***
Она была именно такой, как я её помню. Седые короткие волосы, глубокие морщины на лице и руках, добрый тихий смех и мягкий голос. Прапра положила тёплую ладонь мне на щёку и улыбнулась, заглядывая мне в глаза. Как давно я мечтала ещё хоть раз увидеть её, я так надеялась, что она мне приснится и мы с ней сможем поговорить. Я хотела рассказать ей обо всём, о том, что сомневалась, о том, что руны начали светиться, и даже о том, что я сама, без чьей либо помощи, сделала так, чтобы они не светились постоянно, рассказать о том, что я начала собирать демонов и что всё это именно так, как она и рассказывала. — Прости меня… — слова застряли в горле, а по лицу покатились слёзы. Странно, но, в отличие от других снов, я могла говорить самостоятельно. Уверена, если бы я захотела, я с лёгкостью могла бы пошевелиться и сделать что хочу, но впервые я боялась делать что-либо. Казалось, стоит мне сделать хоть что-то, и всё это исчезнет: и лес вокруг, и громкая речка, и бабушка. — Тебе не за что просить прощения, дорогая. — Не говори так… ты не знаешь. — Разве? — Она улыбнулась и сделала шаг в сторону воды. — Я сомневалась во всём, что ты рассказывала. Я перестала верить. — Главное, что веришь сейчас, — бабушка положила руку на воду и погладила её поверхность, когда её рука оказалась снаружи, вся вода немедленно скатилась с ладони и кожа её тут же стала сухой, напоминая мне о том, что это лишь сон. — Прапра, я так сильно по тебе скучаю, мне тебя так не хватает. — Я понимаю, но такова жизнь. — Скажи мне, — я подошла к ней и вгляделась в её лицо, — это правда ты? — Прости, дорогая, но я мертва. Неожиданно все звуки стихли, словно кто-то лишил меня слуха. Всё кругом потускнело, и даже сам воздух словно поменялся в одно мгновенье. Сердце забилось с бешеной скоростью. Я почувствовала себя зверем, связанным и запертым где-то в клетке. Тишина давила на мозг, кислород отказался наполнять лёгкие и тело словно налилось свинцом и грозило вот-вот рухнуть на землю. — Прости, не стоило говорить тебе об этом так прямо, — голос возник у меня прямо в голове. Как гром среди ясного неба он возник из ниоткуда и сильным ударом вклинился в мои собственные мысли. Передо мной всё ещё стояла Прапра, но только теперь я видела, что это совсем не она. Из-за своего желания поговорить с ней я не заметила самого главного. Её глаза, этот взгляд, он не принадлежал ей. Это был взгляд кого-то чужого, кого-то… очень далёкого и холодного. — Нам надо поговорить. Одновременно меня заполнили дикий страх и ярость, какой я никогда ещё не испытывала. Я не понимала, кто это и что он от меня хочет, а то, что голос оказался в моей голове, пугало ещё сильнее, но вместе с тем разочарование и злость из-за того, что он прикинулся Прапра, заполняли меня снова и снова. Я так давно хотела увидеть её, так мечтала поговорить, а он посмел… — Я думал, так будет лучше, всё же это единственный человек, которого ты уважаешь. Это человек, которого я любила больше жизни. Единственный человек, что любил меня. Единственный человек, которому я доверяла. И единственный человек, которого я потеряла. — Я не знаю кто вы, но… — Не стоит говорить со мной в таком тоне. Тем более я нахожусь в твоей голове, так что не стоит говорить вовсе. Ох, мистер, так вы читаете мои мысли? Что ж, послушайте, что я о вас думаю! — Я знаю, как ты призираешь общение на «вы» и не собираюсь поддаваться твоей злости. Я здесь не для того, чтобы слушать, что ты хочешь сказать. Я здесь, чтобы ты послушала меня. Какая наглость! — Наглость с твоей стороны! Волна возмущения, исходящая от него, сбила меня с ног, и я начала падать куда-то назад. Я зажмурилась лишь на мгновенье, но, когда открыла глаза, ничего вокруг уже не было, как не было и земли, на которую я должна была приземлиться, и я продолжала падать ниже и ниже в полной темноте без мельчайшего намёка на какой-либо свет. Я уже было решила, что меня оставили в покое, но чужой голос в голове зазвучал вновь, но теперь он стал громче и чётче, а каждый звук нёс с собой всё раздражение и силу своего владельца. — Ты должна понять, что ты здесь, потому что я так хочу. В тебе нет ничего особенного, ничто не отличает тебя от других людей. Все вы мечтаете быть особенными, все мните себя незаменимыми, избранными. Но ты просто попалась мне под руку. Я выбрал тебя не потому, что ты что-то значишь. И я хочу, чтобы ты поняла это, как и то, что твоё нежелание идти по сценарию говорит лишь о твоей несознательности. Множество существ работало над этим самым моментом, ни одно тысячелетие мы делали многое, чтобы всё сложилось именно так, но мы просчитались. И только по удивительной случайности, благодаря твоему любопытству ты оказалась в нужное время в нужном месте. Раньше твоей задачей было найти Онрэ, но ты и на это оказалась неспособна. Принеси пользу хоть тут, они должны подселить дух, и, раз ни один из дьяволов не подходит, это будешь ты, ты должна оживить человека, чтобы Эль поглотил демонов. Ты не имеешь никого веса, ты никто, ты существо, чья жизнь для всех нас не длиннее вздоха, ты ничего не значишь, но думаешь, что имеешь право что-то решать. Это не так, теперь, решаю я. Так вот запомни, ради этого момента слишком много жизней было потрачено, слишком много сил вложено и слишком много существ его ждали и на него надеются. Ты не посмеешь поступать с тем же эгоизмом, с которым живёшь всю свою ничтожную жизнь. Ты должна сделать всё, что от тебя потребуется, и, если тебе скажут умереть, ты умрёшь.***
— Я хочу, чтобы ты это прекратила. — Ты правда думаешь, что я сделаю что-то только потому, что ты этого хочешь? Это просто смешно. — Прекращай! — Не психуй так, я не показывала этой девочке ничего, что показало бы, насколько ты это ты. Бесс попросил меня убедить помочь тебе, а не вызвать в ней те же чувства ненависти и презрения, что я испытываю к тебе. — Оставь её в покое. — Эль, ты меня пугаешь, — женский голос где-то в стороне резко стих, и беседующие словно растворились в воздухе. Я открыла глаза, но голову поднять так и не осмелилась. Подо мной было что-то твёрдое, не такое приятно твёрдое, как жёсткий матрас, скорее, как асфальт, но оказалась я не на улице. Я лежала на чём-то высоком в каменной комнате. С одной стороны находилась деревянная дверь, с другой стороны оказалось окно, из которого в комнату проникали красный свет и слабые порывы ветра. Замечательно, что-то мне это напоминает. Я на самом деле уже и забыла, что сны с голым крупным рогатым нелюдем обязательны. Можно взять выходной? Или составим расписание. Готова принимать его в своих снах семь раз за ночь, но один раз в неделю. И план выполнен, и я спокойно сплю остальное время. Дверь распахнулась, и в комнату вошла девушка, или, может быть, женщина… слишком уж высокомерный взгляд и слишком высоко задран подбородок. Она легко взмахнула своими длинными чернильными волосами и подошла ко мне почти вплотную. Как только дверь за ней закрылась, она громко вздохнула и устремила свой взор к потолку. Что ж, это что-то новое. Начало уже сильно отличается от других таких снов. Обычно там только я в чужом теле и Эль, не умеющий пользоваться одеждой. Девушка неожиданно перевела взгляд на меня, и глаза её тут же расширились в явном удивлении, словно она до этого момента была не в курсе, что я тут вообще нахожусь. — Так ты уже не спишь? — Девушка, или всё-таки женщина, изучающе уставилась на меня и подошла ближе. — Что тебе снилось? Такого вопроса я не ожидала. Это же всё-таки сон, странно, что во сне я, вернее, тело, в котором я нахожусь, начнёт рассказывать про другой сон. Два по цене одного. Ну да, один лишь на словах, но тоже прикольно. Хотя, вот сейчас вспоминаю, кажется, было у меня уже такое, что я спала, проснулась, а я всё ещё во сне. А тут я просыпаюсь, я всё ещё во сне и говорю про сон… это три в одном получается? А ну и ладно. Что я там расскажу? Будет идеально, если это будет что-то про голого Эля, тогда, получается, он уже как бы будет в этом сне, и, возможно, видеть его тут не придётся. — Ты всё ещё в отключке? — Девушка протянула ко мне руку и едва коснулась моего плеча, но вдруг резко её одёрнула. — Мозг-то включи. Я вижу, как ты моргаешь, можешь не пытаться притворяться дальше. Так что тебе снилось? Я хочу знать. Странно, но почему-то тело не спешило отвечать на вопросы и лишь пялилось на девушку, на что та отвечала презрительным взглядом, она вновь протянула руку ко мне и вдруг больно ущипнула за предплечье. — Ай! — То, что мне больно, дошло до меня не сразу. Сначала я подумала, что мне это лишь кажется, это ведь сон, но, — да твою мать, прекращай! — Когда девушка ущипнула меня ещё раз, и теперь куда сильнее, моя уверенность в том, что это всё сон, исчезла. Ведь я действительно чувствовала её прикосновения, не просто знала, что она меня касается, а именно чувствовала, как и боль от её щипков. — Зачем ты продолжаешь?! Я резко села, отчего звёздочки заплясали перед глазами, и рефлекторно