Прошлое возвращается

Остаток вечера был более сдержанным и приятным, и глаза Лены перестали вылезать из орбит от удивления. Они проговорили, как обычные женщины, собравшиеся на кухне после тяжёлых трудовых будней. Сашка так и не пришёл домой. Он лишь позвонил и сообщил, что останется ночевать у бабушки. Честно признаться, Ирина была даже рада такому повороту. Зимина не могла представить, что скажет сыну, когда останется с ним наедине, а не говорить нельзя. Он уже большой, и его нельзя просто отправить в комнату, гаркнув о том, что это не его дело. Она сегодня уже видела преображение мальчика в самого настоящего мужчину, и уже никогда не сможет относиться к нему как раньше. Удивительным было то, как Измайлова приводила её в чувства. Она относилась к таким людям, которым не нужно было ничего говорить, ничего объяснять, ничего доказывать, а просто сидеть и молчать. Видимо, майоры полиции в нашей стране обладают неплохими знаниями психологии, ну, или просто это было то, что отличало Лену ото всех бывших подружек Зиминой. Лена покинула квартиру, когда уже треть литровой бутылки коньяка, а может и чуть больше, исчезла. Было хорошо, легко и спокойно. Наконец-то, впервые за два дня, Ира почувствовала некое равновесие в чувствах и эмоциях. Чуть покачиваясь, Ирина убрала следы прошедшего торжества жизни и направилась в ванную. Сейчас это было для неё спасением. Ей нужно было смыть с себя остатки всех переживаний и душевных метаний. Она нежилась в горячей воде, стараясь до конца придти в норму, пытаясь хоть как-то выкинуть из головы, неожиданно вернувшиеся к ней убийства, да и Глухарёва вместе с ними. И вот когда эффект был почти достигнут, в темноте закрытых глаз к ней вновь вернулось прошлое, которое причиняло только боль и страдания. Прошлое без стука ворвалось в её, практически освобождённое сознание, и вновь вернуло в голову Сергея. Его горячие и требовательные руки залезали под форменную юбку, гладя её бедра. Губы нежно покусывали её губы, которые просто пылали огнём страсти. Он всегда удивительным образом знал, что ей нужно, знал, что сделать в этот самый момент. И вот наконец-то её юбка медленно сползла по бёдрам на пол, да и рубашка через несколько секунд отправилась к ней. Она, совсем открытая и обнажённая, и не только физически, но психологически, стояла перед ним и доверяла. Она доверяла ему, как никому другому. Его глаза отражали невероятную нежность, которую она никогда не видела в глазах своих мужчин. Его глаза ласкали её тело без прикосновений, и только от этого страстного и требовательного взгляда она испытывала ужасное возбуждение. В эти моменты она боялась сама себя, она готова была испить его любовь до конца, не оставив и капли ни на будущее, никому другому. Ирина не могла дышать, в глазах был ужас, руки дрожали, а в голове, вновь болезненными раскатами грома, расходилась головная боль. Несколько неглубоких вдохов, которые причиняли лишь жуткую боль где-то за грудиной, и вот наконец-то, она смогла дышать. Наконец-то, влажный и тёплый воздух ворвался в её лёгкие, насыщая кровь кислородом, что давало надежду на то, что она сможет выбраться из этой ванны. Только через несколько минут внимательного рассмотрения своих трясущихся рук, до Ирины дошло осознание того, что тряслись не только руки. Она вся колыхалась, словно осиновый лист. Нет, ей было не холодно, да и вода в ванне не успела ещё остыть. Ей было страшно! Страшно оттого, что она не сможет избавиться от этих «видений», которые выпивали из неё соки, сводя с ума. Она медленно поднялась и потянулась за полотенцем. Ей хватило сил только на то, чтобы обернуться в мягкое белоснежное полотенце и по стенке сползти на пол. Её ноги были не в состоянии держать трясущееся тело. «Да что ж ты со мной творишь?!» – давясь слезами, хриплым голосом простонала Ирина. Согнув ноги в коленях и сложив на них руки, она невидящим взглядом смотрела перед собой. Сколько она так просидела, Ира не знала. Понимание того, что сидит вот так, полуобнаженная на холодном кафеле уже давно, пришло, когда всё ещё трясущаяся рука убрала полусухие рыжие локоны с лица. Надо было встать, надо было одеться и добраться до постели. Там тепло, там уютно. Цепляясь рукой за стену, она смогла встать. Взгляд уловил в зеркале её саму. Бледная, испуганная, с ужасными мешками под глазами и растрёпанными волосами женщина ёжилась теперь уже от холода. Такой Зимину не видел никто в этом мире. Такой никто не должен её видеть! Уснуть в ту ночь было не суждено. Как только она закрывала глаза, к ней вновь возвращались воспоминания, как непрошеные гости, и вновь сводили её с ума. Она понимала, что ей нельзя было не думать, ей нужно было срочно забить свою голову хоть чем-нибудь. И как раз вовремя перед ней возникла картина сегодняшнего, или уже вчерашнего, утра. Думать об убийствах, которые расследует Глухарёв, не самая удачная замена мыслям о нём, но всё же. Следовательский ум пытливо складывал все известные ей факты в единую цепочку, которая на первый взгляд казалась неказистой и слишком запутанной. Вытянутые из пальца мотивы ужасно раздражали полковника, от чего сон уходил ещё дальше, ещё глубже загонялся внутрь. Мысли слишком быстро сменяли друг друга, и ей нужно было срочно всё записать, чтобы не забыть. Из тёплой кровати она переместилась на кухню. Быстрым размашистым почерком были исписаны уже несколько белоснежных листов. Ирина встретила рассвет, можно сказать, довольной: за всё время, пока она пыталась понять мотивы киллера, Глухарёв даже не смел ворваться в её мысли. За всю ночь была скурена целая пачка сигарет, от чего с непривычки Зимина заходилась кашлем из-за неприятного першения в горле. Закинув в себя две таблетки обезболивающего, Ирина прошествовала в ванную. Лёгкий макияж, замазанные круги под глазами и элегантная причёска не оставили на прекрасном женском лице и следа от бессонной ночи, а выглаженная форма и вовсе сделала образ идеальным. – Поехали! – резко крикнула водителю Зимина и нырнула в служебную машину. Приехав в отдел, она бодрой походкой подошла в дежурке, где, зевая, сидел измученный Олег. – Доброе утро, Ирина Сергеевна, – вяло проговорил капитан, уже протягивая начальнице ключ от её кабинета. – По твоему лицу как-то об этом и не скажешь, – съязвила Ирочка, – ладно, через полчаса пригласи ко мне Карпова, Савицкого с Ткачёвым, Щукина, Климова, Терещенко и Исаева. – Дав указание и получив ключ, Ира прошествовала в свой кабинет, бодрым стуком каблучков оповещая весь отдел о своём явлении в царство-государство.