Loud

"Из-за того, что твоя свеча горела слишком ярко, Я почти что забыл о сумерках вокруг нас"

Фейт. Я завороженно наблюдала за его спиной. Накачанные крепкие мышцы перекатывались под немного загоревшей кожей, когда он поднимал тяжелые вазоны с цветами. Он выпрямился, упер руки в бока, оценивая результаты своей работы. Теперь мне открылся вид на его пресс и грудь. Эти роскошные шесть кубиков, все подтянуто и натренировано, ни одного грама лишнего веса, я восхищена. Он сделал жадный глоток воды из бутылки, остаток вылив себе на голову, в этот момент внутри меня все взорвалось от слишком уж эротичного зрелища. Может, он специально? Вода стекала по длинным волосам, вниз по плечам и груди. Воспаленное долгим воздержанием сознание предало меня, начав рисовать заманчивые картинки при участии его тела, моего языка и...Господи, Фейт, опомнись! Джаред уже минуту что-то пытался спросить у меня, а я, как полная идиотка, уставилась на его пресс. — Прости, немного задумалась, — искренне надеюсь, что не покраснела, когда сказала это. Если бы он мог читать мои мысли — пришлось бы броситься вниз со скалы. — О чем же? — он хитро прищурился. Знает же, Дьявол, какой эффект производит на женщин. Особенно на тех, у кого больше, чем полгода не было нормального, не говоря уже хорошего, секса. — Мария говорит, что у нее все номера готовы, включая номер для новобрачных, — Джаред снова перебил мои мысли. Я кивнула, поднимаясь на ноги. Нужно пойти немного поплавать, тем более, что всю работу мы закончили. Шатер, который Костас сделал для свадьбы своей дочери, мы не стали убирать, украсив его дополнительными цветами и гирляндами. Мы также немного преобразили причал, где должна будет пройти церемония, оставалось только дождаться самих гостей. Райли и Шеннон сработали очень оперативно, за два дня оповестив всех о предстоящем событии. Слава Богу, все приглашенные смогли выкроить в графиках работы два дня выходных. Я дошла до пляжа, бросила сумку на лежак и стянула через голову сарафан, оставшись в красном купальнике. Пройдя несколько метров по мелководью, я добралась до глубины и нырнула. Тишина мгновенно окутала со всех сторон, пока я плыла под водой. Поднявшись на поверхность, я сделала глубокий вдох. Услышав сзади всплеск, я обернулась, заметив Джареда, быстро плывущего ко мне. — Не боишься так далеко заплывать? — он поравнялся со мной. — Со страхами нужно бороться, — я откинула голову назад, чтобы намочить волосы, из-за жары голова будто горела. — Знаешь, мы с тобой неплохо сработались, — сказал он спустя пару мгновений, — нужно открыть свое ивент-агенство! Серьезно, давай забудем про фильм и начнем организовывать свадьбы! Я засмеялась и плеснула в него водой, что привело к длительному и опасному сражению, в ходе которого меня не раз топили, но и я не оставалась в долгу. Я положила ладони ему на плечи и с силой толкнула под воду, вот только не учла, что он в последний миг схватил меня за талию, увлекая за собой. Мы вынырнули, все еще держась друг за друга, отчаянно откашливая соленую воду. Лицо Джареда было прямо передо мной, всего в нескольких дюймах, голубые глаза смотрели со странным выражением, на носу застыла капелька воды. Его губы блестели и манили меня, однако колоссальным усилием я заставила себя отплыть от него, разрушив магию момента. Мужчина казался немного разочарованным, но это меня волновало меньше всего. Джаред Лето может стать для меня максимум другом, и то не самым близким. В первую очередь из-за той реакции, которую он вызывает, мне вовсе не нравится чувствовать себя напряженной и готовой отражать атаки каждый раз, когда мы рядом. Завтра утром на остров прибудут все гости, около тридцати человек, и, думаю, начнется настоящее безумие. Мне нужно морально подготовиться к этому, с организационной стороны все сделано, остается расселить людей и собрать их на закате на пристани. Церемонию согласился вести виновник знакомства жениха и невесты — известный фотограф Терри Ричардсон, я буду подружкой невесты, Джаред - свидетелем со стороны жениха. Конечно же, приедет мама братьев Лето со своим бойфрендом, отец Райли с женой, Канье и Ким, Томо и Викки, Джейми, Дениэл, Шейла, Эмма и еще несколько друзей молодоженов. Я снова бросила взгляд в зеркало, оценивая свой внешний вид. Слишком спокойная, слишком расслабленная, но при этом во мне появился тот погасший около года назад огонь. Это было заметно в глазах. Может быть, благодарить нужно прекрасный остров, успех книги, но почему-то внутри все кричало о том, что без Джареда я не была бы такой оживленной и, чего скрывать, счастливой. Но все закончится через несколько дней, когда мы вернемся назад в Америку, я — в Нью Йорк нервничать и завершать подготовку к съемкам, а он в Лос Анджелес к музыке, концертам, девушкам... Хватит. Мои неуместные мысли прервал стук в дверь. На пороге стоял Джаред, лениво прислонившись плечом к косяку. Руки в карманах джинс, дырявая майка и этот взгляд сверху вниз - он нарочно делал все, чтобы свести меня с ума. — Я ждал тебя внизу полчаса, нам пора ужинать, — он галантно протянул ладонь, выжидательно сверля меня взглядом. Пришлось принять его руку и спуститься вниз. Моя ладонь казалась крошечной, когда он крепко держал меня, следуя в таверну Костаса. Никому не хотелось говорить, слова сейчас были абсолютно лишними и ненужными. Джаред продолжил исполнять роль джентельмена, отодвинув для меня стул. Мы наслаждались вкусной едой, изредка обмениваясь ничего не значащими фразами. С момента его приезда сюда все было странным. Он был здесь без цели, мог бы давно уже собрать чемоданы, поскольку мы согласовали его участие в проекте. Но он оставался, нарушая границы моего личного пространства. — Какая твоя любимая песня? — спросил Джаред, когда мы вернулись к гостинице, устроившись в маленькой беседке с отличным видом на Эгейское море. — С чего такой вопрос? — удивилась я. — Мне хочется что-нибудь сыграть, подожди минутку, — мужчина поднялся на ноги и побежал в гостиницу. Вернулся он спустя пять минут с гитарой в руке. — Мария одолжила, — объяснил он, устраиваясь рядом со мной, — так твоя любимая песня? — "Live like you were dying" Тима Макгро, — не задумываясь, я назвала единственную песню, которую могла слушать в любое время дня и ночи, в печали и радости, она всегда имела надо мной особую власть. Джаред выглядел растерянным. Он задумчиво отбросил волосы с лица, начал слегка перебирать струны, вслушиваясь в звучание. — Стыдно признаться, но я не знаю такую, — мне показалось, или он действительно покраснел? — Тим Макгро — один из величайших кантри-исполнителей Америки, - объяснила я, — но неудивительно, что ты его не знаешь. — Почему это? — Джаред вскинул брови, тихо наигрывая медленную мелодию. — Ты рок-звезда, парень, это не твой формат. Джаред. Она обидела меня своими словами. Неужели я создаю впечатление человека, который знает только AC/DC, презирая остальные жанры? — Ну не обижайся, — она снова положила ладонь на мое предплечье, но на этот раз не убрала так быстро. — Ты любишь кантри? — спросил я, а пальцы сами по себе наигрывали "Alibi". — Я выросла в