Уйти, чтобы вернуться

Одна из пуль просвистела у самого его лица и звонко прошила крыло "Хаммера". Кожу опалила горячая струя воздуха. Чудовищный шум от выстрелов, неоднократно усиленный эхом тоннеля, мешал сориентироваться. Пригибаясь к земле, Куин короткими перебежками добрался до широкого бетонного столба, стараясь не выпускать из виду Графа. Со своим подельником тот пытался добежать до лестницы, ведущей вниз, в гаражи, но их тормозили увесистые сумки с деньгами. Однако, еще пара секунд, и они благополучно скроются. Оливер кинулся следом. Кулак с хрустом врезался в бледную скулу подельника, успевшего обернуться. Тот отлетел в сторону, как будто его сшиб грузовик. Черный френч Графа мелькал внизу, развиваясь, словно крылья гигантской летучей мыши. Этот псих хохотал! Он слетел с лестницы и скрылся за поворотом. Ступени неожиданно кончились под ногами Оливера, и он вылетел на открытую площадку, едва сохранив равновесие на скользком полу. Куин не успел увернуться, резкая боль в груди вдруг перекрыла кислород. - Никаких свидетелей! – услышал Оливер отвратительный смех, прежде чем его мозг взорвался. Где предел боли? И есть ли он вообще? Когда раскаленные докрасна угли выжигают внутренности, и адский холод выворачивает суставы, ломает кости, прорывая мышцы и кожу, словно пергамент. Глаза лопаются под многотонным прессом, а жажда булькает в горле кровавыми пузырями, не давая вздохнуть. Когда, в какой момент наступает спасительное забытье? И почему это оно считает, что он еще не достиг предела своих сил и возможностей? А, может, оно просто уже не справляется с этими нечеловеческими муками, и лишь смерть сможет прекратить их? Ничего не чувствовать. Ничего не помнить. Раствориться и распасться на атомы. Умереть. Сейчас он хочет только этого. Оливер слышит свой крик – жуткий, истошный, последний в его жизни. Все изменилось в доли секунды. Ее рука легла на его пылающий лоб, медленно скользнула по щеке, по горлу, оставляя за собой след прохлады и успокоения. Боль отступила, словно тьма под солнцем. - Так хорошо? – спросила она просто и прильнула к его голой груди, слушая, как в сердце возвращается стройный жизненный ритм. Оливер молчит, не в силах произнести ни звука. Он устал, устал от боли и тяжести. - Все будет хорошо. Я с тобой, – она кладет свою ладонь ему на плечо и вытягивается вдоль его тела. Он не видит ее, но чувствует тепло, исходящее от нее. Он поднимает руку и зарывается пальцами в ее волосы - длинные, шелковистые. - Не уходи, - шепчет он беззвучно. - Никогда больше. Он засыпает. Фелисити вздрагивает и открывает глаза. Приснится же такое! Привстав, она смотрит на часы – половина третьего ночи. Повернувшись на другой бок, она снова проваливается в сон. - Оливер? Как ты? Яркий свет резанул по векам, словно бритва. Холодно. Во рту металлический привкус, а язык распух, как напитанная водой губка. Куин заставил себя сесть. Он не сразу заметил, что левая рука его пристегнута к столу наручниками, острые края которых оставили кровавый след на его коже. - Ну как самочувствие? - Как будто у меня самое страшное в жизни похмелье. Куин попытался сфокусироваться на темном пятне перед собой, которое постепенно приобретало черты человеческого лица. - С твоим опытом эти слова действительно что-то значат. Оливер провел по глазам свободной рукой. - Может, отстегнешь меня? Я не буду тебя убивать, обещаю. Диггл усмехнулся. - Это была вынужденная мера, – он быстро разомкнул браслеты. Оливер встал, и его качнуло в сторону. Пришлось схватиться рукой за край стола. - Ну вот, ты стоишь. Весьма впечатляет, - Диггл кинул ему толстовку. Куин осторожно стал натягивать ее на себя, ощущая кожей долгожданное тепло. - Граф вколол тебе только половину дозы, но ты так потел, что хватило бы на небольшой бассейн. - Граф, – память медленно возвращала его к вчерашним событиям. – Полиции удалось схватить его? - Нет. Зато мы смогли получить это, – Диггл продемонстрировал шприцы. При виде их дрожь отвращения пробежала по телу Куина. Никогда в жизни он бы не хотел снова испытать подобное. Лучше сразу умереть. - Надо проанализировать состав. - Согласен. И кто это сделает? Оливер исподлобья посмотрел на друга. - Ты пойдешь. - Снова Вы? – Фелисити оторвалась от компа. – Шпионите, чтобы я не шпионила? Вы уже все вытряхнули. Ничего не осталось. Так что, можете передать