Свадьбы Беннетов

— Этого просто не может быть! — восклицала мама уже в третий раз за завтраком. Мне пришлось выразить свое раздражение только вздохом, в то время как Китти пыталась успокоить нашу матушку. Когда же мама слушалась голоса рассудка? И теперь, читая письмо, только что присланное из Лонгборна, она то и дело выражала свое негодование громкими восклицаниями. Мисс Бингли и миссис Херст обменивались многозначительными взглядами, а мистер Дарси в сдержанном тоне спросил маму, что же случилось в Лонгборне. — Эти несносные Коллинзы снова собираются приехать в Лонгборн и погостить месяц, пока леди Кэтрин де Бёр распоряжается насчет усовершенствований их коттеджа. Почему же им не поселиться в Розингс-Парке или, в крайнем случае, Лукас-Лодже? Это совершенно неприемлемо злоупотреблять нашим гостеприимством, хоть и Лонгборн будет принадлежать мистеру Коллинзу после кончины моего бедного мистера Беннета! Ох уж эти законы, которые так строги по отношению к вдовам и дочерям! Не лучше ли и нам лечь в гроб к мистеру Беннету? Кому мы будем нужны, когда останемся без крова? Мистер Дарси и мистер Бингли хором ответили, что не допустят, чтобы миссис Беннет и ее дочки нуждались в чем-либо. Лиззи с улыбкой заметила, что наш папа не выглядит как человек, лежащий на смертном одре. Была бы здесь Лидия, непременно разразилась бы хохотом и выговорила бы бестактное наблюдение на этот счет. Однако нам хватает и общества маман, которая не без удовольствия обращает на себя всеобщее внимание. К счастью, в столовой за завтраком в Пемберли собралось не так много народу: хозяева дома, мистер Бингли с сестрами, мы с мамой и Китти и, что больше всего мне не по душе, — лорд Эстерфилд. Как же мама позволяет себе открыто обсуждать домашние неурядицы в присутствии постороннего человека? Я заметила, что мама совсем не обращает внимания на графа. Молодой джентльмен без значительного дохода для нее словно пустое место. Осторожно скосив взгляд в его сторону, я заметила, что он улыбается уголками губ. Спасибо большое мамочке, которая в очередной раз своей бестактностью показала, какое мы семейство. — Полагаю, вы вынуждены вернуться в Хартфордшир? — ленивым тоном поинтересовалась мисс Бингли. Я уловила облегчение и радость в ее голосе. Эта грациозная и образованная по общим меркам леди мне никогда не нравилась. При любом удобном случае она намеками старалась как можно больнее уколоть каждого члена нашей семьи. Мама по своей глупости и простодушию не понимала ее намеков, папа игнорировал ее, Джейн относилась со снисхождением, Элизабет отвечала ответным, но изящным выпадом, Китти предпочитала отмалчиваться, а мои длинные цитаты из книг и собственные интерпретации вводили ее в такую скуку, что к концу моей речи Кэролайн забывала предмет нашего обсуждения. После того, как мистер Дарси предпочел мисс Бингли мою сестру, она стала еще злее. Ее также огорчало вынужденное общество семейства Беннетов. Вот и сейчас ее обрадовала возможность избавиться хотя бы от маман. — К моему огромному негодованию, так и есть, — подтвердила она. — Как же имение существует без хозяйки, и тем более принимает гостей? Мистер Беннет не соизволит покинуть свою библиотеку хотя бы ради того, чтобы поприветствовать их. Полагаю, нам с девочками придется вернуться на днях в Лонгборн. — Как же Джейн, мама? — напомнила Китти, которая не желала возвращаться домой. — Вы обещали ей, что будете рядом, когда она разрешится от бремени. Мама всплеснула руками, будто только теперь вспомнила о состоянии Джейн. — Господи Боже, мы же должны к концу недели отправиться в Бингли-Мэнор! Я не допущу, чтобы мое золотце Джейн была одна в такой знаменательный день. Мистеру и миссис Коллинз придется подождать! Ее решительный тон дал нам всем понять, что даже пожар и несносная погода не в состоянии поколебать решимость мамы поехать к дочери. Мисс Бингли с досадой взглянула на сестру, Лиззи протянула руку к маме, выражая поддержку и признательность. — Мы пригласим их погостить в Пемберли, не так ли, мистер Дарси? — обратилась она к мужу. — Непременно, моя дорогая, — не замедлил согласиться он. Боже, у этого человека резерв терпения так велик, что он спокойно относится к любой выходке Беннетов. — Я вам так признателен за поддержку, — сказал мистер Бингли с улыбкой. — Моя жена не хотела и слышать возражения и отправила меня в Пемберли на бал и охоту. Как же хорошо, что мы с вами вместе поедем и порадуем дорогую Джейн. В открытую дверь незаметно проскользнул лакей и направился к мистеру Бингли, который советовал лорду Эстерфилду остаться еще на несколько недель в его имении. Слуга вручил мистеру Бингли письмо и остался стоять в ожидании