******************************
27 лет - это когда ты не можешь разогнуть спину из-за того, что просидела за ноутбуком четыре часа подряд. Именно поэтому Йеон решила все-таки выйти из своего номера сегодня хотя бы подышать свежим воздухом. Признаться, она не сильно жаловалась на боль в пояснице, потому как написала достаточно объемную часть новеллы, что завтра позволить себе ничего не делать. Йеон также решила, что она возьмет свои слова обратно и прогуляется завтра по центру города и возможно даже сходит вечером на пляж. Она не любитель моря, ведь не умеет плавать, но окунуть ноги в прохладную воду не прочь. Йеон уже хотела выйти из номера, как ее слух привлек голос, который был, вероятно, слышен даже на четвертом этаже. Ким Сокджин громко разговаривал по телефону в то время как Мин Юнги склонившись над багажником машины доставал из него что-то. Рядом с ними также стоял один из рабочих отеля, чтобы предложить свою помощь, на что Юнги любезно отказал. Йеон должна сделать это, она должна успеть выйти к ним до того, как они поднимутся наверх. Хотя бы один раз она хочет встретится с ним НЕ случайно, поэтому, быстро закрыв дверь, она очень непринужденно спускается к главному входу со стойкой регистрации. Сокджин как раз одной рукой придерживал дверь для входящего во внутрь холла Юнги, а в другой все еще держал телефон. – Госпожа-писательница, какая встреча, - говорит он с улыбкой и машет ей свободной (или не очень) рукой. Йеон как бы невзначай поворачивает голову и совершенно случайно, конечно-конечно, видит его. Она улыбается и медленной походкой идет к нему навстречу. – Добрый вечер, Юнги, - отвечает ему Йеон. На дворе и вправду вечер. Солнце примерно через пол часа скроется за горизонтом, а на улице наконец-то стало немного прохладно. – Так вот на что ты потратил весь день, - шутливо говорит Йеон и указывает на предмет в его руках, - Гитара, значит. – Я не мог приехать на Чеджу и не купить ее. Она из лимитированной коллекции и ее не достать даже в Сеуле, - его улыбка такая широкая, что Йеон чуть ли не слепит глаза, -А ты весь день за планшетом, так ведь?, - подмечает он. – Нет, - коротко отвечает Йеон, - Не за планшетом, - и почему она не может перестать улыбаться при этом мужчине? – Да ну правда что ли? А почему тогда глаза красные? Не поверю, если скажешь, что рано проснулась, - сказал он и, аккуратно придерживая, положил гитару в чехле на пол. – Я не говорила, что не работала. Я сказала, что я сидела не за планшетом, - ответила она с усмешкой, - Это был ноутбук. – Туше, - он рассмеялся, а за ним и она. Теперь она его переиграла. – И как проходит написание твоего романа?, - интересуется Юнги. – Неплохо, я бы даже сказала поразительно хорошо в сравнении с моими ожиданиями, когда я только приехала на Чеджу, - они и больше минуты не успели поговорить наедине, как к ним присоединился Ким Сокджин. – И снова здравствуйте, Чон Йеон. Прекрасно выглядите, - говорит Ким Сокджин, от чего Йеон немного, совсем незаметно, краснеет. Стоит отметить, что Сокджин не льстит ей, и она действительно выглядит очень хорошо с этой укладкой и легким а-ля натуральным макияжем. – Благодарю, господин Ким, - отвечает она и улыбается ему. "Интересно, он всем девушкам так часто делает комплименты", - раздумывает Йеон, но не долго, ведь к ней обращается Юнги – Так ты покажешь мне свою работу сегодня? – Йа, то есть вы друг с другом уже на 'ты', а со мной все еще продолжают общаться формально?, - в шутливой форме возмущается Сокджин. – Я..., - Йеон не дают договорить. – Не расстраивайся, Сокджин-хен. Ко страшим всегда нужно относится с уважением, так ведь?, - сквозь смех говорит Юнги, на что тот наигранно замахивается на него. – Чон Йеон, обращайтесь ко мне неформально, пожалуйста, - с улыбкой просит он. – Я..., - и вот опять в их разговор вмешивается Юнги. – Хен, а не ты ли жаловался всегда, что молодежь нынче