К тебе, моя любовь

      Рыков...Паша, Павел...Пал Дмитрич. Были времена, когда к нему не обращались иначе, как Пашка. Он все время улыбался, шутил, пусть и бывало жестоко, но ко мне, удивительным образом, всегда относился хорошо, с пониманием. И откуда взялась эта преданность толком и не скажешь, не вспомнишь даже. Он всегда казался старшим братом, которого у меня никогда не было. Легко находил ответы на те вопросы, которые у меня возникали, оберегал, в своей, конечно, крайне беспардонной манере. Помогал и с учебой, и с личными вопросами. И я любила его, как своего непутевого брата. И время ничего не смогло с этим сделать. Ни время, ни замужество. Но чем старше он становился, тем сильнее раздражал и меня, и всех людей вокруг. Характер, что с самого начала был паршивым, с годами становился все хуже, разгоняя итак немногочисленных людей, что рискнули когда-то стать для него близкими. А неудача в браке загнала в затяжную депрессию. Сейчас, когда я на себе ощущаю этот груз, это отчаяние, непонимание, что делать дальше, как дальше жить. Сейчас я жалею, что когда-то решила, что он легко справится сам. Потому что оказывается, что я не могу справится. И от того, что когда-то не высказала желания, даже не попробовала помочь не могу принять помощь и теперь.       Я кричу и ругаюсь на него, в тоже время страшно сожалею, что нет причин просто утонуть в его объятиях, рассказать обо всем. О том противоречивом и странном, что творится во мне. В один день хочется чтобы Рома вернулся, в другой день хочется чтобы ни за что и не думал делать подобного, а в довершение всех этих качелей в крови все больше алкоголя, все больше отчаяния в душе. Я вижу, как Паша растерян, как неуклюже пытается помочь, и мне жаль, но я не могу принять это -Что это такое? - сожаления теперь мои вечные спустники, я тогда так накричала на него, а ведь он просто хотел меня порадовать. -Как что, цветы, ну не розы, конечно, но тоже приятно пахнут, понюхай, - в его руках небольшой букетик разномастных цветов, я назвала его веником и фыркнула, что такое стыдно дарить. Господи, не дарить стыдно, а вспоминать. Он словно сжался, криво улыбнулся мне. -Да, ты права, прости, - только когда дверь за ним закрылась я поняла какую совершила ошибку, тот букетик потом нашёлся в мусорке у стойки охранника, а я не решилась забрать его все ещё снедаемая чувством вины. Какой-то запутанный круг, он делает шаг мне навстречу, но я лишь сильнее отталкиваю этот порыв. Мне жаль, но я не могу впустить его в свое сердце, не после того, как оставила его справляться со всем в одиночку. Чтобы не разрушить все окончательно решила, что эта тема теперь под запретом. Кажется и он немного выдохнул. Снова рассказывает свои дурацкие истории с вызовов, хвастается любовными победами. С последних серьёзных отношений у него теперь только такие. На одну ночь, на десять минут в подсобке. Я не могу его осуждать, не могу винить, хотя и выказываю молчаливое неодобрение.       А может он в чем-то и прав...опять пришёл дурак Арефьев, да не просто так, а с цветами, с букетом ярко алых дорогущих роз. Мелет что-то глупое, про порчу и приворот. Теперь я точно не хочу к нему возвращаться. И побыл всего несколько минут, а будто высосал из меня всю энергию и ушёл. А следом Паша заходит. Мои актерские навыки явно видали времена и получше, сочувствующе так смотрит. А я бы и хотела открыться, чтобы даже просто кому-то, да только кажется, что в себе носить будет лучше, безопаснее: -А, это ты... -Я, - ну а кто же ещё, кому я ещё могу быть нужна теперь со всеми моими дешёвыми переживаниями, криками и взрывами эмоций на пустом месте.       Может он и прав, с этими интрижками на одну ночь. Время идёт, а я уже будто слетаю с катушек. Паша кажется соблазнительным вариантом. Мне нужен мужчина, на один день, на одну ночь, возможно чуть позже встречаться ещё, просто дать уже себе место куда выплеснуть все скопившиеся эмоции. Я на полном серьезе разглядываю своего друга, представляя, какими ловкими могут быть его пальцы, как он будет целовать меня, как будет любить...в довершении всего этого сумасшествия начали сниться влажные сны.       Я сижу в своём кабинете, с тонной бумажек, все как обычно, и тут вдруг на всех парах влетает Паша. Взмокший, раскрасневшийся, я уже собираюсь накричать на него, но вдруг этот раздевающий взгляд, от которого на полном серьезе хочется снять с себя все. Судорожно, путаясь в собственных пальцах, закрываю жалюзи и вот уже его губы на моей шее, руки на ягодицах. Стоит ли вспоминать, что проснувшись я уже не смогла вернуть себе спокойный сон. Кто-то хочет досмотреть сон и ложится, а я меньше всего хотела досматривать и в то же время желала этого до чёртиков и мутных пятен в глазах.       Его руки и правда нежны, слегка грубоваты: кожа, мозоли, но он умудрялся касаться меня так невесомо. Сминал губы, глуша стоны. Позже я ещё не раз видела подобные сны, представляла нас на столе моего кабинета. Так сходят с ума? Так едет крыша? Может ради того, чтобы как-то переключиться, ради того чтобы он не увидел в моих глазах этого желания и начала бегать за новым водителем. Будет ли мне с ним также хорошо, как было с Пашей во снах? Конечно, нет, но сменить один образ другим хотелось сильнее. Я вижу, как Паша неодобрительно качает головой. Вижу и ничего не могу поделать с глупым желанием подойти и поцеловать его. Так больше не может продолжаться, нужно срочно что-то делать...