мистеру Куину, что «дело закрыто». И мою благодарность, что меня не посадили и даже не уволили. Или я уже благодарила его за это? – Фелисити задумчиво приложила палец к подбородку. - Кстати, компенсацию за конфискованное оборудование я так и не получила. - И не рассчитывайте на это. Вы слишком его разозлили. - М-да, я это заметила. Так, а зачем я ВАМ понадобилась? - Мне нужна ваша помощь. - А не боитесь? Что-то многие, кто обращались ко мне в последнее время за помощью, плохо кончали. Или получали не то, что хотели бы получить. - Не ваша в том вина, Фелисити. - Хорошо, хоть вы это понимаете. Девушка повернулась к Дигглу всем корпусом. - Как он? – спросила она уже другим тоном. - Бывало и лучше, – Джон прошел через комнату и присел рядом на пустующий стул. – Такое ощущение, что и дня не проходит, чтобы на него или его семью не свалилась какая-нибудь напасть. - А… как он сам? - Что именно вы имеете в виду? - Ну… В смысле самочувствия. Ему лучше? Диггл с подозрением посмотрел на девушку. - Да… - осторожно произнес он. – Все обошлось. А откуда вы… - Нет. Я так, просто спросила, – Фелисити потерла лоб и отвела глаза в сторону, смутившись больше, чем следовало. – Просто мысли всякие лезут в голову. Так, что у вас за дело? Диггл достал из кармана полиэтиленовый мешочек и протянул девушке. - Нужно узнать состав. Фел осторожно взяла пакет, в котором находились два спаянных шприца, наполовину заполненные золотистой жидкостью. - Ого! – она постучала ноготком по пакету. – А я, прям, даже сейчас могу сказать вам: добром это не кончится. - Фелисити, нужно провести спектральный анализ образца и выяснить, в какой части города он сделан. - Увлеклись химией? – на ее лице играла понимающая улыбка. - Собственно, это не для меня, – Джон многозначительно понизил голос. – Друг попросил. - Понятно, – она встала. - Что ж, друг моего друга – мой друг. Передайте ему, что я все сделаю, но мне понадобится какое-то время. Результат сброшу по электронке. - Спасибо. Фелисити вышла из кабинета, не задавая больше вопросов. А Джон подумал мельком, что она даже не спросила адрес почты. Под ним бетонный пол и почти четыре метра пустоты. Падать будет не комфортно, если что. Он набрал в грудь побольше воздуха и рванул вверх, подтянувшись на турнике и уперев голый живот в холодную сталь. В висках словно что-то лопнуло, а руки предательски задрожали. Но ведь когда-то это дурнота должна пройти? - Порядок, – Диггл легко спускался по лестнице, и Оливер невольно позавидовал ему. Когда же к нему вернется сила и энергия, которую словно высосала из него эта отрава? - Фелисити все сделает. Оливер не сомневался. Просто, после всего, что случилось, слишком уж трудно было смотреть ей в глаза. Он и не хотел. Но вынужден был признать, что обходиться без нее было сложно. И он имел в виду не только работу. Да, он зол. А она упряма и скрытна. И Уолтер, как оказалось, заботит ее больше, чем чувства Оливера. Ведь знала, чем все кончится и, все же, пошла на это. Что ж, на его век девушек хватит. Маккена Холл, например. Кажется, она не против возобновления отношений. Она красивая и веселая, и они давно знают друг друга. Как же назывался тот клуб, откуда их выперли из-за нее? «Вебстер», точно. Пришлось бежать через служебный вход. Именно тогда они с Фелисити впервые… О, черт! Ну почему все должно вертеться вокруг Фелисити?! Нет, с этим покончено. Никогда больше. - Ты еще долго будешь там висеть? - Диггл устроился у компьютера. Оливер спустился с турника и взял полотенце. - А знаешь, Фелисити догадалась. - Я и не сомневался в этом. - Но и не отказалась помочь. - А куда ей деваться. Она ведь не хочет потерять работу. Джон внимательно посмотрел на Оливера, который накидывал на себя толстовку. Он так и не смог привыкнуть к его шрамам и татуировкам, хоть на войне насмотрелся всякого. - И ты бы действительно это сделал? - Не знаю. Возможно. - Эта девочка думает о тебе лучше, чем ты о ней. Где твоя объективность? - Я не копаю под ее родных. - Знаешь, что она мне сказала, когда взялась без лишних вопросов помочь мне? Друг моего друга – мой друг. И еще… Она спросила меня про твое самочувствие. - Что? Оливер перестал вытираться и глянул на Джона. - Да, мне тоже показалось это странным. Я хотел спросить, откуда она узнала, но разговор ушел в сторону. Ты понимаешь, в чем тут дело? - Нет, - лицо