Как приручить кошку...

Громкое «Ик» с порога оповестило меня о приходе моей практикантки. Удивленно оборачиваюсь и застаю покрасневшую девчонку, прижимающую руку ко рту. — Простите, профессор. Кто-то вспоминает, наверное. — Скорее всего, ваши закадычные друзья вспоминают вас лихом, представляя, как я распределил вас по банкам с формалином. — Профессор, — возмутилась девчонка, но возмутилась, по-видимому, в шутку, ведь сразу залилась смехом. Недовольно поморщился от этого непривычного звука. Женский смех, давно я его не слышал. — Вы опоздали на пять минут, — ворчу. А что? Я своим манерам не изменяю. — Меня директор задержал! Ик! — оправдывается, скидывая с себя мантию. — Вот как. — Да. Она позвала меня—ик! в Хогсмит после ужина. Она хотела и вас с собой взять, но я ее успешно отговорила, не желая вас беспокоить—ик! Меня? Удивленно, да какое там, с ужасом смотрю на девушку, которая, пародируя рыбу Ежа, надула щеки, затаив дыхание, пытаясь справиться с икотой. Увидев мой ошалевший взгляд, Грейнджер сдулась и засмеялась, все еще икая. Вот потешная. Они что, в сладком королевстве Смешного Пуха наелись или... — Так вы в Три Метлы ходили? — О-о-о, мы ненадолго. Всего лишь на один бокальчик сливочного. — А-а-а, теперь понятно, откуда у вас икотка, — усмехаюсь. — Профессор, — выдохнула, откинула волосы, поправила воротничок на своей рубашке и резко шагнула ко мне. Нахальным, просто непростительным образом нарушая мое личное пространство, склонилась над моим котлом. — А что вы варите? Сжал зубы, даже почувствовал, как они заскрипели. Руки так и зачесались взять палочку и поставить матовый барьер надо мной и моим варевом. Первый день на своей практике, а уже сует свой нос куда не следует. — Грейнджер, идите, проспитесь, — шиплю сквозь зубы. Отшатнулась. Хм, действительно, эффектнее фырканье. — Я в порядке, профессор. Я попрошу эльфов сделать мне чай и начну свое зелье, — серьезно так, и я даже поверил. — Зеленый. — Как скажете, — улыбнулась нахалка. Позвала домовика. Поставила воду, достала свои компоненты. — Мисс, вы можете пользоваться классными ингредиентами. Школьные запасы не обеднеют. — Спасибо. Но я уже сделала заготовки. Вот скоростная, и когда она успела? — Я смотрю, у школы дела идут хорошо. Столько студентов. Наблюдательная какая. Грейнджер ведь. — Да. Детей уже на годы вперед просят зачислить. Некоторые даже приходили с младенцами, боясь, что их детям не будет места через одиннадцать лет. — Люди больше не боятся и спокойно планируют будущее своих детей. Это хорошо, профессор. — Да. Именно поэтому наш уважаемый директор подумывает открыть детский садик при Хогвартсе. — О, это прекрасная идея, сэр, — восхитилась девчонка и чуть не перевернула бутылочку с толченными жуками. — Вы серьезно? Представьте себе только. Вы ведете серьезный и такой ответственный урок, как защиту от темных искусств, а за окном вашего класса маленькие дети под руководством воспитателя танцуют танец маленьких утят, — возмущаюсь я и даже для убедительности указал в окно. Грейнджер ошарашено уставилась на меня. Секундный ступор — и она засмеялась. То ли смогла все это представить, то ли я ее своими жестами развеселил. И смеется негодяйка, так искренне, звонко и так заразно, что я еле сдерживаюсь, чтобы не присоединиться к ней. — Это было бы незабываемое зрелище, профессор, — взяв себя в руки, сумела сделать вывод гриффиндорка. — Не сомневаюсь, мисс. — Профессор, пока мое зелье остывает и приобретает необходимый цвет, расскажите, пожалуйста, что вы такое готовите вторые сутки? — Точнее сказать — вторую неделю. Аниморфное зелье. — Что? Но... Но ведь его не сущ... — Теперь да, — перебиваю. — О-о, — восхищенно протягивает, с нескрываемым интересом разглядывая зелье. — Я знаю, что анимагом можно стать, если долго этому учиться, знаю, что есть чары для создания аниморфного обличия, но вот чтобы зелье... Это будет вроде Оборотного? — Оборотное не может превращать в животного. Лишь в другого человека. Вспомните ваш случай на втором курсе. Вы частично превратились в кошку. — Профессор, поверьте, такое сложно забыть. С меня девять дней шерсть сыпалась, — усмехнулась девушка, и я не смог не усмехнуться в ответ. — Так вот, это зелье позволит полностью превратиться в животное, частичку которого добавят в зелье. — Очень интересно. И сколько ему еще готовиться? — По моим вычислениям еще неделю, — объясняю я и помешиваю против часовой стрелки. Надо же, даже и не думал, что ее это может заинтересовать. — Как хорошо! Я смогу увидеть результат вашей работы, профессор, — радостно щебечет, а я лишь сжимаю зубы. Здесь я преподаватель, и я должен смотреть на результаты работ. Кстати... — Мисс Грейнджер, что там с вашим зельем? Готово? — Да, — улыбается, и все еще внимательно всматривается в мой котел, словно пытается вычитать рецепт на гладкой поверхности зелья. — Проверьте, пожалуйста. Киваю и поднимаюсь. — Сэр, а вы знали, что в Хогсмите открыли Зоомагазин. Я так удивилась, ведь кроме безобидных совушек и милых котиков, там есть весьма опасные ручные драконы и ядовитые змеи. Две точно были. Вы не знаете, куда можно обратиться по поводу безопасности клиентов? Замираю на полдороги и еле сдерживаю