Монтане, — Фейт перевела взгляд на море, переносясь мыслями подальше с Халки, — мой отец — местный шериф, братья — полицейские, мы жили с дедушкой, а у него было целое ранчо - лошади, коровы и бесконечные акры полей. Музыка кантри в моей крови, хотя я довольно толерантно отношусь к другим жанрам. — А мои песни ты слушала? — Честно? Только парочку, — она смутилась, — не мой стиль. Хотя мне нравится то, что ты сейчас играешь. — Без предупреждений и оправданий, — я тихо начал петь, — мы исчезли быстрее скорости света. Рискнули, сломались и сгорели — нет, мы так ничего и не поняли. — Твои песни слишком грустные. В них столько боли, страданий, призывов сражаться, — Фейт устало опустила голову мне на плечо, — ты поешь только про драмы, но никогда про любовь и свет. — Каждый может петь о любви, радости, счастье и веселье, — заметила я, откладывая в сторону гитару. — Я через свою музыку хочу заставить людей действовать, меняться в лучшую сторону, отстаивать свои интересы. Ведь жизнь всего одна, и если не сейчас, то когда? Наши взгляды с Фейт встретились. Она сонно улыбалась, а внутри меня бушевал настоящий тайфун противоречивых чувств. — С тобой интересно, Джаред, я рада, что ошибалась, — женщина провела кончиками пальцев по моей щеке, подхватила сумку и направилась в свой номер, оставив меня одного. Я набрал полные легкие прохладного ночного воздуха, сделал медленный выдох, тщетно пытаясь успокоиться. Еще один маленький кусочек мозаики под названием "Фейт Кармайкл" добавился к полупустой картинке. Мне есть над чем подумать, а это получается лучше всего, когда левая рука сжимает деревянные гриф гитары, а правая перебирает струны. Мне нравилась Фейт, нравилась больше, чем другие, и это не были платонические дружеские чувства, все гораздо сильнее, тяжелее и глубже. Чересчур быстро, вертикально вниз я погружался в привязанность к ней. За пару дней, что мы провели вместе, находиться рядом, иногда держать за руку, ловить на себе мимолетные взгляды — все стало естественным, я не понимал, как было раньше. Точнее, понимал, но не хотел уже быть без нее. А ведь дома ждет встреча с Аби. Фейт тоже наверняка кто-то ждет, такая женщина не может быть одна по определению. За маской независимости и силы скрывается испуганная девочка, нуждающаяся в заботе. И, черт возьми, как бы я хотел заботиться о ней! В ту ночь я долго еще сидел в беседке в плену вдохновения сочиняя новые и новые мелодии, одна печальнее другой. Спать я пошел уже ближе к рассвету. Казалось, моя голова едва коснулась подушки, как в дверь постучали. — Паром прибывает через полчаса! — стоило мне распахнуть дверь, в комнату влетела оживленная Фейт. — Ой, прости, — она покраснела, увидев меня в одних трусах. — Дай мне пять минут. Она выскочила из номера. Я натянул футболку и шорты, затем спустился вниз. Мы прошли до пристани, Фейт заметно нервничала. — Все хорошо? — я взял ее ладонь в свою, но она вряд ли заметила. — Я очень люблю Райли, она мой самый близкий человек. Сегодня все должно пройти идеально! — Фейт, эй, посмотри на меня, — я развернул ее лицом к себе, мои руки лежали на ее плечах. Она смотрела на меня этими потрясающими голубыми глазами, я не мог сдержаться и коснулся пальцами линии ее скул. — Не волнуйся. Голос вдруг стал тихим и хриплым, ее лицо было таким же идеальным на ощупь, как я представлял. Фейт заметно напряглась от интимности момента, она зажмурилась, покачала головой и с заметным усилием отстранилась от меня. В любом случае, стоило попытаться. Паром медленно приблизился к нам, неизменная девушка-капитан как обычно первой спрыгнула на землю. Мы подбежали к ней, уже не в силах сдерживать волнение. Я видел Эмму, маму, Райли, Ким и еще нескольких женщин на нижней палубе с каменными выражениями лиц. Они первые сошли на пристань, стоило мостику опуститься. — Твой брат — идиот! — мама хмуро прошла мимо меня, надвигая на нос солнцезащитные очки. — Я не зря переживала, — прошептала мне на ухо Фейт, отправляясь встречать остальных женщин. — Гребаные придурки! — Райли споткнулась о камень. — Осталось еще ногу сломать и вообще пиздец полный! Подходить к ним сейчас было опасно для здоровья, Эмма знаком показала мне стоять на месте и притвориться столбом, дабы не вызвать новый всплеск гнева. За женщинами начала медленно выходить и мужская половина гостей. Тут я все и понял. Лицо Терри по цвету было серо-зеленым, остальные вообще не успели еще протрезветь. Шеннон нес на себе Джейми и Дениэла, видимо, он был из всех самым адекватным. — Просто не спрашивай, брат, — мрачно выдавил он, передавая мне тяжелую ношу. — Я не успел еще жениться, но уже на грани развода. — Йо-хо-хо и бутылка рома! — Кристофер фон Дорф упал на четвереньки, едва миновав мостик. — Земля обетованная! Я услышал женский всхлип, обернулся, увидев Райли всю в слезах, судорожно обнимающую Фейт и маму. Что, во имя святого гуакамоле, у них произошло? Еще раз назвав всех нас проклятыми животными, женщины удалились в гостиницу, оставив меня наедине с жутким зрелищем. Костас проявил мужскую солидарность и сдвинул нам несколько столов в тени, сразу поставив шесть огромных графинов с лимонадом, на который тут же накинулись мои друзья. — Кто начнет? — поинтересовался я, переводя взгляд с одного печально лица на другое. — У нас был мальчишник, — Шеннон опустил голову на стол, — и мы не остановились вовремя. Судя по всему, они вообще не останавливались. У нас оставалось всего несколько часов, чтобы привести все в норму, иначе женская месть будет страшна и болезненна. А в моих интересах, чтобы сегодняшний вечер прошел идеально. Я заказал самый калорийный завтрак, который только можно было представить, впихнув в команду алкоголиков огромные порции яичницы, домашних сосисок, свежего хлеба с маслом и овощей. После завтрака все заметно посвежели, некоторые даже смогли принять вертикальные положения, например, Томо больше не держался за землю, боясь, что его унесут вертолеты. И как эти придурки только пережили поездку по морю? — Мне нужно проверить девочек, ты тут справишься? — Шеннон кивнул, жадно глотая томатный сок. С одними понянчился, теперь передо мной стояла задача куда труднее. — Джаред, ты бы знал, что они устроили, — возле дверей гостиницы меня встретила Викки. Она подкурила сигарету, глубоко затягиваясь, — Крис с Шенноном забрались на крышу автобуса, Канье пытался их снять, но в итоге упал, едва не сломав шею. Мой Томо пошел купаться голышом, Джейми и Дениэл пытались танцевать сиртаки на пляже, а Терри утопил камеру в море. Даже не думай смеяться, — я вскинул руки в знак капитуляции, — Райли готова была их всех убить на утро, когда после часа поисков мы нашли их всех спящими на лежаках. Странно, что Райли вообще приехала на Халки. Учитывая ее характер, она должна была давно сесть в самолет и улететь подальше от моего безумного брата. Но раз она так не сделала — есть еще шанс на примирение. Я взбежал по ступенькам на второй этаж, где девочки устроили гардеробную и что-то вроде салона красоты. — А ну иди сюда, — Фейт втолкнула меня в кладовую. Мы оказались в маленьком помещении, плотно прижатые друг к другу, да