Тени

      Джинни оцепеневшим взглядом смотрит на огонь, горящий в очаге дома номер 12 на площади Гриммо… Девушка не может поверить в то, что её отец умирает. Пламя чуть подрагивает. Джинни ждёт и боится новостей, как осужденный приговора. Порыв, на котором они все рвались в больницу Святого Мунго, прошел, оставив почти полную безнадежность…       Внезапно где-то наверху раздаётся звон разбитого стекла. В почти полной тишине он звучит неестественно гулко. «Опять этот Кикимер!» - сквозь зубы бормочет Сириус.        Девочка с огненными волосами встаёт с кресла и идет в сторону шума. Она не знает почему, просто чувствует: так надо… Джиневре Уизли кажется, что звук доносился из комнаты, где жили они с Гермионой. И рыжая не ошибается… Единственное окно, имевшееся здесь, разбито вдребезги. Но как? Неужели пожиратели нашли способ попасть в дом?.. А ведь внизу Рон, Фред, Джордж, Сириус и Гарри! Сознание Джинни против воли рисует кошмарные картины, девушка выхватывает палочку, надеясь поразить врага раньше, чем он убьет кого-то из её близких…        Младшая Уизли слышит слышит быстрый и немного хрипловатый, но все же мелодичный голос: – Твои друзья живы. Здесь нет слуг Тома Реддла.       Единственная дочь семьи Уизли резко оборачивается. На полу, рядом с кроватью Гермионы, полусидит молодая женщина в когда-то белом одеянии. Сейчас оно окрашено кровью, вытекающей из смертельной раны. От незнакомки веет каким-то теплом. В серых глазах древняя мудрость и сила. Настолько древняя, что даже Хогвартс кажется совсем новым. А на губах - грустная улыбка... Джинни направляет на женщину палочку, пытаясь произнести исцеляющее заклинание, но незнакомка останавливает девушку. – Не надо. Твоя магия не подействует на меня сейчас. – Но должен же быть способ... - начинает Джинни. Пусть все происходящее представляется нереальным, но она не может просто смотреть, как кто-то умирает. – Мне уже ничем не поможешь… - хрипов в голосе становится все больше: - Я умру через двенадцать минут… – Кто ты? И кто хотел убить тебя? – спрашивает Джинни. – Я – Сиклинтикия, восьмая валькирия воскрешающего копья… Рану нанес мне страж мрака, Гопзий Руриус ... Он застал меня врасплох, я не сумела противостоять ему****… - голос валькирии слабеет. На стене вместо серо-зеленого поеденного молью пыльного шелка Уизли видит что-то большое и светлое. Где-то там вершатся судьбы миров, умирают и рождаются народы… Жизнь сплетается со смертью… – Alea jacta est*, - произносит валькирия и вновь продолжает на английском: – Ты должна стать моей преемницей и взять копье света… – каждое слово дается Сиклинтикии с трудом: - поклянись светом своего эйдоса, что сделаешь сие и будешь служить свету, пока не живо твое дыхание… а когда оно угаснет, передашь дар следующей валькирии… – Но как я могу быть валькирией? И что такое эйдос?.. – начинает Джинни, но чувствует, шевельнулась крохотная хрупкая песчинка вечного света. Девушка ощущает её столь явно, что кажется, эта песчинка единственное настоящее в отличие от остальной фальши. – Да. Это и есть эйдос… сердце души… – валькирия словно слышит смятение Джиневры. Но та поняла, что должна ответить: – Клянусь эмно… – юная волшебница запинается, но все же продолжает клятву: - эйдосом, что приму копье и буду служить свету. – Corruptio optimi pessima** … Очисти сознание… Cave ne cadas***… – на последнем звуке с губ валькирии срывается белое облачко. Младшая Уизли, замерев, смотрит на то, как оно принимает очертания женщины в доспехах и шлеме. Чуть помедлив, призрак вошёл в Джинни. Она ощущает, как от эйдоса по всему телу распространяются мягкие теплые волны силы. Она будто безгранична… – Приветствую тебя, новая валькирия, – лишившись силы, Сиклинтикия превратилась в обыкновенную женщину, истекающую кровью на полу маленькой комнаты огромного грязного дома Блэков, – Какое имя ты выберешь себе? Ибо твое прошлое отныне ведомо лишь тебе и мне. Валькирия не должна раскрывать ни кому тайны, иначе тайна защитит себя сама, и всякий услышавший её умрет... Джинни не знает что ответить. Внезапно её словно озаряет «Гелата». Она надеется, что видоизмененное имя прабабки**** позволит сохранить связь с прежней Джиневрой Уизли: – Я стану Гелатой. Но как… – Другие… они объяснят тебе. Прощай, Гелата, и помни, твои силы огромны, но ты не должна пользоваться ими в своих собственных интересах… Бывшая валькирия будто пропела свою лебединую песнь… Тело Сиклинтикии исчезает… Гелата поднимает с пола шлем и надевает его поверх подшлемника. Вскоре он, как и дыханье валькирии, словно растворяется в девушке…        Когда Джинни или теперь уже Гелата вернулась к остальным, огонь камина уже догорал…        Утром появится мать и сообщит: отец будет жить. Эта новость наполнит сердце каждого, находящегося в доме, радостью и счастьем. Все Уизли, кроме Перси навестят Артура. На несколько недель жизнь той, кто до этого дня была Джиневрой Уизли, останется прежней. Но потом к ней придут другие валькирии, и, оставив от себя лишь иллюзию, Гелата отправится в далёкую Россию. Именно там появится на свет Мефодий Буслаев, мальчишка, который впитает в себя восторг и ужас миллионов смертных, увидевших лунное затмение, силы бывшего повелителя мрака Кводнона, и, заодно, магию оборотня Яраата…        Морок будет убит Рабастаном Лестрейнжем во время сражения в министерстве. Фред отомстит за сестру, но это будет стоить ему жизни… А в судьбе Гелаты будет множество других боёв, она защитит немало эйдосов и жизней. Даже научится говорить по-русски без всякого акцента. Но валькирия воскрешающего копья никогда не забудет этот вечер…        А сейчас она просто ждет, боится и надеется, что всё будет хорошо. Как и все люди в доме № 12 на площади Гриммо.