A Year and a Day/Год и Один День

             — Видишь, этого я и не понимаю, — голос Блейза выражал крайнее замешательство, но Драко знал, что это была ловушка. Он точно знал, к чему клонит его друг, и ему не очень хотелось идти в том направлении. — Грейнджер была совершенно очаровательна вчера вечером, и ты был просто без ума от нее, а теперь говоришь мне, что не собираешься трахать ее? — в его голосе слышались нотки недоверия, что вынудило Драко раздраженно ущипнуть себя за переносицу. — Я просто спрашиваю.       — Ты спрашиваешь только для того, чтобы послушать звук собственного голоса, Блейз, — Драко знал, что Блейз подталкивал его признаться в своих, как он был уверен, чувствах к Грейнджер, но это было очень далеко от истины. Он мог признать, что она была привлекательна, что она прекрасно выглядела на вечеринке, но это не имело отношения к чувствам. — Я могу признать, что она была прекрасна прошлой ночью, я не собираюсь отрицать этого, но перестань выуживать из меня то, чего нет, — он бросил слегка предупреждающий взгляд на Блейза и вернулся к своему отчету. Его компания собиралась подать в суд на бывшего поставщика ингредиентов, и Кара, как обычно, проделала потрясающую работу, передав все детали в их юридический отдел. Драко знал, что пройдет совсем немного времени, прежде чем они подадут иск.       — Да ладно тебе, Драко. Школа давным-давно осталась позади, ты не можешь утверждать, что все еще ненавидишь ее, как когда мы были детьми, — Блейз бросил на него лукавый взгляд, и Драко еле сдержал раздраженный стон от настойчивости этого человека.       — Если бы она мне так сильно не нравилась, я бы не женился на ней, Блейз, и ты это прекрасно знаешь, — он покачал головой и откинулся на спинку стула. — Я признаю, что очень сопротивлялся этой идее и мирился с ней только потому, что моя мать всегда добивается своего. Но теперь я принимаю тот факт, что этот союз выгоден для всех нас. Как только я прочитал ее исследования, то понял, почему мама решила основать для нее компанию — Грейнджер практически сидит на шахте с галлеонами, — он уставился на Блейза, слегка прищурив глаза. — Я не ненавижу ее и сомневаюсь, что когда-либо ненавидел всерьез, — эти слова не обожгли его язык так, как можно было ожидать, но, с другой стороны, это было правдой. Грейнджер была занозой в заднице, но он испытывал к ней раньше скорее неприязнь, а не ненависть. Ему не нравилось, что она получала лучшие оценки, не нравилось, что она дружила с Поттером, не нравилось ее высокомерное поведение, но она не так сильно его заботила, чтобы ненавидеть ее. Она была своенравной всезнайкой, закадычной подругой Поттера. Вот и все.       Блейз рассмеялся, ухмылка появилась на его лице.       — О, я знаю это, после Святочного бала мы все видели твое кислое лицо.       От этих слов Драко чуть не поперхнулся.       — Прости?       — О, да ладно тебе, приятель, — Блейз довольно снисходительно цокнул языком. — Грейнджер была прекрасна в тот вечер, и ты, как и многие другие парни, включая меня самого, довольно ревностно отнеслись к тому, что она была там с Крамом, а не целовалась с кем-то из нас в чулане для метел, — он махнул рукой, поерзав на стуле. — Если отбросить пагубное фанатичное влияние наших семей, магглорожденная или нет, Грейнджер была находкой уже тогда. Красивая, умная, сильная. Была бы она чистокровной или даже полукровкой, если уж на то пошло, три четверти факультета Слизерин, включая дам, гонялись бы за ней повсюду, а члены их семей наступали бы им на пятки.       Драко чуть не взвыл от его слов и раздосадовано потер лицо обеими руками. Блейз намеренно нажимал на эти кнопки, но Блейз также был одним из немногих людей, которые могли себе это позволить с ним.       — Я повторяю, что не испытываю ненависти к своей жене. Мы поженились по расчету и ради деловых отношений, и несмотря на то, что она постоянно потешается над моими страданиями из-за Поттера, и невзирая на ее неизменную заносчивость и присущий ей менталитет занозы в заднице, я не испытываю к ней ненависти. Астория была неправа в своем заявлении «Пророку», — он не вспоминал о Грейнджер со времен окончания войны, она была для него никем и, когда пропала из поля зрения общественности, полностью исчезла и с его радара. Ему было все равно и он совершенно точно не питал к ней ненависти все эти годы.       — С таким отношением ты определенно мог бы очаровать тролля, — Блейз закатил глаза, а Драко уже действительно застонал, откидываясь на спинку стула и запрокидывая голову назад. — Слезь со своего отвратительно высокого пьедестала, Драко, и признай, что ты здесь, внизу, с крестьянами, и также как и любой нормальный мужчина, ты бы с удовольствием трахнул ее, — Блейзу не нужно было напоминать ему об этом, Драко и так старался гнать эти мысли из своей головы. Ему хватало только посмотреть на нее и он уже начинал представлять каково это — прикасаться к ней, пока его руки скользили вниз по ее талии к бедрам или вверх по спине, сжимая ребра. Черт возьми, он даже знал, каково это — сжимать эти бедра, обнаженную кожу… Это уже начало сказываться на его психике, и он не нуждался в том, чтобы его друг подкидывал ему еще больше образов, чем его собственное подсознание.       И прежде, чем Драко смог совладать со своим раздражением и ответить ему что-то стоящее, дверь распахнулась и в кабинет вошла Грейнджер, одетая в эту чертову маггловскую юбку в сочетании с этими черными каблуками и строгой рубашкой на пуговицах, которая была застегнута так, что можно было разглядеть намеки на ее довольно очаровательную ложбинку между грудей. Как только он поднял на нее свои глаза, ему сразу же захотелось стукнуться головой о стол.       — Я осматривала производственные помещения «Гермеса» и кое-что заметила, — ее тон звучал раздраженно и намекал ему о том, что она перешла в наступление. Он потер лицо, пытаясь стереть ее образ, который теперь, скорее всего, был выжжен на его сетчатке.       — Я так рад, что у тебя все в порядке со зрением, Грейнджер, — протянул Драко в своей привычной манере, потому что было лучше ответить на ее выпад своим, чем продолжать пялиться на нее в этом наряде. Он решил, что это совершенно несправедливо, что Грейнджер так хорошо выглядит в этой проклятой маггловской юбке.       Он опустил руки и посмотрел на нее: ее карие глаза горели огнем, когда она остановилась перед его столом, скрестив руки на груди.       — Для человека, который утверждает, что прочитал мое исследование…       — Так и есть, — Драко стиснул зубы, достал три ее публикации и с громким хлопком бросил их на свой стол.       — Что ж, твоя способность запоминать прочитанную информацию удручает.       Эта женщина, черт возьми, чуть ли не усмехалась, глядя на него сверху вниз. Драко закатил глаза и уставился куда-то вбок, потому что, если бы ему пришлось смотреть на нее слишком долго, его мозг начал бы подбрасывать ему неуместные картинки, а последнее, чего он хотел — это наглядно доказать Блейзу его правоту.       — Я запомнил информацию…       — Тогда какого черта ты вмешиваешься в дела с моими поставщиками? Я указала, с какими именно поставщиками хотела бы сотрудничать, а ты заменил их на волшебных! — она ткнула пальцем в его сторону и сузила глаза. Он практически чувствовал исходящее от нее раздражение, и тот факт, что она не понимала, почему ему пришлось вмешаться, заставил его усомниться в ее довольно блестящем уме.       Драко сложил руки на груди и откинулся на спинку своего стула, издав слабый, натянутый смешок.       — Грейнджер, ты понимаешь, что Статут Секретности…       Она взмахнула рукой, довольно грубо прервав его этим жестом.       — Для человека, который утверждает, что читал мои публикации, я повторю, что указала в «Исследовании Разделения..»       — Я хорошо осведомлен о том, что говорится в твоих исследованиях, — он стиснул зубы и прищурился. — У меня нет желания нарушать закон, — выпалил он, не в силах ничего с собой поделать. Когда она становилась такой назойливой и стервозной, как сейчас, было невозможно вести какую-либо цивилизованную беседу. Она всегда защищалась или нападала на него, не задумываясь. — В отличие от тебя, я могу отправиться за это в тюрьму! — такова была суровая правда. Драко знал, что волшебный мир не жаловал его, а в Визенгамонте последние восемнадцать лет только и ждали повода, чтобы можно было бросить его в ту адскую дыру, которую они называли Азкабаном.       Грейнджер закатила глаза.       — О, перестань, Малфой. Я не прошу тебя нарушать закон, я говорю, что если ты будешь следовать тому, что я изложила в отчете, то не возникнет проблем со Статутом Секретности!       — Я не собираюсь рисковать Азкабаном, Грейнджер, — он еще больше прищурился. Она понятия не имела, каково это — жить его жизнью. Да, он совершал ошибки, но ему навязали ужасную жизненную ситуацию, и, в отличие от нее, ему пришлось пройти по очень тонкой грани, чтобы остаться за пределами Азкабана.       — Тогда я поговорю с Кингсли, он у меня в долгу, я позабочусь о том, чтобы все было улажено надлежащим образом, — она насмешливо фыркнула, и Драко подавил желание скорчить гримасу.       — О, конечно, давай, используй свое политическое влияние, — настала его очередь закатывать глаза, а у нее от возмущения отвисла челюсть.       — Не веди себя как придурок! — она хлопнула ладонями по его столу, наклонившись к нему. Драко уже открыл рот, чтобы ответить, как его взгляд скользнул вниз и он заметил кольцо, свисающее с цепочки.       — Ты не носишь свое кольцо, — он протянул руку и подцепив его пальцем, потянул ее к себе. — Тебе нужно надеть его, моя дорогая жена, — он поднял на нее глаза и увидел, что ее щеки окрасились довольно милым розовым румянцем, а брови сошлись в переносице.       — Я… Мерлин! Кольцо хранило в себе остаточную магию и мешало моим исследованиям.       Драко наклонил голову и потянул за кольцо еще немного, заставляя ее наклониться ближе.       — Дорогая… — произнес он обманчиво ласковым тоном, вглядываясь в ее лицо. Ее глаза были широко раскрыты, щеки раскраснелись, а довольно красивый рот слегка приоткрылся, когда она задышала немного чаще. — Ты моя жена. Как правило, к этому прилагается ношение обручального кольца, — он произнес это ровным голосом, слегка опустив веки, и ухмыльнулся ей, притягивая ближе к себе. В этот момент она выглядела чертовски привлекательно, и Драко не знал, проклинать ли богов за это или восхвалять их. — Тебе повезло, что я так сильно влюблен в тебя, иначе мог бы и обидеться, — у него возникло внезапное желание притянуть ее через стол ближе к себе и впиться поцелуем в этот рот. Эта мысль так поразила его, что он тут же выпустил кольцо и откинулся на спинку стула, чтобы увеличить расстояние между собой и этой искусительницей. Помоги ему Мерлин, он только что чуть не накинулся на Грейнджер. — Если ты сможешь получить специальное разрешение от Министра Шеклболта, позволяющее твоей компании использовать маггловских поставщиков, я все устрою, — Драко легкомысленно махнул рукой, изо всех сил стараясь не смотреть на нее, но это оказалось невозможным.       — Хорошо, — она вздернула подбородок и выпрямилась, разгладила руками юбку и деловито кивнула, развернулась на каблуках и направилась к выходу из кабинета. Ее кудри подпрыгивали у нее за спиной, пока Драко старался, действительно старался, не опускать взгляд на ее задницу, но он просто не мог не оценить то, как красиво облегала эта юбка ее бедра, особенно при ходьбе. Он, блядь, понятия не имел, как она скрывала такое достоинство все эти годы, и должен был признать, что мантии сильно проигрывали этой юбке.       Дверь за ней плотно закрылась, и Драко моргнул, слегка выругавшись на себя, прежде чем Блейз, о котором он вообще забыл, издал тихий стон из своего угла.       — Святой…       — Даже не смей! — рявкнул он, не в силах больше сдерживаться.       — Черт, — Блейз смотрел на него с отвисшей челюстью и широко раскрытыми глазами. — С каких это пор Грейнджер стала такой подтянутой? — мулат заерзал на стуле, и Драко раздраженно ущипнул себя за переносицу.       — Если ты скажешь еще хоть что-нибудь о моей жене, Блейз, мне придется причинить тебе боль, — процедил он сквозь зубы, чувствуя, как в нем просыпается собственник. Блейз был привлекательным волшебником и не пропускал ни одной юбки, а Грейнджер была его женой. И у его терпения были свои пределы.       — Я просто говорю правду, Драко. Эта юбка — гребаное благословение, возможно, магглы в чем-то разбираются лучше, — вздохнул Блейз, а Драко так сильно стиснул зубы, что удивился, как они не треснули.       — Блейз, — это прозвучало резким, предостерегающим тоном, но он знал своего друга и знал, что тот не остановится.       — Я надеюсь, ты удовлетворяешь все ее потребности, потому что мне придется попробовать свои силы, если это не так, — он покачал головой.       — Иди на хуй, Блейз, — он нахмурил брови. — Еще раз напоминаю, это моя жена, — Драко подчеркнул каждое слово, сердито глядя на своего друга. — Помни об этом в следующий раз, когда будешь пялиться на нее.       У его терпения были свои пределы, и в данный момент Блейз испытывал их на прочность. Что беспокоило его, потому что он никогда не волновался так из-за Астории. Он всегда был вежлив и обходителен с ней, но довольно отстранен.       — Эй, я видел, как ты сам пялился. Было бы преступлением не поглазеть на эту задницу, — усмехнулся он.       — Прекрати, Блейз.       — Я просто говорю!       Драко почувствовал, что у него начинает болеть голова. Сначала у него возникает внезапное желание поцеловать Грейнджер, а теперь его лучший друг не переставая говорит о ее потрясающей заднице.       Он хотел сделать что-нибудь, что угодно, чтобы вырубить себя, чтобы ему не пришлось иметь дело ни с чем из этого.