Разыграй карту

Анна напряженно смотрела в зеркало и не видела в нем никого, кроме себя. Она недовольно свела брови к переносице, наклонилась вперед и повторила: — Дух Изабеллы, явись ко мне. Ничего. Снова. Анна помассировала виски и села на кровать. Плечи понуро опустились. Уже который день ее грызли сомнения — есть ли у нее способности? Вызывать духов, а тем более контролировать их она так и не научилась. Взгляд зацепился за бестолковую книгу, прав был Штольман, когда насмехался над «низкопробной литературой» и ее «увлечениями». С последней встречи с судебным следователем прошло около трёх недель. Штольман раскрыл дело об убийстве Давыдовой относительно быстро, как и предсказывала Нина. Заказчиком выступила некая Анастасия Лаврова. Исполнителем — Сидоров. Лаврова заплатила Сидорову за убийство Натали, так как не могла вынести ее помолвки с человеком, которого любила и который в начале их знакомства оказывал именно ей знаки внимания, до того, как был представлен Давыдовой. Лаврова надеялась, что после устранения соперницы, граф вернётся к ней. Любовное письмо тоже написала она с целью выманить Натали из ложи. Все это Анна узнала не от Штольмана, а от дяди, с которым поделился убитый горем отец. Ни духи, ни гостья из прошлого больше ее не беспокоили. Затишье пугало. — Доброе утро, — сказала Анна, войдя в столовую. — Ты вовремя, — ответил Петр Иванович, по всей видимости, он сам недавно пришел, так как прислуга только собиралась налить ему кофе, — садись, пока блины не остыли. Дядя развернул свежий номер газеты и прочёл на развороте: «Полиция бездейсвует». — Почему ты больше не помогаешь Штольману в расследованиях? — не отрываясь от утренней статьи, спросил Пётр Иванович, когда они остались одни. Племянница покосилась на него и взяла чашку горячего чая. — Мне дали ясно понять, что я только мешаю расследованию. — Разве не ты установила, кто заказал убийство? — Я только предположила, что в деле замешана женщина. — Изабелла тебя давно не беспокоила, — задумчиво сказал Петр Иванович. — Она появляется после твоих встреч со Штольманом. Довольно странно, тебе не кажется? — Очевидно, в прошлой жизни он сотворил много зла простым, бедным людям. — Поэтому в этой жизни он искупает свою вину, регулярно вытаскивая тебя из неприятностей, — подтрунил Пётр Иванович. — Надеюсь, Аннетт, ты больше не пойдёшь в «Малинник» и ни в какой другой бордель тоже, даже если тебе предложит подобную авантюру уважаемый Яков Платонович. — Я хотела помочь в поисках убийцы. — Ты чуть не стала его жертвой, — напомнил он. Анна подавила вздох. За три недели она слышала это не раз. Да, она действовала необдуманно, после посещения борделя ей следовало отправиться в участок или Департамент, своим безответственным поведением она ничего не добилась, сделала только хуже, но дух Натали не умел слушать или принимать во внимание чьё-либо мнение, он настойчиво звал ее пойти в Вяземскую лавру, а когда Анна столкнулась с Сидоровым, в ней проснулся дух авантюризма, она всего-то хотела проследить за ним, кто же знал, что ее попытка помочь следствию обернётся едва ли не гибелью. Миронов заметил понурый вид племянницы и миролюбиво похлопал по руке. — Ну-ну, перестань. Ешь блины. Ты мне лучше скажи, книга тебе никак не помогла? Для меня удивительно, что Изабелла не приходит на твой зов. — Возможно, я делаю что-то не так, Натали ведь тоже всегда приходила по собственному желанию. Контролировать духа у меня не получается. Сегодня я ее снова звала, она не явилась. — Иногда духи не хотят являться, а Изабелла кажется капризным существом. Мы могли бы попробовать с тобой, например, сегодня вечером вызвать ее, я бы хотел с ней познакомиться, да и вдвоем мы быстрее поймем, почему у тебя не получается, если, конечно, для тебя это важно. Анна не могла понять, важно