Я вернусь

– Эй, на новобранцев посмотреть не хочешь? – окликнул Каллена Эдвин, с которым они после отбора сдружились. – Говорят, там даже девчонка есть, сделали исключение, потому что за нее ну очень просил кто-то высокопоставленный... Каллен как раз сосредоточенно оттачивал удары двуручным мечом, когда появился друг, и, отвлекшись, чуть ли не снес появившемуся парню голову – благо, что все они здесь были не просто так, и Эдвин успел среагировать и увернуться. – Эй, давай полегче, или ты так из-за девчонки разволновался? У тебя они вообще были до лагеря? Каллен выдохнул, перевел дух и вытер мокрый лоб низом рубахи – массивных доспехов на нем не было, только защитные щитки. – Была парочка девчонок в деревне, – он поразмахивал мечом в разные стороны, уже отойдя на безопасное расстояние, и, спустя некоторое время, решил, что пора заканчивать. А Эдвин ведь явно намекал на то, что надо сходить и поглазеть на рекрутку. – И все было? Или только обжимания и поцелуи? – с энтузиазмом продолжил расспросы последний. – Только поцелуи и обжимания, – Каллена это все начало уже немного раздражать. Периодически они разговаривают о девчонках – возраст такой, девятнадцать лет, все-таки, некоторые в таком возрасте женятся и детей заводят... Но им на следующий год светило Посвящение, и вообще семейная жизнь храмовников не одобрялась. И, кажется, про этих двух девчонок из деревни Каллен рассказывал неоднократно и разным людям. У остальных как-то с личной жизнью до рекрутерства не сложилось. Хотя было то, что Каллен предпочел придержать при себе. Ее и увлечением назвать сложно, да и не из деревни она. К тому же, ему тогда было двенадцать. А ей – всего десять. О чем вообще можно говорить? Хотя Каллен многое бы отдал, чтобы посмотреть сейчас в те наглые глаза и услышать насмешливый голос тейрны. – Ммм, – протянул Эдвин, заметив раздражение в голосе. – Ладно, пойдем глянем на нее. Вдруг такая же красотка, как сэр Гвендолин окажется. Тогда можно будет смело ожидать следующей порции новичков... Каллен вернул защитные щитки на стойку с доспехами и накинул кожаную куртку – рекрутам в совсем свободное время, все-таки, разрешалось ходить в свободной одежде, однако состоявшиеся храмовники должны уже были почти носить доспехи везде и всегда. Каллен от этой мысли содрогался и пользовался моментом. Хотя, конечно, если он покажется в таком виде перед новичками, что могут счесть за нарушение дисциплины, но ему, как одному из лучших рекрутов, смогут это простить. Наверное. Эдвин и Каллен прошли в передний двор, где уже стояли новобранцы. Их было человек десять: юноши столпились вокруг одной девушки, которая заразительно хохотала и громко что-то говорила. Каллен прислушался – ему показалось, или этот голос и смех ему знакомы?.. Они подошли еще ближе, так, что теперь новобранцы могли видеть их, и Каллен резко остановился, вглядевшись в девушку. Конечно, она изменилась – вытянулась, обзавелась женственными формами, заметными под кожаными доспехами, длинные черные волосы были собраны в косу, лишь две пряди выбивались на бледное лицо, но взгляд, живой и дерзкий, и широкая улыбка выдавали Ариадну Кусланд, дочь тейрна Хайевера. Та самая девчонка, которая когда-то побила, но тем самым лишь подтолкнула к выбору судьбы. Каллен частенько думал, что именно ей он должен быть благодарен. Или ее отцу. – Я не пойду дальше, не при параде. На рекрутку посмотрел, потом обсудим, – шепнул Каллен Эдвину и двинулся в казармы, как можно быстрее, чтобы избежать лишних вопросов. Что она тут вообще делает? Рекрут в храмовники? Она, девица из благородной семьи? Меньше всего Каллен хотел видеть Ариадну, тем более что единственный раз они встречались лет семь назад, но встреча оставила свой отпечаток. А теперь та нескладная девочка, успешно фехтующая, стала довольно привлекательной особой, за которой волочиться будут едва ли не все. Так что, решил Каллен, он будет ее избегать по мере возможностей, ведь осталось дотянуть год, а там он будет отправлен в какой-нибудь Круг магов или город... Однако уже на следующий день запланированного не получилось – Ариадна Кусланд сама его нашла, видимо, помимо наглости в ней была та еще напористость. Она подловила его в одном из длинных коридоров монастыря, хотя, как новичок, и не должна была ходить в этих местах. Каллен слишком поздно понял, что ему теперь никуда не деться, а сама девушка мгновенно оказалась рядом и надвинулась так внезапно, что Каллену пришлось вжаться в стену. – Подмастерье, вот так встреча, – прощебетала Ариадна, встав почти вплотную. Она все еще была ниже на голову – почти ничего не изменилось... Ну, кроме того, что теперь Каллен меньше всего хотел оказываться с ней наедине и так близко. Или больше всего... – Тейрна Кусланд, – Каллен кивнул головой, чувствуя спиной холодный камень и понимая, что пути отхода нет совсем. – Очень неожиданно. А что... вы тут делаете? – во рту пересохло, сердце почему-то начало колотиться бешено, и Каллен не мог ни о чем думать, кроме смотрящих на него прищуренных глаз и затаившейся в уголке пухлых губ улыбке. – Как что? Вот, решила стать