еще и в кромешной темноте. Однако ее настроение не предвещало мне никакого веселья, — если сейчас что-то не сделать, свадьбы не будет. Нам надо придумать план и как можно быстрее! — Насколько все плохо? — Издеваешься? Твоя мама только что собиралась отказаться от Шеннона и удочерить Райли, чтобы как-то загладить вину! Я искренне пытался сдержать смех, но не вышло. Фейт грозно смотрела на меня, потом тоже сломалась, расхохотавшись. Она положила голову мне на грудь, восстанавливая дыхание. Мне хотелось обнять ее. — Жди, я скоро! Шеннон будет должен мне до конца своих дней. Я нашел мужчин там же, где и оставил, они протрезвели и выглядели намного лучше. Контрастный душ, крепкий кофе и к вечеру получится отличный праздник. Пока я шел, в голове созрела всего одна идея, надеюсь, у нас все получится. Мы расположились под окнами гостиницы, собрав все музыкальные инструменты, какие только нашли у жителей острова. Кто-то даже пожертвовал брату барабаны, правда палочки не дали, но это нас не остановило. — Райли! — громко крикнул Шеннон, когда все заняли свои места. Женщина появилась на балконе минуту спустя, явно недовольная. — Я не знаю что делать, это в каждом твоем движении. Я не смогу прожить без тебя, это точно, умоляю — останься! Исполнение "Stay" — беспроигрышный вариант для признания в любви. Мы играли уже второй куплет, на балконе собрались все приехавшие женщины и Фейт. Она показала мне большой палец, но я уже и сам понял, что мы победили. Райли снова смотрела на Шеннона влюбленными глазами, забыв про испорченное утро. Когда мы закончили песню, она выбежала на улицу и повисла на брате, страстно его целуя. А я в это время думал о губах Фейт. Фейт. С цветом воды Эгейского моря не сравнится ничто. Это непередаваемый оттенок синего, настолько глубокий, таинственный, что даже лучшему художнику будет трудно его отобразить. Я наблюдала за рождением волн, как они бьют по борту парома, уносящего меня из сказки в реальность. Это были чудесные дни, полные света, улыбок, рядом со мной был великолепный мужчина, между нами начиналось нечто...может дружба, может, что-то больше. После торжественного примирения жениха и невесты все разошлись готовиться к вечеру. Я занялась прической Райли, потом укладывала волосы по очереди всем остальным женщинам. Мы едва успели накраситься и переодеться, когда Мария объявила, что пора идти. — Фейт, мне страшно, — пальцы Райли железной хваткой сомкнулись на моем запястье. Говорить сейчас какими-то пошлыми шаблонами не хотелось, поэтому я просто обняла подругу, надеясь, что это хоть немного придаст ей сил. На набережной все было готово, огромный шатер ждал гостей, алое заходящее солнце освещало пристань, где в черном смокинге стоял Шеннон, Терри и Джаред позади него. Остальные заняли свои места на белых стульчиках, пока я первой шла к мужчинам. За мной следовала Райли, одетая в очаровательное белое платье и легкую фату, под руку с отцом. Констанс радостно щелкала фотоаппаратом, стараясь словить каждую минуту происходящего. Джаред ослепительно мне улыбался, я встала слева от них с Шенноном. Крис и Райли остановились перед нами, отец снял с дочери фату и вложил ее ладонь в протянутую руку Шеннона. — Мы прибудем через десять минут, — мои размышления прервала Пенелопа, капитан парома. Сегодня я была ее единственным пассажиром. Морской бриз внезапно показался мне ужасно холодным, я накинула на плечи толстовку и вновь погрузилась в воспоминания вчерашней ночи. — Ты научил меня снова верить, Шеннон. Ты показал мне, какая она — настоящая любовь. Нам суждено прожить вместе всю оставшуюся жизнь, поэтому пусть наша оставшаяся жизнь начнется прямо сейчас. — Все говорили, что мы не будем вместе. Но наша любовь сможет победить любые трудности, мы уже это доказали. Райли, я обещаю заботиться о тебе каждую секунду каждый день до конца времен. Произнеся клятвы, жених и невеста обменялись кольцами. Я не могла оторвать взгляд от Джареда. Магия момента, романтика события, а может это было какое-то помешательство, но более острого желания я еще не испытывала никогда. Ужин. Музыка. Танцы. Тосты. Пожелания. Я ощущала разряды электрического тока между нами, в каждом случайном, но чаще не случайном прикосновении. Мы много пили, много смеялись, но еще больше он находил мою ладонь и переплетал наши пальцы. Все разбились по парам и танцевали под медленную песню, Райли и Шеннон целовались без остановки. Джаред и я стояли в самом темном и дальнем углу, подальше от глаз, хотя вряд ли кто-то обращал на нас внимание. Мы покачивались в такт музыке, при этом находясь в другой реальности. Его губы касались моего виска, руки властно прижимали к себе настолько близко, что между нами не оставалось ни миллиметра пространства. В винном тумане мы добрались до гостиницы, слишком уставшие, сонные и пьяные, чтобы зайти дальше поцелуев, мы упали на кровать, погружаясь в сон. На рассвете я открыла глаза, услышав вибрирование телефона. Осторожно выбравшись из переплетения рук и ног Джареда, я достала из сумки аппарат. Понадобилось всего четыре слова, чтобы мой мир рухнул. "Она в коме. Приезжай" Доктор Зальман звонил или присылал сообщения только в самых крайних случаях. Если он сказал мне приехать — это был конец. От меня требовалось подписать разрешение на отключение от аппарата исскуственного жизнеобеспечения, к такому доктора готовили меня последний год. Почему это случилось именно в тот момент, когда я была максимально близко к счастью? Я укоряла себя за такие мысли, но они не желали идти прочь из головы. Утром я быстро собрала вещи, оставила у Марии записку для Райли, где объяснила, куда и зачем еду. Если самолеты не задержут, я буду в Грейт-Фолс ночью. Отцу и братьям пока что рано звонить, я сообщу им о ее уходе перед самими похоронами. Надеюсь, они приедут. Господи, прошло столько лет, я ведь, кажется, уже смирилась с тем, что моя мать давно мертва, а в больнице находится лишь ее призрак. Но сейчас, осознавая, что завтра она окончательно покинет этот мир, меня била дрожь. Чужой, незнакомый мне человек, ее отняла жестокая болезнь, но при этом она оставалась моей мамой. Помню, как она расчесывала мои длинные волосы каждый вечер перед сном и заплетала длинные косы. Она пела вместо колыбельных песни Рибы Макинтайр и пекла лучшие яблочные пироги во всем мире. Она была идеальной во всем — пока не попыталась меня убить. Нужно собраться и быть сильной, Фейт. В моей жизни после каждого прекрасного момента наступал период полного мрака, когда проблемы поглощали меня с головой. Так и сейчас, расплатой за успех в работе, чудесный отдых и Джареда мне послужит мамин уход. Мой самолет вылетел из Нью-Йорка по расписанию. В пути я обдумывала, как позвоню родным. Что сказать отцу? Он много лет назад похоронил ее для себя, я не могу его осуждать. Мама причинила ему слишком много страданий, но в этом не было ее вины — находясь во власти болезни, она не знала, что делала. Отец остался один с четырьмя детьми, потерянный и сломленный. Он собрал вещи и перевез нас на ранчо к дедушке, соврав, что наша мама умерла. Много лет спустя разбирая счета, я случайно