схватилась за общипанную руку. Голова кружилась, желудок неприятно сводило, во рту пересохло, теперь ещё и рука болела. Большое спасибо, очередное рогатое существо, которое явно желает довести меня, очень приятно. Пока я пыталась удержать своё частично вертикальное положение, а это было сложно, девушка лишь продолжала смотреть на меня и улыбаться, явно довольная своими действиями и моими мучениями. Дверь за её спиной распахнулась, и взгляду предстал ещё один сказочный персонаж. Но на этот раз действительно сказочный и явно из тех, кто был бы на стороне добра. Если Эль и эта дама напоминали скорее кого-то злого, типа… скажем… Малефисенты, то эта девушка выглядела скорее как прекрасная принцесса из диснеевского мультика. Она словно излучала любовь и доброту. Длинная светло-русая коса, безумно красивое милое личико, плавные движения и, о боги, навыки общения! — О! Наконец-то ты пришла в себя! Мы уже начали переживать. — Кто это начал переживать? — Злобная дама, буду звать её так, резко обернулась на голос, взмахивая своими длиннющими чернильными волосами. — Я даже не думала переживать. — А я и не про тебя говорю, — приятная девушка обошла злобную даму и обратилась ко мне, — пододвинься к стене поближе, тебе не стоит сейчас вот так вот сидеть без поддержки, я бы предложила подушку, но здесь их почти нет, мы не смогли найти, но, вот, — она потянулась куда-то мне за спину, и я обернулась, чтобы проследить за её рукой. — Охренеть! — От моего резкого возгласа приятная девушка подскочила на месте, а злобная дама лишь поморщилась. Я ошарашенно заозиралась по сторонам и стала разглядывать место, в котором находилась. Нет, ну кто бы мог подумать, это извращение какое-то! Эти люди, вернее, нелюди, вообще ничего не слышали о гостеприимстве, или об уюте, или, скажем, даже кроватях! Да вообще ни о чём они не слышали. Живут как аборигены, в каменных стенах! Или же… — Я что умерла? — А если мы скажем, что да? — Злобная дама улыбнулась ещё шире и внимательнее всмотрелась в моё лицо, ожидая ответа. — Что?! — Кажется, она осталась вполне довольна моей реакцией, потому что тут же тихо засмеялась. Хватит с меня этого, пора снова брать своё лицо в руки, если эта злобная дама сможет и дальше читать всё по моему лицу, ни к чему хорошему это не приведёт. Не собираюсь я быть её личным шутом. — Нет, нет, ты не умерла, — приятная девушка сердито посмотрела на злобную даму и взяла моток ткани, что лежал у меня за спиной. — Так я в заложниках? Я в тюрьме? — Что? — Приятная девушка растерянно взглянула на меня, но не успела ничего добавить, потому что дама вновь подала голос. — А если мы скажем, что да? — Лилит, хватит! — Лилит? Мать всех демонов? — Ах-ах-ах! Что, если это так? — Лилит! — Приятная дама повернулась ко мне спиной и посмотрела на свою собеседницу. Странно, но ни сердитый взгляд, ни грубый тон, ничто не превращало её в злодейку. Она всё равно оставалась диснеевской принцессой, а вот Лилит, не удивительно, что она выглядит так… так враждебно. Она же Лилит! Это ведь та Лилит, о которой я думаю? Та, что… это ж, как встретить… — Уйди отсюда. Я прошу тебя. — Тебя сто лет не было, думаешь, я буду тебя слушаться? — Сто лет — не так уж много. Я же знаю. Пожалуйста, выйди. Бесс попросил меня о помощи, и я согласилась. Ты тут мне явно не поможешь. Как только всё устаканится, мы с тобой обо всём поговорим. Мы же договаривались. — Да, договаривались… Ладно! — Лилит посверлила меня недовольным взглядом, но вскоре вновь обратилась к девушке. — Узнай у неё, что ей снилось. Хочу знать, чего он от неё хотел. — Обязательно. В помещении повисло напряжённое молчание, после чего, без лишних слов и вздохов, Лилит гордо взмахнула своими длиннющими волосами и скрылась за дверью. — Так намного лучше. Теперь мы с тобой сможем спокойно поговорить… — девушка не успела закончить фразу, мне не давал покоя один единственный вопрос. — Так я в тюрьме? Вы меня в темнице какой-то заперли, или что это такое вообще? — Нет. Ты не в тюрьме. И, нет, ты не в темнице. Это обычная комната. — Да вы ненормальные все. — Я осмотрела помещение ещё раз. Неровные стены из небольших каменных блоков. Одна каменная полка или, скорее, подобие стола. Дыра в стене, выходящая прямо наружу, которую я сначала приняла за окно. И никакой мебели или штор или даже одеяла, не говоря уже о кровати. Я же говорю, извращенцы, только существо с серьёзными проблемами в психике будет спать или класть отоспаться другого на каменную плиту. Уму непостижимо! — Это вообще не похоже на комнату. Это же… да это настоящая тюремная камера каменного века! — Хорошо. Я понимаю твои эмоции, — девушка приятно улыбнулась и подошла ко мне ближе, протягивая свёрток ткани, — давай для начала ты сядешь поудобнее, облокотишься о стену, и мы познакомимся. — Серьёзно? — Да. Я всё ещё верю, что мы сможем нормально поговорить. — Хорошо, — не без посторонней помощи я придвинулась к стенке и устроилась поудобнее. Немного подождав и убедившись в том, что со мной всё хорошо и что я не отключусь снова, девушка решилась продолжить разговор. — Хорошо, давай познакомимся, — и сколько в ней вот этой вот доброты? Просто ангел, сошедший с небес. Наивный ангел, который начинает раздражать. Познакомимся? Да вы шутите, она же однозначно знает, как меня зовут. — Хорошо? Да, всё просто замечательно. — Ладно, давай поиграем в твою игру. — Меня зовут Джинн, а тебя? — Господи боже. Не хватает только: «Давай дружить?» и отправимся прямиком в песочницу делать куличи. Абсурд. — Так. Меня зовут Персефона, но можешь звать меня Сэф. Все зовут меня Сэф. Приятно познакомиться. — Что? — Прости, я не понимаю, что именно тебя смутило. — Персефона? Которая богиня?! — Нет, это и вправду абсурд какой-то. Она хотела было что-то сказать, но шестерёнки в моей голове крутились слишком быстро. — Погоди, погоди. — Сначала Лилит, теперь Персефона. Что дальше? Люцифер? Иисус? Аид? Все мифологии смешались! Стоп… а что собственно… почему…? Ничего не понятно. — А что ты тут делаешь? — Ах, это… Видишь ли, я лучше всех тут знаю людей и их привычки, поэтому Бесс попросил меня пообщаться с тобой. Он подумал, что лучше всего будет, если с тобой поговорит кто-то, кто умеет ладить с людьми. Ты, должно быть, уже заметила, что Лилит и Эль, да и сам Бесс они немного… они в этом не очень-то хороши. — Это всё, конечно, здорово. Но я вообще не это имела в виду… — О чём ты тогда? — Я имела в виду, что ты делаешь здесь, в Аду. Мы же в Аду? Мне просто показалось, что мы в Аду, может, конечно, это не так. Но я-то подумала, что это так и Эль, вроде как, путешествует по мирам, а раз Аид держит тебя в Аду насильно, почему же ты просто не можешь попросить Эля закинуть тебя в другое место, туда, где Аид тебя не найдёт. Жила бы там спокойно и… — Аид? Держит меня насильно? — Ну раз Ад существует и тут есть Лилит, значит Библия говорит правду, ну… частичную, но правду. А… ещё… этот… — божество вновь захотело что-то сказать, но меня было уже не остановить, — как его… Эль! Эль говорил о Цербере. Если существует и он, и раз ты… вы, Персефона, существуете…получается, и мифология не лжёт! Неужели есть и рай? Есть и Бог? Который Бог! Или же…. Погодите-ка… Вы и есть тот Бог?! То есть… вы… Аид, Зевс, Арес, и… и вот эти вот все… вот они и есть тот самый Бог из Библии? Это всё усложняет, но как это понимать? Люди устали молиться всем по-отдельности и решили объединить? Почему о Лилит и других ничего не говорилось в древние времена? Они моложе? Или… — Господи… я убью её. — Что? Ты убьёшь меня? За что? Мне нельзя было об этом догадываться? Вы думали, я ничего не пойму? — Да не буду я тебя убивать! Я говорила о ней, — божество кивнуло головой в сторону двери, имея в виду Лилит, что не так давно скрылась за ней. — Всё это придумала она. — И теперь вы её за это убьёте? — Джинн, хочу, чтобы ты услышала и поняла мои слова. Я никакая не богиня. Да и Лилит никому не мать. А те религии, о которых ты говоришь, — всего-навсего фантазии. — Религии? — Библия — это христианство и иудаизм, да и древнегреческая мифология не всегда была мифологией, как и древнеримская, как и другие изначально, это религии, ты же это понимаешь? — Персефона посмотрела на меня долгим тяжёлым взглядом, но, видимо, не найдя там того, что искала, решила сменить тему. — Ладно. Это всё не важно. Всё это придумали люди. Лилит им в этом неслабо так помогла, но это не важно. Я просто хочу, чтобы ты меня услышала, не всё, что писали в тех книжках, правда. Из реальности там только пара имён и какие-то отдельные факты. Например, да, у меня есть муж, но его зовут Плутон. — Это одно из имён Аида. — Это Лилит намудрила! В отличие от того, во что там верят, мы с Плутоном любим друг друга. Мы почти не появляемся в Аду. Мне нравятся люди и нравится жить среди них, поэтому мы и переехали на Землю. Мы даже жили на нескольких! Ему, конечно, было нелегко поначалу, но он в Аду меня насильно не держит. Периодически мы возвращаемся