This also may be

      Я точно помнила, что этим утром в моем плане графы "просыпаться" не было. Будильник зазвенел так же неожиданно, как холодный душ после долгого сна. Восемь утра. И я снова опоздала. - Опять ты спишь в школьное время? Дверь приоткрылась. Господи, как же не вовремя. Чуть-чуть приоткрыла глаза. Увидев знакомую рыжую макушку и два зеленых глаза, мне отчетливо захотелось швырнуть в это рыжее пятно подушку. - Вот если бы ты меня разбудила на пять минут пораньше, Кейт, - пробубнила я, поворачиваясь на правый бок, к стене, и зарываясь носом в мягкую подушку. Нет, все же я не хочу с ней расставаться. Кейт громко выругалась, но я услышала, как дверь в мою комнату снова закрылась. Нет, Кейт на самом деле не такая. Просто так на нее действуют бессонница и моя упрямость. Кейтлин. Это ее полное имя. Приходилась она мне никем иным, как младшей сестрой, но разница в возрасте меня нисколько не смущала. Иногда говорят, что родные сестры - как лучшие подруги. Если честно, я готова выступить в разделе "против" этого высказывания. Иногда я ей даже завидовала. Прямые, густые рыжие волосы, несколько каштановых прядей, зеленые-зеленые, как луг, глаза и вполне хорошая фигура. Наверное, я выглядела не хуже, но все, что нас с Кейт объединяло - это глаза. Абсолютно одинаковые, вплоть до золотистых крапинок под черными зрачками. Я представила себя в зеркале, но, кажется, высокомерно сбросила с себя пару килограммов и сделала свой рост на двадцать сантиметров выше. Меня тянула та чернота, которая заслоняла все вокруг. Хотя это была подушка, но было глубоко все равно. Темно. И прохладно. Улыбаясь, я услышала, как будильник взорвался во второй раз. Громкий, пронизывающий писк. Никогда не думала, что будильники способны на такое. Улыбка сползла с моего лица так же быстро, как и появилась. - Кейт! - позвала я, тихонько приоткрывая правый глаз и разворачиваясь лицом к потолку. Сестра, судя по всему, меня и слушать не хотела. Слонялась где-то там, по кухне, распевала народные песни и выглядывала в окно. И даже с закрытой дверью я знала, что она делает. Эту девчонку я понимаю лучше, чем кто-либо другой. К тому же, в нашей семье было только двое детей. А Кейт училась в средней школе и у нее давным-давно начались каникулы. Пытаясь сбросить с себя всю сонливость, я села. От резких движений в глазах потемнело. Из груди вырвался вздох. Я взглянула на будильник только тогда, когда он сам перестал оглушительно звенеть. Не помню, когда я успела поставить звонок на восемь тридцать. Погодите-ка... Восемь тридцать? Сползаю с кровати. Пару минут понадобилось только на поиски одной расчески и еще две на то, чтобы привести себя в порядок морально. По пути расчесывая спутанные русые волосы, я медленно стала ходить по комнате, вспоминая, где лежит моя школьная форма. Снова открывается дверь. На этот раз с противным скрипом. - Восемь пятьдесят, Тара, - Кейтлин посмотрела на меня, мысленно выкрикивая слова, которые неприлично произносить вслух. Я точно знаю. Затем, как будто я и не слышала, сестра повторила: - Восемь пятьдесят.

