Хроники пропавшей бутылки

      Наскоро перекусив остатками рыбы, пойманной и зажаренной вчера Холопайненом, гитарист отправился на дело. Первым делом он решил осмотреть место преступления и понять, кому это было выгодно. Теро и Юкку, мирно храпящих наверху, он сразу же решил сбросить со счетов: неуёмный Киннунен вырубился раньше всех, и на кровать его в полумёртвом виде перетащил уже Марко. С Юккой же гитарист вчера лёг спать в одно время, и при этом тот находился в не менее «тёпленьком» состоянии, так что, скорее всего, до нынешнего момента ни разу так и не проснулся.       Холодильник был почти пуст, за исключением нескольких банок консервов, последней, чудом выжившей, бутылки пива и куска свежего сыра. На всякий случай дотошный Вуоринен проверил и морозильную камеру, найдя в ней лишь пачку замороженной пиццы, оставшейся, кажется, ещё с прошлого их отпуска.       «Определённо, осмотр места преступления результатов не дал», – приуныл Эмппу. Но тут же ему пришла на ум новая идея: опросить всех тех, кто уже проснулся, и по реакции распознать, кто из них является преступником.       «Я ведь мастер психологии!» – самодовольно ухмыльнулся про себя блондин.       Торопливо спустившись по ступенькам, во дворе он увидел загорающего в одних трусах и шляпе лидера группы. Холопайнен с закрытыми глазами полулежал на импровизированном шезлонге, состоящем из старого кресла и приставленной к нему табуреточки для ног. Со стороны могло показаться, что он спит, если бы не его время от времени шевелящиеся губы: музыкант, видимо, обдумывал новый шедевр.       – Доброе утро, Туомас! – бодро поприветствовал его гитарист. – Давно не спишь?       – Пару часов как, – приоткрыв глаза, недовольно ответил композитор. – Мне, в отличие от вас всех, некогда разлёживаться на перинах, как той принцессе, – дела ждут!       Эмппу понимал, о каких делах говорит Холопайнен: порой даже на отдыхе маэстро не уставал писать новые песни. Добродушный гитарист очень не хотел мешать начальнику, но правда была дороже: он, во что бы то ни стало, решил дознаться у клавишника, не брал ли тот его единственную усладу в этом бренном мире. Подойдя к нему ближе, Эмппу осторожно спросил:       – Как ты умудряешься работать после вчерашней пьянки? Голова разве не болит?       – Болела с утра, – подтвердил Туомас, – но я принял две таблетки алка-зельтцера: хорошая штука, всегда ношу её с собой. С нашим-то образом жизни… Как говорится, «на репетицию с водкой, на пьянку – с гитарой».       Вуоринен понял, что промахнулся: начальник, изрядно выпив вместе со всеми, на утро просто воспользовался стандартным способом лечения от похмелья, а значит, вода ему была не нужна. На очереди был Томми, подходивший к домику из ближайшего леска.       – Утро доброе! – поздоровался и с ним гитарист. – Ты откуда это в такую рань?       – В лес ходил, – ответил Томми. – Свежим воздухом подышать, птичек послушать, о жизни подумать. Люблю природу!       – Отлить он ходил! – заржал Холопайнен. – В нашем туалете лампочка перегорела, а он у нас темноты боится. Светотехник, блин!       Разоблачённый Томми мгновенно покраснел, Эмппу же отметил про себя: «Если осветитель боится темноты, то точно не стал бы вставать среди ночи и спускаться на первый этаж ради воды, как бы его не мучило похмелье». Однако оставалась возможность того, что бутылка была украдена ранним утром, пока он спал. С этой мыслью гитарист поинтересовался у коллеги:       – Томми, ты случайно не брал из холодильника такую большую, как ЧСВ Туомаса, бутылку минералки?       Клавишник недовольно покосился на него из-под шляпы, но ответить что-либо посчитал ниже своего достоинства.       – Я? Нет, – отозвался осветитель. – Но я видел с утра на кухне Марко. Правда, в руке у него был бутерброд, а не бутылка, но мало ли… Так что спроси у него, он сейчас, кажется, в нашей спальне.       Что ещё оставалось делать? Поблагодарив за помощь ребят, Эмппу двинул свои стопы назад, в сторону жилища. Проходя мимо гостиной, он обратил внимание на ранее незамеченную им улику: на стеклянном журнальном столике, среди слоя пенопласта, попкорна и прочего мусора, стоял пластиковый стаканчик. На дне его находилась прозрачная жидкость. Принюхавшись к содержимому, гитарист сделал вывод: это не алкоголь. Тут же на дне он увидел пару мелких пузырьков, прилипших ко дну. Однозначно, кто-то пил из этого стакана ЕГО минералку. Но вот кто? Следов помады на краях не было.       «Значит, это не Тарья», – сделал очередной вывод гитарист. Поставив улику на место, Вуоринен двинулся на второй этаж.