сюда, как… это как отпуск. И мы с ним никакие не боги, мы обычные дьяволы, как и все остальные. Как и Лилит! Она не мать демонам, она с ними на равных, просто… просто постарше и позлее. — Цербер? — Цербер… хороший добрый пёс. Он Ад не защищает, не охраняет, он живёт тут, опять же, как и мы. — Эль говорил, что он опасен. — Джинн, во-первых, Эль он… знаешь, — Персефона неожиданно замолчала, явно задумавшись о чём-то, она странно взглянула на меня, прищурилась, но всё же продолжила, видимо, решив отложить размышления на потом, — он во всём видит опасность, а во-вторых, для тебя цербер тут, да, небольшая, но угроза. Он, бывает, очень радуется, может подойти к тебе и опрокинуть, не специально на радостях, а когда он особенно чем-то доволен, может… загореться. — Как Эль? — О, ну конечно, он при тебе уже успел разгореться. В общем-то, да, примерно так, как и Эль, только Фидес горит чаще от радости, а этот псих без повода. — Фидес. — Да, так зовут цербера. Он очень дружелюбный, всегда рад поиграть. Если любишь собак, то можешь покидать ему камни, Фидес любит за чем-нибудь гоняться…. — Подожди. — Что такое? — Есть у меня один вопрос. Признаться, он меня сильно беспокоит. Позволишь? — Персефона коротко кивнула мне и, я признаюсь, я намеренно выдержала длительную паузу, поудобнее устраиваясь на плите для жертвоприношений, нет, серьёзно, что за изврат, нельзя класть людей, вернее… да поебать, нельзя никого класть на каменные плиты. — Так вот. Тебя позвали, чтобы ты поговорила со мной, так? — Персефона кивнула. — Хорошо… И я здесь не в тюрьме, я свободна? — Ещё один короткий кивок и вагон недоумения во взгляде. — Так что я тут делаю?! — Ах это? Так ты не помнишь? — Того, чтобы просилась остаться здесь навечно? Нет. — Эль забыл закрыть портал, и ты прошла в него. — Горящая дыра в саму преисподнюю, ага…. — Потом ты шла за ним прямо до пещеры Бесса, а там уснула, Эль… — Это я всё знаю, можно ближе к делу? Эль обманом дал мне шарик, который светится. Дальше. — Но ты же… В общем, … ты отключилась, Бесс подумал, что это от теплового удара, но оказалось, что ты в общем-то была сильно истощена. Поэтому они притащили тебя сюда и оставили отдыхать. Эль был совсем не рад, но Бесс настаивал. — Поразительно! — Ну, думала, что такое когда-нибудь произойдёт, но… — Почему же вы его не послушали? Прозвучит, наверное, совсем глупо, но надо было слушать Эля! Надо было отправить меня домой. Нет у меня никакого желания тут оставаться. Не хочу. И раз я тут не в заложниках, то будьте добры… Не успела я закончить фразу и излить на Персефону всё то дерьмо, что бурлило во мне, как дверь за её спиной неожиданно распахнулась, и в эту поганую пародию на темницу влетел ещё один рогатый человек. Он намеренно сильно дёрнул головой, пытаясь взмахнуть своей светлой шевелюрой, что обязательно выглядело бы эффектно, будь его волосы хоть чуточку длинней и доходи они ему хотя бы до ушей, после чего с невиданным мною раньше пафосом прошёл в глубь темницы ко мне и, на манер официантов в дорогих ресторанах, протянул мне тарелку с едой. — Жрать подано, — ну слава богу, что он шутит, если бы это всё было всерьёз, я даже не уверена, что смогла бы справится со смехом и съесть это прекрасное, ароматное сочное мясо в этой… ладно… тарелке. Мне это что, руками есть? Да без проблем! Я с радостью! Да хоть зубами с живой коровы откусывать. Культура культурой, и всё такое, но жрать-то реально хочется. — Оз, какого чёрта? Где Эль с Бессом? — А я откуда знаю? Троян и Декстер поймали меня у входа и попросили принести еду Дракуле, а сами ушли куда-то. — И ты даже не спросил у них, куда они пойдут? — Это ты меня Дракулой назвал? — Ну вот просто любопытно, а адекватные тут есть? Допустим, допустим, Персефона адекватная, хотя не понятно, как она живёт с именем богини. И не факт, что она всё-таки не богиня, никто же не отменяет того, что она могла мне просто солгать. И рогов у неё в отличие от остальных нет, хотя у Бесса тоже нет, но это не делает его богом. Не суть… Я предполагаю, что всё же она нормальная, по крайней мере с ней общаться можно. Но вот остальные пока не радуют. А вот еда… господи, спасибо тебе за этот невероятный… не знаю, что это… шашлык? — Ого, оно разумное… скажи ещё что-нибудь. — Оз, дай человеку поесть. Она несколько дней нормально не питалась. — Так. Хватит, — злобная дама, которая Лилит, гордо вошла в помещение, отодвигая рогатого человека в сторону, и встала прямо передо мной. — Да что здесь происходит! Лилит, прошу уйди и ты тоже! Ну сколько можно! Бесс попросил меня с ней поговорить, как я это сделаю, если тут постоянно кто-то появляется. — Я вообще поесть принёс. — А мне это всё надоело. Джинн, что тебе снилось? — Лилит! Да дай же ей поесть и выйди уже отсюда! — Сэф, я слишком долго стояла у дверей в ожидании ответа, но ты даже не спросила у неё об этом. Я хочу знать ответ, и я его получу. — О-о-о… Белка, не продешеви. Она тебе взамен всё что угодно отдаст, я бы на это посмотрел, — отдаст взамен? — Оз, ты сейчас вылетишь отсюда, — Лилит перевела злобный взгляд с парня на дыру в стене, указывая, куда именно он полетит, и вновь уставилась на меня. — Ладно, молчу, только дайте понаблюдать, что будет дальше, это куда веселее, чем я думал, не зря еду по всему замку нёс. — Вот и молчи. Джинн, что тебе снилось? — Я ем, — порции у них тут то, что нужно, увлечённая поеданием мяса, я почти не заметила их разговоров. Ну… ладно… заметила, и очень даже, но они мне совсем не помешали. И вряд ли что-то могло бы помешать. — А если я скажу, что это тела сгоревших грешников? — Что?! — А вот и мгновенный ответ, которого никто не просил. Мясо встало комом в горле, а то, что успело опустится в желудок, грозило вот-вот выйти по тому пути, каким туда попало. Тела сгоревших грешников? Нет, вы серьёзно, ну что за извращенцы, неужели они питаются людьми? И кому в голову взбрело кормить человека человечиной? — Джинн, Лилит не серьёзно! Всё хорошо, это совсем не так! Это олень, скорее всего олень… Оз? — Олень, олень, Эль его притащил часа три назад. — Видишь, она не серьёзно, это обычный олень. Обычный адский олень. Умер своей смертью. Всё в порядке. — Я вижу, ты наелась? — На губах Лилит играла самодовольная улыбка, самая настоящая сучья улыбка. Ну вот и слава богу, значит, действительно обманула. Или же радуется, что я успела так много съесть? Вообще ничего не понимаю. — Так ты расскажешь мне? — С чего вдруг я вообще должна тебе что-то рассказывать? — Имела я с такими сучками, зазнавшимися дело. С такими, как она, нужно быть осторожнее. Если это место похоже на Землю, а дьяволы похожи на людей, то мне это ещё аукнется. Что там этот… на «О» говорил? — А ты имеешь что-то против? — Нет… Совсем нет. Просто… это же мой сон… почему я должна тебе его рассказывать? — Я доела мясо и поставила тарелку рядом с собой на пыточную плиту и специально медленно и, как я надеюсь, эффектно стала вылизывать запачканные пальцы. — Кильт, не тупи, говорю же… — Лилит вновь перевела озлобленный взгляд на… О… Оза и стала угрожающе приближаться к нему, но это его не остановило, дьявол стал лишь так же медленно отступать к стене и продолжил говорить, правда, уже намного тише, — проси чего хочешь, хоть все запасы алкоголя, можешь сделать её личной марионеткой, пусть все твои прихоти исполняет… О! — Парень посмотрел прямо на меня горящими от нетерпения глазами, полностью игнорируя Лилит и даже слегка вскрикнул от гениальности собственной идеи. — Можешь попросить её давать советы без издевательств и увиливаний! Кто этого не захочет? Ты, может, и не понимаешь, но это ценнее всего что можно придумать! — Но мне оно не надо. — Так что же ты хочешь? — Лилит добралась-таки до Оза, схватила его за шкирку и повела в сторону дыры в стене. Казалось, что она полностью поглощена этим процессом, но… ха-ха, не на ту напали, я не настолько тупая, я же вижу, что она хочет знать ответ. — Я хочу домой. Я правильно понимаю? Я расскажу ей, что мне приснилось, — обратилась я к Персефоне, что всё это время молча стояла и наблюдала за ними, но, как только я упомянула, что хочу домой с чего-то вдруг встрепенулась, — а она взамен придумает, как и отправит меня домой… — По лицу Персефоны стало ясно, что я однозначно чего-то не понимаю… Но если «проси чего хочешь» подразумевает под собой «проси чего хочешь, но не того, чего ты хочешь», то я правда ничего не понимаю. Бред какой-то, зачем тогда так говорить? И вообще этот… Оз во всём виноват, кормит тут ложными надеждами… — Это я могу… — Лилит, чуть подумав, отпустила парня у самой дыры и вернулась обратно ко мне, позабыв о нём. — Ну уж нет. Ты так не поступишь, ты же знаешь, что Бесс попросил с ней поговорить! Ты не поступишь так со всеми нами, они хотят попробовать… — Сэф, мне плевать на них и всегда было плевать. Бедный ребёнок хочет домой, и я её туда отправлю. — Джинн, ну хоть ты меня послушай! Тебе это не нужно, никто насильно держать тебя тут не