приказа. Сначала я не сильно заинтересовалась этим инцидентом, но когда заметила волнение мистера Бингли, повернулась к нему всем корпусом, отставив вилку и нож. — Боже! — воскликнул он. — Не может быть! Сидящие за столом встрепенулись. Всем нам передалось волнение мистера Бингли. — Что? Что случилось? — все спрашивала маман. — Джейн, — только и смог он вымолвить и растерянно посмотрел перед собой. — Немедленно готовьте двуколку. Я сейчас же возвращаюсь в Бингли-Мэнор! Не дождавшись объяснений, нетерпеливая Лиззи подошла к зятю и попросила дать ей письмо. Мы все чувствовали, что проблема заключается в здравии Джейн. Что же случилось? Китти, мама и я одновременно вскочили и приблизились к сестре. Она подняла на нас глаза, полные волнения, и произнесла: — У Джейн начались схватки. Мама ахала и охала, повторяя, что еще рано ребенку появляться на свет. Китти напоминала ей, что ребенок больше не может ждать и возможно тот старый врач напутал с датой родов. Мистер Бингли уехал тотчас же. Нам с мамой пришлось ждать полчаса, пока складывали самые необходимые вещи, готовили карету и собирали еду на дорогу. Лиззи не могла оставить Уилли, и Китти предпочла остаться с ней и приехать на неделю позже. — Напишите, как приедете! — все повторяла Лиззи. Было видно, как сильно ей хотелось поехать тотчас же к любимой и ласковой сестре, чтобы оказать той поддержку. Мистер Дарси дал кучеру необходимые напутствия и, обещав нам послать в Бингли-Мэнор лучшего врача Дербишира, пожелал доброго пути. В карете находились только мы с маман, потому что сестры мистера Бингли решили поехать чуть позже. Я подозреваю, они не вынесли бы общества мамы четыре часа в закрытом помещении. — Как такое могло случиться? — не переставала она возмущаться. — О, моя Джейн, как она там? Без любимой мамочки! Я представляю, что она сейчас чувствует, ведь сама пережила это пять раз! Мы с мистером Беннетом не переставали надеяться, что однажды у нас родится наследник. Когда я носила под сердцем тебя, Мэри, я была уверена, что родится сын. Однако мы огорчались, и позже смирялись с неизбежным. Как же я жалею, что не смогла дать жизнь наследнику Лонгборна. И теперь нам приходится терпеть вероломного мистера Коллинза с его витиеватой и лицемерной речью! Предложи я ему тогда взять тебя в жены, ты бы согласилась? Я смотрела в окошко и наслаждалась пейзажами утопающего в зелени Дербишира и почти не слушала маму. Уловив вопросительный тон, повернулась к ней. Определенно, она задала вопрос, так как смотрела на меня в ожидании ответа. — Вы упомянули мистера Коллинза? – уточнила я. С самой столовой она говорила либо о Джейн, либо о мистере Коллинзе. — Я спросила, вышла бы ты за него замуж, чтобы внести хоть такой малый вклад в благополучие семьи? И снова это выражение «внести вклад в благополучие семьи», будто можно угодить семье только посредством замужества за благородным джентльменом. Я бы приняла предложение мистера Коллинза, чтобы сохранить имение, это правда. И правда то, что я серьезно была настроена сделать это ради мамы. Однако признаваться в этом я не собиралась. — Мама, неужели вы думаете, что это самый удобный момент, чтобы обсудить матримониальные планы? — Что в этом странного? — не унималась она, округлив глаза. — Ни одна женщина нашего семейства не умирала при родах. Я на этот счет спокойна! Моя дорогая Джейн не только мила, но и здорова как теленок, вот что! А если речь идет о матримониальных планах, моя дорогая, то тебе самое время определиться, какого джентльмена мы будем ловить в свои сети? — Господи, мама, когда это прекратится? Прошу вас хотя бы до рождения племянника повременить с разговорами о сетях! Мне хотелось добавить: «Никого я не собираюсь ловить». Но это признание вызвало бы бурю негодования со стороны мамы, поэтому я мудро решила промолчать на сей раз. После рождения племянника у нас будет долгий разговор об ожиданиях мамы и моих планах. В Бингли-Мэнор мы добрались лишь к шести часам пополудни. Начал накрапывать мелкий дождь, и мама сетовала, что погода не должна настолько испортиться, чтобы смыть дороги и воспрепятствовать гостям, которые вскоре соберутся в честь рождения ее внука. Я не отказала себе в возможности напомнить ей, что Джейн может родить и девочку. На что мама ответила, что Джейн обязана родить наследника. — Тяжела доля женщины в нашем обществе! — заметила я, заходя следом за маман через парадную дверь. — Как хорошо, что вы уже здесь! — встретил нас взволнованный мистер Бингли. — Я послал за доктором Робертсоном, но лакей вернулся со словами, что доктор уехал в Лондон на собрание светлых голов медицины! Это катастрофа! Он не переставая ходил взад-вперед по