Ждать и надеяться

В последнее время стал привычным ажиотаж в кабинете главы рода. Каждый из совершеннолетних членов семьи присутствовал на небольшом собрании, которое касалось младшего сына главной ветви рода. В разожжённом камине, справа от входа, плясали алые языки пламени, которые отбрасывали причудливые тени на тёмно - изумрудное платье прекрасной женщины, с белокурыми волосами. Её ухоженные пальцы с несколькими кольцами бегло скользили по жемчужной нити в несколько оборотов огибавшей хрупкое запястие. Стоявший рядом мужчина, был уже в тех годах, в которых стоит задумываться о составлении завещания и приведении в порядок всех дел. Аристократическое лицо выражало лишь вежливость и светскую учтивость, глаза, были полны холода. Весь его вид говорил о выдержке аристократа с многолетним опытом. Недавно зашедший в комнату молодой человек, предложил было господину присесть в одно из кожаных кресел, стоявших чуть дальше от камина, на что получил выразительный взгляд полный некоторой досады вперемешку со снисходительностью, именно так смотрят на дождевого червя, вроде и убить жаль, но при этом вызывает отвращение с ощущением собственной важности, и сказанное с небольшой паузой лишь слово на французком: «Refuser¹». Пожав плечами, словно не ждав другого ответа, а только лишь спросивший из-за вежливости, не раздумывая больше ни минуты отправился к свободному месту. Алый костюм сшитый на заказ, подходил под кольцо надетый на указателый палец правой руки, которым то и дело поправлял идеально зачёсанные назад медные волосы. Словно стремясь показать свой новый статус в закрытом и аристакротическом обществе. Видя подобную манеру, севшего напротив пижона, женщина средних лет, слегка поморщилась, видимо ей было неприятно подобное поведение, что косвенно подтверждало сдержанное фиолетовое платье. Обмахнувшись белым веером, дама повернулась к центу, где на стульях восседали виновник поспешного сбора семьи и его старшая копия, смотревшая усталым и отчуждённым взглядом синих глаз на свои руки, словно на собрании в попечительском совете. Оставаясь самым авторитетным членом рода, даже несмотря на полную передачу всех обязанностей старшему сын, его слово всё равно оставалось решающим в любой ситуации. Мужчина преклонного возраста, одетый по моде прошлого века. Его младший ребёнок в это время с детской непосредственностью рассматривал кабинет, который видел не один раз и в котором много времени проводил с отцом а после и с братом, разбирая бумаги и помогая им с делами бизнеса. Одетый по моде в зауженные брюки и свободный длинный пиджак, он периодически ловил на своей одежде недоумённые взгляды, к которым скорее всего уже привык, за столько лет проживания под одной крышей с консервативными людьми. Вдохнув и поправив серебряную запонку с камнем на манжете, обратился к женщине, которую можно было бы называть молодой, если бы не её закрытое платье и строгая причёска. — Мадам, может уже начнём экзекуцию, — скучающим тоном, словно на обыкновенном променаде протянул молодой мужчина,— мне хочется успеть на пятичасовой чай. Взглянув на развалившегося в кресле, женщина явно растерялась от такого нахального тона, что впрочем не отразилось на выученной маске благородной дамы, лишь пальцы побелели от силы, с которой та сжала веер. — Думаю, — попытавшись повторить тон собеседника, скупо произнесла она, — скоро начнём. Не сказав больше ни слова, отошла от окна, случайно задев веером стоявшего рядом человека. Удивлено, читавший, какую-то старинную книгу, мужчина с пронзительными серыми глазами, в неброском тёмно-коричневом костюме тройке, посмотрел на неё и одним движением убрав книгу, сделал офицерскую стойку, поинтересовавшись с искренним участием : — Прекрасная леди, нуждается в страннике? Собеседница улыбнулась, и даже несколько преобразилась, став походить на героиню средневековой рыцарской баллады, столь популярных в Европе в прошлые далёкие века, прикрыв нижнюю часть лица шёлковым чёрным веером, с резными костяными вставками, томно на выдохе произнесла: — Прекрасные леди нуждается в храбром рыцаре. Сыграв небольшую сценку, мужчина галантно взял кисть руки дамы и тихо спросил: — Вальбурга, такой вы мне нравитесь намного больше, — не сильно сжав чужие пальцы в своей руке продолжил, — сестра моя, закрываясь от мира ты упускаешь множество увлекательного. Разве это, — он обвёл рукой окружающее пространство,— не стоит твоей улыбки? — Ах, Сигнус, если бы вы знали, — расстроганая искренностью слова, женщина, старалась сохранить вежливое выражение лица и не дать эмоциям отразиться на её поведении, — с какой тяжестью на своих плечах я просыпаюсь уже не первый день, вы бы не говорили с таким задором. По взгляду понимая, что слова будут лишними, но стремясь приободрить родного человека, продолжил разговор переводя тему на пришедших людей: — Кажется, Лукреция, — мужчина обратил внимание на шедшую под руку с главой рода Блэк, молодую привлекательную девушку, — совершенно не выглядит радостной, от того факта, что её муж теперь управляет активами и семейными предприятиями своего рода. — Я была совершенно сбита с толку, — поддержала