*Flashback*
В душном помещении, в котором стоял едкий запах табака и глаза слезились от дыма, грохотала музыка, и уже давно нетрезвые девушки и юноши танцевали в такт композициям, поставленными диджеем; кто-то пытался уединиться ото всех; кто-то сидел за барной стойкой и потягивал из стаканов коктейли и алкогольные напитки; кто-то уже лежал в отключке, не замечая и не слыша ничего вокруг. За барной стойкой сидела невысокого роста девушка и крутила в маленьких ручках бокал, в котором плескался виски. В очередной раз, обернувшись через плечо, она направила взор на застекленный балкон, на котором стоял высокий и приветливо улыбающийся парень, поправляя непослушные шелковистые волосы и оживленно разговаривая с какой-то миловидной блондинкой, одетой в легкое ситцевое платьице светло-бежевого цвета, которое достигало ей колен. За весь вечер он не удосужился подойти к ней ни разу. Стиснув зубы, Фирсова отвернулась и опрокинула еще один бокал виски. Сорокаградусный напиток янтарного цвета, от которого ей уже было нехорошо, обжег горло и уже хотел вернуться обратно, когда девушка залила его стаканом воды, туша пожар, бушующий внутри нее. Однако тот ли пожар она пыталась потушить? Подняв остекленевшие глаза на бармена, Анна, икнув, ляпнула: – Двойной виски повтори, – и с грохотом поставила свой бокал на стойку. Взяв в руку заказ, Аня начала пробираться сквозь толпу потных и получающих кайф от сего мероприятия людей, прокладывая путь к небольшой своеобразной сцене. Шатаясь из стороны в сторону, девушка поднялась по ступенькам и, с трудом переставляя ноги, подошла к микрофону. С горем пополам, но она добралась. Посмотрев на него, словно баран на новые ворота, девушка взяла его в руку и заговорила: – Минуточку внимания, пожалуйста, – запинаясь и икая, начала она. Музыка остановилась, а все пьяные и укуренные взгляды, полные недовольства, уставились на нее. Удовлетворенная результатом, Анна продолжила: – В этом помещении находится человек, – она в очередной раз икнула и, лихорадочно пытаясь найти в толпе Даню, проговорила, – который мне не… Тут кто-то резко ее одернул, что девушка выронила бокал из руки, а сама споткнулась и едва ли не упала, но сильные руки схватили ее за шкирку, не дав получить сотрясение. – Ты чего творишь? – краем уха услышала она знакомый, слегка хриплый голос. Однако тут все перед ее глазами поплыло, а к горлу поступил ком, который предупреждал девушку, что еще вот-вот и весь ее ужин окажется на сцене. Нужно было убираться отсюда, пока ноги несут. Хотя несут ли? Но стать посмешищем перед такой кучей народа она тоже не собиралась, и это Аня осознавала предельно ясно, несмотря на то, что находилась в состоянии полузабытья. Она попыталась вырваться, но парень крепко держал ее за рубашку, рассчитывая, что в таком состоянии ей ничего не стоит просто рухнуть, как сломанной кукле на пол и лежать там до протрезвления. – Пусти, – прошипела Фирсова сквозь зубы, едва ли сдерживая тошноту. Тут она дернулась сильнее, чего парень не ожидал, и вдруг послышался треск. Юноша распахнул глаза. Резко развернув девушку лицом, он прижал ее к себе, не давая рубашке упасть на землю. – Твою мать, Фирсова, – процедил он, – надо же было ужраться просто в ничто. Тут он взял ее на руки и направился со сцены прочь, жестом руки дав диджею понять, чтобы он снова включал музыку и продолжил развлекать стадо пьяных подростков. Поднявшись на второй этаж и оказавшись в огромной ванной комнате, Данил усадил Аню на пол, начиная соображать, что же все-таки с ней делать. Однако, думать ему долго не пришлось, потому что девушка, только увидев туалет, на карачках поползла к нему и опустила туда голову. Спустя пару секунд послышались истошные звуки, доносившиеся из глубины желудка, прерываемые икотой. Левин облокотился о стену в ожидании конца этой дивной трели, как вдруг его взгляд упал на порванную по швам шифоновую рубашку, которая находилась в нескольких метрах от ее обладательницы. – Черт, – выругался Даня, отвернувшись от скрючившейся над туалетом девушки. – И что прикажешь делать с этим счастьем? – вслух спросил он