ли для нее то, что с ней происходило в последние два месяца. Сначала сны, затем видения и пророчества, потом духи. Может, духи имеют отношение к Белль? Наверное, ее появление как-то повлияло на связь с потусторонним миром, послужило толчком, а если к ней начнут приходить абсолютно все умершие не своей смертью или, что хуже, к ней явятся родители? Нет, последнего она не выдержит. Увидеть дух отца или матери — слишком серьезное испытание. — Жаль, закрыт набор на Бестужевские курсы, — с грустью сказала Анна и положила недоеденный блин на тарелку. О возвращении так скоро во Францию дядя не задумывался, они могли бы провести зимний сезон в России, а весной поехать путешествовать по Европе. — Мы могли бы поехать заграницу весной и остаться потом в Париже, правда, я уже начал привыкать к жизни в России, но, увы, здесь ты не сможешь получить желанных знаний. Анна не задумывалась о возвращении во Францию, там ее никто не ждал, многочисленные поклонники не завоевали ее расположения, сердце молчало на их заверения в безграничной, преданной любви. Подруг не имела, о продолжении образования в силу юного возраста ранее не задумывалась, хоть ее и привлекала мысль о медицине. В России же Высшие женские медицинские курсы закрыли еще в 1882 году, а набор на Бестужевские прекратился в 1886. Порой ей казалось, что во всем мире она абсолютно одна, пусть дядя всегда был рядом и в нужный момент оказывал поддержку, но сердце ее, хоть и жаждало любви, не находило того самого, при виде которого начинают потеть ладошки, а от пронизывающего насквозь взгляда бросает в дрожь. Ну, если не считать Штольмана. Когда он смотрит на нее, ее внутренности холодеют от волнения, развязывая ей руки, он случайно коснулся пальцами кожи, его прикосновение было подобно ожогу. Анна неосознанно погладила запястье. — Может быть, ты и прав, дядя. Миронов встряхнул в руках газету и снова взялся за статью: — Посмотри, что пишут: «Как удалось выяснить нашему корреспонденту, в ночь на 12 ноября у себя дома была жестоко убита графиня Каменская. Ей нанесли удар ножом в сердце». — Пётр Иванович посмотрел на Анну и продолжил: — «Полиция прибыла на место преступления незамедлительно, однако у следствия пока нет предположений, кто мог совершить такое злодеяние». — Каменская... мы встречали ее на ужине четыре дня назад. — Графиня Каменская была пожилой женщиной, — пробормотал Миронов, — кому понадобилось ее убивать? — Полиция разберётся. — Ты хотела сказать — Штольман? Анна пожала плечами. Дядя продолжил читать: — «Убийство напоминает казнь. Кто и за что решил отомстить Каменской или она — всего лишь часть большой игры? Напомним нашим читателям об убийстве промышленника и купца первой гильдии Ефремова, чей труп полиция нашла на прошлой неделе в реке Смоленка. Пока два трупа объединяют приличные состояния. Мотив убийства — деньги, большие деньги?». Журналистам бы только раздувать из мухи слона, а автор все тот же Ребушинский, — заметил Петр Иванович. — Дух Каменской не приходил к тебе? — Ни Ефремова, ни Каменской. — А если тебе попробовать ее вызвать? Мы ведь были представлены. — Штольман и полиция до меня справлялись со своими обязанностями. Миронов отложил газету. — Как скажешь, Аннетт, но если я буду следующим в череде загадочных убийств, то непременно приду к тебе. — Перестань читать «Петербургский телеграф»! — с этими словами племянница изъяла газету. — Этот твой Ребушинский намеренно сгущает краски. Ближе к вечеру Анна отправилась в книжную лавку. Литература по спиритизму ее теперь мало волновала, так как она посчитала, что авторы — шарлатаны, если где и есть настоящий медиум, то дар он свой тщательно скрывает. Она хотела найти литературу по истории инквизиции. Навряд ли Белль оставила след в истории, все же она была простой бедной девушкой, однако ее