наткнулась на письмо из лучшей клиники штата, в котором отцу напоминали оплатить следующие полгода нахождения пациента. Именно тогда он рассказал нам правду, однако кроме меня и Реми никто не захотел поехать ее проведать, я понимаю почему. Мне было всего тринадцать, Реми двадцать два. Мы проехали три сотни миль до клиники в полной тишине, погруженные каждый в свои мысли. Если бы не Реми тогда много лет назад, маме бы удалось меня убить. Но именно он все-таки согласился поехать со мной. Нас встретил доктор Зальман, неизменный лечащий врач. Он был человеком без возраста, по лицу невозможно было сказать сколько ему лет, определенно за сорок, но точно неизвестно. Почти двадцать лет спустя ему все еще осталось "за сорок", только седины прибавилось на висках. Мы с братом вышли из машины, миновали ворота и оказались в огромном холле. Доктор провел нас через длинные запутанные коридоры к маминой палате — просторной комнате с видом на сад. Со стороны это могло показаться номером в хорошем отеле: светлая новая мебель, цветы на подоконнике, везде чистота и приятный цитрусовый запах. Мама сидела на стуле перед окном, практически не моргая глядя в одну точку бессмысленным и расфокуссированным взглядом. Она не узнала нас, даже не повернула голову в нашу сторону. — Ее разум давно уже перестал воспринимать и различать людей, — пояснил доктор, рассказывая как страшно прогрессировала в маме болезнь. В последние годы все стало намного хуже. Коннор, Паркер и папа так и не решились навестить ее. Раз в месяц я приезжала к ней, подолгу сидела рядом, просто держа за руку. Всю жизнь мне нужна была мама, я мечтала о полноценной семье, мечтала о том, что меня не будут дразнить в школе, называя дочкой психопатки. Злости и ненависти к маме не было, я просто тосковала по человеку, которого так и не смогла узнать. — Мисс Кармайкл, — доктор Зальман открыл дверь такси, когда я подъехала к воротам. — Мне очень жаль. Впервые за все время, что я его знаю, он обнял меня, пытаясь утешить. Вот только мне не было больно, скорее пусто, внутри не осталось ничего, кроме потерянности и страха. Что нужно чувствовать, когда теряешь того, кого никогда не имел? — В субботу она отказалась принимать пищу, мы пытались вводить ей витамины внутривенно, но, — доктор глубоко вздохнул, взявшись за ручку двери ее палаты, — она будто не хочет жить. Мама лежала на белых простынях, все окруженная мониторами и датчиками. Равномерно пикал аппарат искусственного жизнеобеспечения, только он сейчас не позволял этой измученной женщине обрести покой. За что жизнь так жестоко обошлась с ней? Мама была самой прекрасной девушкой в Найтбридже, они с отцом являлись образцовой парой с чудесным домом, садом и кучей очаровательных детей. Но медленно, день за днем болезнь поражала ее разум все больше и больше, пока окончательно его не поглотила. Тридцать лет мама провела запертая в клинике, среди врачей, лекарств и собственного безумия, пока не превратилась в безвольную тень некогда жизнерадостного человека. — Дайте нам, пожалуйста, несколько минут. Доктор Зальман кивнул, закрыв за собой дверь. Я присела на краешек кровати, осторожно коснувшись холодной руки мамы. — Я так много хотела тебе рассказать, мамочка, — к горлу внезапно подступил ком, — мне тебя не хватало. Ты так нужна была мне все это время, я не могу с тобой прощаться. Господи, если бы ты только могла меня сейчас слышать, — я сжала ее бледную, покрытую тонкой, словно папиросная бумага, кожей ладонь, — я так сильно люблю тебя, мамочка, я всегда буду тебя любить. Не знаю, сколько я так просидела глядя на нее. Доктор Зальман положил руки мне на плечи, слегка сжимая. Я резко обернулась и только тогда поняла, что по щекам катятся слезы. — Пора, Фейт, — он протянул мне салфетку. Пора. Расти, зная, что мама умерла, было намного проще, чем смотреть, как она уходит прямо сейчас. Доктор подошел к гудящему аппарату и нажал кнопку. Монитор погас. Пикающий звук пропал. — Время смерти двадцать три шестнадцать. Колени подкосились, я сползла вдоль стены, согнувшись в приступе рыданий. По всей грудной клетке распространилась острая, словно милион лезвий, боль. Меня разрывало на части изнутри, хотелось кричать, но я не могла пошевелиться. С ее последним вдохом ушла какая-то часть меня, хотя я всегда сомневалась, что после Реми от меня что-то осталось. Собрав последние силы, я встала на ноги, сделала несколько неуверенных шагов к маме. Морщины на ее лице разгладились, впервые за все время появилось спокойное и умиротворенное выражение. Может быть, хотя бы теперь ее душа обретет мир, вырвавшись из плена безумного разума. Дальше все в тумане. Я еду в мотель неподалеку, закутываюсь в теплое одеяло, но сон так и не приходит. Уже к утру я погружаюсь в забытье, но с первыми лучами солнца открываю глаза. Залпом выпиваю бутылку воды, иду в душ, но чувствую себя...нет я НИКАК себя не чувствую. Это не плохо, не хорошо, это совсем ничего, я пуста. Звоню отцу, но не сдерживаюсь, начиная рыдать. Он приезжает через пару часов с братьями. Снова ничего не помню и не понимаю. Я между Коннором и Паркером на заднем сидении папиного внедорожника, за окном моросит дождь, небо серое, дует прохладный ветер. По ровному газону и длинным рядам белых квадратных плит я понимаю, куда мы приехали. Они даже не захотели похоронить маму в нашем родном городе. — Почему здесь? — шепчу я, но никто не отвечает. Отец не бросил и не отказался от нее, оплачивая клинику, но на этом его долг исполнен. Для братьев мама — ничего не значащее слово, они не захотят прийти на ее могилу, положить цветы, им нечего вспомнить о ней. Осознание реальности приходит, когда гроб опускается на шесть футов вниз, в мерзлую сырую землю. И внутри я кричу от невыносимой боли. Джаред. Я проснулся от ощущения жарких губ на моей шее. Не открывая глаза, провел рукой по обнаженной спине женщины, лежащей рядом со мной. Она поняла, что я уже не сплю и продолжила свои ласки, скользнув ладонью под простыни и сомкнув пальцы вокруг моего члена. Я застонал, перекатившись и оказался сверху нее. Она выгнулась навстречу, раздвинув ноги, я резко вошел, вырвав из нее страстный крик. Она кусала мое плечо, впиваясь ногтями в спину, пока я быстро и жестко двигался. — Джаред, — ее губы нашли мои, языки переплелись и я кончил. Наверное, она тоже, но мне, если уж совсем честно, было как-то все равно. — Доброе утро, мой сладенький, — она быстро поцеловала меня и толкнула в грудь, заставляя скатиться с нее, — пойду в душ и приготовлю нам завтрак! Презираю себя. Я проклятый лицемер, в аду для меня уже должны были подготовить отдельный котел. Но последнюю неделю после возвращения из Греции по другому действовать не получается. Я проснулся почти в полдень и уж точно не в своем номере. Повернувшись на бок, провел рукой по кровати, там, где должна была лежать Фейт, но ее не было рядом. Вчера было слишком много алкоголя, тут и говорить нечего. Мы танцевали, тесно прижавшись друг к другу, а затем она подняла голову, встретившись со мной взглядом, сказав все, что необходимо было. Никто не обратил внимание на то, что мы исчезли. Мы