Еще одна из рода Одинсон

— Господи, это правда? — Я обернулась к сидящей на диване троице. — Скажите, что он шутит! Но седой мужчина лишь покачал головой: — Когда вернёмся в Асгард, я всё тебе расскажу, — ответил он. — Элизабет… Он хотел ещё что-то сказать, но я его перебила: — Куда, простите?! Вы издеваетесь надо мной?! — Я повернулась к вошедшей в гостиную Кристине: — Это что, ваша идея подарка на восемнадцатилетие?! Я готова была взорваться от ярости, но тихий голос женщины меня остановил: — Послушай меня, Лиззи, — уверенно сказала она, а я так и застыла на месте. — Ты наша дочь. Мы любили тебя, несмотря ни на что, и всегда приглядывали за тобой. Женщина встала с дивана и взяла меня за руку, но я аккуратно высвободилась из её ладоней. Меня внезапно озарила догадка, и я спросила у женщины, как её зовут. — Моё имя Фригг. Ноги не удержали меня, и я осела на пол. Ко мне тут же бросился Тор, но я остановила его, выставив руку вперед, встала сама и, ни слова не говоря, направилась в свою комнату. Как только за мной закрылась дверь, я съехала по ней вниз и зарыдала от бессилия… …Я не знаю, сколько времени прошло, но вот в мою дверь постучались. Вздохнув, я спросила: — Кто там? — Твой брат, Тор. Можно войти? Щёлкнул дверной замок, и дверь распахнулась. — Я хотел поговорить с тобой. Выслушай меня и не перебивай, пожалуйста, — я кивнула и приготовилась слушать. — Как ты знаешь, Один после войны с ётунами забрал в Асгард Локи и вырастил его как своего сына. О тебе же знали только трое: Один, Фригг и Хеймдаль. Остальным позволили думать, что первый ребёнок погиб при рождении, хоть, как ты теперь знаешь, его отправили в Мидгард. И только недавно Один открыл мне тайну, что в Мидгарде у меня есть сестра. Сейчас твоему миру угрожает опасность, и мы хотим уберечь тебя от неё, забрать в Асгард. Прошу, пойдём с нами. Я не хочу потерять сестру, когда только-только её нашел. — Хорошо, я пойду с вами, — подумав, ответила я, — только… можно мне сделать кое-что напоследок? Это очень важно. — Конечно. Я буду ждать внизу. — Тор вышел, прикрыв за собой дверь, а я, перерыв свою сумку и в конце-концов отыскав свой телефон, набрала номер Жени: — Привет, Лиз! — весело ответила подруга. — Я уже еду к тебе! Ты готова? — Собственно, по этому поводу я и звоню. Вечеринка отменяется, произошло кое-что… — Я услышала скрип шин. — Ты шутишь?! — вскрикнула Женя. — Что значит «Вечеринка отменяется»? — она была взбешена не на шутку. — Мне нужно уехать, — грустно сказала я. — И, возможно, навсегда. Прости меня за всё, и за это в частности, ок? — Ладно, и ты меня прости. Будь счастлива. — Надеюсь, мы ещё встретимся. Я выключила телефон и оглянулась на свою комнату — на то, что было практически последним звеном, связывающим меня с прошлым: мои рисунки, половина из которых не закончена, мои стихи в потрёпанной тетрадке, мои учебные конспекты… Я без сожаления прощалась с этим. Не взяв ничего, кроме своего дневника, я закрыла дверь в свою комнату на ключ и, не оглядываясь, спустилась по ступеням вниз. Внизу меня ждали две семьи: приёмная и родная. Я подошла к Крису и Кристине, чтобы обнять их на прощание, и тихонечко прошептала Крису на ухо: — Спасибо. За всё. Вот и конец. Кристина закрыла за мной дверь, и я в последний раз оглянулась на дом, в котором прожила немалую часть своей жизни. Почему-то мне показалось, что я больше его не увижу. Очнулась я, когда Один сжал мою руку в своей и спросил: — Готова? Я согласно кивнула…