***

      В школу я все-таки пришла. Но было уже около половина десятого утра. Открывала дверь, низко опуская голову и усердно делая вид, что не вижу сложившего на груди руки завуча. Это был человек чести и договориться с ним значило то же, что и болтать с самим с собой. То есть, ничего стоящего. Это был обыкновенный мужчина среднего возраста, с густыми подернутыми сединой усами и точно такими же темными волосами. Изюминки в нем не было совершенно никакой. Наверное, потому, что он не напоминал мне ни одного моего знакомого. Каюсь, я не знаю о нем ничего, кроме того, что он завуч. Ни имени, ни фамилии. Кажется, он громко кашлянул. Или это были остальные опоздавшие? Факт был в том, что мне захотелось обернуться и бежать прямо за забор. Туда, где кончалась школьная территория. В следующий момент я уже поднималась по лестнице на второй этаж, не обнаружив ключа от раздевалки у вахтерши. Надеюсь, мне не попадет за опоздание. Тут и выяснилось, что прошло уже два урока и мне следовало серьезно поторопится, дабы не расстраивать нашу учительницу истории, законченную пессимистку. Держать себя в руках она практически не умеет, а как-то однажды умудрилась пролить слезы прямо на уроке. Все потому, что мой одноклассник - ученик девятого "б" - не смог ответить на поставленный вопрос, за что не получил ни одного обвинения. Да и совесть, как видимо, и не проснулась, глядя на расстроенную учительницу. В классе меня ждал полный провал. Она все же закатила мне истерику, но после недолгой ораторской деятельности женщина все же посадила меня на место. К концу урока мне удалось пересесть к подруге. Та была не слишком-то рада, но зато я чувствовала себя спокойнее. Моя подруга - совсем не лучшая. Не в идеале, а в списке лучших друзей. Он, по правде говоря, был полностью и бесповоротно пуст и не требовал пополнения. Друзей заводить получалось нелегко, да и они не слишком-то располагали к общению. Единственные люди, с которыми я действительно общалась, были мои одноклассники. И то, в последнее время отношения между нами охладились. Хотя, все-таки, девчонка, к которой я подсела, была на пути к списку моих хороших друзей. Но я не торопилась ее туда записывать. Мы общались с ней даже более чем хорошо, но мне не нравился ее характер. И нет смысла описывать внешность. Одним словом - обычная. А вот когда откроет рот - бомба, не заткнешь. Весь день я провела вместе со своими одноклассниками, перешептываясь на уроках и переходя из класса в класс на переменах. Не могу сказать, что было весело, но уже привычно. Ничего не менялось, да и я менять не хотела. А так как у меня было не так уж много действительно хороших друзей, то и секреты мои мало кто мог узнать. А все потому, что я была истинной фанаткой одного бойз-бэнда. Скоро, я слышала, их концерт пройдет в моем городе, но почему-то очень сомневалась в достоверности этой информации. Тем более, родители на вряд ли отпустят. Вечные их вопросы на подобные просьбы: "Что ты там будешь делать? На мальчиков пялиться?" И ничего более. Очень хотелось попасть на концерт, но я не знала, где достать билеты. Сразу после того, как прозвенел последний звонок за этот день, я сорвалась с места, уже держа наготове куртку и на ходу переобувая сапоги. Прямо сейчас - на работу. Да, я работаю. Точнее, подрабатываю в местом кафе. Тут недалеко, всего несколько сотен метров от школы, почти за углом. К тому же, сегодня пропускать смену было бы безрассудно: день выдачи премий. И хоть мне было всего-то шестнадцать лет, меня считали полноценным работником, пусть и официально я числилась как человек, выполняющий неполный рабочий день. Единственное, что было для меня неудобно - это тащиться за угол с сумками и бесчисленными пакетами с физкультурной формой и всякими вещами, по мелочи. До дома было слишком далеко, чтобы съездить и положить ненужные вещи, поэтому три раза в неделю мне приходилось со всех ног нестись в кафе, таща на себе тяжелую ношу и каждый раз вспоминая, что такое боль в пояснице. - Эй, Тара, ты что тут делаешь? - меня встретила Ребекка. С ней у нас достаточно странные отношения работодателя и сотрудника. Она нашла во мне родную душу, как видимо, но я не считала ее даже подругой. - Ты пришла не в свое время. - Я отработаю до вечера, за завтрашний день, - я выдавила из себя улыбку, машинально кидая сумку и пакеты в угол. Где-то в стороне, я точно помнила, находилась раковина. Нужно вымыть руки. Я взглянула на Ребекку. Мимолетно так, словно ничего не делала. Она заметила: одарила меня одной радостной улыбкой и махнула рукой в сторону двери. Там, вроде бы, сидел наш директор, но я почти там не бывала. Только в прошлом месяце, когда мне выдавали правила безопасности и фартук. Собственно, попадать в этот кабинет раньше времени мне не хотелось. - Зайди к нему. Он хотел поговорить насчет премии. Ты ведь у нас первый месяц только работаешь. И хоть Ребекка была всего лишь работодателем, она часто заходила в наше кафе. То выпить чашечку кофе, то просто посидеть в кабинете того самого директора и поболтать о прочей ерунде, которая происходила за стенами ее офиса. Честно говоря, ее просьба меня немного удивила. Противоречие с моими собственными мыслями, не так ли? Пришлось зайти в этот кабинет. Вытирая мокрые руки о подол фартука, я остановилась у темно-коричневого дубового стола. - О, Уинстли, рад тебя видеть, - как и бывает в кино, директор развернулся на своем кресле с колесиками и широко улыбнулся. Я кивнула. Не хотелось попросту растрачивать слова. Да и, к тому же, мне хотелось быстрее приступить к работе. - Насчет премии... Деньгами выдать не смогу. - А чем же? - во мне заиграло уже живое любопытство, чем расстройство. Наверное, внутри не было того жуткого желания денег, какое присутствует у местных богачей и олигархов. Директор с сомнительным выражение лица аккуратно положил на стол белый конверт. Прямо передо мной. - Тут два билета. На концерт какой-то группы. Точно не помню, как называется. Он все же взял его обратно в руки и вскрыл. - Уан Дирекшион? - вслух прочитал он, щурясь и пытаясь понять, что это значит. Я усмехнулась. Забавно. На самом деле, мне стало немного дурно. Билеты? Билеты на концерт? Вы серьезно? - Или ты откажешься? - мужчина протянул мне конверт, уже уверенно улыбаясь и зная, что я не откажусь. Наверное, подвело мое умоляющее выражение лица.