гостиной, ерошил свои волосы, то и дело проклинал доктора и собрание светлых умов. Мама поддалась той же панике, что и зять, и они дуэтом начали действовать мне на нервы. — Успокойтесь, — начала я. — Кроме доктора Робертсона существует еще не менее полдюжины докторов в Дербишире. Хоть один из них найдет время для нашей Джейн. Вы выслали слуг к ним, мистер Бингли? — Сейчас же вышлю! — прокричал он, выбегая из гостиной. — Я поднимусь к Джейн, Мэри. Ты вот чем займись: успокой бедного мистера Бингли, иначе он все волосы на голове повыдергивает от волнения. Успокоить зятя никак не удавалось. Бывало, он опускался в кресло, но вскакивал несколько секунд спустя, будто не мог сидеть сложа руки, когда наверху его обожаемая жена так сильно страдает сильными болями. Моих слов ободрения он не слышал и продолжал мучить слуг, ежеминутно спрашивая, привезли ли они доктора. Час спустя в гостиную вошел граф Эстерфилд. Его невозмутимое и спокойное выражение лица повлияло на нас как нюхательные соли на девушку в полуобморочном состоянии. — Бингли, успокойся. Я привез ученика доктора Робертсона, доктора Сатклиффа. Я облегченно вздохнула и повернулась к зятю, надеясь, что и его обрадовала эта новость. — Что же говорят о его профессионализме? — осведомился он, отказываясь успокаиваться. — Обижаешь, друг мой. Будь он дилетантом, думаешь, я доверил бы ему твою жену? Только после упрека друга мистер Бингли замолчал и глубоко погрузился в свои мысли. Лорд Эстерфилд опустился в кресло напротив меня и поинтересовался, как мы добрались. — Довольно быстро и комфортно, спасибо вам, — ответила я. — И я благодарна вам за то, что вы нашли доктора. Вы оказали нам неоценимую услугу. Он мягко отказался от похвалы, сказав, что каждый друг на его месте поступил бы так же. — Вижу, вы волнуетесь больше, чем хотите показать, — заметил он после нескольких минут молчания. Его серые глаза с неподдельным участием смотрели на меня. Я осведомилась, с чего он подумал, что я волнуюсь. — Ваша спина слишком прямая, значит, вы напряжены. Язык вашего тела сообщает каждому, как сильно вы волнуетесь за сестру. Но больше ваши опасения выражают ваши зелено-карие глаза, мисс Беннет. Оттенок зеленого становится выразительнее, когда вы испытываете сильные эмоции. Не держите все в себе. Вы можете высказаться мне, а позже я займусь дражайшим другом. Я в прошлый раз заметила наблюдательность этого джентльмена. Он вступал в разговор очень редко, но когда начинал высказывать свое мнение, каждый присутствующий прислушивался, ибо говорил он складно и без лишней витиеватости, последовательно и кратко высказывая соображения на тот или иной счет. Почему же я стала предметом созерцания? Бледная моль семьи Беннетов не могла заинтересовать такого влиятельного и образованного человека. Так как молчание затянулось, мне пришлось ответить. — Милорд, я вам благодарна за предоставленную возможность, однако я решила отказаться от вашего предложения. Полагаю, вашему дражайшему другу поддержка нужна в большей степени, чем мне. — Как пожелаете, — вежливо поклонился граф и предложил мистеру Бингли уединиться в библиотеке за бокалом бренди. «Бренди успокаивает расшатанные нервы намного быстрее, чем жевание березовой смолы», — глубокомысленно изрек он. Только я собиралась пойти наверх и узнать состояние сестры, как в гостиную ворвалась счастливая мама. Лицо ее раскраснелось, глаза горели, волосы растрепались, но, по-видимому, ей было все равно. — Мэри, Джейн родила девочку! И где же маман, которая утверждала, что Джейн должна родить сына? Казалось, она обрадовалась даже больше, чем если бы родился мальчик. Не поймешь этих женщин, особенно мою глупенькую матушку. Мы сообщили радостную новость мистеру Бингли, который тотчас же побежал наверх, в покои жены. Граф Эстерфилд учтиво поздравил нас и напомнил, что мы можем послать весточку в Пемберли. Мама пожелала самолично написать письмо Лиззи, похвалив себя за стойкость духа и Джейн за то, что успешно разрешилась от бремени. Едва наша радость улеглась, как мы увидели доктора Сатклиффа, неспешно спускающегося по лестнице. Он был высоким бледным мужчиной лет сорока, с жидкой бородой, невероятно густыми бровями и тонкими женоподобными руками. Лицо его было скорее обеспокоенным, чем умиротворенным. — Что случилось? — первым спросил граф Эстерфилд. — Надеюсь, миссис Бингли в добром здравии? Доктор смотрел на маму и, казалось, обращался только к ней. — Сожалею, но состояние миссис Бингли осложнилось. Она стремительно теряет кровь, миледи, и боюсь, я не в силах это остановить. Он опустил голову и больше ничего не сказал. — Как? Моя Джейн умирает? — вскричала мама. У меня потемнело перед глазами.