собирается. Они лишь хотели, чтобы я поговорила с тобой и показала тебе Ад, а после этого тебя отправили бы домой. Ты всё равно туда попадёшь, не стоит… — И так… Джинн, ты расскажешь мне, что именно тебе снилось, а я взамен отправлю тебя домой. Договорились? — А как я узнаю, что ты меня не обманешь? — Дьяволы не врут, никогда и ни при каких обстоятельствах. Нам это незачем. — Ты сначала сказала, что я ем людей, а потом эти двое стали убеждать меня, что это олень. — Джинн, ты вообще слушаешь, когда тебе что-то говорят? Я спросила: «а если я скажу, что это тела», ты сама решила, что это они, я же лишь задала вопрос. — Это правда, мы не лжём, — Оз подошёл к нам поближе и продолжил с интересом наблюдать за происходящим. Можно ли им верить? Единственный вопрос. И самый важный вопрос! Сидят тут… вернее… стоят тут, как коршуны на подыхающего пялятся… коршуны ведь? Кто там дохлятинку жрёт? Нет, я не говорю, что я скоро умру, но хищные взгляды этих двух и девушка с именем богини… Пф. Как будто у меня вариантов много. Кого я обманываю? — Хорошо. Я согласна, — Оз похлопал в ладоши и приготовился слушать, ровно как Лилит. Единственным недовольным нечеловеком осталась Персефона, раздражённо уставившаяся в окно, но с места она тем не менее не сдвинулась, ничего не сказала и так же хотела узнать, что же мне снилось. — Ну? — Образовавшуюся тишину прекратила Лилит, недовольно поморщившись и сложив руки на груди. — Что «ну»? Даже руки не пожмём… или там… не знаю… — Чёрт побери! Нет! Что тебе снилось? — Странно всё это… ладно… Мне приснилась моя бабушка, и я ей рассказала о том, что попала в Ад, а потом это всё превратилось в другой сон, где люди в мантиях кидались в меня стеклянными шарами. — Лгунишка! — А я что, должна была всю правду говорить? Она же настоящая злыдня, не могу же я все карты перед ней раскрыть! И вообще, откуда ей знать? И вообще, про людей и шары было правдой! — Маленькая обманщица, ты думала, сможешь рассказать мне сказку, и я в неё поверю? Глупый ребёнок! Прямо на глазах Лилит будто бы увеличивалась в размерах, её лицо уже не казалось таким красивым, щёки словно впали, глаза стали больше, волосы разлетелись во все стороны и стали словно парить в воздухе, настоящий фильм ужасов! Лилит резко взмахнула своими руками и поставила их по обе стороны от меня, ногти стали длиннее и толще и с мерзким скрежетом поцарапали своими острыми концами плиту, оставив небольшие углубления. Её лицо стало приближаться ко мне… Говорила же, это пыточная! — Лилит! Так нельзя! Попробуй нормально попросить! — Сэф, я уже просила нормально! — Угомонись! — Сэф схватила Лилит за руку и развернула к себе лицом. — Так ты ничего не добьёшься! Во-первых, пойми наконец, что ты не с дьяволом разговариваешь, а с человеком, во-вторых, попроси нормально. Скажи: «пожалуйста», объясни, почему тебе это важно. Ведёшь себя как… как… — Чего вдруг замолчала, договаривай, раз уж начала. Голос Лилит вдруг стал спокойным и жёстким. Когти стали опять ногтями, волосы упали обратно на плечи, а лицо, короче, слава яйцам, стала она, как и раньше, злобной дамой, только вот её злобность, чего раньше не было, направлена была на Персефону. В пыточной повисла неловкая тишина, через несколько долгих секунд Лилит оторвала свой взгляд от девушки и отвернулась в сторону дыры в стене. Кажется, прошло несколько минут прежде, чем она успокоилась и вновь заговорила, правда, взгляда от вида на красную воду за стенами она не отвела. — Прости, Сэф, ты права, — Лилит поправила волосы рукой, расправляя их по спине, и обратилась ко мне. — Джинн, я бы хотела узнать, что тебе приснилось, потому что тот, кто говорил с тобой во сне, очень важен для меня и я надеюсь, что, узнав, что он тебе говорил, я пойму, зачем он вообще влез в твою голову. Как видишь, это настолько меня интересует, что я немного перехожу границы, за что прошу у тебя прощения. Я хочу, чтобы ты сейчас подумала и решила, возможно ли такое развитие событий, при котором ты сейчас расскажешь, что он тебе говорил. Если это возможно, также подумай, чего ты хочешь взамен. Сэф права, ты тут не в заложниках. Так или иначе мы тебя отпустим, но сначала хотим просто поговорить. Если ты всё равно взамен попросишь отправить тебя домой, я это сделаю, но, пожалуйста, подумай об этом. — Ого, как культурно, я в шоке. — Сэф, она издевается! И ради этого я старалась? — Нет, я серьёзно. Вышло очень культурно. Я ж искренне, просто… шокирована. Я не издеваюсь, честное слово! На этот раз, кажется, Лилит поверила, если, конечно, можно так считать по сжатым за спиной руками и молчанию. Но лучше уж так, чем злобный взгляд и мерзкая улыбка. Лилит вновь уставилась вдаль, а Оз и Персефона, которым, по-видимому, надоело стоять, присели на другом краю плиты и стали о чём-то разговаривать. Есть ли желание подслушать? Имеется! Но вместе с ним есть и желание, как бы это ни звучало, подумать над тем, что сказала Лилит. То, что она очень сильно хочет узнать, что мне снилось, я поняла ещё с её первой просьбы, как никак это были её первые слова, адресованные мне… или не первые… неважно, скажем, в первом ряду. Допустим, я всерьёз решила об этом подумать… Предположим, я расскажу ей, чего я хочу взамен? Начнём с того, что хотелось бы узнать, почему у них тут нормально просить что-то взамен, вернее, почему они так настаивают, вернее, почему мне сразу сказали просить что-то взамен. Но, ладно, объяснений этому я просить не собираюсь, думаю, это можно и так узнать. Какие ещё есть варианты? Дом! Я хочу домой, и пусть они говорят, что и так меня домой отправят, не факт, что им можно верить… как и не факт, что можно верить тому, что Лилит отправит меня туда, если я расскажу ей, что мне снилось. Что там вообще может быть такого интересного? Мне снилась бабушка, а потом… она говорила… вернее, не она, её голосом говорил кто-то… забавно, даже во сне мне говорят о том, что я эгоистка… может, это действительно так… — Позвольте, я кое-что уточню… — Не стоит просить вернуть тебя обратно, мы и так вернём. Никто не собирается насильно заставлять тебя что-то делать, так что мы поймём, если ты решишь вернуться сейчас, но дай нам шанс. Прогуляешься, может быть, осмотришься… — Нет, я не об этом, — Персефона заметно погрустнела и обменялась взглядами с Озом. — Я хочу спросить, когда я спала, в какой-то момент, я не знаю, проснулась я тогда или нет, я слышала разговор Эля с Лилит, вроде бы ваш. Он просил тебя с чем-то прекратить. Вот я хочу уточнить. Это был очередной сон или разговор настоящий? — Настоящий, — Лилит отвлеклась от вида и внимательно посмотрела на меня. — А о чём именно вы говорили? — Этого ты хочешь взамен? — Не знаю… А там было что-то стоящее? — Ничего интересного, — Лилит едва заметно напряглась и словно съёжилась на месте, было видно, что разговаривать об этом она совсем не хочет…. — Что ж! — С такими, как она, именно так обмены и производятся. Я расскажу ей то, чего сама не хочу, а она взамен то, чего не хочет она. Всё справедливо. — Но я хочу знать прям всё, все детали. — Хорошо, — Лилит поморщилась и подошла к плите, — слушаю, ты первая, каждое его слово. — Лишь в общих чертах, прям чтоб дословно пересказать не смогу. — Дословно. Общие черты меня не устраивают. — Я передам смысл, разве не это самое главное? — Мне тут решать, что самое главное, и я хочу все детали! — Да не получится у меня со всеми деталями! Я не настолько хорошо всё помню, в конце концов это сон… — Серьёзно? Не помнишь? — Честно! Половина из головы вылетела, как только я услышала, до сих пор отрывками вспоминаю. Опять же, это сон! Никто не помнит сны наизусть… — Хорошо…. Сделаю вид, что я тебе поверила… — Но я честно! — Лилит отошла обратно к дыре в стене, всего на несколько секунд, раздумывая, что ей делать дальше, и вновь вернулась ко мне. — Расскажешь сейчас, что помнишь, и по мере того, как будешь вспоминать что-то новое, будешь рассказывать это мне, как только появится возможность… в крайнем случае передашь информацию с кем-нибудь. — Это как? — Найдёшь умирающего, попросишь его передать мне, что за вопросы? — Найду умирающего? Ты думаешь, что их так много? — Любое животное, любая мошка подойдёт. — Мошка? — Да! — Как это… — Взамен я расскажу, о чём был разговор и что он значил, но детали и прочее я расскажу, если посчитаю нужным. — Ну уж нет! — Я посмотрела на Персефону и Оза в надежде найти в них хоть какую-то поддержку, но, кто бы мог подумать, оба были согласны с Лилит. — Да вы охренели все! — Джинн, я бы на твоём месте согласилась, это действительно хорошее предложение. — Планета права, Хигс — дьяволица умная, если что-то тебе действительно нужно будет знать, она расскажет. И любопытство утолишь, и полезную информацию получишь. Сплошные плюсы. — Что? — И почему он всех обзывает? Не может запомнить имена своих… своих… друзей, соседей, сородичей? Не важно… — Как это понимать?! Что значит: «если нужно»? Мне нужно! — Тебе, может, сейчас так не