Славомир

Мы прожили в сельце несколько дней, отдыхали да парились в баньке. Бренн словно скинул десять зим, на самом же деле именно сейчас он выглядел на свой возраст. Стало многолюдно, наверно, все ближние и дальние соседи перебывали здесь. Еще бы! Для них наше появление было событием, которое не скоро забудешь. Парни смотрели тоскливыми глазами, ходили за кметями, прося то посмотреть меч, то показать, как кидать топор. Я понимал этих ребят, вся прежняя жизнь казалась им скучной, теперь, когда в лицо им словно повеяло ветром нездешних земель, и грозная Перунова благодать почти коснулась их. Ни я, ни другие кмети не гнали любопытных... Появились и девчонки, одна краше другой, щедро даря нам свою ласку. То, что влекло парней, манило и их, только иначе. Так что я не стал больше пытать счастья у Белены, первой увиденной мной девки, да и правду сказать, уж больно свирепой оказалась ее сестрица. Зима ее звали и имя подходило ей как нельзя лучше. Я помнил, как она стреляла из тяжелого лука, а мое переносье еще долго отзывалась болью... Где же она выучилась так ловко драться? И сила под стать парню... Странная девка, непохожая на других. Держалась она на особицу, ее глаза неуступчиво и строго смотрели на нас. Она не шла на посиделки, хоть ее и звали. Я заметил, что один из наших, Нежата, стал похаживать на двор, где жила Зима с матерью и четырьмя сестренками, и почувствовал почему-то досаду. Я посмеялся над парнем, пряча эту досаду от самого себя, гляди, мол, не совладать тебе с ней, повадился кувшин по воду ходить... Как-то раз, вечером, я видел, как он вылетел с их двора, будто за ним гналась лесная нечисть. Вот так вот! Между тем пришло время нам отправиться в путь. Бренн пообещал здешним людям заступу от пришлых врагов, но взамен ожидал дань. Не больно это пришлось по душе старейшине, да с моим братом не поспоришь. В утро отплытия на берег пришла ватага парней, вооруженных топориками и охотничьими луками. Вел их один молодец, по имени Ярун. Конечно же, им хотелось отправиться с нами. – Не всякий ходит на корабле, кто этого хочет, – сказал брат. – Не хуже тебя молодцы по семи годов в отроках служат. Покажи наперво, к чему ты пригоден. Мне стало любопытно, и я подошел поближе: Ярун был готов и ждал, что Бренн сам испытает его, но он кивнул на меня: – Ударь его топором. Я засмеялся, когда увидел робость, вмиг появившуюся на лице парня, ведь я был без кольчуги, и при мне не было никакого оружия. – Не бойся, его не так просто убить, – подбодрил брат. Ярун медленно пошел ко мне, отводя руку, с зажатым в побелевших от напряжения пальцах топором. Все его намерения ясно отражались на лице, вот он собрался перед броском, вот кинулся... Мне не составило труда выбить топорик, а самого парня несильным тычком отправить еще на несколько шагов вперед, где он и свалился, раздосадованный и смущенный. Брат утешил опечаленного молодца: – Вы зато в лесу нам не чета. Своего зверя бейте, а мы уж своего. А с моего языка неожиданно слетели слова: – Вот девку вашу, стрелять мастерицу, я сам первый бы взял. Грянул хохот, но Бренн даже не улыбнулся, он гневно взглянул на меня, и я так и не понял, почему. Кмети уже закончили погрузку снеди и ставили парус, я еще какое-то время думал над тем, что такого было в моих словах, чтобы брат так рассердился. Но его лицо было уже вновь спокойно, а вскоре это и вовсе вылетело у меня из головы. Впереди был дом, наш Нета-дун, и сестренка Велета, заждалась, поди, братьев. Во всем свете у нее только мы двое да Вольгаст на Весь-озере. Дни сменяли друг друга, заполненные походами и кратким отдыхом. Драккары под пестрыми парусами не переставали тревожить Нево-озеро, приходя из Варяжского моря. Постепенно встречи с ними стали реже, великое Нево готовилось уснуть подо льдом до весны. Начиналась зима. Но я не позабыл про другую Зиму, девку с серыми прозрачными глазами, носящую это суровое имя; и не только я. Вечерами, в гриднице еще долго вспоминали ее удаль. Я даже однажды подступился к Нежате, стремясь выведать у него, чего же он так резво бежал прочь с ее двора, но он лишь зыркнул глазами и не удостоил меня ответом. И так все ясно. Вот ведь девка! Родилась бы она парнем, точно бы Бренн взял ее в дружину. Он, правда, всегда молчал, когда про нее вспоминали, мне даже казалось, что ему не по нраву эти разговоры... Странно. ...Я почти не удивился, когда увидел ее вскоре после праздника зимнего Солнцеворота...