Контрабанда ради спасения

Тем временем мужичок, выхватив нож и надев противогаз, готовился выпотрошить мишку. — Сейчас! Сейчас я тебе покажу! Нож ворвался в плюшевую плоть, вспарывая швы и засоряя воздух тысячей гранул… Они очень похожи на какую-то гомеопатию — но точно не на кокаин или героин. Обычные полимерные гранулы. Какое фиаско... — Аргх!! Ну ничего! Я компромат на вас найду! Тем более Куир проверит груз: там точно что-то должно быть. И шеф, оставив тысячи парящих шариков висеть в кабине, фыркнул и поплыл прочь, предварительно закрыв дверь шлюза. Куир уже вернулся с ломиком, красным с серебристой окантовкой, подплыл к ближайшему контейнеру и вздохнул: — Ну что, монтировочка? Поможешь мне? Или обидишься, потому что я не Фримен, а Куир? Ты ведь Гордона больше любишь… Эх… былые времена, «Халф-Лайф» второй… красиво… Перед глазами пронеслась картинка далёкого прошлого… Вот он — на Земле, сидит в компьютерном клубе, на поход в который, наконец, накопил, и смотрит в пузатый монитор, где начинает говорить человек в деловом костюме с короткой стрижкой и сине-зелёными глазами. Говорит, что пришло время — то самое время… Дальше картинка смазывается, но потом снова становится прежней. Вот он уже в супернавороченном костюме с буквой «Лямбда» на всю грудь, держит в руках её… красную с серебристой окантовкой — её величество фомку — и бьёт отряды Гражданской Обороны, которые похожи на ликвидаторов аварий — только баллона у них за спиной нет. Он очень хорошо их раскидывает… И спасает Сопротивление… Но тут его рация начинает визжать голосом главного: — Куир! Приём, как идёт проверка? — Ну… э-э-э… — мнётся амбал. — Опять об играх своих мечтал?! А ну, живо за работу! — Слушаюсь, шеф... — без энтузиазма ответил Куир, вздохнул и прошептал так, чтобы начальник не слышал: — Ничего он в играх не понимает… Всё за званиями гоняется и свой стресс на нас срывает. Почему бы просто не успокоиться и не помечтать? Куда спешить? Ещё вся жизнь впереди, звания от него никуда не убегут. А орать он мог бы поменьше… Тот же Ранон, бедняга, плачет по ночам в каюте своей. А уйти не может. Он не слишком умный и очень ленивый: ему эта работа идеально подходит. Но ничего… Поболтаем, поддержу его — а пока, монтировочка, вперёд! Куир резко вонзил ломик в маленькую щёлочку, потом резко надавил. Ящик громко хлопнул: это амортизатор его разрядился. Однако щель, пусть и была большой, все же не разорвала контейнер. Пришлось ещё пять раз повторить операцию, прежде чем, наконец, перед ним предстал здоровенный, с холодильник, компьютер, полный множества тайн и загадок... С памятью, в которую можно все новости галактики за год засунуть; с видеокартой… с которой можно было бы запустить пять тысяч вторых «Халф-Лайфов» одновременно. Неплохой бы вышел компьютерный клуб… — Ох, хорошо получилось! Спасибо, монтировочка! Только видюхи тут нет, скорее всего... — вздохнул Куир. — Комп-то исследовательский: на вычисления рассчитан. Но вот память… Надо вынуть все блоки и просканировать… И наш Фримен со своей монтировкой направился раскрывать другие ящики. Тем временем Ранон уже примчался к медблоку и настойчиво постучал в дверь. — И-ду я! И-ду! — раздался искажённый механизмами голос врача. Через секунду в лицо амбала впились два краснющих механических глаза, которые моргали, щёлкая затворами. Они очень выделялись на старческом лице, морщинистом и усталом. Но удачно сочетались с протезами. Рук и ног живых у доктора не было: потерял он их, как и глаза и старый голос, в ужасной войне... — Про-хо-ди-те! — хмуро бросил врач и, скрипя механическими суставами, мерно затопал к койке, прикреплённой к различным аппаратам жизнеобеспечения. — Ско-лько уж-е мож-но! Ко-гда! Гра-ви-та-ци-ю вклю-чат? Па-ци-ен-та по-ка дер-жи-те! Глаза доктора стали краснеть, словно он злился очень сильно. — Всё хорошо? — обеспокоенно спросил Ранон. Но вместо ответа из глаз врача выстрелили лазеры, которые стали очень быстро жечь скафандр Варкуна. Амбал зажмурился и хотел уже сбросить тело, но всё кончилось так же быстро, как и началось. По медблоку летали ошмётки скафандра и ранец, а Баста теперь был в безрукавке и трусах. — Что… Что вы сделали? — пролепетал Ранон. — Кла-ди-те па-ци-ен-та на кой-ку! — заскрежетал врач. Амбал послушался, а доктор прикрепил контрабандиста ремнями, затем повернул рычажок, запустил аппарат жизнеобеспечения и стал методично вкалывать катетеры, прикреплять присоски, устанавливать зажимы. Аппарат тревожно застрекотал, оповещая об угрозе жизни пациента. — И что с ним так-ое? — спросил врач. — Хрен знает… — Ранон пожал плечами. — Сказали вроде, что автономная нервозная система барахлит. И ещё спит почему-то. Доктор тем временем просвечивал тело Басты синим лучом, исходившим прямо из его ладони, и лишь хмыкал, затем смерил амбала презрительным взглядом и процедил: — Вы — и-ди-от. Да-же не по-ни-ма-ете, что с че-ло-ве-ком! Уби-рай-тесь! И не ме-шай-те ра-бо-тать! Ранон поспешил уйти, но спросил: — Он жить-то будет? — У ме-ня боль-ше жи-вых, чем мёрт-вых, — бросил доктор, сверкнув глазами, и щелчком пальцев затворив двери. Никто не должен видеть, что он делает с пациентом!