Черное Солнце

Она смотрит прямо, она не отводит глаз. Она улыбается, она понимает все: и тихий шепот, и порванный криком час, когда ночью кошмаром с ума свело. Она улыбается, гаденько и легко, прищурившись, ластится, изнанку вспоров души, она выгоняет с порога мое тепло, говорит под руку: «Ну же, пиши, пиши». Я с ней не спорю, я молча иду за ней, срывается бегом – следом за ней бегу, ныряет ли в омут – под воду иду, смелей, по локоть в алом, по душу мою в снегу – не упустить бы, следом бы лишь успеть. Она все смеется, ластится, гонит прочь, русалкой свернувшись, она начинает петь, и, боже, бездетная, мне обещает дочь. Она смотрит прямо, она не отводит глаз. Глаза ее дивные – краше не знаю их, но тает, увы, сил моих тот запас – я не бегу, я следом пускаю крик: - Стой, бесприданница, мука моя, тоска! Стой, бессонница и кошмар, окаянная, Ева моей души, мое вдохновение, Авель сердечных мук, Брут мой возлюбленный, Калигула умных фраз, Марья-распутница, девка с больших дорог! Стой же, прекрасная – догнать не хватает ног! Она замирает иноком, она не отводит глаз. Она ухмыляется, она рассчитала все: и тихий шепот, и порванный криком час: - Я муза твоя. Ты без меня никто.