Оливера осталось непроницаемым, но ночное видение приобретало особый смысл. – Наверное, она услышала что-то в новостях. - Оливер, никто не знал. Никто! - Значит, она просто ляпнула наобум, а мы тут голову ломаем. - Ты думаешь, она все выдумывает? И про твою мать тоже? - Нет. Мозги у нее набекрень, конечно, но… Я уже раз пятнадцать прослушал эту запись. Это точно голос моей матери. Просто не могу поверить, что это она. - Родные – это самое уязвимое место для всех нас. Позволь спросить тебя: ты собираешься что-то предпринимать по этому поводу? Оливер молчал какое-то время. - Не сейчас. - А когда? - Когда поймаю Графа, и Тея будет в безопасности. Мелодичный звук возвестил о приходе электронного письма. - А вот, кажется, и Фелисити, – Диггл торопливо развернул окно на экране. – Смотри-ка, ей и вправду это удалось! Для растворителя из образца Вертиго воду брали в радиусе десяти кварталов от того места, где Восточный Глейдс встречается с заливом. Оливер подошел к компьютеру и внимательно посмотрел на карту. - Там ничего нет, кроме заброшенной исправиловки для малолетних, - Джон увеличил изображение. Куин, кажется, принял решение и направился к стойке, где хранился лук и костюм Капюшона. - Но ты не можешь туда идти! – попытался остановить его Диггл. – Ты еще переживаешь пост-эффект Вертиго. - Ты же слышал, что сказал Граф. Он заразит наркотиками весь город! Если его не остановить, нас ждет эпидемия. Граф, словно пресмыкающееся, извивался под железной хваткой его руки и скалил зубы, брызгая слюной. Иглы уже проткнули ему кожу на шее. Одно нажатие, и этот гаденыш испытает на собственной шкуре все муки ада. - Вот плоды твоего труда. - Стой! Отпусти его! – черное дуло пистолета Лэнса целилось прямо в голову Оливера. - Он заслужил это, – попытался вразумить его Капюшон. – Он убийца. - По закону - нет! - детектив смотрел на него сквозь прорезь прицела. Рядом мелькнуло сосредоточенное лицо Маккены. Почему так должно было случиться? Почему они думают, что он им враг? Откуда эта ненависть? Почему не хотят слышать его, ограждаясь пистолетами, за которые так отчаянно цепляются? Они оправдывают это законом, но, на самом деле, это страх чего-то, чего они не понимают. Человек в зеленом капюшоне, с луком и стрелами, неизвестно откуда свалившийся на их головы, решает сам, кому жить, а кому из негодяев умереть. А это их привилегия. Их город. Мститель отнимает у них власть. И не важно, кто прав, а кто виноват. Вот и сейчас для них враг не столько Граф, сколько сам Капюшон. А раз так… - Наслаждайся, – Оливер нажал на шприц, и затихший было Граф дико заорал и забился в конвульсиях. Толчок, и он полетел вниз, подминая под себя ближайших копов. Оливер усмехнулся, глядя, как брови сестры поползли вверх при виде увесистой пачки документов, которые ей предстояло перелопатить за сегодняшний день. - А в тюрьму уже поздно? - Да. Тея сморщила носик и обреченно направилась к своему столу. - Спасибо тебе за сестру, – Оливер посмотрел на Лорел. - Не за что. Я буду только рада такому соседству, – девушка ответила ему теплой улыбкой. Глаза ее снова вопрошали, и в этот раз Оливер не был столь категоричен. Но телефонный звонок отвлек его от их безмолвного диалога. - Мы взяли Графа! – Маккена не сдерживала своей гордости. – Накрыли всю лабораторию. Взяли тепленьким на всем: от перевозки наркотиков до убийства. Теперь он сядет надолго. - Отлично, – Куин продолжал улыбаться Лорел. – Спасибо. - Рада была видеть тебя, Оливер. - Я тебя тоже. - Может… заглянешь как-нибудь? Поужинаем вместе, отметим это дело? Оливер представил себе жгуче-черные глаза Маккены. - Было бы здорово, – ответ вежливый и весьма обтекаемый. И ни к чему не обязывающий. - Буду ждать. Пока, – голос девушки прозвучал многообещающе. Лорел подождала, пока Куин закончит беседу. - Хорошие новости? - Да, – Оливер не стал вдаваться в подробности. – Теперь я могу быть спокоен за Тею. Заеду за ней в шесть часов. - В семь. У нас много работы. А потом мы могли бы где-нибудь поужинать все вместе. Как ты на это смотришь? Куин мысленно сделал глубокий вдох. - Было бы здорово. Все это несколько некстати. Хотя, пригласи его на ужин невысокая хрупкая блондинка в очках, он бы не колебался. Но она никогда не сделает этого. Теперь нет. Разве что, во сне. От этой мысли у Куина заныло в груди. И почему так? продолжение следует...