Случай

      Село действительно было большим – этакий местный небольшой центр со своим банком, кинотеатром, больницей, несколькими школами и россыпью коттеджей на окраине. И, конечно, с живыми мертвецами, которые одиноко шатались по пустым улицам. Можно сказать, образцово-показательный населенный пункт апокалиптического типа.       Тихо вернувшись в магазин, Джек лишь сплюнул от досады – на прилавках, как и на складе, не было даже спичек или еды быстрого приготовления. Лишь моющие средства, как последние защитники крепости, заняли оборону в своем последнем убежище – подсобке.       «Да уж, этим сыт не будешь и от зомби не отобьешься…» - промелькнуло у Джека в голове. Последующую за этим сцену, где он с мерзким хихиканьем заправляет водяной пистолет мыльной водой и стреляет врагам в глаза, а Артур с криком «Получите, твари!» закидывает их с крыш водяными шарами с аналогичной гадостью, он старательно отогнал.       Пройдя вдоль по улице, Гриша наугад зашел в один из домов и поморщился от запаха – попахивало тухлятиной. - Ну и лачуга! – прикрыв за собой дверь, молодой мужчина встал в полный рост и с интересом осмотрелся по сторонам. Домик действительно едва дышал на ладан – ободранные стены с остатками обоев, слой пыли на всем горизонтальном толщиной в палец, и влажный и неприятный воздух – верный спутник гнилого дерева, перемешавшегося с запахом чего-то давно гниющего.       Стараясь создавать поменьше шума, Джек двинулся к кухонной секции, и каждый новый шаг сопровождался маленьким облачком пыли, взметавшейся вверх. Как при дожде, что каплями создает маленькие кратеры в сыпучем песке, и мелкая пыль ещё долго висит в воздухе.       «Я – капля, большая и страшная». – Гриша улыбнулся своим мыслям. Он всегда старался думать о чем-то приятном и не напрягающем. Если не находить в этом мире то, над чем можно посмеяться, то жизнь становится совсем уж неприглядная.       Выйдя из прихожей, Джек приоткрыл дверь в основную комнату, и, закашлявшись, отшатнулся: в лицо ударило гнилостное облако, невидимое, но вполне материальное.       В кресле, около обметанного паутиной телевизора, сидел мужчина. Предположительно, немолодой - на такой стадии разложения теряются многие детали. При жизни он явно страдал избыточным весом, и сейчас его плоть медленно усыхала. Обтянутый кожей череп с волосами, похожими на ржавую проволоку, нежно обхватывал губами дуло двуствольного охотничьего ружья. На столе рядом с ним – початая бутылка с мутной жидкостью, без наклейки.       Заметив что-то на полу, Джек нагнулся. Фотография. Маленькая девочка с бантами на голове заливисто смеялась в камеру. Рядом – улыбающиеся мужчина и женщина лет тридцати пяти-сорока на вид. На оборотной стороне подпись – «На первом звонке».       Джек еще раз посмотрел мертвецу в глаза, словно пытался что-то прочитать в искаженных смертью чертах. - Твоя семья? – зачем-то спросил он.       Он постоял так ещё немного, молчаливо отдавая последние почести незнакомому ему человеку, который не справился. Не выдержал. Или просто не знал, для чего вообще стоит жить дальше? И только и оставалось гадать, что стало с этой смешливой девочкой и ее мамой со старого снимка. Возможно, они развелись. Мать забрала дочку в город, а он остался здесь. Они изредка разговаривали по телефону, а во время дней рождения девочки перебрасывались малозначительными фразами. А потом пришли живые мертвецы. Первые мощные вспышки заболевания произошли в городах. Правительство сначала пыталось бороться с «Бродячей чумой», пыталось заверить граждан, что все будет хорошо. А потом, спустя неделю, ретировалось в неизвестном направлении, оставив их умирать.       Вряд ли у матери-одиночки были деньги войти в то привилегированное сословие, которое со всеми почестями вывезли заграницу...       Поддавшись внезапному порыву, Гриша разжал пальцы мужчины, намертво стиснувшие приклад, и вложил в них фотографию.       Он всегда старался концентрироваться на хорошем. Старался не думать, что стало с его братом. Не вспоминал о родителях. Не заговаривал о друзьях. Не представлял их лица, улыбки, голоса.       Мертвые – тяжелый багаж. А в темные времена нужно бегать налегке. Иначе не выжить.       Отступив на шаг назад, Джек направился к серванту, где ещё можно было найти что-то полезное.       Внезапно раздался страшный скрип и грохот, пол под ногами провалился и Гриша рухнул в образовавшуюся яму спиной вперед. Мгновение головокружительного падения, удаляющееся светлое окошко - и звук разбивающегося стекла, выбитый из груди воздух и судорожные попытки сделать вдох. Сверху, подобно коршунам, кружась, опускались клубы пыли. Поверх забившего нос запаха пыли стремительно расползался густой квашеный дух. - Финиш… - сипло выдохнул неожиданно провалившейся неизвестно куда парень и поморщился – спина, ударенная при падении, болела и неприятно покалывала. Прошуршав, сверху на место происшествия легла занавеска, за которую Джек ухватился при падении, скрывая безобразие от посторонних глаз.

***

- Тобой что, пол вытирали? – слегка ворчливо поинтересовался Артур у друга, когда тот, взъерошенный, в пыли и паутине, кряхтя, как старая бабка, влез в окно. - Да, в преисподней. Им срочно понадобился уборщик. – Сняв мокрою куртку со спины, Гриша устало присел к напарнику на кровать. – Не посмотришь спину? Я там на битое стекло упал.       Задрав футболку, Артур с минуту любовался наливающимися цветом синяками, прощупывая пальцами неглубокие царапины. - Все в порядке. Ух, как от тебя пахнет! Капустка? Надеюсь, ты ее не всю раздавил? – Объяснять, как он догадался о погребе, Артур не стал – слишком очевидно. - Нет, капусты больше с нами нет. – Гриша сделал грустное лицо и немного понаблюдал, как его друг сглатывает слюну и недовольно хмурится. – Но зато я принес это!       Литровая пузатая банка маринованных огурцов была извлечена на свет божий и с громким стуком поставлена на стол. - Давайте, подсаживайтесь, больной. Все время вашего лечения будем пировать, банка далеко не последняя! - Эй, а помочь встать?! - Хехехехе….