дыре забыли, а? – недовольный голос прорезался сквозь каменную пыль, и темный силуэт шагнул внутрь. – Ну конечно, ни шагу без меня, - проворчал он, присев. После долгой паузы, не выражавшей ровным счетом ничего, человек осведомился у Джонни: – Ну и чего застыл? – наконец глаза Джонни привыкли к свету, а каменная пыль осела. Но Джонни все еще протирал очки, не веря своим глазам. Словно от холода, у него зуб на зуб не попадал, но все же он был невероятно рад видеть его. - К-к-канда... - Сообразил наконец-то, - Юу спрятал Муген. - Надо брать этого умника с собой. Кстати, как давно он волосы покрасил? - Мин-н-нут пять наз-з-зад, - заикаясь, ответил Джонни. Он все еще не мог поверить в свое везение и одновременно неудачу. Явись он чуточку раньше, и Аллен не лишился бы глаз! Но в этой ситуации Джонни прекрасно понимал, что винить надо прежде всего себя, а не мечника. - У тебя такой вид, будто ты сейчас в обморок хлопнешься. Бери кота, - он кивнул в сторону черного, как смоль, животного, крутящегося рядом, - а я возьму Уолкера. Только сознание не теряй. Юу озадаченно почесал голову, наблюдая, как частица «не» подействовала противоположным образом на Гилла. Тот, пробормотав какие-то извинения, рухнул на пол. - Вот блин, - произнес он негромко, обращаясь к коту. - Что теперь делать будем, а?