бежали по узким улочкам, останавливаясь в тени и набрасываясь друг на друга. Она толкала меня на кованные ворота, жадно находя мои губы, целуя, будто в последний раз. Мы снова бежали, снова останавливались и уже была моя очередь упиваться поцелуями. Оказавшись в номере, мы без сил упали на кровать, переплетая руки и ноги, почти сливаясь воедино. Нельзя было сказать, где начинался я или она. Фейт нежно касалась моего лица, проводила вдоль линии скул, очерчивала контур губ, а я не мог оторваться от ее поразительных глаз. К сожалению, алкоголь оказался сильнее нас, мы сами не заметили как уснули, так и не разрывая объятия. В холодном утреннем свете на трезвую голову я понимал, что возможно совершил ошибку, испортив наши отношения. Но мне нужно увидеть ее и хотя бы поговорить. Я приподнялся на локтях, осматривая номер, однако все вещи Фейт пропали вместе с хозяйкой. Не могу поверить! Она уехала, она бросила меня! Я выскочил из номера и сбежал вниз, надеясь, что все это дурацкое недоразумение и она ждет меня с чашкой кофе в нашей беседке. — Мистер Джаред, — ко мне спешила Мария, — постойте! Я замер в дверях и обернулся к владелице гостиницы. Она смотрела на меня с каким-то сожалением. — Мисс Фейт уехала. Она просила передать это миссис Райли, но, — женщина вздохнула, покачав головой, — думаю, вам это нужнее. "Семейные проблемы. Исчезаю на пять дней, потом наберу. Не переживай, наслаждайся отдыхом!" Я смял листик в руке, борясь с желанием что-то сломать или разбить. Одна часть меня понимала, что ничего страшного не произошло, может быть действительно у нее случились какие-то серьезные неприятности с родственниками, но разве трудно было просто разбудить меня? Ведь она собирала вещи пока я, черт подери, мирно спал на ее кровати! Очевидно, события вчерашнего вечера, да и нашего пребывания на острове для Фейт ничего не значили. Я накрыл лицо подушкой, пытаясь выдавить из сознании навязчивые воспоминания. Самым страшным оказалось забыть улыбку Фейт, а еще ее губы, их вкус и мягкость, ну и, конечно же, запах ее тела, и нежность кожи...Святая Молли, я придурок. Зарычав, я резко сел на кровати, отбрасывая в сторону одеяло. Аннабелль уже вовсю гремела посудой на кухне, нужно в этот раз не критиковать ее веганские блинчики, она ведь так старается. Стоя под прохладными струями душа, я потихоньку планировал грядущий день. Слишком много идей, достойных Барта, скопилось в голове, я и так давно не давал волю этому чудаку внутри меня, поэтому сейчас просто обязан был уделить ему хотя бы несколько часов. А вечером можно будет собрать компанию для прогулки на закате, поискать интересные места. Нужно позвонить Хлое, Джейми и остальной банде. Шеннона приглашать бесполезно, вряд ли он вообще в Лос Анджелесе. После свадьбы Райли практически сразу вернулась в Нью Йорк, чтобы продолжить подготовку фильма. Брат даже не думал оставлять ее одну, мне вообще казалось, что эти двое будут ходить друг за другом хоть на край света несколько раз в день, лишь бы не разлучаться ни на минуту. — Милый, — Аби чмокнула меня в губы, когда я спустился вниз, — тебе по почте пришел сценарий! Странно, обычно их получает Эмма или Шейла, а уже потом передают мне. Мой личный адрес не так-то просто достать. Я взял пакет, разорвал его и вытряхнул на стол довольно толстый сценарий, к которому была прикреплена записка. Но я не сразу различил, что там было написано, мой взгляд замер на первой странице. "Невидимые монстры" Вот и он. Результат долгих дней и ночей работы Фейт, возможно там даже есть мои маленькие корректировки, хотя сомневаюсь. "Мистер Лето, жду тебя в пятницу в моем офисе на первую прогонку сценария! P.S. Поздравляю, братик! Райли." Так, значит, я получил роль. Фейт. Я лежала под пледом, рассеянно переключая каналы с одного глупого реалити-шоу на другое. Давно перестала считать дни. Я вернулась в Нью-Йорк на следующий день после похорон, понимая, что оставаться в Монтане нет смысла. Отец и братья сразу же отправились назад в Найтсбридж, никому из них не хотелось поговорить со мной, такая типичная ситуация для нашей семья — есть есть какая-то проблема, мы о ней всегда молчим. Если долго ее вымалчивать — может быть она сама и разрешиться. Только Реми мог напрямую говорить о том, что его волнует, что и становилось причиной его постоянных ссор с отцом. Я раздраженно выключила телевизор, наткнувшись на показ Victoria's secret, в таком отвратительном настроении смотреть на тощих женщин в красивом белье мне совсем не хотелось. Нужно пойти поесть. Или нет. Боже, я слишком далеко погрузилась на новые уровни депрессии, пора вытаскивать себя. Мне нужно отвлечься, нужно заставить себя работать над фильмом, может быть даже начать наброски нового романа, ведь идея уже сформировалась в голове. И тут, конечно же, я вспомнила о Джареде, о котором не думала с момента отъезда с Халки. То, что было там между нами, что начиналось, медленно росло, пускай там же и останется. У меня никогда не будет будущего с таким человеком как он, у меня вообще не будет нормального будущего с кем-либо, но это уже детали. Звонок в дверь заставил меня оторвать тело от кровати, закутаться в махровый халат и, шаркая тапочками, добраться до прихожей. На пороге стояла взволнованная Райли с огромной коробкой наших любимых пончиков. — Я беременна. Она швырнула коробку мне в руки, я, проявив чудеса ловкости сумела все-таки ее поймать, пока подруга решительно направилась на кухню. О, здесь даже с черникой есть! Стоп. Райли. Она что? Я захлопнула дверь и побежала к Райли, усевшейся за обеденным столом и опустившей голову на руки. — Что мне делать, Фейт? — простонала она, подняв на меня взгляд. — Я бы предложила тебе выпить, — подруга скривилась, — но не буду. Ты уверенна, что, — я неопределенно махнула рукой на ее живот. — Боже, конечно уверена! Я только что была у врача! Уже три недели как я, как мы, черт, Фейт, как такое могло произойти? — Вариант только один, знаешь ли, — я поставила перед нами две чашки ромашкового чая. — Я пила таблетки все время, и пропустила только один раз! Один чертов раз и все! Дура! Мне пришлось схватить Райли за руки, не позволив ей бить себя по голове. — Угомонись. Что именно тебя так пугает? Разве вы не хотели детей? — Конечно хотели! — Райли жадно накинулась на пончики. — Но позже, когда Шеннон будет свободнее, да и я сейчас буду снимать свой первый полнометражный фильм, не документалку какую-то, а настоящий фильм! Ну куда мне приходить на площадку с огромным пузом! — Райли, милая моя, — я пересела ближе к подруге и обняла ее, — съемки начинаются в ноябре и пройдут максимум до января, потом будет монтаж и прочая студийная работа! У тебя все получится, прекрати истерить! — Я не готова к этому! И Шеннон будет злиться! — Шеннон? Тот Шеннон, который ради тебя готов пойти на край света? Который любит тебя больше воздуха? Не смеши! Только час спустя мне удалось убедить Райли в том, что ее беременность это счастье. Странно было слышать от себя такие слова, но, как оказалось, я могу быть хорошим советчиком даже в периоды глубокой печали. По сути мне нужно было только переключить