преследователь, милорд, мог занимать высокий пост при дворе. Анна выбрала книгу о ереси и ведовстве и остановилась у стеллажа с научными трудами по медицине и биологии, и решительно не могла сделать выбор в пользу одной из них книг. По правде, она не понимала, зачем ей литература по медицине, если только утолить книжный голод. Наконец, она потянулась к брошюре. — Не рекомендую, — раздалось справа. Анна удивленно повернула голову. Рядом с ней стоял высокий мужчина, хорошо сложенный, темные коротко подстриженные волосы были зачёсаны на бок, легкая небритость прибавляла ему мужественности, глаза, цвета горького шоколада, светились умом, смотрели на неё прямо и спокойно, даже как-то равнодушно. На нем был хорошо скроенный черный сюртук, в руках незнакомец держал низенький котелок. Анна совершенно не заметила, как он подошел. — Простите? — Если хотите в чём-то разобраться, то сей труд к прочтению не рекомендуется. Начните с Загорского. Его рука метнулась к полке выше, он взял средней толщины том и протянул. Анна прочла: «Сокращенная анатомия, или руководство к познанию строения человеческого тела в пользу обучающихся врачебной науке». — Затем познакомьтесь с Филомафитским. Вот. — Незнакомец дал ей учебник по физиологии: «Физиология, изданная для руководства своих слушателей». — Или интересуетесь вопросами акушерства? — небрежно добавил он. Анна смутилась. Из его уст звучало так, словно единственное, какую область медицины может постичь такая женщина, как она, это акушерство. — Я вас знаю? — Не могу вас вспомнить среди своих пациентов. Скрябин Иван Евгеньевич. Врач в Мариинской больнице, а вы, — он прошелся по ней взглядом, — сестра милосердия? — По-вашему, я на неё похожа? — Значит, листаете книги от скуки. Анна вспыхнула, с вызовом поставила назад книги и взяла первую попавшуюся — И.В. Буяльский «Краткая общая анатомия тела человеческого». Уголки губ Скрябина дрогнули в улыбке, она поймала насмешливый взгляд, но он сразу взял себя в руки и снова стал отстраненным. — Буяльский был учеником Загорского, можно обойтись одним учебником, главное, понимать, какую цель преследуете. Анна обошла неприятного собеседника и двинулась к прилавку. — Курсы для женщин закрыты, так зачем такой благородной барышне понадобились умные книги? Она оглянулась. — Для общего развития. — Не назовете своего имени? — Думаете, мы встретимся с вами? Он прицыкнул, заложил руки за спину и ответил: — По роду моей деятельности не хотелось бы, а так, как знать, возможно, когда-нибудь вы станете сестрой милосердия. Начинайте грызть гранит науки. — По роду деятельности? — В прозекторской, — с иронией пояснил Иван Евгеньевич, — время нынче неспокойное... Анна поежилась, глянула в окно, уже давно стемнело, на улице протяжено завывал ветер. — Всего доброго. Скрябин проводил взглядом девицу и вернулся к книгам. Больше всего он не терпел в людях глупости и чванливости, ни того, ни другого в незнакомке Иван Евгеньевич не обнаружил, правда, выбор литературы его удивил и позабавил одновременно. «Очередная барышня начиталась романов, — уничижительно промелькнуло у него в голове, пока он рассматривал девушку со спины, — решила, по плечу мужские обязанности». Анна быстро расплатилась с продавцом и покинула лавку. Ей хотелось как можно скорее оказаться дома, нужно лишь отыскать извозчика. После той истории в Вяземской лавре Анна дала общение дяди никогда не ходить по вечерам одной, тем более, сейчас в Петербурге быстро темнеет. Она совсем потеряла счет времени в лавке. — На Малую Морскую! — распорядилась Анна и поудобнее устроилась в повозке. Тучи заволокли осеннее небо, холод стоял основательный, а ведь даже не декабрь месяц. Скоро приедет домой и выпьет горячего чая с медом или малиновым вареньем, почитает новые книги, попробует вызвать дух Белль, а там