кажется, но, порой, какая-то информация может быть лишней. Что-то тебе знать не обязательно. Просто не нужно… — И кто это решает?! Может быть, я считаю, что мне нужно знать всё, а вот тебе знать, что мне говорили во сне, наоборот, не нужно вовсе! — Тогда не рассказывай. Я же просила тебя об этом подумать, тебя никто не заставляет, ты сама решаешь. — Вот именно! Сама решаю, и вот решила, что ничего вы все знать не будете! Ясно? Мой личный сон и моё собственное решение. Вам оно не на-адо. Понятно! Совсем охренели, никто ещё никогда за меня не решал, что мне надо, а что не надо. Сидит тут сборище… сборище… сборище ворон! Почему ворон? Да потому что до воронов им… цвета и перьев не хватает. Бред? Да начхать… Мошки они все… рогатые! Нет, ну вообще надо было такое придумать! Передам ей то, что вспомню с мошками… Ага, ну да… мне их что, специально убивать? Вспомнила что-то из сна, и вперёд на охоту на мух и комаров! Вы их только послушайте! Это я-то после этого эгоистка? Да я о комарах больше думаю, чем они обо мне! Эгоистка… ага, ну да… конечно… — Хорошо. Сначала мне приснилась бабушка, она стала говорить что-то… что не помню, но я как-то узнала, что это не она. Голос признался, что он не Прапра и начал убеждать меня в том, что мне нужно сделать то, что от меня хочет Бесс. Он говорил мне… что я… что я не особенная, и что для этого всего работало много существ и что если я не соглашусь, то вся их работа пойдёт прахом. Он сказал, что раз уж я оказалась в Аду и раз уж я подхожу, то я должна на это согласится, что много жизней стоит на кону. Но в основном он говорил о том, какая я ничтожная, что я ни на что не способна, что… в общем-то то, что и Эль постоянно мне говорит, — Лилит, подошедшая во время моего краткого пересказа, стояла совсем близко. Она сложила руки на груди и усердно всматривалась в каменный потолок, обдумывая мои слова. — Но у меня был ещё один странный сон, — не знаю почему, может быть, мне просто неожиданно захотелось поделиться этим хоть с чем-то, а может, это была моя маленькая подсознательная месть, за то, что Лилит такая сука, но слова произносились быстрее, чем я могла их остановить. — Там была я, но видела себя, будто в зеркале или со стороны, в общем, я была в себе, но видела себя, и я словно парила в воздухе… вокруг была лава, я светилась, я была уже какой-то другой… а там где… — я дотронулась до своей груди, — там было два маленьких огонька, и они кружились. А я… воскрешала мёртвых…. — Воскрешала мёртвых? — Ну… — Я посмотрела на довольного до задницы Оза, казалось, он не шутит и даже не издевается, — я этого не видела… во снах же бывает, что не видишь чего-то, но знаешь, что это происходит… так вот я и… — У-у-у-у. Интригует. Не зря я тут с вами решил задержаться! Всё, давай, Кли, мы тебя слушаем, твоя очередь! Лилит задумчиво обвела нас всех взглядом, всё ещё размышляя над тем, что только что услышала, но совсем скоро она собралась и перевела уже скучающий взгляд на меня. — Ты только не психуй, хорошо? — На её губах образовалась недобрая ехидная улыбка — шикарная причина «не психовать» у меня сейчас появится, я правильно понимаю? — Что такое? — Помнишь, как ты встретилась с Элем? Он пошёл с тобой, чтобы ты отдала ему тех демонов, что собрала. — Угу… — Прежде чем пойти, он связался с Бессом и рассказал ему о тебе. Чтобы ты отдала демонов, Элю нужно было как-то втереться к тебе в доверие и вызвать у тебя к нему положительные чувства. Бесс понимал, что ждать этого от нашего психованного нет смысла, ты же видела, какой он душка, так что Бесс попросил меня немного ему помочь. Естественно, я не хотела помогать ни Элю, ни Бессу, но, слава ядам и чертям, я полезла к тебе в голову. — Угу… — Помнишь сны с этим прекрасным сатаной? Моих рук дело. — Чего?! — Да, пришлось поначалу ему рога убрать, я же не хотела, чтобы ты его боялась, но остальное тело, — Лилит довольно улыбнулась, — стопроцентный Эль. — Да как так можно! — Слава богу оказалось, что ни я одна считаю это полным безумством. Персефона в ужасе уставилась на Лилит, прикрыв от шока рот рукой, а Оз переводил взгляд полный восхищения и сомнений с Лилит на меня и обратно. — Нельзя так вести себя! Нельзя влезать людям в головы и подсовывать им… им всякое! Это… это просто отвратительно, это ужасно! — Милочка, ты не на Земле, а мы не люди. В Аду нет законов, для нас нет никаких правил, что мы хотим, то мы и делаем. Не пытайся вселить мне чувство стыда или раскаяние. Не в этом месте. Я лишь веселилась и заодно помогла этим двум. — Нет, это не нормально. Нельзя так! Это… — улыбка спала с лица Лилит, и она отвернулась, вновь устремив свой взгляд за пределы помещения. Показав тем самым мне, что ей нет до беседы со мной никакого дела… ну уж нет! Я ей дала куда больше информации. Ей тоже придётся поделиться. — Но почему обязательно голый?! — Персефона отняла руку от своего рта, и теперь стало видно, что прятала она совсем не шок, рука тут же перекочевала на живот, и девушка стала беззвучно смеяться, изредка продолжая попытки удержать веселье в себе. — Почему? — Лилит словно вышла из транса и никак не могла прийти в себя. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, о чём я, и ответить. — Должна же была я получить хоть какую-то пользу из этого всего? — Какую пользу вообще можно из этого получить? Ты говорила, что всё это было, чтобы вызвать во мне положительные эмоции к… к нему! Какие положительные эмоции могут быть, когда он голый?! — Ах-ах, да что ты говоришь? Ты совсем ничего не понимаешь в этой жизни? Что может быть лучше возбуждения… желания… похоти? — Да какое тут желание? Это ж… это… никакого там ни желания, ни возбуждения, ни… — Себя-то не обманывай. Я тоже там была. Я находилась у тебя в голове, все мысли, как на ладони! Никакого желания? Я не отрицаю, тонны стыда, смущения, но будь честна с собой, сколько раз ты просыпалась лишь от того, что тебе не хватало члена? — Прекрати! — Господи боже, помоги мне. Я поджала колени к груди и спрятала в них лицо, закрываясь ладонями от этой… нельзя так, нельзя так, это просто ужасно. Это отвратительно! Как она может говорить такое при других людях, как она может говорить такое, смотря мне прямо в лицо? Нельзя так. Просто… нельзя… это ужасно. Это ужасно. Не верится, что кто-то вообще способен на такое. Только конченный фетишист полезет другому в голову для того, чтобы… извращение. Настоящее извращение, все они тут такие. И она, и Бесс, не удивлюсь, если и Персефона с этим… Озом, и Эль, однозначно тоже. — Развратники… — Что, милая? — Лилит оказалась совсем близко ко мне, она присела на корточки, так, что лицо оказалось почти на одном уровне с моим, и наклонила его в сторону. — Ничего. — Опять лжёшь? Я же слышала, что ты что-то говорила. Так что же ты сказала? Или у тебя хватит смелости обвинить во лжи меня? — Не важно. — Обман всегда важен. Он показывает, насколько существо пало в своей жизни, показывает, насколько оно слабо. А размер лжи говорит о том, способен ли он на нормальную жизнь. Если ложь не так велика, у него есть шанс исправиться, а вот те, кто заврались слишком сильно… дорогу обратно они вряд ли смогут когда-нибудь найти. Но если, в нашем случае, человек не может признать, что он лжец… Неужели ты действительно лишь ничтожный, бесполезный человек, Джинн? — Я сказала, что все вы развратники… — Ты с кем разговариваешь, — странно, но тон её был на удивление спокойным, хоть и от каждого её слова веяло угрозой, — со своими коленями или со мной? — Все вы тут развратники! — Я резко вскинула голову и прокричала ей это почти в самое лицо, теперь меня точно убьют? Нет, а что, она думала, что вогнала меня в краску, и всё? Думала, я буду теперь до конца своей жизни молчать? — А ты, как я погляжу, думаешь, что у тебя есть характер? — Она даже не шелохнулась после моих слов, не поморщилась, не удивилась, лишь шёпотом стала отвечать на мой крик. — В знак уважения, я, так уж и быть, объясню тебе, в чём дело. Видишь ли, раньше меня называли суккубом. Неужели слышала, что я мать всех демонов, но не знаешь, что я суккуб, или за эти годы людишки забыли о значении этого слова? Видишь ли, я действительно развратница, как ты выразилась, да, мне это нравится, я пожираю эти эмоции, и они дают мне ещё больше сил. Это как вдохновение, как музыка для меня. И я занимаюсь обычно мужчинами, но есть и некоторые девушки. Эту смесь эмоций возбуждения и смущения, эту сладость сложно найти, и понять её могу только я. А ты… ты всего лишь маленький, ничтожный человек, ты ничего не знаешь о жизни, не знаешь обо мне, и никогда не сможешь понять меня. Не думай, что ты имеешь право осуждать или винить меня за то, как я живу. — Я думала, что Лилит продолжит говорить. Я уже слышала её голос в ушах, но вместо того, чтобы продолжить, она резко замолчала и стала всматриваться в мои глаза. Я хотела отвернуться, хотела отвести взгляд, но почему-то не могла, возможно, мне только казалось, что я этого хочу… — Хотя, — Лилит