мысли подруги с того, как ребенок отразится на фильме на то, как он изменит всю ее жизнь, сколько радости и эмоций принесет. Как только она ушла, внутри меня в очередной раз все оборвалось в пропасть. Это была не зависть, скорее острая игла прямо в сердце и повторяющийся вопрос "за что?". Мне никогда не суждено будет сидеть как Райли на чьей-то кухне и переживать о развитии новой жизни внутри меня. С годами я думала, что смогла заставить себя поверить — я не хочу детей. Я не люблю детей. Я смогу прожить нормально, ведь во мне нет материнского инстинкта. Но когда моя лучшая подруга обрела то, о чем всегда мечтала, мне захотелось того же самого. В такие минуты я не могла ни с кем разговаривать, рискуя сорваться на слезы. Жуткая несправедливость, но, наверное, в прошлой жизни я в чем-то провинилась. Если бы не мои книги, я бы уже давно сошла с ума. Сейчас, как впрочем и всегда, я проэцирую на них все женские инстинкты. Каждое слово, каждый знак препинания является моим творением, это крохотный атом моей души, за который я готова бороться до последнего. На столе зазвонил телефон, пришлось отложить пончик и ответить. — Как ты? — Коннор изо всех сил старался казаться спокойным, но волнение в его голосе все же чувствовалось. — Мы переживаем за тебя. Конечно "мы". Я видела, как "они" переживали в тот момент, когда хоронили маму, видела, как "им" не терпелось уехать с кладбища, да и вообще из города, вернуться в свои уютные маленькие миры и жить там дальше. Братья видели в каком я была состоянии, но никто из них не сказал мне ни слова поддержки. — Папа предлагает тебе приехать к нам на пару недель, — продолжал брат, — подышишь свежим воздухом, отдохнешь. — Спасибо большое, но я говорила, что занимаюсь большим проектом в данный момент. — Фейт, — брат вздохнул, — не нужно на нас обижаться. Я до сих пор помню, как молился в больнице о том, чтобы ты выжила. Пойми нас и наше отношение к ней. Мне нечего было ему сказать. Пришлось сослаться на срочный звонок по второй линии и повесить трубку. Я не буду никого понимать. Завтра предстоит насыщенный день. Джаред. Такси медленно ползло по Пятой Авеню, я уже начинал терять терпение. Мы с Шенноном договорились встретиться в нашем любимом баре для какого-то серьезного разговора. Искренне надеюсь, что он не собрался бросить группу ради прелестей семейной жизни, хотя кто знает, что теперь у него на уме. Если раньше мы виделись каждый день, то сейчас и звонили-то друг другу едва ли раз в пару дней. Странно, но я не ревновал его к Райли, наоборот, был искренне счастлив за брата. Черт, Аби прислала очередное сообщение, что завтра нас ждут на какой-то гламурной вечеринке в клубе Джей Зи. Можно подумать, после тяжелого рабочего дня мне захочется туда идти, но отказать ей значит нарваться на очередной скандал, который моя и без того уже расшатанная нервная система не перенесет. Довольно непонятное чувство, вроде я и знаю, что нам пора расстаться, но почему-то не тороплюсь это делать. А ведь завтра я увижу Фейт. Вопреки ожиданиям, в душе поднялся гнев и возмущение. Никогда женщины еще так меня не бросали, тем более без веских причин, не говоря уже о том, что она даже не позвонила мне с момента своего побега. Но поскольку мы заняты в одном проекте и отказывать от него я не собираюсь, нужно быть профессионалом, забыть про обиды и постараться сделать фильм достойным внимания. Таксист остановил возле старого ирландского паба, я расплатился и вошел в душное, пропитанное запахами пива и виски, заведение. Шеннон сидел в самом дальнем углу, бутылке перед ним уже немного опустела, судя по всему, разговор будет тяжелым. Я бросил пиджак на соседний стул и устроился напротив брата. — Привет, — он не разделил радости встречи, продолжая хмуро смотреть на виски в стакане. — Шеннон? — Райли беременна, — брат провел пальцем по кольцу и, наконец, посмотрел на меня, — что мне делать? Я в полном недоумении уставился на него. Но ведь это чудесная новость! Святая Молли, я стану дядей! — В каком плане, что тебе делать? — Джаред, брось, — Шеннон сделал глоток даже не поморщившись, — из меня выйдет ужасный отец. Что я вообще знаю о детях? Когда дети были всего лишь мечтой, все казалось нормально, вот ребенок родится, я буду его воспитывать, ходить с ним на бейсболл, если это мальчик, если девочка — буду водить ее на балет. Я даже продумал детскую комнату в нашем доме, но тогда это были только далекие планы! А сейчас все стало реальным и я просто не знаю, что делать дальше! Я понимал, почему брат боялся. У нас с ним никогда не было отца, не было даже хорошего отчима, мы росли в окружении женщин, нам не с кого было особо брать пример. — А где сейчас Райли? Она давно тебе сказала? — Сегодня днем, я сразу же ушел из дома. Долго бродил по городу, потом позвонил тебе и пришел сюда. Джаред, мне страшно. — Значит так, — я забрал у него стакан и отодвинул подальше бутылку, — ты чертов эгоист, — Шеннон удивленно вскинул брови, — подумай хоть секунду о том, какого сейчас Райли. Она сказала своего мужу, что ждет ребенка, а он, как конченный мудак сбежал! Выброси из головы все это дерьмо и немедленно езжай домой умолять Райли о прощении. — Но ведь... — Хватит! — я перебил его. — У тебя будет ребенок, Шеннон, ребенок от любимой женщины. У тебя будет семья, настоящая, полноценная семья, которой не было у нас в детстве! Ты самый везучий сукин сын, но почему-то этого не понимаешь! Я поднялся на ноги, схватил брата за руку и вытолкал из паба на улицу. Мы сели в такси, направляясь в квартиру Райли. Всю дорогу Шеннон был погружен в раздумья, я тоже молчал, переваривая новость. Как быстро все меняется, еще год назад он был другим человеком, а сейчас у него жена и малыш. На долю секунды мне захотелось того же, но я быстро одернул себя. Шеннон нетвердой походкой направился к подъезду, пришлось последовать за ним. Отлично, теперь я еще должен дотаскивать пьяного старшего брата домой, давно такого не было! Мы вошли в квартиру, миновали гостиную и обнаружили Райли на кухне. Она сидела за столом с чашкой чая в руках, судя по лицу, ревела она не меньше, чем полдня. — Прости его, — я подтолкнул брата вперед, — и поздравляю! Она улыбнулась, ну а мне осталось только удалиться. Не хочу присутствовать при семейной сцене, пусть себе мирятся спокойно. Следующее утро началось с того, что я ужасно проспал, выключив звук на будильнике. Быстро одевшись, я прихватил кофе в Старбаксе и помчался в офис на прогонку сценария. К моему несчастью, все уже собрались за столом: Райли, два продюссера, чьи имена мне не запомнились, представитель студии и Фейт. — Джаред, ну наконец-то! — Райли с облегчением вздохнула, увидев меня в дверях. — С Меттом и Саймоном ты уже знаком, а это Филипп Стенфорд — представитель Paramount. Я вежливо пожал всем руки, а затем перевел взгляд на Фейт. Она кивнула мне и уткнулась в сценарий. Кивнула. Она что, правда кивнула мне? Нужно сохранять спокойствие, твердил я себе как мантру. Как выяснилось из разговоров, кастинги уже завершились, на главную женскую роль выбрали Энн Хетеуэй, также в фильме буду задействованы Морган Фримен в роли