От любви не умирают

Следующий день не принес никаких новостей. Они с опаской ждали третьего трупа, но его почему-то не было. В прошлый раз маньяк четко и методично убивал их каждые два дня, что помешало ему сделать то же самое в этот раз? Передумал? Они опять его спугнули? Как? - А может, он просто снова изменил место действия? – предположил Роман на совещании у Рогозиной. - Да, чтобы его не засекли, - поддержала Дунаева. – А что – очень удобно, по-моему. Пока мы ищем его в одном месте, он вершит свои дела в другом. А когда мы нападаем на его след, он снова меняет город и тем самым выигрывает время. - Прям путешественник! - Галина Николаевна была мрачнее тучи. - Иван, запроси сводки по ближайшим городам и районам. Есть ли что-то похожее на нашего маньяка. - Сделаем, - кивнул Тихонов. - Объявили бы в федеральный розыск, если бы было кого, - пробормотала полковник. – Неужели совсем никаких следов нет? Ни смазанного отпечатка, ни ДНК… ничего? У Соколовой пересохло во рту. Нет, стоп, об этом думать нельзя. Об этом просто думать нельзя! Ты все решила три года назад. Если сейчас пойти на попятную, то все было зря. Они поймают его, обязательно поймают, но не так. Хватит ее поломанной жизни, она не имеет права рушить все вокруг себя. Все то, что с таким трудом удалось построить. И так уже достаточно наворотила. - Ничего, Галина Николаевна, - хмуро отозвался Иван. - А с телефонами убитых у нас что? - Глухо, Галина Николаевна, - через силу вещал Тихонов. Первый раз у него было так, что вообще ничего нельзя было найти. – Общих номеров нет, подозрительных тоже. В ноутбуках убитых тоже ничего такого. Рогозина поджала губы, покачала головой и отпустила экспертов. Аристов воспользовался растерянным состоянием Юли, чтобы снова отвезти ее домой. Лисицын молча смотрел, как они уходят из конторы, и вспоминал вчерашний разговор. Неожиданно он замер на секунду, потом сорвался с места и через минуту уже был в лаборатории. - Вань, отвлекись, - скомандовал Костя. – Пробей-ка мне информацию на Колесникова Федора. Отчества не знаю, но он вел дело нашего маньяка вместе с Соколовой в Нижнем. - Что ты хочешь о нем знать? – Тихонов устало потер глаза, запуская поиск. – Сорок лет, не женат, детей нет. Майор – работает в органах уже пятнадцать лет. - Не женат, детей нет, - медленно повторил Лисицын. – А какая-нибудь Аня в его окружении имеется? Иван постучал по клавишам. - Имеется. Сестра у него есть – Анна Колесникова, тридцать пять лет, врач. - Значит, не муж и не дочь, - сделал вывод Костя. - Ты это о чем? – не понял программист. - Не обращай внимания, - майор махнул рукой и вышел из лаборатории. Не его дело, значит? Ты возвращаешься через три года, смотришь так, словно вот-вот упадешь в обморок, и пытаешься соврать, что у тебя кто-то там есть, а он, Костя, в прошлом. Не его дело… Лисицын направился к Соколовой. Она должна ему объяснить. Он больше не может жить в неведении. Три долгих года эта неизвестность портила ему жизнь, не давала вдохнуть полной грудью. Он хочет правду, какой бы она ни была! Юля собиралась ложиться спать, когда настойчивый звонок в дверь помешал ее планам. Девушка посмотрела в глазок и чуть не рухнула на месте. Костя! Что он здесь делает? Неужели Галина Николаевна… нет, она не могла. Тогда что же? Ведь вчера она прямо сказала ему, что все прошлом. От новой трели звонка она вздрогнула. А если не открывать? Позвонит и уйдет. Словно прочитав ее мысли через дверь, Лисицын крикнул: - Юля, открой, иначе я ее вынесу! Черт! Он же так всех соседей на уши поставит. Хорошенькое дельце! Соколова медленно приоткрыла дверь. Руки дрожали, голос не слушался. - Зачем ты пришел? – в лоб спросила она. - Поговорить надо, - Костя был настроен решительно. – Пустишь? - Нет, - твердо