себя. – Любить, – послышался девичий голос. Аня опиралась о бачок туалета, пытаясь прийти в себя, но у нее это едва ли выходило: ноги подкашивались, а голова кружилась так сильно, что казалось, еще чуть-чуть, и девушка начнет кружиться, как юла. Данил удивленно повернулся к ней в тот момент, когда Фирсова с грохотом упала на пол, так и не дойдя до раковины, около которой так мечтала оказаться. Выкрикивая разные ругательства в потолок, Аня извивалась на полу, как змея, но была уже не в состоянии взять себя в руки, чувствуя себя амёбой. Левин с шумом выдохнул и подошел к ней, стараясь не обращать внимание на то, что на ней из одежды были только темные джинсы и лифчик. Нависнув над ней, он посмотрел в ее пустые глаза, как вдруг она рыкнула: – Дебильный дебил! – и ударила его по лицу. Тот, не ожидая такого развития событий, схватил ее за руку и, закинув на плечо, стремительным шагом направился к ванной. Аня брыкалась, кричала во весь голос, покрывая его семиэтажным матом, отчего у парня уши свернулись в трубочку. Кто же знал, что в полутора метрах может скрываться такой дьяволенок. И вряд ли, это просто алкоголь так действует. С грохотом усадив Фирсову в ванну, парень взял душ и, включив ледяную воду, начал поливать девушку, пытаясь привести ту в чувства. Скользя, барахтаясь, пытаясь встать и визжа, как потерпевшая, Анна пыталась укрыться от холодных струй, касающихся разгоряченной кожи. – Прекрати это! Немедленно! Я тебя по судам затаскаю, дубина! – вопила она, но подобного рода заявления только лишь раззадоривали Даню, который уже привык к словесному поносу девушки. Спустя пятнадцать минут приятного времяпрепровождения юноша закрыл воду и помог Фирсовой вылезти из скользкой ванны, чтобы та не поскользнулась и не разбила себе голову к чертям. Казалось, Анна уже стала приходить в себя и, взяв протянутое ей полотенце, Аня вытерла лицо и повязала его поверх лифчика. – Мне нужна сухая одежда, – произнесла она уже более трезвым голосом, однако ее до сих пор мутило, а перед глазами мир все еще кружил хоровод. Данил стянул через верх с себя рубашку, обнажая рельефное тело. Наблюдая за ним, девушка покрылась ярким румянцем и с трудом отвела взгляд. – Держи, – бросил в нее рубашку. Заметив ее смущение, он улыбнулся, обнажая клыки, и добавил: – Штаны предлагать не буду, а то ты в них увязнешь. А рубашка, – он на секунду замолчал, что девушка перевела на него взгляд, все еще заливаясь краской, – она тебе будет, как платье, поэтому джинсы тоже сними, иначе заболеешь. И иди в комнату. Твоя в самом конце коридора, справа, – после чего вышел из помещения. Быстро натянув на себя рубашку, Анна неуверенным шагом подошла к зеркалу и ужаснулась: по лицу была размазана косметика, которую она с таким упорством наносила все утро; красные остекленевшие глаза, под которыми были заметны мешки, смотрели на нее из зеркала отсутствующим взглядом; а волосы, которая она с таким трудом накручивала в локоны, висели, как сопли. Умывшись, почистив зубы и собрав волосы в пучок, Аня еще с минуту постояла возле раковины, уверяя себя, что со всем этим ужасом, который она творила в совершенно бессознательном состоянии, она разберется позже, после сна. Открыв дверь в свою комнату, девушка прошла внутрь помещения и бросила мокрые джинсы на пол. Комната была небольшой, но достаточно уютной, особенно для такого особняка, и была выполнена в теплых пастельных тонах, которые не раздражали, а, напротив, успокаивали, создавая ощущение легкости и воздушности. Огромная двуспальная кровать стояла посреди комнаты, а на ней сидел Левин, смотря на экран телефона. Заметив девушку краем глаза, он улыбнулся, а на его щеках появились ямочки. – А ты чего тут? – почесав затылок, спросила Аня, насупившись. Чувствовала она себя крайне неловко: все-таки рубашка, хоть и, действительно, была достаточно длинной, но она едва доходила девушке до середины бедра. Да и тем более, Даня не удосужился найти себе футболку, хотя у Егора здесь точно была какая-нибудь одежда. – Ну, я просто думала, что ты пойдешь дальше веселиться. – Я хотел удостовериться, что ты придешь сюда и