Тайный Санта

- Дурацкий снег. Дурацкий снег. Дурацкий сне... Ей казалось, что они торчат в лесу уже битый час, хотя вряд ли прошло более сорока минут. Пламенная речь Элли, которая шла следом за Джоэлом, вперив взгляд в сугробы под ногами и покрывая их отборной руганью, прервалась снежком, угодившим точно в вязаный помпон на ее шапке. Это способствовало тому, что девочка споткнулась, едва не выронила вязанку сучьев из рук, а после начала ругаться пуще прежнего. - Перестань зудеть, - посоветовал мужчина. Да, уж на что, а на удары точно в цель у него рука набита. - Эй! - воскликнула Элли в широкую спину Джоэла, который шел впереди с топором в руке, - Пошли уже обратно. Нам веток хватит с лихвой, а у дома еще дрова есть. К тому же мне не терпится зарядить тебе снежком в затылок, как только скину все это. Последнюю фразу девочка ехидно пробурчала себе под нос. Снег сверкал на солнце. Погода этим утром выдалась ясная, без снегопада. Она не могла быть иной в день Рождества. Когда они уже подходили к дому, Джоэл получил обещанный снежок. Правда, в ухо. От того, что реакция бывалого контрабандиста позволила ему успеть обернуться и даже проговорить начало фразы: "Элли, не взду.." - Вот теперь я довольна, очень довольна, - хмыкнула девочка, прошествовав мимо отряхивающегося мужчины в дом. Запас еды у них не отличался богатством выбора, но Элли вспоминала, как один день, скрываясь в зимнем лесу от преследователей-бандитов, они с Джоэлом провели на одном мягком лубе древесной коры, и не жаловалась. Сам процесс готовки обеда стал весьма забавным - Джоэл вспоминал, как однажды на праздник пытался запечь в духовом шкафу индейку, а получил обугленную птичку и с тех пор понял, что готовка - не его призвание. Элли чувствовала веселье. Этот день был таким же, как десятки других - проведен бок о бок с Джоэлом, но что-то неуловимо изменилось. Уж не дух ли это Рождества? Наступивший вечер принес с собой разыгравшуюся пургу. - Ну вот, а я так надеялась, что хорошая погода продержится до завтра, - заметила Элли, кинув взгляд в сторону окна, когда стекло того едва слышно хрустнуло от сильного ветра. - В этом есть свое преимущество, - пробормотал неразборчиво Джоэл, который исследовал кухонные шкафчики, - мы не можем выйти в непогоду, но и другие вряд ли подберутся сюда. Денек отсрочки и отдыха. От ползущего внутрь дома холода камин уже не спасал. Элли порыскала по комнатам и вернулась в меховых наушниках, и с парой свитеров в руках. На девочке поверх имеющейся одежды появился свитер с северным оленем. Джоэлу достался зеленый, с рождественской надписью-шуткой на груди. - Какой идиот придумал это? - бормотал мужчина, то и дело натягивая ткань свитера на груди, чтобы увидеть белые буквы. - А по-моему, весьма мило, - сдерживая смех, отвечала Элли. Чем темнее становилось за окном, тем тускнела улыбка девочки. Диван пришлось подвинуть ближе к камину - единственному источнику тепла, и сесть тесно спиной к спине, чтобы хоть как-то согреться. Ветер за стенами дома бушевал с такой силой, что, казалось, способен повалить их. Элли укуталась в плед и грела дыханием ладони. - Как думаешь.. - сорвавшимся голосом спросила девочка, пересиливая себя и пытаясь улыбнуться: - Который час? Мы уже пропустили приход Санты? У Джоэла и самого зуб на зуб не попадал, но он указал кивком головы на темное окно. - Можно представить, что именно сейчас стрелки часов подбираются к двенадцати. А Санта забежал еще утром, попросив меня передать тебе вот это. Джоэл выдвинул из-под дивана стопку книг, перевязанную лентой. - Ого! Где ты их достал? - восхитилась Элли, освобождаясь из объятий пледа, и нагибаясь над заветным приобретением. Весь запас книг, что у нее был, она прочитала уже давно, некоторые абзацы даже могла цитировать наизусть. Вдруг девочка замолчала и подняла взгляд на Джоэла. - У меня тоже есть для тебя подарок. Не от Санты, а от меня, - произнесла Элли, роясь в глубоких карманах штанов. - Закрой глаза. Джоэл пожал плечами и прикрыл глаза. Теперь он мог слышать только вой ветра и легкий шорох. - А теперь открывай. Мужчина почувствовал, как его горло словно бы перехватила невидимая веревка. В руке Элли держала наручные