ххх
Солнце размывало отступающую темноту розовато-оранжевыми бликами, постепенно набирающими силу. Удивительно, как мало времени иногда требуется на сборы. Тор не затягивал, ведь чем скорее уйдёшь, тем скорее возвратишься. В своём возвращении асгардец не сомневался. - Я вернусь. В этот раз обязательно вернусь, даю тебе слово. Астрофизик кивала, плотно сжимая губы в попытке не расплакаться. Учёная делала вид, что замёрзла и исключительно поэтому дрожит. Тор делал вид, что верит. Вид видом, но асгардец сам застегнул одну из «пропущенных» пуговиц на пальто Фостер, не хватало ещё, чтоб Джейн простудилась. - Вам обоим. – Мужчина перевёл взгляд на Майкла, стоящего вплотную к матери и взирающего на отца с необычайной серьёзностью. Тор провёл ладонью по белобрысой макушке ребёнка (шапку мальчик куда-то задевал, а капюшон куртки откинул при первой возможности). Наверное, надо сказать что-нибудь серьёзное, родительское. – Береги себя. Слушайся маму, не доводи учителей. – Ну, для практически первого отцовского наставления не так уж и плохо, хотя можно было бы и получше. – Я очень скоро снова буду с вами, обещаю. Майкл кивнул, а потом подался вперёд, обняв отца. Слова не понадобились. Тор тоже обнял сына, склонившись над ним. Затем поцеловал Джейн в губы, прошептал: - Я люблю тебя, - и шагнул назад, к столпу. - Я тоже тебя люблю. – Джейн улыбнулась подрагивающими губами. С её тёмными волосами занятно контрастировала белизна снежинок, на которые по-прежнему не скупились небеса, а вот на фоне лохм Майкла снег был почти незаметен. - Я люблю тебя. – Это уже было сказано ребёнку. Понимая, что не сумеет говорить ровным голосом, Майкл только снова кивнул, взгляд ярких синих глаз был красноречивее любых признаний. Попутно младший Фостер взял маму за руку, бережно сжал её пальцы и ощутил ответное движение в знак поддержки. Шаг, шаг, шаг. Шаг. Тор оказался внутри прозрачной колонны, грани которой поигрывали искрящимися радужными оттенками. Секунду-другую асгардец продолжал глядеть на двух самых дорогих и любимых людей в мире. Затем исчез в яркой вспышке, вобравшей в себя все мыслимые краски и тона.ххх
- Я не хочу ссоры. От сего заявления Один едва не свалился с трона, но быстро понял, что внезапному миролюбию Тора есть простое объяснение, которое умещается в одно слово: «Надоело». Или в несколько: «Пар, наконец-то, выпущен. Хотя бы первая порция». - Правильно, - одобрительно покивал царь и пробормотал: - Сколько можно. – Вновь поднял голову, заговорил громче. - Ты бушевал больше суток. Я раньше не подозревал, что Хеймдалль умеет столь искусно маскироваться под местность. И не думал, что доживу до поры, когда он попросит политического убежища в моих покоях. Разумеется, сказанное было утрировано, однако основывалось на реальных событиях: Хеймдаллю действительно пришлось держать ответ. Спасло Стража в первую очередь то, что он выполнял приказ. - С Хеймдаллем мы поговорили, - твердокаменным тоном и с таким же выражением лица произнёс Тор, стоя напротив тронного возвышения и умудряясь вопреки законам физики и логики смотреть сверху вниз. – И с тобой тоже. - Помню, - вздохнул Всеотец. Подобные разговоры и вправду не забываются. – Вернёмся к настоящему. Ты осознаёшь, о чём просишь? - Прекрасно осознаю. И не лги, что это не в твоей власти. Однажды ты уже лишил меня сил, сделал простым смертным. Повтори. - Хочешь состариться и умереть за какие-то пятьдесят-шестьдесят лет? – Один фыркнул. – Чистой воды безумие. Тор собрался ответить, но отец поднял руку, обрывая не начавшуюся речь. - Ты ослеплён любовью к своей смертной и к вашему сыну. Но подумай, что будет, если я соглашусь? Промолчу о том, что ты заставишь меня пережить родного сына и коротать оставшиеся века в одиночестве, мои отцовские чувства тебя, по-видимому, не заботят совершенно. - Опять пресекающий жест в ответ на очередную попытку Тора вставить слово. – А если в Асгарде вновь случится беда? - Тогда оставь мне мои силы, забери только долголетие. И я клянусь, что встану на защиту любого из миров по первому зову. - Много пользы от защитничка, который преставится меньше, чем через столетие, - саркастически хмыкнул Один. – А как же Асгардский трон, который останется без нового царя? Как же девять миров, которые останутся без нового Хранителя? Ведь я тоже не вечен, мой мальчик. Лишь на последних двух словах Всеотец дал слабину, позволив проявиться эмоциям. «Мой мальчик»… Прозвучало и грустно, и устало, и заботливо. Впрочем, правитель сразу обуздал переживания. Ничто не ускользнуло от внимания Тора, он ухмыльнулся, без насмешки, скорее, с сочувствием. - Найдутся десятки, если не сотни достойных людей, которые будут куда более мудрыми и умелыми правителями, нежели я. Я ведь говорил: по мне, лучше быть хорошим человеком, чем плохим царём. - Не припоминаю. Вероятно, ты сказал это не мне, а Локи, прикинувшемуся мною. Кстати, Локи – вот ещё одна опасность, в борьбе с которой твоя помощь будет неоценима. - Перестань. Мы оба знаем, что ты не отпустил бы меня в Мидгард, если б сохранилась угроза нападения Локи в любой момент. – Тор на секунду прикрыл глаза, потом подступил к отцу на шаг ближе. – Я всего-то и прошу дать мне возможность прожить свою жизнь так, как сам хочу. - Забыв о долге, о Родине, о друзьях, не говоря уже об отце. - Не собираюсь никого забывать. Не собираюсь рвать связь с Асгардом; останусь асгардцем до конца своих дней. - Который не заставит себя долго ждать, коли сравняешь свой срок со сроком Джейн Фостер. - Зато проживу счастливо, рука об руку с женщиной, которую люблю. До самого конца. Один раздражённо потёр лоб и опять вцепился взглядом в «бога грома»; от отсутствия одного глаза взгляд менее цепким не был, даже наоборот. - Возможно, сейчас тебе трудно понять, но я всегда действовал в твоих интересах и интересах Асгарда. - А поплатилась за эти интересы моя дочь. – Голос мужчины стал и твёрже, и приглушённее. – Поплатилась своей жизнью. Невинный ребёнок семи минут от роду. – Синие глаза сделались льдистыми. - Не думай, что я не переживал тогда. - «Возвращаемся к прежней теме…» - И всё-таки ничего мне не сказал. - Это уже не имело значения. - Имело! – вспыхнул Тор, вновь делая шаг вперёд, на сей раз резко. – Имело огромное значение! Я мог отправиться к Джейн, разделить с ней горе, утешить её! У Майкла был бы отец с самого младенчества! – Блондин дёрнул плечами. – Как вообще можно следить за девятью мирами, если упустил собственного сына? Мне ещё налаживать и налаживать отношения с Майклом. Повисло молчание. Довольно долгое. Никто не спешил его нарушать. - Над ораторским искусством тебе пока нужно поработать, - наконец, вывел Всеотец.