не натворишь по дороге глупостей, – ответил он, улыбаясь, как Чеширский кот. «Черт, слишком-слишком неловко. Почему он просто не может уйти?» – лихорадочно думала Анна, стараясь не встречаться с ним взглядом. – Кстати, – послышался его голос над ее головой, но девушка так и не решалась поднять на него взгляд, – что ты там, на сцене, недоговорила? «Человек, который мне не…», – процитировал он ее. – «Не» что? – настойчиво спросил Данил. Сердце Ани ухнуло, гулом отозвавшись в ушах. Допрыгалась. Девушка переминалась с ноги на ногу, собираясь с мыслями и пытаясь взять себя в руки. – Ничего, – буркнула она себе под нос. Вдруг его рука схватила ее за подбородок и резко подняла голову, что их взгляды встретились: голубой с карим, лед с пламенем. – Я задал вопрос, Фирсова, – процедил он. – Что. Ты. Хотела. Сказать? – отрезал он каждое слово. Таким она его еще никогда не видела. Серьезным, сосредоточенным и безумно напряженным, словно от ее слов сейчас зависит вся его дальнейшая судьба. Девушка перевела взгляд чуть ниже, на его губы, и сглотнула. Сложившаяся ситуация выбивала почву из-под ног, совершенно лишала равновесия, заставляла задыхаться. Аня стояла в одной его рубашке и трусиках, он – лишь в джинсах, а между их лицами – ничтожные миллиметры. От него пахло алкоголем, ментолом и терпким одеколоном. Казалось, в эти секунды она лишилась последнего рассудка и еле слышно прошептала: – Поцелуй меня. Его глаза распахнулись, словно он увидел восьмое чудо света. Потом удивление в его глазах сменилось чем-то, чего Аня раньше никогда не видела. Он слегка улыбнулся и, нагнувшись, робко накрыл ее губы своими. Так робко, словно боясь спугнуть момент, а девушка в ту секунду затаила дыхание, как будто чего-то опасаясь. Спустя несколько мгновений руки юноши подхватили миниатюрную девушку, и та обвила его торс ногами, зарываясь пальцами рук в его шелковистые каштановые волосы. Юноша начал углублять поцелуй, проникая языком вовнутрь, начиная «исследование» и сплетаясь с языком девушки. Та одной рукой играла с его волосами, а другой – водила узоры по его широкой и рельефной спине. Вдруг дверь в комнату с шумом распахнулась, прервав идиллию момента. Аня резко отстранилась от парня, спрыгнув с него и приложив руку к губам, осознавая, что только что сейчас произошло. А Левин стоял в ступоре, не веря в то, что случилось секундой ранее. – Вот вы где! – послышался звонкий и веселый голос Арины, которая в следующую секунду, кажется, осознала, что появилась не совсем вовремя. – Ермолаева, – резко повернувшись, прорычал Данил, – какого черта ты появляешься, когда ты вообще не к месту? – и, оттолкнув ее в сторону, вышел прочь из комнаты. Арина, которая уже сотню раз себя прокляла за то, что ворвалась без стука, подошла к подруге и виновато улыбнулась. – Арин, – со слезами на глазах прошептала Аня. – Что случилось? – испугавшись, спросила девушка. – Он тебя обидел? – та отрицательно покачала головой. – А что тогда? – уже в недоумении произнесла обладательница красных волос. – Кажется, я влюбилась, – и, спрятав лицо в руках, светловласка пустилась в слезы.*Конец Flashback*
Тяжело вздохнув, Аня отвернулась от окна и решила наконец-таки послушать, что там вещал учитель, однако ее не покидало смутное чувство того, что ничем хорошим эта история не закончится. Все это время девушка пыталась избегать Левина, что было крайне сложно, потому что они жили под одной крышей. А когда он пытался поговорить о произошедшем, Фирсова уводила разговор в другую сторону. И все же, однажды не выдержав, она просто наложила табу на эту тему, заявив, что она сделала все это по пьяни, после чего оба начали сторониться друг друга. – Ты все равно не убежишь от себя, - тихо сказала Арина, наблюдавшая за подавленной подругой весь урок. - Пятьдесят один сантиметр разницы еще не повод отказываться от того, кто может сделать тебя по-настоящему счастливой. - Тебя сейчас никто не спрашивал, - огрызнулась Фирсова. Арина лишь покачала головой, понимая, что говорить с подругой бесполезно до тех пор, пока она сама не примет то признание, которое сказала в тот вечер.