его мысль сестра, — когда его покойный отец, передал все бумаги и подписал завещание, несмотря на то, что младший сын обзавёлся тремя детьми, а у него их, кажется уже не предвидеться. Увидев, что пара направилась к ним, диалог затух, словно фитилёк свечи от дуновения сильного ветра. — Добрый день, — обратился к Сигнусу мужчина средних лет, имевший привычку держать левую руку за спиной, — рад Вас с видеть в добром здравии на небольшом совете. Выражаю надежду, что моя просьба вас прибыть не отвлекла от важных дел, ведь не только родство, но и давняя дружба, повлияло на решение пригласить вас. Мужчина сдержанно улыбнулся, решив в свою очередь не тянуть с ответной любезностью, произнёс: — Приятно вновь оказаться под крышей дома с радушным хозяином, — Сигнус повернулся к своей сестре, — и не менее гостеприимной хозяйкой. Дама, внимательно слушающая разговор своего мужа и брата, благодарно улыбнулась. Дверь в кабинет вновь отворилась впуская статную женщину. Её лицо, словно высечная из мрамора маска, была невозмутима и спокойна. Всё впечатление рассеивалось, как только удавалось встретиться с ней глазами, наверное именно такого цвета прочная, несгибаемая дамасская сталь, в них светилась сила и власть, будь в роду матриархат именно она восседала бы в палате лордов и леди и управляла не только собравшимися, но и их детьми, железной рукой. —Кассиопея Блэк, — шёпотом произнесла удивлёная Лукренция. Все присутствующие в комнате замерли посмотрев на вошедшую Леди. Первым отмер юноша, резво вскочив со своего стула в центре помещения, видимо знающий, что хуже недовольной вошедшей дамы, только разъярённый дракон в период кормления детёнышей. — Рада видеть, что молодое поколение имеет правильное воспитание, — она кивнула уступившему ей место, молодому человеку, который со всей галантностью, что у него была поцеловал протянутую тыльной стороной руку, — но видимо подобное имеют не все, — Леди посмотрела на сидящего в кресле джентльмена, на что тот поднялся и кивнув, отошёл от занимаемого места. Проводив его взглядом, словно прогулочная венецкая гондола проплыла между собравшимися ни разу не поменявшись в лице. Увидев, что сидевший на кресле молодой человек направился к ещё свободному стулу, остановила его словами: — Что Вы, Лорд Прюэтт покушаетесь на место Альфарда, сегодня оно принадлежит лишь ему. Услышав слова, скорее всего обличающих его задумку. Лорд решил сделать вид, непланировавшего провернуть подобное и направился к своей жене, всё ещё стоявшей рядом с хозяином дома и его супругой. Поняв его намерение, госпожа окинула его насмешливым взором прекрасных глаз и обращаясь ко всем собравшимся заявила: — Если так будет продолжаться собрание, то вскоре мы превратимся в моаи. Подобное заявление немолодой женщины, произвёло должный эффект, все собравшиеся в кабинете, сразу приободрились. Первым свою мысль начал высказывать мужчина сидевший на стуле в центре. — Сын, мы все понимаем, — медленно, словно подбирая слова как крупный жемчуг, произнёс он, — что подобная болезнь не могла не вызвать осложнений, тем более организм внука ослаблен с детства. Возникшей после слов паузой воспользовался джентльмен с тростью, находившийся рядом с камином. — Поллукус, — обратился к недавно говорившему, — это всё не существенная лирика, — посмотрев на хозяина кабинета, твёрдо сказал, — Орион, расскажи о причинах нашего появления здесь. Вздохнув и поправив воротник белоснежной рубашки, названое лицо, пройдя к окну, начал говорить: — Как заметил мой отец, — кивнул, сидевшему в центре, — Регулус заболел и несколько дней, не прекращая ни днём ни ночью, боролся с одолевшей его напастью. Арктурус, ваше появление здесь связанно с тем, что мой сын не говорит. Многие в помещение стали задумчивыми, кажется кроме двух женщин сидевших справа от камина, одна из которых посмотрев на Главу рода произнесла: — Если проблема в голосовых связках, то стоит давать отвары и ждать восстановления. — Мюриэль, если всё было бы так, — с плохо скрываемым раздражением стал оправдывать необходимость собрания, глава семьи, — я не стал так беспокоится, но у меня сложилось впечатление, что он меня не узнал. Вальбурга мгновенно подошла к массивному столу, и оперившись на него ухоженными кистями рук с золотыми, украшенными рубинами кольцами и браслетом, посмотрела в серые глаза мужа. С расстановкой начав говорить, обвиняющим тоном: — Именно поэтому не впустил меня в детскую к сыну? — Дорогая, — издалека стал отвечать на вопрос разъярённой супруги, заставный врасплох мужчина, — твоё взволнованное состояние может отпугнуть ребёнка, если у него, как я думаю, потеря памяти. — Достаточно, — поднявшись, величественно произнесла Кассиопея, — я услышала вас, хочу пообщаться с обсуждаемой личностью наедине. Направившись было к двери, обернулась услышав слова Поллукуса: — Кассиопея, Вы как всегда смотрите вглубь принимая незаурядные решения. Говоривший мужчина встал и отвесил даме уважительный поклон. — Льстец, — ёмко подметила леди, немного улыбнувшись одними губами, что впрочем не затронуло её ледяных глаз. И больше, не обращая внимания ни на кого, вышла из кабинета.