коты

       Солнечный морозный день. Невысокая барышня с белой кошкой в руках неспеша гуляла по улочкам Петербурга. На лице Маши сияла счастливая улыбка, а щеки были красными-красными. А почему бы не радоваться? Совсем скоро Рождество, впереди вновь такие теплые посиделки с родственниками, которые уже очень давно жаждут увидеть юную графиню Закревскую.        Пройдя еще несколько метров, Мария вышла на известную ледовую ярмарку. Девушка давно хотела побывать на ней. Озорные карие глазки с интересом рассматривали каждый прилавок, особенно ей понравился милый фарфоровый чайный сервиз у одного из торговцев.        Графиня потянулась за деньгами в карман шубы, но не успела даже взглянуть на монетки на варежке, как некий человек влетел в нее, да так, что деньги со звоном посыпались на лёд. Толкнувший ее мужчина даже не извинился, а лишь поехал дальше. Маша опустилась на корточки, поставила рядом с собой кошку:        — Посиди, Анфисочка.        Погладив животное по белой мягкой шерстке, девушка потянулась за деньгами, но вновь какой-то ветер пронесся рядом с ней, и Анфисы уже не было. Обида и ярость застелили глаза Марии, и та, осознав, что здесь что-то нечисто, бросилась бежать за уезжающим от нее на коньках мужчиной в черном:        — Стой! — Кричала барышня, пытаясь догнать беглеца.        На самом деле бегать по льду — дурная затея. После еще нескольких прилавков девушку занесло, и она чуть не полетела носом вперед, но ее вовремя подхватили сильные руки. Закревская поправила свои растрепавшиеся каштановые волосы и посмотрела на своего спасителя. Сказочные темные кудрявые пряди падали ему на лоб, а голубые глаза обеспокоенно смотрели на девушку:        — Вы в порядке? — Спросил он, ставя Машу на снежную поверхность.        — Да… — Графиня потихоньку переключилась с ясных глаз собеседника на реальность. — Нет, не в порядке! У меня украли деньги и кошку, догоните его, прошу!        Мария Михайловна с мольбой в глазах смотрела на мужчину, а тот лишь поджал губы. Не может ведь он сдать своих. Девушка беспомощно оглянулась по сторонам, а когда вернулась к собеседнику, то рядом с ним уже стоял другой незнакомец. Тот тоже был одет в черную одежду, а вот на руках его расположилась кошка.        — Анфиса! — Воскликнула Маша, выхватывая у высокого ухмыляющегося мужчины своего питомца.        Девушка прижала белый комок шерсти к груди и разъярённо посмотрела на того, у кого еще секунду назад лежала её Анифиса:        — Да как вы смеете? Зачем вы берёте чужое? Взрослые совестливые люди же! — В карих глазах пылал огонь ненависти        Была бы воля Марии, она бы еще и ударила наглеца, да только рост и совесть не позволили этого сделать, поэтому юная графиня ограничилась колкими репликами, которые должны были вызвать угрызения совести у мужчины в черном, однако тот лишь осуждающе покачал головой и повернулся к своему товарищу с кудрявыми волосами:        — Видишь, Матвей, какая нынче благодарность от прекрасных барышень        Глаза Машки округились от удивления, она буквально кипела от возмущения. В своих мечтах она видела, как ударяет о стену это самодовольное личико, которое сейчас высказывает ей такое.        — Да вы радуйтесь, что я никого не позвала разрешить эту ситуацию!        Разъяренная Закревская развернулась и, крепко прижимая к себе Анфису, направилась обратно домой. Матвей и Алекс еще некоторое время смотрели вслед удаляющейся барышне, а после отправились благополучно освобождать карманы других богачей. Прогулка испорчена, девушке хотелось вернуться в поместье и полежать в горячей ванной.        Очутившись в своей комнате, Маша сбросила с себя шубу и одежду, оставаясь в одной сорочке:        — Варя, подготовь мне ванну, пожалуйста, — попросила она у убирающей одежду служанки.        Женщина средних лет кивнула и вышла из комнаты, оставляя младшую Закревскую наедине с собой. Мария Михайловна оглядела одинокие стены, лишь в кресле лежала Анфиса. Ей была привычна такая компания: с детства у графини почти не было друзей, поэтому девушка научилась пользоваться этим, посвящая больше времени себе, образованию, различным хобби.        Через час мертвую тишину в комнате прервала зашедшая Варвара Иосифовна, которая оповестила барышню о том, что ванна готова. Маша отправилась за слугой.        В тёплой воде вся злость словно растворилась. Графиня смотрела на заледеневшие окна и чувствовала себя превосходно. Горячая вода приятно жгла нежную кожу Закревской. Когда матушка отправила весточку о том, что нужно спускаться на ужин, Мария Михайловна надела новое платье и спустилась в гостиную. Барышня поприветствовала отца и матушку и села на свое место. Ужин проходил как всегда спокойно, в славных обсуждениях того, как прошел день. О происшествии на рынке Маша умолчала, стараясь не нарваться на гнев отца, который запретил бы ей вообще выходить за пределы поместья:        — В следующий раз мы можем все вместе куда-нибудь сходить, если вы будете свободны! А я, папенька, буду счастлива, если вы найдете свободные полдня для любимой дочери, — невинно улыбнулась девушка, на что мужчина лишь усмехнулся.        Перед сном Мария Михайловна села читать книгу — недавно подаренный тетушкой французский роман, а Анфиса по привычке ложилась на излюбленное место — по правую руку от графини. Ладонь девушки легла на голову кошки и стала медленно поглаживать белоснежную шерсть. Но будто чего-то не хватало. Барышня оторвалась от страниц и осмотрела Анфису. Жемчужного ошейника на шее не оказалось.

***

       На корабле сидела целая банда карманников. Они смеялись, пили и обсуждали награбленное за день. Однако все так просто быть не могло.        — То была дочь полковника Закревского, нас раскроют и арестуют на раз-два, если она пожалуется, — обеспокоенно сказал Матвей, смотря на собеседника.        — Не арестуют, — усмехнулся Алекс, — она не расскажет никому.