Джон, человек из Капитолия

Он очнулся от противного незнакомого пиканья. С трудом повернул голову – рядом надрывался кардиограф, рисуя на экране скачущую кривую его сердцебиения. Госпиталь. Он жив. Неужели все получилось...? Дверь палаты бесшумно приоткрылась, пропуская внутрь женщину в серой униформе. Блеклые, зализанные на прямой пробор волосы, тонкое бесцветное лицо - такое же серое, как и стены вокруг, - серая папка в серых руках. Женщина закрыла за собой дверь и подошла к изножью его койки. - Мне сообщили, что вы пришли в себя. Меня зовут Альма Койн… офицер Койн. Я веду ваше дело и хотела бы задать вам несколько вопросов. Для подробного дознания вы слишком слабы, и врачи запретили вам разговаривать, поэтому я буду спрашивать, а вы отвечайте глазами – моргните один раз, если ответ утвердительный, и два раза, если нет. Вы ведь меня понимаете? Он медленно моргнул один раз. - Отлично. Для начала выясним ваше имя. Офицерша открыла папку и достала из нее фотографию. Сердце в его груди дернулось, и кардиограф тотчас заверещал и изобразил крутое «пике». - Вижу, что вы узнаете снимок. «Любимому Джону от Кейт - в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас», - перевернув фото, сухо процитировала она надпись на обратной стороне. Подняла внимательный взгляд. – Если мне не изменяет память, это брачная клятва. Женщина на фото – ваша жена? Он хранил этот снимок как зеницу ока – все четыре года, в нагрудном кармане лётного комбинезона. У сердца, чтобы та, что была на нем, оставалась рядом… вчера, сегодня, всегда. Темная, падающая на высокий лоб челка, прозрачно-серые смеющиеся глаза. Выпускной офицерский мундир с прикрепленной над левым карманом именной планкой «лейтенант Кейт Боггс»… она сделала эту фотографию к его возвращению, за две недели до того, как лишилась права называться своим именем. Первая и единственная, так и не ставшая его женой. Женщина, которую он не уберег. Как кстати ему запретили говорить… Он думал мгновение, потом медленно закрыл и открыл глаза. - Значит, ваше имя – Джон Боггс? – сухо уточнила офицерша. Джон Боггс. Так теперь его зовут? Хорошее имя, ничуть не хуже прежнего... придется постараться, чтобы стать достойным его. Он снова медленно утвердительно моргнул: «Да». - Кем бы вы ни были в Капитолии, офицер Джон Боггс, здесь вы теряете все звания и привилегии и будете переведены в ранг рядового солдата – вы это понимаете? «Да». - И вы готовы к этому? Когда умер дед, он потерял состояние и семью, когда отдалился друг - лишился опоры, когда погибла любимая - утратил реальный смысл существования. Узнав об уцелевшем Тринадцатом дистрикте, он решился на безумную авантюру; решившись, предвидел для себя наихудший исход. Оказавшись здесь, он был готов ко всему: к дознанию, трибуналу, к расстрелу без суда и следствия… а вместо этого его, капитолийского офицера, оставили в живых – что в сравнении с этим какие-то звания и регалии? Он смог заслужить их однажды – сможет и еще раз. - Вы готовы к этому? «Да». - Кстати, ваш напарник погиб. Вы знали об этом? Конечно, он знал. Он сам позвал его с собой - и сам же убил его, единственного своего друга, когда спустя четыре долгих года узнал, наконец, правду. С замирающим, рвущимся на куски сердцем выслушал его жалкие оправдания – хваленая честь мундира, загубленная карьера, долг… человек подневольный, офицер, приказали - исполнил, иначе расстрел. Он даже позволил ему выхватить пистолет и почти в упор спустить курок… каким-то чудом Кит поскользнулся, и выстрел пришелся не в голову, а куда-то в ногу. А потом он хладнокровно припечатал бывшего уже друга затылком к выходной дверце отсека управления. И нацепил ему на шею свой жетон – не ради него, ради памяти Кейт. Кит Боггс, военный разведчик и жалкий трус, донесший по приказу властей на отца и этим погубивший сестру, потерялся где-то на просторах Панема - в подземном морге Тринадцатого с жетоном на шее и дыркой в голове лежал сейчас капитан капитолийской авиации Марк Корнелий Бонг. - Вы знали об этом? «Нет». - Планелет, на котором вы прибыли – тот самый «призрак», «скайспукс»? Он все-таки оседлал его - оседлал и заставил покориться. После того, как Кейт внесла существенные поправки в системы навигации и расхода топлива и доработала технологию снижения заметности, превратив ее в технологию полного исчезновения - иначе он никогда бы не смог выбраться живым из оборонного кольца столицы, долететь сюда без дозаправки и обойти неслабую, как оказалось, систему ПВО якобы несуществующего дистрикта… - Сэр, вы не ответили на мой вопрос. Это «скайспукс»? «Да». - Вам известен принцип его пилотирования? «Да». - А подробности технического оснащения? Разумеется, они были ему известны – отчасти благодаря покойному Киту. Сам того не подозревая, его лучший когда-то друг однажды за пинтой пива распустил язык и высказал крамольную мысль: хочешь быть достойным своего противника – стань равным ему. Сила уважает не только силу – еще чужие знания и чужие секреты. Когда он впервые задумался о самоубийстве, Кит пошутил о побеге из Капитолия. Когда же он обдумывал способ побега, выбор стал очевиден: успешно испытанный им же прототип сверхсекретного планелета нового поколения выглядел достойным дополнением будущей присяге на верность новому правительству. А заодно и возможной гарантией его собственной безопасности. - Сэр? Оснащение? «Да». - В таком случае… - Альма Койн запнулась, захлопнула папку и продолжила: - Боюсь вас огорчить, солдат Боггс, но, поскольку вы перенесли обширный инфаркт, вы больше не сможете пилотировать планелеты… сочувствую, - в голосе не было и намека на сочувствие. - Однако у меня есть для вас другое предложение. Готовы ли вы оказать мне содействие и присоединиться к курируемой мной программе перевооружения Тринадцатого дистрикта? Поверьте, я этого не забуду. Он поймал холодный и проницательный взгляд офицерши. Нет, он ошибся: она была не серой - она была стальной. Стальные глаза, стальные нервы, стальная выдержка… такой не скажешь «нет». Что, дамочка, собралась надрать задницу Капитолию и самому Кориолану Сноу? Он знал, что означало ее предложение: испокон веков перевооружение подразумевало войну, а война, в свою очередь - крах старого мира. Мир Марка Бонга - мир высоких понятий и высокого неба, мир чести и верности, мир железных птиц и железных мужчин - умер вместе с ним. Он не питал иллюзий и понимал: рано или поздно его обман откроется, и к тому моменту он должен успеть стать полезным. Очень полезным – для Тринадцатого дистрикта в целом и для Альмы Койн в частности. В изломе губ мелькнула едва заметная бонговская полуулыбка - такая же ледяная, как и его когда-то синие глаза. Всему свое время, главное – суметь дождаться. Он дождется. Однажды эта женщина станет новым президентом Панема, и тогда он сможет поквитаться с Капитолием за все. - Да, офицер Койн, - собравшись с силами, выдохнул Джон Боггс. – Я готов.