Ломая стереотипы

*** — Ага, значит, папочка решил, что ему все позволительно, коли твои деньги под его присмотром?.. — задумчиво протянул Егор, отводя сигарету ото рта и струйкой выдыхая дым. Густой сизый дымок почти сразу же утянуло в чуть приоткрытое окно, так что о том, что водитель курил в салоне, напоминал лишь легкий, едва уловимый запах крепких сигарет, к которому я, честно говоря, уже привыкла. Арабский курил настолько часто, что этот запах, казалось, уже въелся в мою кожу. Если раньше к сигаретам я относилась настороженно, то теперь начинала привязываться. Здравствуйте, меня зовут Алиса, мне двадцать два года, и я пассивный курильщик. Настя закивала. Она, казалось, ловила каждое слово Арабского едва ли не с открытым ртом, что меня несколько коробило. У неё наверняка не меньшие деньги. Чего же она им так восхищается? Мы с Карамзиной сидели на заднем сидении, и поэтому я прекрасно видела и её реакцию, и реакцию Егора. Было заметно, что последнему, несмотря на его показушное равнодушие, льстило внимание очаровательной девушки с больши-и-и-ими глазами. Если вы, конечно, понимаете, о чем я. Взгляд его то и дело задерживался на большом вырезе платья, не особо прикрытого накидкой, и изредка — на моих глазах. Я молча показала средний палец. Арабский ухмыльнулся. — Я теперь даже не знаю, что делать — домой боюсь возвращаться, ведь он и там может что-нибудь подстроить. А съехать на квартиру мне не разрешает мама… Конечно, большее время отчим на работе, но ведь в любой момент он может вернуться. Я вздохнула и зябко потерла замерзшие плечи, которые не особенно спасал свитер. Девушка вела себя так, будто была несовершеннолетней. В конце концов, она могла просто поставить мать перед фактом, что она взрослая девочка и решила наконец-таки выпорхнуть из-под родительского крыла. Другой разговор, если бы Настя боялась оставлять маму без присмотра наедине с этим отчимом, но она даже не заикалась на этот счёт. — Переночуешь один день у меня, а потом решим, что с этим делать, — произнёс Арабский, выкидывая сигарету и закрывая окно после мимолётного взгляда на ёжащуюся меня. Я едва заметно кивнула, тем не менее, крайне удивлённая предложением. Чего это в нём такая доброта проснулась? Значит, на меня при первом знакомстве он гаркал при малейшем удобном случае, а стоило только появиться обворожительной рыжеволосой красотке — так сразу приглашает к себе домой? В свою-то холостяцкую обитель?! Подавив удивление и какую-то необъяснимую обиду (да ладно тебе, Алиска, зависть это всё, зависть), я попыталась вернуться на волну чужой проблемы. — Можно попытаться накопать побольше информации на этого отчима. Ты пробовала это делать? — Нет, — Настя замотала головой. Кудряшки, старательно убранные минутой до этого за спину, снова рассыпались по плечам и полезли на лицо, заставив девушку смешно поморщиться. — Друзей у меня толком нет, а денег заплатить кому-то опять же не могу. — Арабский, сможешь? — Смогу, конечно, — самодовольно ухмыльнулся он с таким видом, будто я спросила полную глупость. Снова наткнувшись через зеркало на мой убийственный взгляд, он широко улыбнулся и подмигнул. Я закатила глаза. Разумеется, переглядки не остались в тайне от Насти. — А я и не знала, что ты уже успела замуж выйти… — протянула она как бы между прочим. Я удивленно вскинула брови. — Я тоже не знала. Егор, ты знал? — Что же ты мне не сказала, что теперь замужем? — подхватил игру Егор, настроенный сегодня удивительно позитивно. — Может, мне следует выгнать тебя из дома и отправить к мужу? Пусть он за тобой присматривает. — Я тебя не просила за мной присматривать, — огрызнулась я уже искренне, вновь зажигаясь. Каждый раз, когда разговор заходил на эту тему, мы всегда ссорились уже целых шесть месяцев подряд. Я каждый раз кричала, что хочу уже вернуться наконец-таки к себе домой. Егор не менее сдержанно рычал, что если я хочу, чтобы на меня опять начались покушения, то могу последовать гулять на все четыре стороны, а после по обыкновению спокойно просил не тупить и остаться пока что в его квартире, под его присмотром. Каждый из вариантов развития этой ссоры я уже знала, но Арабский каждый раз умудрялся придумывать какие-нибудь новые, еще более обидные для меня аргументы. Я устало потерла внутренние уголки глаз, чтобы не смазать подводку. — Мы не встречаемся, просто живём вместе, — спокойно пояснил Егор притихшей Насте. — У Алисы проблемы с квартирой одно время были, пришлось там счета заморозить, чтобы долг не накапливался. — Ооо, — неопределённо протянула Карамзина, видимо, немного скованно чувствуя себя после откровенной враждебности в моем тоне по отношению к Арабскому. Мне показалось, что она не очень-то поверила, но я была согласна с такой реакцией — ну, не совсем логично жить вместе девушке и парню, которые даже и друзьями-то, собственно, не особо являются. Когда мы приехали домой — я не помню, когда начала называть этот дом своим, но немало удивилась, когда поймала себя на этом в первый раз, — Егор пригласил всех на кухню и поинтересовался, голодные ли мы. Я скромно отмолчалась, потому что считала странным хомячить на кухне по ночам, но от кофе не отказалась. Настя последовала моему примеру, а Егор сказал, что жрать после работы он хочет неимоверно, набухал целую тарелку жареной картошки, да еще и маслом растительным