воином Церкви... Не ожидала тебя увидеть, подмастерье, – конечно, она ожидала, да она не могла не знать, что его взяли в рекруты! При испытаниях сказали, что сам тейрн его посоветовал – интересно, откуда тейрну стало известно о его воинских талантах?.. – И теперь я просто рекрут Ариадна, если что. – А я рекрут Каллен, если на то пошло. Не называйте меня «подмастерьем», – Каллен слышал, как голос немного охрип, от напряжения, а Ариадна провела ладонями по его плечам и наклонила голову вбок. – Хорошо, Каллен... Мне показалось, или ты постарался скрыться вчера, увидев меня в новобранцах? – кажется, она наконец перешла к тому, что ее интересовало – во всех смыслах. Приподнявшись на носочки, она прошептала это на ухо уже покрасневшему Каллену. Он вытянулся почти по струнке и совершенно не знал, куда деть свои руки, которые против его воли потянулись к тонкой талии и затем скользили по спине Ариадны. – Н-нет, конечно... Ариадна, – запинаясь и тяжело дыша, он только и мог это ответить перед тем, как сжал девушку в своих объятиях и накрыл ее губы своими. В следующий момент, когда испарились абсолютно все здравые мысли из головы, Каллен перехватил инициативу и теперь уже сам прижимал ее к стене. И, кажется, в такой битве дочь тейрна была готова и проиграть. *** Башня Магов, все-таки, Каллена угнетала. И если бы не вечно задерживающаяся в библиотеке и путающаяся в коридорах Солона Амелл, храмовник бы попросился в другое место. Но сейчас ему было не до магессы – он держал в руках письмо от человека, которого не видел год, если не больше. И год от нее никаких вестей не было... А он сам писать не умел. Некрасиво тогда получилось, вспоминал Каллен. Они с Ариадной нарушали почти все запреты, не только вступив в отношения, но и тратя друг на друга время, отведенное под сон, занятия и тренировки. У Каллена в тот период совершенно отключилась любая логика и инстинкт самосохранения – почти ежечасной, ежеминутной мыслью было увидеть Ариадну. И кто-то обо всем прознал, хотя не так трудно было заметить все это взаимное влечение между рекрутами. Получилось удобно – Каллен был готов был к Посвящению, вот его и посвятили... и отправили в Ферелденский Круг магов. Должен же был рыцарь-капитан пресечь, по его мнению, дисциплинарное нарушение. Каллен хорошо помнил их последнюю ночь – наверное, потому, что она была последней. Им повезло с летними ночами и лесом рядом, и, может, им даже дали попрощаться. С собой у них были шерстяные плащи, которые можно было расстелить на земле, и нескончаемые страсть и нежность, сдерживаемые за последнее время. Каллен помнил и сощуренные глаза, и лукавую улыбку, и агрессивные, кусающие поцелуи, и настойчивые руки, и крепкое, плавящееся под ласками тело. Они не спали всю ночь, хотя с самого раннего утра он должен был уехать на озеро Каленхад, – не до сна было. Оба вернулись в казармы буквально за несколько минут до подъема, счастливые, но понимающие, что это было, может, в последний раз. А сейчас Каллен сжимал в руках письмо от Ариадны Кусланд, отправленное из Хайевера. Что с ней случилось? Почему не из того монастыря, где они проходили подготовку?.. Дрожащими руками Каллен вскрыл конверт и начал читать, проговаривая слова одними губами. «Здравствуй, подмастерье. Уже год прошел, а я вот только сейчас решилась. Представляешь, я! Ты же всегда говорил, что мне все по плечу и наглости моей, почти королевской, хватит на двоих. А тут не хватило, хотя, может, тут нужна была настоящая смелость, которой я никогда не отличалась. Очень сложно сообщать тебе об этом. Еще когда-то я надеялась, что присоединюсь к тебе на службе. Но, наверное, не судьба. Сейчас я у отца... Потому что храмовником мне стать не удалось. Через несколько месяцев после твоего отъезда я стала замечать, что со мной что-то не так и обратилась к лекарю. А лекарь вынес вердикт – я беременна. Впрочем, когда-нибудь надо было этого ожидать, при наших-то с тобой занятиях... Но я не ожидала, не была готова. Я попросила приехать отца, чтобы посоветоваться с ним, и он предложил мне вернуться домой, чтобы оставить ребенка. Он сделал так, чтобы моя беременность не раскрылась и не стала скандалом. Не знаю, что он там наговорил рыцарю-капитану и рыцарю-командору, но я вернулась в замок Хайевер, где и родила. Я никому не называла твоего имени, но не признать того, что у меня с кем-то что-то было просто невозможно – не зачала же я от Создателя, в конце концов. Может, кто-то догадается, может, нет... Но у малыша твои глаза и твои рыжие волосы. Надеюсь, вырастет таким же крепким воином, в отца. Я люблю тебя.

Ариадна»

Под конец руки у Каллена тряслись, лоб покрылся испариной, тело почти онемело, он чуть ли не выронил письмо. И готов был бросить все, хоть сейчас пойти к рыцарю-командору Грегору и просить разрешения на брак... За спиной послышался грохот упавших книг – Солона Амелл начала поспешно их собираться, и Каллен, чтобы отвлечься кинулся ей помогать, спрятав письмо под нагрудник. Магесса сбивчиво и торопливо извинялась за беспорядок, корила свою неуклюжесть, а Каллен только и смог, что выдавить из себя улыбку.