заявила Юля. Она и так с трудом держала себя в руках. Чем закончится их разговор в ее квартире, ей даже думать не хотелось. - То есть пусть слушают соседи? Черт! Ей пришлось открыть дверь и позволить ему зайти. Дальше было бессмысленно что-то делать или говорить. Она знала, что он не уйдет, пока не выплеснет все, что накопилось у него на душе за эти годы, и пока не вытянет из нее все силы. - Юль, давай поговорим начистоту, - предложил Лисицын. – Я хочу знать, что пошло не так в том плане. Пойми, у нас ни одной зацепки. Возможно, если ты подробно расскажешь, что именно случилось, что-то прояснится. Соколова ошеломленно уставилась на майора: он пришел обсуждать с ней работу? А в офисе этого нельзя было сделать? Поймав ее на растерянности, Костя прошел в комнату. Ей только и осталось, что проследовать за ним. Он ждал. Юля вздохнула и через силу произнесла: - Мы тогда вычислили, когда и где должен появиться маньяк. До этого у него было пять жертв, прослеживалась закономерность по району города, самому месту преступления, времени его совершения. Мы с майором Колесниковым отправились в сквер вечером. Он должен был появиться там, только… - Только что? - Он и появился, - Соколова выдохнула. – Стукнул меня по голове и поволок, - увидев, как Костя замер на месте, она быстро продолжила: - Я не знаю, как он ко мне подошел. Я не слышала. Я не знаю, как это могло произойти! Мы с Колесниковым все время были вместе, только на секундочку разделились… - Что было дальше? – он пытался не выдать своего волнения. Что этот мерзавец сделал с его Юлей?! - Дальше я очнулась в больнице. Федя… то есть майор Колесников, рассказал, что заметил, что меня нет рядом, стал искать. Видимо, и спугнул этим преступника. Он нашел меня в кустах, слышал удаляющиеся шаги, но вместо того, чтобы бежать за маньяком, остался со мной до приезда скорой, - она помолчала. – Если бы я тогда так глупо не попалась, мы бы его поймали! И сейчас не было бы этих жертв… - Колесников его видел? – Лисицын с трудом сдерживался, чтобы не подойти и не обнять ее. Он видел, что она дрожит. Еще бы! Он заставляет ее такое вспоминать… - Говорит, что нет. В сквере было тихо, безлюдно. Колесников говорит, что слышал шаги и видел, как какая-то тень метнулась на выход. Кроме маньяка никто быть не мог. Он молча смотрел на девушку. Она стояла у окна, обхватив себя руками, словно пыталась удержать себя от чего-то отчаянного. Костя вздохнул и подошел к ней. - Я все-таки не понимаю, почему ты не вернулась. Почему не позвонила? Не рассказала, когда все закончилось? - Потому что оно не закончилось, - глухо ответила Юля, избегая смотреть ему в глаза. – Ты забыл, что у нас тут два трупа? - Три года маньяк сидел тихо-молча, - словно не слышал ее вопроса Костя. – Что ты делала все эти три года? – он поймал ее за подбородок. - Пыталась жить, - тихо, но твердо ответила она, убирая его руку. Юля понимала, что он неминуемо ведет разговор к тому, что она не может ему рассказать, что она сама пытается забыть, вычеркнуть из памяти, как будто этого никогда не было. Соколова стиснула зубы. Нет, она не расскажет ему правды. Это надо было делать тогда, либо молчать всю жизнь. Она выбрала второе. Лисицын стоял напротив Юли и не знал, как ему поступить. Теперь он был абсолютно уверен, что есть какая-то тайна, которая мешает им обоим, препятствие, о котором она не хочет говорить. Но почему? Майор ломал голову, строя догадки, но ни одного мало-мальски разумного объяснения не находил. Что там могло произойти? Ее все же изнасиловал маньяк, а не просто стукнул по макушке? И она решила, что он, Костя, поэтому ее бросит? Глупость какая! Да он голову тому отвинтит, как только они его поймают – она-то здесь причем? Или причина в другом? Как добиться у нее признания?