не уважает старших? Я думаю, между вами с Йеон достаточно большая разница в возрасте, чтобы она ну просто не могла говорить с тобой на 'ты', - продолжает подливать масло в костер под названием "Ким Сокджин" он. Юнги стоит, скрестив руки на груди, и пытается не засмеяться в голос. – Йа, ты мои слова не переворачивай. Я имел в виду подростков. Чон Йеон, прошу прощения за такой вопрос, но сколько вам лет?. – Да, Йеон, сколько тебе лет?, - с ухмылкой дублирует вопрос друга Юнги, из-за чего Йеон кажется, что ему доставляет удовольствие то, что она общается с ним неформально, а с Ким Сокджином - нет. – Мне 27, - коротко отвечает она, -И да, я не против перейти на 'ты', Сокджин, - улыбается ему Йеон. – А ты знала, что имя Йеон на древнекорейском означает 'мужественная'?, - говорит Сокджин будто пытается произвести впечатление на нее или Йеон совсем заработалась сегодня, так что это еще не точно. – Очень интересная информация, Сокджин-хен, но ты должен помочь мне занести гитару в номер, - напоминает Юнги другу. – Ну вот и кто из нас старший, а? Кто кому еще должен помогать?, - опять начинает пыхтеть в своей манере Сокджин, - Хорошего вечера, Йеон. – Взаимно, Сокджин, - похоже она уже начинает привыкать к этому вечно возмущающемуся мужчине, потому как это зрелище заставляет ее улыбаться каждый раз. – Встретимся через час на нашем месте?, - спрашивает ее Юнги и улыбается уголком губ, на что Йеон кивает. Ох, она чувствует шевеление в животе, и это даже не кальгуксу, который она съела два часа назад. Напоминает...бабочек??? – Ах у вас и место свое есть?!, - Сокджин уже начал было возмущаться опять, но Юнги схватил его плечо и направил в сторону лестницы. – Хен, пойдем. Гитара сама себя не поднимет.******************************
Уже прошло сорок минут с того момента, как она ушла к себе в номер за планшетом, на котором хранятся все ее рукописи и черновики глав, и Йеон не уверена хочет ли показывать их Юнги. А вдруг ему не понравится, вдруг он посмеется над ней, вдруг разочаруется. В последний раз, когда она боялась показывать свой текст кому-то, было рождество. Это был последний раз, когда она отмечала какой-то праздник дома, с семьей. Папа случайно увидел на ее еще не заблокированном ноутбуке текст самой первой новеллы и спросил ее что это за бред. Отец Йеон в целом-то очень приземленный человек. Можно даже сказать, что он - любитель серой морали этого мира, и именно поэтому Йеон не хотела, чтобы кто-то вообще знал, что она публикует новеллы, а особенно он. Родители не поняли ее рвения к такому творческому роду деятельности, а старший брат и вовсе был настроен против новелл. Не то чтобы родители не любили Йеон, нет, просто она не была в приоритете. Старший брат - вот их надежда, а от Йеон требовались лишь две вещи: слушать родителей и не позорить их. И как вы думаете, что сделала Йеон, по мнению ее семьи, конечно. Правильно, все то, чего делать было нельзя. Именно поэтому она чувствует себя такой безнадежной и на протяжении десяти минут боится открыть эту чертову дверь и выйти из номера. Но неожиданный стук вырывает ее из паутины страха. – Йеон? Готова идти?, - она слышит голос Юнги но не может заставить себя сдвинуться хоть на миллиметр. – Йеон?, - повторят он и стучит ее раз, - Если ты не хочешь идти, то все хорошо. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя некомфортно и..., - не успевает Юнги договорить, как дверь в ее номер распахивается. Она сделала это! Она открыла дверь и она пойдет с ним. Она докажет себе и всем, что не боится. – Прости, не могла найти планшет. Все хорошо, я готова, - она улыбается немного нервно, Юнги видит. Он подмечает дрожь в пальцах ее рук и учащенное дыхание, но ничего не говорит. Не хочет смущать ее, потому что сам проходил через подобное много лет назад. Он лишь широко улыбается ей и пропускает ее вперед. – Тогда после вас, госпожа-писательница.