Любовь двух святых узников

      Консуэло отвела взгляд от окна и пошла вперёд, намереваясь, как привыкла ещё с малых лет — размять тело после сна. Она имела твёрдое решение следить за собственным здоровьем и здесь — пусть даже при этом ей придётся ходить из стороны в сторону, меря шагами свою камеру, словно дикий зверь, коему по праву рождения должно гулять на воле — тесную клетку.       Сцепив перед собой руки, Консуэло вытянула их как можно дальше, а потом, разжав их, подняла вверх и, встав на носочки, сладко потянулась, наклонилась назад и после, слегка запрокинув голову, провела рукой по шее и под волосами — по тому месту, которого так бесстыдно касались руки начальника тюрьмы.       Всё её движения были похожи на жесты и шаги балерины, а белая рубашка и длинная чёрная юбка, в которые была облачена хрупкая невысокая фигурка, тонкость пальцев рук и ног и всё ещё сохранявшаяся чуть болезненная бледность лица, которой с этих пор суждено было с каждым днём только усиливаться и сопровождать узницу в течение долгих пяти лет, для натур художественно мыслящих и восприимчивых к красоте могли лишь усилить это впечатление.       Совершая нехитрую, но вместе с тем такую изящную гимнастику, Консуэло ощущала, как по всему её телу, наполняя его силами приятно разливалась энергия, необходимая для того, чтобы прожить новый день.       Закончив упражнения, наша героиня осмотрела себя с ног до головы и попутно расправила складки на одежде.       Проведя руками по волосам, Консуэло обнаружила, что они слишком растрёпаны и, осторожно запустив в них пальцы наподобие расчёски, по мере собственных возможностей привела свой облик в порядок, затем ещё раз ощупав свою голову, рубашку и юбку и осмотрев обувь, осталась удовлетворённой тем, что удалось. Не видя себя в зеркале, она понимала, что могла бы выглядеть гораздо лучше и опрятнее, однако ограничения, что присутствовали здесь, не позволяли нашей героине сделать с собой всё то, к чему мать начала приучать Консуэло, как только девочка достигла сознательного возраста.       "В конце концов, это всё, на что я способна в данных обстоятельствах. И я должна благодарить за это бога. Ибо, если я стану роптать — он, увидев мою неспособность ценить то, что я имею сейчас, отнимет у меня вместе с таким хрупким душевным спокойствием, граничащим с тревогой и страхом разум и то малое, что осталось."       Затем наша героиня застелила свою постель, взбив подушку и тщательно разгладив одеяло. Отойдя немного назад, она вновь похвалила себя за свою небольшую, скромную, но честно и добросовестно проделанную работу, пообещав себе никогда не забывать делать всё вышеописанное ежеутренне.