Который час?

Как же приятно иметь друзей, которые готовы расплатиться за тебя, когда ты нищеброд, согласитесь? Починка часов стоила безбожно дорого – триста долларов, но Чучело любезно согласился оплатить её. Я так радовалась, когда узнала о том, что через два дня они будут готовы, ведь я попросила поменять лишь механизмы, оставив их внешний вид нетронутым. Было бы странно, если бы в готично-старинном доме висели отполированные, блестящие от лака часики, которые выглядели бы, как новенькие. По возвращению домой, я открыла дверь и шагу ступить не успела, как увидела Рагамаффина, ревниво смотрящего на меня снизу вверх: - Явилась, да? – Сейчас он был похож на мою маму, когда она встречала моего отца, вернувшегося поздно вечером, пьяного, после светской вечеринки. - Да нет, что ты. Это глюки. - Ну? И как там часы? – Игрушечные глаза пристально оглядывали меня, а выражение лица Оборванца так и говорило: «изменница». - Будут через два дня. У нас сегодня чаепитие, помой кружки от пыли. - Ещё чего? Сама мой, я не хочу после этого сохнуть на батарее. – Иногда я завидовала ему. Быть игрушкой, значит иметь множество оправданий, чтобы не делать что-либо. «По швам разойдусь», «Промокну» и тому подобное. - Спасибо за помощь. Ну, хотя бы, скатерть найти можешь? - Ну найду. – Язвительно процедила кукла, пропуская меня в дом. - Что бы я без тебя делала, помощник ты мой незаменимый? – Я офигела, вот правда. - Даже не знаю. Тяжело бы тебе тогда приходилось. – Спокойно ответил он, уходя за скатертью. – Ну, чтобы ты, моя забальзамированная конфетка, не выбилась из сил, я ещё и друзей твоих обзвоню, приглашу на чай. Меня чуть не вырвало от того, как меня назвал этот чудак, который ещё и одолжение мне делает. - Ты – идеальный мужчина. – С сарказмом ответила я, расходясь с Оборванцем, он – в комнату, я – на кухню. Вечер. Небо, из-за ярко-рыжих фонарей, как хамелеон принимает на себя их окрас. На улице гроза и именно из-за неё каждый гость, переступающий порог дома, долго отряхивал свой зонтик или себя от крупных капель дождя. - Не могла устроить чаепитие в воскресение, да? – Придрался Оборванец, скептически оглядывая Маффина, выжимающего на половичок свой жиденький хвостик на голове. – Дождя бы не было. - Да не, не! Всё пучком, братюня. – Смеётся монстр, шмыгая носом и отдавая мне приличную коробку с кучей сладкого. – Ща высохну! - Под складками высушить не забудь. – Себе под нос ворчит кукла. Ненавидел, когда у человека, ну, в данном случае монстра, был лишний вес. - Рагамаффин… - Процедила я сквозь зубы, пропуская гостя в дом. Следом последовал Таксидерми, с которым мы уже сегодня пообщались, поэтому особых ярких приветствий не было. А вслед за ним… - Лено-о-ор! – Вопит парень в полосатом бардовом костюме и с мешком на голове. – Ленор, я пришел к тебе! Наверное, я должна была сойти с ума от счастья, что Мистер Гош пришел ко мне, но как-то не получилось. - Ага, привет. - Ленор! – Блещет своим словарным запасом юноша, доставая из-за спины букет цветов, коробку шоколадных конфет и бутылку шампанского. - Это ещё зачем? – Я коротко киваю в сторону зелёного сосуда с алкоголем. - Я подумал, что сегодня особенный вечер, - С придыханием начал он. – Ведь вы никогда не приглашали меня к себе, приходилось прокрадываться, но сегодня… Ох, Ленор, женись на мне! Он бросается на меня с распростертыми объятиями. Я визжу, достаю из «несуществующего кармана» молот и, со всей дури, сбиваю им мешок с плеч Мистера Гоша. - Лено-о-ор! – Продолжает орать мешок. - С 1821 года, как Ленор. Бери свою башку и пошли за стол. – Прикрикиваю на