И как теперь что?

Она услышала его голос раньше, чем увидела его самого – мужчина о чем-то возбужденно говорил по телефону, явно с полковником. Девушка уловила последние слова о психиатрической клинике, когда осторожно подошла сзади. - Костя… Лисицын чуть не вздрогнул от неожиданности – кто ее научил так подкрадываться? – но в последний момент успел совладать с собой. Что она здесь делает? Почему не в больнице? Полостная же операция была! Черт бы побрал эту Соколову, вечно ей не сидится на месте! - А я когда там на полу корчилась… - продолжала тем временем Юля, запнувшись, подбирая слова. Он обернулся. Ну, точно – стоит белее полотна, того и гляди ловить придется! Хотелось гаркнуть «марш домой!», пользуясь служебным положением, чтобы заставить упрямицу вернуться в палату или хотя бы домой – долеживаться. - …ты мне в любви признался или мне показалось? – закончила свою мысль Соколова, и ее губы тронула едва заметная улыбка. Так вот ты зачем пришла! Да уж мог бы и сам сообразить: конец рабочего дня, в конторе полтора лаборанта и те – дежурные, а тут она: нарисовалась – не сотрешь. Не работать же явилась, в самом-то деле! С больничной койки сбежала на ночь глядя? До завтра дотерпеть не могла? Лисицын смотрел в ее широко раскрытые глаза, жадно ожидающие от него ответа. Казалось, она стоит – не дышит, замерла как в стоп-кадре, да только взгляд дюже живой. Наивный и хитрый, гипнотизирующий и будоражащий… Он больше не встречал людей, способных сочетать в себе несочетаемое, как капитан Соколова. Юля на мгновение задержала дыхание. Всю дорогу до офиса она представляла себе, как задаст ему этот вопрос, но все равно волновалась. План был проработан до мельчайших деталей, любая реакция была просчитана, обдумана и снабжена соответствующим ответом: обратить все в шутку; сделать вид, что все равно; улыбнуться; пококетничать, сумев вовремя увернуться от объятий, если вдруг что… Но сейчас, стоя один на один, было чертовски сложно просто сохранять спокойствие. Тишину разрезал телефонный звонок. Лисицын схватился за мобильник. - Да, Галина Николаевна, со связью что-то… оборвалось, - он прикрыл ладонью трубку и быстро шепнул: - Потом поговорим, ладно? – и ушел по коридору, разговаривая с Рогозиной. Соколова осталась растерянно стоять посреди опустевшего офиса, обиженно хлопая ресницами. Вот ведь черт! Пожалуй, именно этого она и не учла. Все предусмотрела, ко всему подготовилась, но чтобы вот так… И как теперь что?