полил сверху. Я не без отвращения покосилась на эту маслянистую кучку. Карамзина продублировала мой взгляд. — Бабы… — насмешливо прокомментировал Арабский, ставя тарелку в микроволновку и выставляя время на таймере. На кухне было только лишь два стула. Арабскому хватало, мне тоже, но третий человек внезапно оказался лишним. Решив пожертвовать свои стулом в пользу Насти, которая уже заняла это место, повесив на спинку свою пушистую накидку, я забралась на подоконник, перед которым и стоял стол, и с довольным видом облокотилась плечом и головой о стену, прикрывая глаза. Днём я не спала, как обычно делала перед своей сменой, поэтому сейчас чувствовала себя чуть уставшей. Хотелось поскорее смыть макияж, без которого перед своим сожителем я уже начала чувствовать себя достаточно комфортно, переодеться в домашнюю футболку с шортами и рухнуть в кровать. Из зала вперевалочку вышла кошка, высокомерно глянула на гостью и с неожиданной прытью для своей тушки проскакала через кухню, забираясь ко мне на подоконник и тут же начиная дико мурчать. Разумеется, животных у Егора не было, потому что в этой квартире он проводил не так много времени, но в первые несколько месяцев мне катастрофически нужно было найти предлог для того, чтобы вернуться к себе домой, и однажды зимним вечером, после очередного визита к родителям для личного контроля состояния мамы, я притащила котенка. — …Что это за ничтожество? — тщательно выговаривая слова, произнес Егор, смотря на маленький рычащий комок с трехцветной шерстью. Вопреки устоявшимся стереотипам, животное не мяукало, не мурчало, не пищало, а именно рычало, явно подражая собакам. — Это Вася, — невозмутимо произнесла я, прижимая котенка к себе. Животных я не любила, но мне надо было сбежать от Арабского. Уж с котом он терпеть меня уж точно не стал бы. — И где ты это раскопала? — настороженно спросил Егор, присаживаясь на край моей двухспальной кровати. Я сидела у самой спинки и усердно вглаживала котика себе в живот. Котейка не стеснялся и мстил, впиваясь когтями в кожу. Чтобы Арабский ничего не заподозрил, приходилось сжимать зубы и терпеть, попеременно отцепляя когти от себя. – Девочка рядом с папиным домом стояла с коробкой котят, продавала их по десять рублей за штуку. Я посмотрела на них, а там такие дрожащие пушистые зайки, мне так жалко их стало, так совестно… Прямо сердце кровью обливалось! — воскликнула патетически, уже даже и не зная, что добавить, чтобы звучало более жалостливо. В самом же деле, выгоду я увидела уже сразу же, как услышала мяукание из коробки — это-то точно должно сработать. — Я хотела даже двух взять, но у меня с собой только одна монетка была. Егор сцепил зубы и двумя пальцами оторвал от меня котенка, держа его перед собой за шкирку. Васёк настороженно замолчал и уставился на Арабского, а через секунду с кровожадным рыком выбросил вперед лапу и оставил на чужой скуле шикарную царапину, наливающуюся кровью. Глаз Егора дёрнулся. Есть контакт! — Это не кот, а кошка, — процедил он, швыряя животное на кровать. Новоявленная Василиса гордо фыркнула, проследовала ко мне на живот и удивительно мирно свернулась там калачиком. — Одевайся, бери эту шкуру и поехали. — Отвезешь меня домой? — с надеждой улыбнулась я. — В ветеринарку поедем, прививки этой бестии ставить. Мне одной бешеной стервы дома хватает. — Чего зависла? — окликнул меня Егор, хватая за руку. Я вздрогнула и только сейчас поняла, что он звал меня уже несколько раз, а задумавшаяся я только машинально чесала Ваську за ухом, слушая мурчание. Егор полюбил её, пусть даже и скрывал это, и поэтому откормленная Василиса получила от него обыкновенное прозвище «толстая кошка» и даже изредка пускалась полежать рядом с ним на разложенном диване в зале. Васька негромко зашипела, заметив на моём предплечье руку Арабского, и махнула лапой в попытке оцарапать. — Правильно, так его, — поддержала я хвостатую подругу. Егор, впрочем, уже был наученный, а потому отдёрнул ладонь, переложил её на мое плечо и сдернул с подоконника. — Пошли, поговорим, — произнёс он и потянул с кухни. Я виновато взглянула на Карамзину, получив ее понимающую улыбку в ответ, вышла в зал и почти сразу же, как дверь закрылась, была прижата к стене. Предплечье несильно вжалось в шею. — Какого черта, Арабский? Ты что-то не то сегодня курил? — прошипела я шёпотом, стараясь не повышать голос, чтобы Настя ничего не услышала. Егор, кажется, даже не услышал этого и только ближе наклонился к моему лицу. Голос опять звучал спокойно, ровно, холодно и ужасающе до дрожи, пробежавшей по спине сверху вниз. — Ты где нашла её? — Это моя одноклассница бывшая. В баре подошла ко мне — сказала, что Антон Шерементьев направил, — прямо ответила я, решив не скрытничать. Не то место и не та ситуация, чтобы что-то недоговаривать, да и рука, вжимающаяся в шею, как-то не способствует вранью. Арабский понял значение моего взгляда и убрал руку, шагнув в сторону. Взгляд выглядел серьёзно и как-то излишне сосредоточенно. — Арабский? Что-то не так? — я поджала губы. — Егор?.. — Это Анастасия Карамзина, — произнес он. Я нахмурилась. Это было сказано так, будто это уже должно было всё объяснять. — Я знаю. И что же такого в том, что это Анастасия Карамзи… — Это падчерица Куницына, — произнес Егор и сложил руки на груди. — Внезапно, не правда ли?