резко выпрямилась и пошла в сторону выхода, — ты всего лишь человек. Глупо было с моей стороны даже предполагать, что ты на это способна. — Дверь с грохотом закрылась за спиной дьяволицы, и в темнице в очередной раз повисла напряжённая тишина. Сколько ещё дерьма эти нелюди выльют на меня, пока я здесь? Да, возможно, это не дерьмо, я же не совсем дура, я всё понимаю. Глупо говорить, что всё, что они говорят это бред. Когда так говорил один Эль, можно было пытаться отрицать всё это. Слова матери, отца… они же родители, они никогда не могли понять меня, только Прапра знала, что происходит со мной, так что… в их словах тоже можно было сомневаться. Но если к ним, к Элю прибавить Лилит… ещё и тот, кто говорил со мной во сне. Если все вокруг замечают, что я такой хреновый человек… сложно спорить с этим суждением. Если вспомнить школу… о чём я тогда думала? Пыталась всем помочь, пыталась спасти, поддержать, сделать всё, что в моих силах, чтобы им было лучше… Зачем? Меня кто-то об этом просил? Просили ли друзья копаться у них в голове и помогать решать их проблемы? Я же не психолог, куда я только пыталась залезть? Пыталась давать свои глупые советы, хотя даже не понимала другого человека, пыталась, да, но как можно думать за кого-то другого, говорить ему, что нужно сделать, когда я даже себя понять не могу, не говоря уже о других. Мне это нравилось… но… какая в этом была ценность для других? Я «помогала» и убеждала себя, что всё это для того, чтобы им было лучше, им было легче, но, может быть, мне просто нравилось… нравится так считать? Нравится считать, что я могу им помочь? Что моя помощь неоценима? Я даже этим полезла помогать для чего? Для призрачного ощущения, что я… особенная… что я герой поганого фильма или сказки… Дерьмо. А я и вправду эгоистка. Всё делаю для себя. Всю свою ебучую жизнь. А когда думаю о других, пытаюсь убедить себя, что это всё для них, не для меня… какой же бред! Что может быть со мной не так, раз я считаю, что могу изменить хоть что-то в этом мире кроме своей собственной жизни. Да возможно я сама на неё не влияю! На мою жизнь влияет только то, что в меня вложила бабушка. Все эти убеждения, решения, нравоучения родителей, которым я пытаюсь что-то доказать, но что? Что я особенная?! Единственное суждение в моей жизни, которое появилось не благодаря Прапра, а из-за сотни ебучих фэнтезийных экранизаций, где всё всегда складывается хорошо, и единственное суждение в моей жизни, из-за которого я сама себе так противна. — У тебя всё в порядке? Я не заметила, как Персефона подошла ко мне и пришла в себя только когда она коснулась своей рукой моего плеча. Неожиданно для себя я заметила мокрые пятна на коленях. Пока я сидела и размышляла, глядя в стену за Персефоной и Озом, я всё сильнее и сильнее сжимала руками свои ноги, и теперь, когда почувствовала это и отпустила их, они стали неприятно пульсировать. Ставлю все свои деньги на то, что синяки на голенях появятся завтра же… или к вечеру… или… какое сейчас тут время суток? Я посмотрела в дыру в стене, но, вот неожиданность, солнца там не было. — А сколько сейчас времени? — Эм… по ощущениям день? — Нет, думаю, уже ближе к вечеру, — Оз подошёл к дыре вплотную и высунулся из неё, держась руками за края, — черти уже потихоньку подтягиваются к берегу. Ближе к вечеру? Это сколько? Это вечер? Почему они подтягиваются к берегу, зачем, для чего? А как их много вообще? Я вытянула шею в надежде, что смогу разглядеть сколько, что бы это не значило, чертей уже успело собраться, но ничего увидеть мне не удалось. — Джинн, всё хорошо? — Да, всё нормально. Персефона недоверчиво посмотрела на меня, чуть кивнула в мою сторону, указывая, что что-то со мной видимо всё же не так, но я об этом как обычно не в курсе. Я подняла руку и провела ладонью по лицу, не просто же так она пялится. Её недоверие оказалось не беспочвенным. — Это… всё хорошо, правда, — я натянула на руки край футболки и наклонила лицо, чтобы вытереть остатки слёз, странно, что в такую жару они не испарялись, будучи ещё на глазах. — Я сделаю вид, что всё действительно хорошо, но я хочу, чтобы ты знала. Тут не надо лгать. Ты можешь это делать, и я тебя понимаю. Для людей это абсолютно нормально, но здесь больше ценится правда, чем попытки кому-то угодить. Я понимаю, зачем это на Земле, люди неоднозначны в этом плане. Ты можешь переживать, что они начнут беспокоиться или что тебя неправильно поймут. Но тут, можешь говорить первое, что взбредёт в голову. Если здесь с открытым переломом сказать, что у тебя ничего не болит, тебе все поверят и уйдут, а если через сотню лет жизни бок о бок всё ещё не помнишь чьего-то имени и скажешь об этом вслух… ну ладно… за это можно получить, но потом тебе просто назовут своё имя. — Может, пойдём прогуляемся? — Оз возник рядом с нами неожиданно быстро. Он подскочил и схватил нас обеих за руки. — Ты же всё равно хотела провести Липандрие экскурсию. — Почему ты постоянно произносишь неверные имена? — Я вытянула руку из его хватки и стала медленно подниматься с пыточной плиты. Нет, ну извращенцы. — А я, может, тоже… развратник, верно? — Чего? — Может быть, я произношу все имена, что приходят в голову, чтобы проверить, какое будет звучать лучше, чтобы шептать его потом в постели…? Ну что, пойдём гулять? — Оз, что ты несёшь? Мне кажется, ей хватит наших странностей на сегодня. И, думаю, нам не стоит идти на улицу. Ты же сам сказал, что дьяволы уже потихоньку собираются на пляже. Они могут, неверно, на неё отреагировать, и она на них, может, лучше останемся здесь? — Пошли на улицу, она ж не снежинка, не растает. — Да, я действительно хочу выйти отсюда. В этой… пещере чувствую себя заключённой, а на плите вообще чувствую, что скоро вернётся Лилит и начнёт тыкать в меня кинжалами и выпускать кровь для призыва какого-нибудь… — демона… они же все тут демоны… сверх демона… ага, Эля. — Ну не знаю… мне не нравится эта затея. Именно поэтому Бесс меня сюда притащил, он хотел, чтобы я была с Джинн. И я сомневаюсь, что оно нам всем надо. — Пикуль, ну чего ты жмёшься? Пойдём. Будем снаружи, как раз твоему драгоценному магу будет проще нас найти. Он же сейчас с Фрикли, как раз где-то там ошивается. — Персефона, ты же сама сказала, что я не заключённая. А я хочу выйти. Могу выйти, и без вас получается. — Ты действительно не заключённая, — дьяволица задумалась ненадолго и сжалилась надо мной. — Хорошо. Но не зови меня Персефоной. Сэф. Все зовут меня Сэф. Зови, пожалуйста, меня именно так. — Хорошо. Но хочу заметить, что он не зовёт тебя Сэф, он зовёт тебя как угодно, но не Сэф. Получается… получается, вы всё же лжёте. — Нет… мы… порой мы можем обобщить или недоговорить. А на счёт него… — мы наконец-то вышли из каменной темницы и оказались в… верно, чего ещё я ожидала? Мы оказались в длинном каменном коридоре с кучей дверей. Оз шёл впереди и вёл нас, надеюсь, не в настоящую пыточную. — Он говорит, что таким образом развлекается. Дьяволы… мы вспыльчивы, а ему нравится нас бесить. Вернее, он пытается нас бесить таким образом. Раньше у него это легко получалось, теперь же мы привыкли, но он почему-то продолжает. — Вас это больше не бесит? — Скорее просто раздражает, но мы поняли, что бессмысленно его о чём-то просить. Пусть зовёт уже, как хочет. — А вы не пробовали звать его… — Мы зовём его Оз сокращённо от Озимандис Рамсес второй, тогда был на слуху, Лилит или кто-то другой принёс это имя с Земли, когда он появился. Своего имени он не называл, и к нему прицепилось это. — Это была не я. — Когда коридор закончился и мы спускались по длинной лестнице, на одном из этажей к нам тихо присоединилась Лилит. Кажется, все её заметили, но все делали вид, что не видят, пока она не подала голос. — Ну уж прости, в моей памяти всё, что связано с древней Землёй, — это твои идеи. — Да, у меня тоже, — Мы дошли до первого этажа и прошли через небольшой зал. Оз оторвался от нас на спуске, и догнали мы его как раз у проёма, ведущего из замка наружу. Правда, дверей как таковых не было, лишь большая дыра и каменный порог. — Оз, тебя вообще никто не спрашивал. Слишком мал, чтобы участвовать в этом разговоре. Сэф… всё-таки «Персефона» звучит куда лучше, начала обсуждать с Лилит кто, что и когда привнёс в Ад или на Землю в древние времена, периодически перебивая друг друга и переходя на повышенные тона. Я же, не желая находится рядом с Лилит или же даже слушать её, догнала Оза, что шёл впереди и шагала, разглядывая местность, рядом с ним. Странно было смотреть на всё это. Стоит только подумать о том, что всё это не сон, не фантазия, не иллюзия, стоит только попробовать осознать, что всё это реально, как голова тут же начинает раскалываться на части. Всё это… каждая деталь, больше похожа на… действительно на фэнтезийный фильм. Вопросов о том, как всё это работает, было так много, что я сама не знала, какой задать первым. Да и, если быть честной с самой собой, не очень-то и хотелось вновь слышать