детектива и Кетрин Зета-Джонс в роли лечащего врача Камиллы. Один из самых тяжелых этапов позади, теперь настало время четко спланировать съемочный процесс, расписав все по дням и определить локации. Также завтра мы встретимся с нашим главным юристом, чтобы подготовить все контракты и разрешения на съемки. В ходе долгих споров мы определили, что студийные съемки пройдут в павильоне в Лос Анджелесе, по сути нам нужно будет снять разве что полицейский участок и гостиницу, остальное будем делать уже "в полях". Поскольку бюджет все еще был довольно ограниченный, все единогласно выбрали Ванкувер для натурных съемок, там идеальная природа, горы, леса, есть много вариантов коттеджей, которые подойдут для дома главных героев. Но что самое главное — цена вопроса существенно меньше. Немаловажно еще то, что время года будет как раз совпадать с книгой, не нужно будет тратиться на искусственный снег. Все время, пока шли разговоры, Фейт старалась избегать меня взглядом, так и быть, я принимаю правила ее игры. Фейт. Не думала, что будет так тяжело. Сидеть рядом с Джаредом и при этом делать вид, что между нами ничего нет, не было, и ни при каких раскладах не будет. Могу только представить как сильно он на меня обижен, быть может, он даже меня ненавидит, но я заслужила, что таить, повела себя как последняя сучка — теперь буду расплачиваться. Почему я так и не решилась ему позвонить, если честно, для меня загадка. Всего-то и стоило, набрать номер, услышать голос, но что дальше? Рассказать ему правду про себя, напугать бедного парня до такой степени, что он эмигрирует в Австралию, лишь бы быть подальше? Лучше притвориться, что все нормально, Халки не было, мы просто коллеги. Кого я обманываю? Какие мы к черту коллеги? После совещания мы все направились к лифту, уставшие, но довольные плодотворным днем. Мы вошли в кабину, я оказалась позади всех, тесно прижатая, кто бы мог сомневаться, к Джареду. Между нами было не просто электричество, словно сотня маленьких атомных бомб взрывалась каждый раз, когда наши руки соприкасались. Он будто и не замечал этого, изучая лампочки на потолке. Я постаралась выбросить его из головы, вернулась домой, открыла ноутбук и погрузилась в наброски новой книги. Ночь пролетела незаметно за работой, поэтому на следующий день я выглядела, мягко говоря, отвратительно. Приняв контрастный душ, я завязала волосы в пучок, натянула спортивный костюм, совершенно невыспавшаяся отправилась в офис к Райли просматривать варианты декораций для павильонных съемок. Подруга выглядела не лучше, но у нее теперь на все было законное оправдание — утренняя тошнота для Райли превратилась не только в утреннюю, но уже в круглосуточную. — За что малыш меня так ненавидит? — простонала она, отпив немного воды и скривившись, словно глотнула какую-то гадость. К нам приехал специалист по декорациям из Лос Анджелеса с огромным каталогом того, что мы можем использовать. Через несколько часов у меня уже все плыло перед глазами, поэтому я решила сбегать через дорогу за кофе в Старбакс. Очередь была огромная, пока я ждала, открыла ленту Твиттера и, руководствуясь минутной слабостью, зашла на страницу Джареда. Все как обычно, он любит поклонников, цитирует известных людей, фотографирует — ничего особенного и интересного. Наконец с заветным двойным американо с молоком и карамелью я выбралась из заполненной людьми кофейни на не менее оживленную улицу. По сигналу светофора я перешла на противоположную сторону дороги и, чтобы не толкаться среди людей, решила идти по самому краю тротуара, ближе к припаркованным машинам. Несколько десятков метров я прошла, проверяя сообщения и имейлы, но затем резкий удар выбил землю у меня из-под ног. Я совершенно потерялась в пространстве, начиная падать куда-то назад, однако сильная мужская рука успела вовремя меня перехватить. Конечно же, кофе разлился и на меня и на моего спасителя. Первое, что я в нем отметила — дорогой, идеально выглаженный темно-синий костюм-тройка, черный галстук, голубая рубашка, часы Rado, стоимостью как половина моего гардероба. Кольца на пальце нет. Затем мои глаза поднялись выше и воздух в легких резко закончился. Посреди шумного Манхеттена меня держал в объятиях мужчина моей мечты. Внешне он был копия Тима Макгро, такие же темные волосы, щетина на лице, пронзительные карие глаза, в уголках которых собирались очаровательные морщинки. Этот мужчина представлял собой сочетание власти и уверенности в себе. А еще от его улыбки у меня подгибались колени. — Мисс? — оказывается, он уже не первый раз пытался вырвать меня из плена мыслей. — Простите меня, — он снова улыбнулся, выпуская мое безвольное тело из своих объятий. — Ебаный стыд, — не думая, произнесла я, глядя на пятна кофе на его костюме и на моей белой спортивной кофте. Он удивленно вскинул брови, услышав от меня ругательства. — Черт, в смысле, мне жутко неудобно, я не заметила Вас! — Это моя вина, — успокоил он, доставая из кармана платок. — Я работаю в этом здании, — я указала рукой на дом, в котором у Райли был офис, — могу предложить услуги уборной. Что я несу?! Мужчина только смеется, явно наслаждаясь моим неправильным выбором слов, ругательствами и алыми щеками. — У меня назначена встреча здесь, пожалуй, это судьба. Шансов спастись от его глаз не было. Я пропала с самой первой секунды. Он галантно пропустил меня вперед, открыв дверь и мы прошли к лифту. — Вам на какой этаж? — Одиннадцатый, — ответил он, рассматривая свое отражение в зеркале. — Мне тоже. — Тем более, это судьба, — вот теперь от его улыбки стало по-настоящему жарко. Он нарочно смущал меня, наслаждаясь произведенным эффектом. Наконец, мы приехали, двери раздвинулись, я вышла первая и повернулась к нему. — Ну, приятно было, — тут я опять поняла, что скажу глупость, — короче, пока! Фейт Кармайкл, тебе тридцать четыре гребаных года, а ты ведешь себя как малолетка, которой понравился звезда футбольной команды. Я влетела к Райли в кабинет и упала на диван. Подруга с хмурым видом цедила минералку. — Райли, я встретила мужчину своей мечты! — простонала я, зарываясь носом в подушку. — Пользуйся презервативами, Фейт, главное — никогда не забывай про презервативы! С этими словами Райли исчезла в туалете, откуда сразу же донеслись малоприятные звуки. Через пару мучительных мгновений я услышала звук сливаемой воды и подруга вернулась за свой стол, устало откинувшись на кресло. — Почему ты вся в кофе? Я кратко пересказала инцидент, уделив особое внимание прекрасному незнакомцу, точной копии Тима Макгро. — Никогда не понимала твоей зацикленности на этом певце! Ну обычный ковбой же! — Если твой тип — рок-звезды, то не нужно судить всех по себе, — заметила я, снимая спортивную кофту. — Я думала, что ты тоже не против такого типа мужчин, — задумчиво произнесла Райли, вертя в руках карандаш, — на Халки мне показалось, что между тобой и Джаредом... — Между мной и Джаредом абсолютно ничего не было! Начинающийся спор нарушил телефонный звонок, секретарь сообщила, что к нам приехал мистер Грант. — Это кто? — я первый раз слышала такую фамилию. — Наш юрист, его фирма полностью ведет