часы. - Ты только посмотри, они даже идут! - слегка щелкнув ногтем по циферблату в подтверждение своих слов, девочка вложила подарок в ладонь Джоэла. Тот бессильно посмотрел на часы, погладил пальцем корпус из сандалового дерева. Часы были теплыми, и от них шел едва заметный приятный аромат эфирного масла. Мужчина заключил их между ладоней. Уперев локти в колени, опустил на сложенные руки голову. Элли обеспокоенно смотрела на Джоэла. - Тебе не понравилось, да? - грустно спросила она. Он открыл глаза. Оставив подарок в одной руке, другую прижал к губам, и искоса глядел на встревоженную девочку. Голос Джоэла звучал сипло, но мягко, когда он сказал: - Нет, это хороший подарок. Спасибо. Вчера Элли сказала, что хотела бы почувствовать то, что чувствовали люди до нее. Все счастливые воспоминания Джоэла были связаны с Сарой, и он уже не мог мечтать о возвращении назад. Ведь там не будет его дочери. Былое теперь не вызывает в нем ничего, кроме сожаления. Сара, Тесс. Кто бы ни утверждал обратное, боль не уходит. Для нее просто находится место, и наступает время, когда она дает о себе знать. Для девочки Джоэл, его рассказы и воспоминания, стали единственной нитью, связывающей ее с тем, что было когда-то на Земле. Для Джоэла Элли стала причиной ждать будущего дня. Первой за долгие годы. Хрустнуло стекло от очередного порыва ветра. - Здесь холодно, тебе нужно согреться, - пробормотал мужчина, расправляя в руках плед. Когда Элли подошла, он укутал ее в теплую ткань, а усадив на диван, обхватил одной рукой ее плечи и прижался щекой к ее голове. Тикали часы, за окном свистел ветер. Возможно, до праздника остается еще несколько минут, а может быть, мгновение Рождества уже давно позади. Джоэл не знал. Темнота зимой опускается рано. - Помнишь, я рассказывала, что у меня есть закладка с рождественским стихом? - проговорила Элли. Она чувствовала, что понемногу согревается - от Джоэла исходило ощущение тепла и надежности, - вот она. Пожалуй, вложу ее в одну из моих новых книг. Из пледа показалась рука девочки, держащая потрепанный прямоугольник, исписанный мелкими строчками. - Я знаю его, - сообщил Джоэл, скользнув по стихотворению взглядом, - Думаю, его знал каждый ребенок. Он не замечал, как принялся слегка покачиваться из стороны в сторону, как делал когда-то очень давно, убаюкивая маленькую Сару, когда той снились кошмары. Снова праздник. Снова диван, тумбочка с торшером рядом, часы над головой, тусклый свет, и родная сердцу девочка рядом. Отличие этого дня от того, когда Джоэл потерял дочь, лишь в том, что теперь человек, который дорог, все еще рядом с ним. И он защитит ее от любой опасности, если потребуется - ценой собственной жизни. К слабому полусонному детскому голосу, читающему вполголоса стихотворение, прибавился ласково бормочущий мужской. Не постоянно, лишь изредка вставляющий слово из стиха. И сама ласка в голосе сурового спутника заставляла Элли поверить, что все не зря. Что она не одна, и никогда не станет такой. Никогда. Рождество на пороге. Полночную тишь потревожить не смеет даже юркая мышь. Стайка детских чулок, как положено, чинно Санта Клауса ждёт у решетки каминной. Ребятишкам в уютных и мягких кроватках снится сахарный снег и Луна-мармеладка. Я колпак нахлобучил, а мама - чепец: взрослым тоже пора бы вздремнуть наконец… Вдруг грохот и топот и шум несусветный, и крыша откликнулась гулом ответным. Сна как не бывало - а кто бы заснул? Я ставни открыл и окно распахнул. Раздался на крыше грохочущий звук - диковинных звонких копыт перестук. Скорее, скорее к камину! И вот наш Санта скользнул прямиком в дымоход. Одетый в меха с головы и до пят (весь в копоти Сантин роскошный наряд!), с мешком, перекинутым через плечо, набитым игрушками - чем же ещё! Сияют глаза, будто звёзды в мороз, два яблока - щёки и вишенка-нос. Улыбка - забавней не видел вовек! Бела борода, словно утренний снег. Не молвив ни слова, он взялся за дело - чулки у камина наполнил умело, кивнул, пальчик пухленький к носу прижал (мол тихо! молчи!) - и в камине пропал. Раздался его оглушительный свист - И восемь оленей как птицы взвились, лишь ветром слова до меня донесло: "Всех-всех с Рождеством! Я вернусь! Добрых снов!"