смешок. Грейнджер... От размышлений о ядовитых змеях меня отвлекает шипение и такой неправильный фиолетовый пар над котлом моей непутевой практикантки. — Грейнджер! — успеваю лишь прорычать и схватиться за свою волшебную палочку, как раздается взрыв. Котел, слава Мерлину, остался цел, но его буквально вырвало всем содержимым, которое в свободном насыщенном кислородом пространстве среагировало и, сбив с ног, бахнуло. Как хлопушка. Огромная такая. И вроде бы безобидная, но это если рядом нет громадных, захламленных шкафов с полками всевозможных компонентов, реагентов. Отследить начало цепной реакции было невозможно. Полки повалились, сзади вскрикнули, и я запоздало вспомнил о девчонке. — Грейнджер... Перед глазами на пару мгновений потемнело, наверное, из-за того, что пустой котел с верхней полки метко попал в голову. Загудело так, словно я попал в центр гигантского колокола. Сжимаю зубы, понимаю, что нужно поспешить, ведь понятия не имею, что с ней. Откидываю с себя доски с полок, поднимаюсь пошатываясь. С меня сыпятся стекла от разбитых банок и какие-то порошки. Сквозь обломки пробиваюсь к своему столу. А он перевернут и забросан досками несчастных разгромленных полок. В голову приходит ужасная мысль: девушка под всем этим завалом. — Северус! Я слышала грохот, — в кабинет буквально вбежала Минерва, — вы живы? — Я не знаю, где она, — мой голос, наверное, показался жалостливым, но меня действительно охватило отчаяние и ужас. Убирая завал, я надеялся найти мою непутевую практикантку, но... Но ее нигде не было. — Где же она? — женщина кинулась помогать мне. — Должна быть здесь, возле моего стола. Она не отходила, лишь я повернулся к ее котлу. Потом взрыв. Минерва, что это?.. Серо-черный котенок очень похож на того, которого я видел на рекламных плакатах кошачьего корма в маггловской части Лондона. Беру клубочек шерсти в руки, замечаю кровь на лапке. — Откуда здесь котенок? — удивляюсь я. — Минерва, окрас похожий на твой... Это не... Твое чадо? — Очень смешно, Северус, — хмурится женщина. — Но куда делась мисс Грейнджер? — не могу ни черта понять. Видимо, котел меня хорошенько приложил. — Северус, это не котенок, а кошечка, и она очень похожа на ту, с которой Гермиона играла в магазине. Своего Косолапуса она оставила родителям вот и подумывала взять крошку, но я не заметила, чтобы она брала... — Нет, — понимание всего отрицательно воспринялось мозгом. — Не может быть. Не-е-ет, — выдыхаю, смотря на расслабленное животное на руках. — Северус, что? — Грейнджер. — Где? — Да вот же, — приподнимаю руки, показываю ее. — А ведь зелье должно было быть готовым только через неделю. Ох, мисс Грейнджер, а вы ведь так хотели посмотреть на результаты... Вам зеркало дать? – обращаюсь я к кошке, не сумев сдержать посттравматического смешка. Девушка-кошка зашипела, подняв голову. — Вот дела, — выдохнула Минерва, доставая свою палочку. — Мисс Грейнджер, это правда вы? – повернув голову к женщине, кошка кивнула. – И вы нас, видимо, понимаете, — еще один кивок. — Я сейчас исцелю вашу руку... Лапу... Конечность, — заметушилась женщина и, взяв осторожно пораненную лапку, взмахнула волшебным древком и прошептала заклятие. Грейнджер-неГрейнджер зашипела и, что-то урча, расслабленно улеглась на руках, тяжело дыша. — Простите, милочка. Еще где-нибудь болит? — интересуется Минерва, внимательно смотря на подопечную. Отрицательное махание головой, и Макгонагалл, облегченно вздохнув, переводит свое внимание на меня. — Северус, исправь это. Верни девочке ее облик, — просит коллега, жалостливо заглядывая в глаза. — Пять–шесть дней. Мне нужна почти неделя на приготовление антидота. Но он может нам и не пригодится. Мисс Грейнджер сможет вернуться в свой облик по истечению времени действия зелья. Но... Я не знаю, сколько оно действует. Переждем ночь, если к утру она не превратится — начну варить. А пока что пристрой ее куда-то. Мне нужно прилечь и лед не помешал бы. Чувствую, как шишка растет, — тяну руку к женщине, в надежде, что она возьмет свою любимицу, но та лишь отступает на шаг. — С того момента, как она переступила порог твоего кабинета — она твоя практикантка. Вот ты о ней и позаботься, — заявляет женщина, введя меня своей речью в легкий транс. — И не забудь убрать здесь, — бросает и, пользуясь моментом моего ступора, разворачивается и исчезает. Ну, Минерва. У тебя точно слизеринская натура! Обреченно вздохнув, направляюсь со своей легкой ношей в свои комнаты. Ну, не оставлять же Грейнджер в этом разгромленном классе. И все же нужно будет выпить зелье от головной боли. Недолгая прогулка по темным коридорам, и я лишь в гостиной замечаю, что девочка уснула на моих руках. Замер посреди комнат, определяясь, куда расположить мою гостью. В свое любимое кресло я ее не положу, да и если она превратится в себя ночью, она не сможет в нем выспаться. По себе знаю. Софа, думаю, подойдет идеально. Осторожно, стараясь не побеспокоить, опускаю девчонку на мягкую обивку. Бедняжка. Первый день практики и такое происшествие. Зато я знаю, что зелье работает, даже не будучи готовым. Все же надеюсь, что к утру она вернет свой прежний облик. Ладно, это будет утром, а я сейчас меня ждет зелье, душ и постель.