дела студии, поэтому мы обратились за его помощью. К тому же он красавчик, тебе бы понравился! Едва она закончила фразу, как дверь распахнулась и мне захотелось умереть. Передо мной стоял мой незнакомец. — Фитц! — Райли радостно вышла из-за стола и обняла мужчину. — Что с твоим костюмом? Не нужно быть гением, чтобы сложить два плюс два, Райли перевела удивленный взгляд на меня. — Так это он и есть? — Он? — теперь уже и Фитц смотрел на меня. — Фейт Кармайкл, — я решила игнорировать очередную неловкость, встала с дивана и протянула мужчине руку. — Фитцджеральд Грант, — он пожал мою ладонь, одарив очередной фирменной улыбкой. Они разговаривала с Райли о разрешении на съемки в Канаде и прочих деталях, которые меня не особо интересовали. Тем более, что мои мысли были поглощены роскошным мужчиной, мало того, что его внешность соответвовала моему идеалу, он еще и работал юристом — очередной плюс в его копилку. — Мисс Кармайкл? — ну вот, опять. Фитц зовет меня, а я тупо смотрю на него и молчу. — Простите, сегодня я рассеянная, — я прозвучала жалко, действительно жалко. — Мне хотелось бы обсудить с Вами юридические детали по сценарию. Скажите, Вам удобно встретиться со мной немного позже? — Конечно, — мой ответ прозвучал слишком быстро. Поскольку Фитц сидел сейчас спиной к Райли, она закатила глаза и покрутила пальцем у виска, намекая на мой позор. — В смысле мне нужно проверить расписание. — Давайте сделаем так — я запишу Ваш номер и наберу, скажем, в пять часов? Стоило мне назвать ему свой номер, я поняла, что эту ночь проведу с ним. Без вариантов. Джаред. Идея была дурацкой с самого начала. Завтра мы все отправляемся на четыре дня в Ванкувер, чтобы подобрать локации и утрясти все детали по съемкам, к которым приступим уже через две недели. Райли почему-то решила, что залог успеха фильма — сплоченная команда, поэтому сейчас я еду на ужин в каком-то известном итальянском ресторане, куда она позвала всех продюссеров, главного оператора, двух своих ассистентов и, конечно же, Фейт. Цель этого ужина — отпраздновать первую победу, несмотря на все трудности мы уже вот-вот приступим к съемкам, сумев победить бюджет, недоверие студий и личную неприязнь. Последнее относилось к нам с Фейт. — Милый, у меня помада не размазалась? — Аннабелль всю дорогу от отеля до ресторана смотрела в зеркальце, пытаясь найти хоть какой-то изъян на своем прекрасном личике. Я покачал головой, думая о том, как отреагирует Фейт на то, что я буду не один. Последнюю неделю, пока мы расписывали съемочный процесс, она вела себя подчеркнуто ровно и спокойно по отношению ко мне, пару раз мы даже вступили в конструктивный диалог без взаимных оскорблений и перехода на личности. Я больше не предпринимал попыток поговорить с ней, в этом не было смысла. Пересмотрев отношения с Аннабелль, я понял, что они устраивают меня, несмотря на разницу в возрасте, долгие расставания и ее сложный характер. Девочка действительно меня любит, таким, какой я есть, она готова принимать все мои перепады настроения, слушать безумные идеи в два часа ночи и терпеть приступы депрессии. Вот только рядом с ней я постоянно думаю про другую. В любом случае, это скоро пройдет. Нельзя вечно стучаться в закрытую дверь. Мы с Аби вышли из машины и, взявшись за руки, вошли в ресторан. Официант уточнил, являемся ли мы гостями миссис Лето, на что я не мог не улыбнуться. Странно слышать, что кто-то, кроме мамы теперь зовется миссис Лето. Наш столик оказался в небольшом банкетном зале, где уже устроились Райли с Шенноном и ребята из съемочной группы, отсутствовала только Фейт. — Аннабелль? — Райли явно была удивлена ее видеть. Моя девушка не обратила на ее тон внимания, устроившись рядом, оставив мне место по соседству с двумя пустующими стульями. — Фейт и Фитц опаздывают, — объяснил мне Мэтт, заметив, что я смотрю на их места. — Какой еще Фитц? — мой вопрос так и остался без ответа. — Привет! Господи, ну и пробки! — в зал втелела Фейт под руку с каким-то мужчиной. — Давай мне пальто, — мужчина забрал у нее верхнюю одежду и передал официанту, — присаживайся. Он отодвинул перед ней стул, выбрав именно тот, который был ближе ко мне. Отлично. Я сижу рядом с Фейт и ее новым кавалером, кто он, во имя святого гуакамоле? — Мы не знакомы, кажется, — обратился я к нему, — Джаред Лето. — Фитцджеральд Грант, — он пожал мою руку. — Юридическая компания "Грант и партнеры", я буду юрисконсультом вашего проекта. Говоря про "наш" проект, он накрыл ладонь Фейт своей, она при этом смотрела на него с выражением слепого обожания. К нам подошел официант, поинтересовавшись кто что будет пить. Фитц сразу же сделал заказ за Фейт, не позволив ей произнести и слова. Меня начинало настораживать ее поведение. Рядом с этим мужчиной Фейт стала совершенно другой, не похожей на себя. — Это очень хорошо, что вы сначала будете снимать в Лос Анджелесе, — я включился в разговор за столом, когда услышал голос Аби, — я специально подстроила свой график, чтобы провести с Джаредом побольше времени. Продолжай, Аби, это очень нужная для собравшихся информация. Мне хотелось хлопнуть себя по лбу и застонать. Фейт искренне пыталась скрыть свою неприязнь к моей девушке, но глаза ее выдавали. — Простите, мне нужно в уборную, — она быстро извинилась и покинула нас. Сейчас или никогда. Я достал телефон, посмотрел на пустой экран, нахмурился, сделал вид, что нажал пару кнопок. — У ребят из VyRT что-то случилось, я на минутку, — мне поверили все, кроме Райли, которая хитро прищурилась. Караулить женщину возле туалета, бесспорно, один из самых глупых поступков в моей жизни. На меня странно смотрели все, даже проходившие мимо официанты. Наконец, Фейт вышла из уборной, застегивая на ходу сумочку. — Надо поговорить, — я схватил ее за локоть, увлекая за собой к выходу из ресторана. — О чем же? — она сразу же достала сигареты и щелкнула зажигалкой. — Я не буду спрашивать тебя почему ты уехала тогда, почему не сказала мне ни о чем или почему не звонила. Не хочешь посвящать меня в свою жизнь — ради бога! Я уважаю твое решение. Вот только нам придется вместе много работать, от этого уже никуда не деться! — Сомневаешься в моем профессионализме? — Ни в коем случае. Просто хочу прояснить ситуацию, — уже сейчас, находясь рядом с ней, я понял, что этот разговор на самом деле бессмысленный. — Джаред, у каждого из нас своя жизнь. У тебя прекрасная девушка Аннабелль, рядом со мной сейчас Фитц, предлагаю закончить дискуссию и сконцентрироваться на работе. — Фитц, — я не сдержался, с презрением произнеся его имя, — рядом с ним ты странная. Господи, он не позволяет тебе даже заказ самой сделать, в чем его проблема? Фейт раздраженно выбросила в урну окурок и подошла ко мне вплотную. — Проблема здесь только у тебя. Успокойся, Джаред, и пойми, что нас с тобой никогда и ничего не связывало. Мне больше нечего тебе сказать. Она развернулась и оставила меня в одиночестве. Даже если внутри меня таилась робкая надежда, что она сейчас повиснет у меня на шее — все разбилось о суровую реальность. Фейт Кармайкл навсегда останется той женщиной, с которой я не смогу быть рядом.