него, удаляясь в гостиную - наливать каждому гостю чай. - Мне кажется, или она его не любит? – Чешет репу Маффин, смотря мне вслед. Этого типчика никогда не смущали неоднозначные взгляды в его сторону. И даже сейчас, когда сам Гош смотрел на него, как на придурка. - Мда… - Вздыхает Оборванец, уходя за мной, абсолютно разочаровавшись в мышлении толстяка. Последовав примеру моего сожителя, гости направились в гостиную. Старый, потрескавшийся паркет приятно скрипел под их ногами; мне нравился этот звук, а вот Малакаю… Суслик насторожился, враждебно смотря на пол. - Чшшш, мой мальчик. – Раздался бархатистый голос Чучела. Зверёк послушался, свернувшись калачиком между оленьих рожек. Когда все гости сели за стол, я радостно хлопнула в ладоши и оглядела их, в который раз… - Я вас всех так люблю. - И мы тебя любим, Ленор. – Почти одновременно ответили мне они. - Как вы знаете, сегодня у Китти – Юбилей! – Я достаю свою мертвую разложившуюся кошку, голову и живот которой точат черви, и сажаю её на свободный стульчик. Она одета по-праздничному : сарафанчик в малиновый горошек, розовая шляпка с желтой лентой и мои бусы, которые я разрешила ей одеть. - Ленор, она прекрасна! – Стонет Гош, присобачивая голову на место. – С юбилеем, Китти! Теперь взгляды падают на него и тоже, как на придурка. - Бро. – Констатирует Маффин, хлопая толстым отростком Мистера Гоша по плечу. Почему «бро» - пускай сам догадается. Наконец, когда каждый из присутствующих поздравил мою кошку, мы начали пить чай и делиться последними новостями. Гроза усиливалась. После очередного удара молнией, что озарила белой вспышкой весь полумрак гостиной, у сонного Малакая случился приступ бешенства. Существо озверело и с оглушающими криками бросилось бежать в глубину особняка. Через пару секунд в помещении погас весь свет и единственными источниками света были свечки и редкие вспышки молний. - Чучело. Я убью суслика. – Сообщаю я, потому как все эти погромы мне надоели. Приглашенные в шоке смотрели на дверь, за которой исчез Малакай и раздавались подозрительные шорохи. - Он стырил мои пуанты! – Глазам своим не верю. Грызун отыскал мою балетную обувь и понес на растерзания в ближайший темный угол дома. Маффин не выдержал и заржал, хватаясь липкими от варенья руками за живот. - Тебе это кажется смешным? – Зло спрашиваю, оглядывая весельчака, выводящего меня из себя. - Не, ну вы видели, видели?! – Монстр брызжет слюной от смеха и падает со стула, растекаясь жирной лужей по полу. Через десять минут он перестал быть моим другом и добирался до своего дома под дождем. После очередного грохота, Таксидерми ослабил галстук и кашлянул в кулак, виновато пялясь то на меня, то на Оборванца: - Мне, наверное, тоже следует уйти? - Наверное. – Намекая, кивает Рагамаффин. – Собираясь провожать рогатого до двери. Тот, тихо вздыхая, подзывает питомца, сажает его на плечи, забирает зонтик и отправляется на улицу вслед за Монстр Маффином. - А что на счет тебя? – Я замечаю, как в углу сидит Гош, поправляя бант на шее, и смотрит влюбленными пуговицами на меня. - Ленор… Это так романтично - горят свечи, ты так прекрасна, я так прекрасен, - Я чуть не подавилась от этих слов, что мешок - прекрасен. – Мы созданы друг для друга. Ты и я. Будь моей навеки, Ленор! – Он снова поднимает крик, пытаясь дотянуться до меня и обнять. Как прекрасно, что мешает стол и Гоша уводит Рагамаффин. - Пойдем, пойдем, голубчик! – Вздыхает кукла, еле-еле выгоняя последнего гостя за дверь. А вечеринка, в честь дня рождения Китти толком не началась… - Худшая вечеринка на свете. Зато тортики остались.