издевательства от кого-либо из них, в особенности от Лилит, и заключений о моих умственных способностях. Я и без их слов знаю, что до гения мне далеко и я ни разу, ни кого из них не просила напоминать мне об этом или высказать своё мнение. Но если Персефона говорила правду и все здесь говорят, что думают, услышу я подобное ещё ни один раз. И не только от Эля и Лилит, как мне кажется. Оз остановился на месте, как только мы отошли на небольшое расстояние от огромного каменного замка. Хотелось рассмотреть всё и сразу, но глаз и времени просто-напросто не хватало. Перед нами было красное море, не как на земле, а красное, по-настоящему красное, интересно, откуда всё-таки этот цвет. Позади стоял замок, а по обе стороны от нас в нескольких километрах виднелся лес. И лишь одна гора, в которой я узнала ту самую, на которой находилась пещера, до которой я следовала за Элем. — Куда хочешь пойти? — Куда я хочу пойти? — Ну да, Шупша, я тут все места знаю, я тут живу, а ты впервые, что хочешь посмотреть? — Шупша? Не в первый раз он произносит вместо настоящих имён какие-то странные… это вообще можно назвать словами? Больше похожи на какие-то отдельные звуки… как… чих енота… Еноты же чихают? Да по-любому чихают. И вот примерно так это и звучит, я уверена. — Сэф, — «Персефона» звучало лучше… — сказала, что ты не говоришь им, как тебя зовут. — Ну да. — Почему? — А зачем им знать, как меня зовут? — Ну… чтобы знать, как к тебе обращаться. — Если тебя смущает «Оз», можешь обращаться просто «эй ты». Мне вообще всё равно. — Всё равно? — Ну да. — Знаешь, учёные проводили эксперимент, в ходе которого выяснилось, что человеку приятнее всего, когда его зовут его собственным именем. — Да что они знают? Так куда хочешь пойти? — И всё? Это твой ответ? — А ты ждёшь чего-то интересного? — Нет, просто… — Ну раз нет, значит говори, куда мы пойдём, — содержательный диалог, ничего не скажешь. Я осмотрелась по сторонам в поисках вариантов, куда можно пойти и какая часть этого всего может быть самой интересной, но найти ничего особенно привлекательного так и не получилось. — А ты сам куда хочешь? — К кровавому морю. Все там по вечерам собираются, это вроде как традиция. — Кровавое море? — Что, если я скажу, что это кровь умерших грешников? — Дьяволицы успели дойти до нас, и Лилит не смогла удержать рот закрытым. — Заткнись, — Сэф встала перед Лилит, загораживая меня от неё собою. — У нас тут нет никаких грешников, чтобы кровь из них выкачивать. Просто кровь, как на Земле вода. Она просто есть, и ниоткуда её никто не доставал. Это природа. — Странная у вас тут природа. — Или это на Земле она странная. — Лилит. Заткнись, — Сэф вновь загородила собой дьяволицу и обратилась к Озу. — Уже много кто из дьяволов подошёл, не думаю, что это хорошая идея. — Нам же не обязательно идти прямо к ним. Мы можем подойти со стороны алмазного кладбища. — Ты хочешь повести меня на кладбище? — Джинн, это просто место, куда уходят умирать наши муравьи. По поведению и строению они похожи на тех, что на земле, но состоят из алмазов. Когда умирают, то просто рассыпаются на камешки. Это на берегу моря. Выглядит красиво. Если не будешь думать о том, что это трупы, то уверена, тебе понравится. — Сэф, обязательно было говорить: «трупы»? До этого всё казалось не таким уж и мерзким, но вот после… нет у меня желания идти на муравьиное кладбище, даже если это просто камни. — Нет! Это не просто камни, это алмазы, а те, что омывает кровь, становятся рубинами! — Оз, — с этой женщиной нет смысла разговаривать, — ещё варианты? — Ну раз это тебя не устраивает, мы можем просто найти психованного военачальника и передать тебя ему. Пусть сам с тобой мается. Я остался только потому, что это было весело, но ты не хочешь развлекаться. Может, лучше сидела бы у себя на Земле? Зачем вообще сюда полезла? Вот он тебя привёл, пусть он и страдает. — Найти Эля? Эля же? Я не против! — Шикарно, вперёд, ищите своего психа! Я удаляюсь. — Подожди, Оз, она же пошутила. — Да нет, Сэф. Я серьёзно, — не знаю почему, но эта идея показалась мне идеальной. Даже сама мысль об этом вызывала смешанные эмоции, но лучше уж быть наедине с ним, чем в окружении этих. — Ладно, веселье возвращается, и я тоже. — Погоди, Джинн, ты серьёзно? Прям вот серьёзно-серьёзно? — Да… наверное. — То есть, ты говоришь, что лучше будешь общаться с ним наедине, чем… гулять тут с… не берём в расчёт её, — Сэф кивнула в сторону Лилит, — со мной и Озом? А если мы и его прогоним? — Ну… Эль меня хотя бы не так пугает… что ли… — Он тебя не так пугает?! Всё. Всё, я начинаю злиться. Ты же видела, как он горит? Просто так, на ровном месте начинает злиться и загорается, да? И глаза у него горят. Ты вот это всё видела? — Да… — И он тебя «не так пугает»? — Просто… он как-то не лезет, что ли… Да и я с ним больше времени провела, чем… Он вот, — я ткнула пальцем в Оза, чего тот не ожидал и от неожиданности отшатнулся от меня, — вообще имена не те называет, эта, — Лилит громко фыркнула, — ведёт себя как высокомерная сучка, а мне таких и в школе хватало. А ты… — А я что?! — Ты просто… не знаю… ты так много говоришь… и ведёшь себя… адекватно. Аж бесит, я же уже поняла, что все вы тут ненормальные, кажется, что ты надо мной просто издеваешься! — Ууу… Девочка, я тебя уже капельку уважать начала, но с Сэф ты, конечно, переборщила. Она же милашка. — Лилит вышла вперёд и заботливо уложила толстую косу Персефоны ей на плечо. — Я не специально… просто вы вокруг все ошиваетесь, даже времени на подумать не хватает…***
— Я очень сильно хочу сейчас высказать всё, что о вас думаю. У вас есть две минуты, чтоб объяснить, что тут происходить, и убежать. Время пошло. Мало того, что этот маленький неразумный человек провёл в лежачем состоянии несколько дней, так его ещё вытащили из замка, как только он пришёл в себя. Меня не было всего несколько часов. Всего несколько часов, и вот он стоит посреди двора с кучей этих детей, словно они дружно дожидаются, пока дьяволы толпой выйдут из замка и облепят их со всех сторон. — О, ну просто восхитительно. Помяни чёрта, и вот он, — почему Лилит находится в числе этих полудурков, вообще не понятно. Неужели ей настолько плевать на Ад, что она продолжает делать что угодно, кроме того, что нужно? — Она захотела прогуляться, — этот то, что тут забыл? Он ведь вообще не должен был оставаться с этим глупым существом дольше, чем на несколько минут. Его просили только передать еду, никто не ставил перед ним задачи сопровождать человека во время незапланированной прогулки по Аду. — Где твоя лучшая половина? — Что ты тут делаешь? — С ними было весело: ссоры, крики, смех и издевательства. Но, не поверишь, как раз минут пять назад всё это начало превращаться в страшный сон, и я собирался покинуть эту, к слову, ведущую себя совершенно неразумно, девушку. Так куда он пошёл? Хочу успеть убежать. — В пещеру. — Вот и хорошо. Скучно вам тут оставаться, ты же этого хотела, Утка? — Дьявол на прощанье махнул нам рукой и, бодро шагая, пошёл в сторону леса. — Он же, вроде, хотел на берег… это только мне кажется странным? — И вновь глупые вопросы и совершенно невинное, наивное выражение лица. Почему этот человек совсем не думает о своей безопасности? Хоть бы разок. Она же не на Земле, не среди своих людей. — С одним понятно. Вопрос к Сэф, тебя позвал Бесс, что я не одобряю, для того чтобы ты присматривала за Джинн. Соответственно вопрос такой, что здесь делает Лилит и почему вы вышли из комнаты? А я ведь действительно с самого начала говорил Бессу о том, что оставлять с ней Сэф — отвратительная идея. Она слишком очеловечилась за все эти годы. Глупо было даже предполагать, что из этого выйдет хоть что-то хорошее. Очевидным было и то, что Лилит увяжется за своей подругой, а это ещё хуже, чем если бы мы, как я и хотел, оставили Джинн в одиночестве за запертыми дверьми. Тогда бы она точно не вышла из замка. — С каждым новым днём ты ведёшь себя всё хуже и хуже, чёрт переросток. С чего вдруг ты вообще решил, что имеешь право наезжать на Сэф? Она что, должна была твою зверушку силами в каменных стенах удерживать? — Лилит, — злость брала своё, как бы сильно я ни пытался сдержаться, и эта дьяволица знает об этом, видит, как это тяжело, но всё равно зачем-то пытается вывести меня из себя. Давно не видела, как всё вокруг неё полыхает? Если так сильно хочет, я могу ей это устроить, пусть только попросит, — чего ты пытаешься добиться? — Давайте постараемся вести себя, как адекватные люди, — она сказала, как «люди». Слишком, слишком очеловечилась, нельзя им так долго находится вне Ада. Я знал, я говорил и ей и Плуто, что это опасно, что они уже не будут собой, что станут людьми. — Эль, постарайся успокоится. Поступило предложение прогуляться, посмотреть, что тут у нас и как. Джинн оно понравилось. Я была против, но она верно заметила, что не находится в заложниках и может делать, что захочет. Мы, конечно, думали о том, что тут скоро будет