и дядя советом поможет. Увы, до дома Анна не доехала. Зазвенело в ушах, ноги стали ватными, перед глазами потемнело, и она начала проваливаться в бездонную пропасть, как звон в ушах стал утихать. Анна вскинула голову и увидела дух убитого. — Остановитесь! Кучер дернул поводья, коляску тряхнуло, лошади остановились. Неизвестный мужчина с перерезанным горлом смотрел с тротуара. Анна отметила про себя мундир и густые седые бакенбарды. Быть может, Штольману пригодится эта информация, решила она. — Кто вы? — голос у нее предательски дрогнул. — Кто вас убил? Мужик на козлах глянул на нее, затем туда, куда смотрела барышня, ничего не увидел и с опаской опять повернул голову к Мироновой, да перекрестился. Дух оттянул ворот мундира и показал глубокую, зияющую рану на шее, и рассеялся. Почему-то Анна сравнила новое преступление с убийствами Каменской и Ефремова. Интуиция подсказывала ей, что дела связаны. — В Спасский участок! Лошади так резко понеслись, отчего Анна от неожиданности откинулась назад. А если его не окажется в участке? Ехать тогда в Департамент или в мировой суд, но который? Оставить записку? Анна скривила губы. Что толку от ее записок, раз он их все равно не читает! Записка ждет в участке, а Штольман тем временем ловит преступников. Пока она подходила к участку, сердце так болезненно трепыхалось в груди, что перехватывало дыхание, и когда Анна на вопрос у дежурного, здесь ли сейчас Штольман, получила утвердительный ответ, ее это обрадовало и напугало, заставляя внутренности сжаться в комок. Она молча проследовала за городовым, осталась ждать в коридоре, пока тот докладывал о ней. Сомнения грызли Анну: правильно ли она сделала, явившись сюда? В конце концов, Штольман ясно дал понять, как относится к ее попыткам «помочь», во-вторых, он не поверит и чего хуже — высмеет, в-третьих, зачем она помогает полиции, нет, ему? Он выглядит, как человек, который знает, что делает, как правильно и должно, а тут появляется она со своими видениями. Анна подавила вздох. Не нужно принимать близко к сердцу мнение человека, который во снах пытается тебя застрелить. И все же. Она снова здесь — в Спасском участке, перед его дверью. Дверь распахнулась, городовой указал рукой и сказал, что она может войти, ее ждут. С видом, будто не она только что томилась от неизвестности, Анна прошла в кабинет. — Анна Викторовна, — Штольман поднялся из-за стола, — чем обязан столь позднему визиту? — Добрый вечер, Анна Викторовна! — поприветствовал Коробейников и плеснул в кружку кипятка. — У вас что-то случилось? Анна кивнула Антону Андреевичу и решительно подошла к Штольману. — Я пришла по делу. В уголках губ следователя спряталась улыбка. — По какому? — По делу об убийстве Каменской и Ефремова. Они как-то связаны. — Вам что-то известно? Анна замялась. — Вы можете мне не верить, но послушайте меня... — она осеклась, встретив его неодобрительный взгляд. Штольман принял непроницаемый вид и сел обратно. Анна обратила внимание на игральные карты, разложенные у него на столе, некоторые из них испорчены. Одну он вертел в пальцах. — Расследованием всех обстоятельств занимается Уваков. Пройдите к нему, если желаете поделиться сновидениями. Анна проигнорировала колкость, хоть и захотелось в ответ ударить книгой о ересях. — Почему не вы? — Зря вы так. Он способный следователь. — Дело он не раскроет, — безапелляционно заявила Анна, отчего Коробейников аж чаем подавился и намочил усы, все это время он старался делать вид, как сильно занят работой. — Будет ещё одно убийство. — Штольман нахмурился. — Тогда, надеюсь, дело отдадут вам. Она развернулась и покинула кабинет. На следующее утро город потрясло новое убийство, газеты пестрели кричащими заголовками: «Никто не в безопасности», «Охота на богачей», «Полиция беспомощна», «Игра на выживание?».