много дьяволов и как раз выбирали место, где их будет поменьше. А Лилит просто хотела что-то проверить. — Всё проверила, что хотела? — Хочешь, чтобы я ушла? — Лилит прошла между Сэф и Джинн, задевая их плечами и расталкивая в стороны. — Да, желательно, как можно быстрее. — Я уйду, — она подошла ко мне почти вплотную и тихо произнесла, — но знаешь что? Надеюсь, в следующий раз блуд не будет к тебе так добр и ты не сможешь выбраться из Блудных лесов никогда. Чертовка резко размахнулась и гордо удалилась в сторону берега, чтобы присоединиться к остальным дьяволам в наблюдении за Кровавым морем. Наверное, надоедливый маг уже всем рассказал о том, как весело мне было, пока я прыгал из одного мира в другой, собирая ту чернь, что успела сбежать. Словно я один живу в Аду и только меня волнует то, что может произойти со всеми нами. — Ты тоже свободна. — Эль, прости, но я останусь с вами. Всё-таки Бесс попросил меня быть рядом с Джинн. Всё-таки мы хотим её помощи, — Сэф покосилась в сторону Джинн, но, не заметив того, чего опасалась, продолжила говорить. — Ты ведь понимаешь, что у меня больше шансов добиться её расположения, чем у тебя. Мы с тобой знаем, что тебе не стоит оставаться с ней наедине. Ты её… ну… ты понимаешь… Что, интересно, я должен понимать? То, что они за эти несколько часов так ничего и не добились? Уверен, что они и не пытались поговорить с ней об этом и убедить её помочь нам. Лилит, думающая только о себе, Сэф, очеловеченная и осторожная, и этот дьявол, думающий только о веселье и Бессе. Они бы просто не смогли додуматься до того, чтобы начать этот разговор. Я снова посмотрел на человека, нечитаемое выражение лица, и замершее во время очередного шага тело. Бесс говорил, что ей надо больше времени отдыхать и желательно не выходить из комнаты до завтрашнего дня. Очень глупо со стороны человека вскочить с кровати и побежать наружу, как только появится возможность. Могла бы рассмотреть всё из окна. Теперь же не понятно, упадёт она без сознания ещё разок или сможет простоять ещё несколько минут. — Эль, — Сэф положила руку мне на плечо и чуть сжала. — Нам стоит уйти с дороги. Сэф была права. К нам приближались демоны, сгруппировавшись в небольшие кучки, они шли к берегу моря. До нас доносились обрывки их разговоров и смех. Надо увести человека отсюда как можно скорее. Не стоит им встречаться друг с другом, особенно сейчас. Мы с Сэф, не сговариваясь, развернулись и пошли к берегу подальше от основного места сбора. Если повезёт, то по пути к скалам нас встретит Бесс, и мы сможем сразу начать подселять дух, если, конечно, получится убедить Джинн. Я обернулся к человеку, но оказалось, что он за нами решил не идти. Она так и стояла одна, всматриваясь в группы демонов и то и дело переводя взгляд с них на замок и на леса, что окружали нас. За несколько больших шагов я преодолел расстояние между нами и схватил человека за руку. Пришлось пару раз тряхнуть его, чтобы он пришёл в себя и последовал за мной и Сэф. Как только мы отошли на достаточное расстояние от них, наш шаг замедлился. Дьяволица шла перед нами, периодически оглядываясь назад, чтобы проверить, не убил ли я ещё человека. Джинн же медленно шагала рядом со мной и оглядывалась по сторонам. Сначала она пыталась избавится от моей руки на её предплечье, но, когда поняла, что отпускать её я не собираюсь, сдалась. Неразумное существо медленно перебирало ногами и смотрело по сторонам, пытаясь задержать взгляд на чём-то одном, но ему это никак не удавалось сделать. Взгляд прыгал то в одну сторону, то в другую, было видно, как сильно ей хочется всё разглядеть, всё запомнить. Но у нас нет на всё это времени. Нет времени ни на что, чем быстрее мы закончим со всем этим, чем быстрее закончим с Онрэ, тем лучше. — Сэф, выходи к тропе, пойдём в пещеру Бесса. — В пещеру? В ту пещеру, где я была? В ту пещеру, которая… там, — Джинн указала на скалу, — вверху? — Именно туда. — Но я не хочу туда! Я хочу остаться здесь, на земле… на камнях… я хочу к морю, из чьей бы крови оно ни было. На горе вашей я уже была, нет никакого желания туда возвращаться. — Джинн, сейчас не время доказывать нам, что ты неразумный ребёнок, мы все и так в курсе. У нас нет на это времени, нам нужно к Бессу, пусть он с тобой разговаривает. — Не хочу я ни к какому Бессу! Я не хочу ни с кем разговаривать, не хочу никого слушать, да я говорить ничего не хочу! Все мысли — сплошная каша. Ты хоть понимаешь, что со мной сейчас происходит? Нет? А ты попробуй понять! — Я понимаю, тебе всё интересно, погуляешь потом! — Ах ты, блять, понимаешь?! — Джинн резко остановилась и с силой дёрнула свою руку, останавливая и меня. — Ты тоже оказывался в ебучем Аду, — голос человека начал периодически срываться, превращаясь из крика в истеричные вопли, — в неизвестном тебе месте. В окружении тонны непонятных, рогатых гиен, со стороны которых нет и капли, грёбанного дружелюбия. Стоял в компании людей, что глазеют на тебя и ожидают, когда ты скажешь или сделаешь что-нибудь такое, что их позабавит или даст им повод для насмешек. Противные существа, которые не дают даже задать вопрос, а если и получается спросить, то в ответ странные формулировки без смысла и самого ответа? Сильно в этом сомневаюсь. Ничего ты не понимаешь! И не поймёшь… Надо было просить Лилит отправить меня домой, пока была возможность. Наверное, впервые я видел у человека такие странные эмоции. Первой мыслью, возникшей в голове, была мысль вырубить его, чтобы не слышать нытья и отнести к Бессу. Дальше мозг начал генерировать идеи, как ещё можно человека заткнуть или заставить подняться молча. Но вдруг неожиданно я нашёл вариант, что помог бы мне не слушать человека, но устроить его встречу с Бессом в кратчайшие сроки и без всякого насилия и криков. Можно было просто оставить его тут с Сэф, а самому привести мага. Но именно в этот момент Сэф как-то странно посмотрела на Джинн и с тем же видом посмотрела в сторону точки сбора дьяволов на берегу. В этот момент я вспомнил тот день, когда она появилась в Аду, за этим воспоминанием потянулись и другие о каждом демоне, которого мы встретили на том берегу. Лёгкое раздражение внутри стало разрастаться внутри, пока я не вспомнил своё собственное появление тут. В эту секунду сильный клубок злости на этого маленького ребёнка разросся до максимального размера. — Хочешь погулять по Аду?! Походить по берегу? Побыть наедине с собой и со своими мыслями? Хорошо! Раз так сильно хочешь — получишь! — Мы уже дошли до начала тропы, так что пришлось немного поменять курс. Человек отчего-то начал упираться и дёргаться обратно. Не понятно почему, но ей же надоели глупые разговоры тех, кто её окружает. Противные существа, не дающие задать вопрос. Хочешь спросить? На здоровье! — Эль? Эль?! Ты куда? — Сэф, иди к Плуто, не беси меня ещё сильнее! — Эль, я не оставлю тебя наедине с ней! Что ты собираешься с ней сделать? — Не переживай, не утоплю, она нам ещё нужна. Если пойдёшь за нами, буду топить тебя! Иди к остальным на точку сбора, он там! Ещё несколько метров я слышал шаги Сэф за нами, но вскоре они стихли, и она ушла к остальным, оставив нас вдвоём. Интересно, откуда столько сомнения? Она же должна понимать, что я не убью Джинн, сейчас она наш единственный открытый вариант, его нельзя терять. Человек что-то скулил, пока я вёл его к Кровавому морю, периодически пытался упираться и громко материться, но как только мы дошли до места назначения и на глаза ему попались мелкие прозрачные камушки, он сначала резко отшатнулся от них, но сразу же замолчал и через несколько секунд подошёл поближе, чтобы посмотреть на Алмазное кладбище. Многие дьяволы отмечали, что это место чертовски красиво. Почему-то именно тут, именно этот берег был застелен крупными камнями обсидиана, которые уходили далеко вглубь Кровавого моря. Они граничили с небольшой поляной усыпанной алмазами умерших муравьёв и часть из них то и дело сдувало на берег, кровь в котором вновь и вновь обмывала камни и превращала их в маленькие красные рубины, выглядывающие из обсидиана блестящими каплями. Человек отошёл чуть в сторону и стал рассматривать место оттуда, пытаясь оценить картину целиком. Глаза больше не разбегались во все стороны, теперь Джинн просто смотрела, то ли с сожалением, то ли с восхищением. Она устремила взгляд вдаль Кровавого моря, дыхание её стало куда глубже и чаще, словно она не могла отдышаться, пыталась, но у неё это совсем не получалось. — Это… это то самое кладбище? — Алмазное кладбище. Да. — Это всё просто… — Джинн сделала очередной глубокий вдох, но дыхание сбивалось снова и снова, — просто… нет слов. Видеть у кого-то такую реакцию на Ад, пусть и не от дьявола, было приятно. В какой-то момент Джинн чуть не упала на камни и, окончательно выбившись из сил, решила просто усесться на них, выбрав перед этим место, где алмазов будет поменьше. Недолго думая, я лёг на камни чуть поодаль от девушки. Она назвала нас рогатыми гиенами?