***
Ядвига неторопливо шла, просматривая утренние газеты, только что купленные у бойкого старичка в соломенной шляпе на углу, и слушая Людмилу, пересказывающую последние сплетни Мышкина. По мнению феи, новости определенно заслуживали внимания! Как впрочем и заголовки газет: «Невероятная аномалия произошла вчера в….», «Поджог на пирсе потушил ледяной смерч!», «Группа геологов вместе с любителями мистики уже выехала на место последнего очага…». — У тебя ремень есть? — смачно выругавшись, спросила Ядвига и проводила взглядом нечто, вылетевшее из окон номера на третьем этаже. — Желательно армейский, с огромной железной бляшкой. — Вешаться собралась? — учтиво поинтересовался Людмила, отщипывая кусочек от сахарного рогалика. — Они не оценят такой жертвы. Пороть тоже поздно, да и не педагогично, — тут же добавила она. — Вон, какие вымахали. Сашка в двери уже не проходит — всё время нагибается бедненький. Ведьма была вынуждена признать её правоту с небольшой поправкой — воспитывать поздно, пороть нет. Иногда у неё складывалось впечатление, будто совесть у девочек трагически сдохла при рождении в то время, как Сашкину и Васину они благополучно приковали под какой-нибудь сосной. — А я-то думаю, где он все мозги растерял! А вот оно, оказывается, где! Людмила нахмурилась. Фея ведьминскую кровожадность не разделяла от слова совсем. Всё-таки годы неизменно брали свое, превращая её в настоящую бабушку. Ту самую, что ругает родителей за излишнюю строгость и все время норовит до смерти закормить домашними харчами. — Ты, Яга, ещё молодая да глупая. Вот вырастут они и поймёшь, что все эти шалости для тебя только в радость были, — Людмила продолжала теребить сдобу. — Сама-то подумай, разве со скуки бы, не померла? В Мышкине безвылазно сидеть — тоска зеленая. — Пожалуйста, не говори об этом создании вслух, — взмолилась Ядвига, проигнорировав часть, насквозь пропитанную нафталином. — Кощей после нашествия этой зелёной гадости полмесяца площадь отмывал от слизи. Людмила ничего не ответила, придержав возражения при себе. Их рассудит время, остальное уже не так важно. К тому же Ядвига, при всей своей внешней человечности, глубоко внутри всегда оставалась самой упрямой ослицей, которую она когда-либо знала. — Но все-таки, — продолжила Людмила через некоторое время молчаливой ходьбы, — нельзя не отрицать, что это было весьма оригинально. — Это меня больше всего пугает, — вздохнула Ядвига, отбрасывая газету в ближайший бак. — Ладно бы просто хулиганили — полбеды. Так эти ещё и с фантазией. Засмеявшись в ладонь, Людмила все-таки признала, что подруга была отчасти права: чем бы дитя не тешилось, оно, конечно, верно, но и границы дозволенного все-таки должны иметься. Но, вспомнив причину их незапланированной прогулки, резко посерьёзнела и спросила: — Слушай, а зачем тебе в аптеку? — Наш Кощей, так же известный, как мистер «мне нечего бояться ожогов — я Бессмертный» — обгорел. Вот нужно что-то от ожогов купить. — А-а-а, — понимающе протянула Людмила. — Но вообще, если хочешь мой совет, самый лучший способ от ожогов — поцелуи… Грозный взгляд Ядвиги заставил её замолчать и расплыться в широкой улыбке.Глава 5. Сказ о грустном князе и волшебных поцелуях
5 августа 2023 г. в 23:58
Довольно вдохнув носом солёный морской воздух, Ядвига перевалилась на спину и поверх солнечных очков оглядела собравшихся. Людмила по-прежнему была в заплыве — одна только широкополая шляпа виднелась у дальнего буйка — и возвращаться в ближайшее время явно не собиралась; дети плескались в море, точно пытаясь притопить бедного Васю; Влад с Олегом сосредоточенно играли в карты; Елена, закутавшись в десятки полотенцев и ещё столько же парео, всеми силами пыталась сохранить дворянскую бледность, а вот Кощей напротив — распластавшись на лежаке, всем телом предавался солнечным ваннам.
— Обгореть не боишься? — серьёзно спросила Ядвига. — Хоть бы кремом намазался.
— Загар от крема быстро сходит, — не поднимая головы, отозвался Кощей. — И мне нечего бояться ожогов — я Бессмертный.
— Ну-ну, — она покачала головой, показала грозный кулак брызгавшейся молодёжи, и немного подумав, наконец вспомнила про тринадцатого члена их невероятно дружного компании. — А где, кстати, Кот?
Отозвался, как ни странно, Влад:
— Он ещё на заселение заявил, что желает побыть в гордом одиночестве и отправится на дикий пляж.
— К нудистам, что ли? — засмеялся Кощей, приподнимаясь на локтях, и Влад пожал плечами:
— Может и к нудистам. Та-ак, а я вам вот так, — довольно продолжал он, выкладывая карты, — и вы, Олег Игоревич, остаётесь в дураках!
Вновь проигравший в карты Олег, стиснул зубы и, явно желая как следуя насолить незадачливому оппоненту, ехидно протянул:
— Это всё, Владислав, конечно хорошо, но почему дети без присмотра?
— Здрасте, — Влад в искреннем удивлении развел руками. — А я-то тут при чем? Вы забыли о своей родительской должности или хотите, чтобы я напомнил?
— В первую очередь, княже, у них есть нянь, — во все зубы заулыбалась Ядвига. — Но, если хочешь небольшой отпуск, так и быть, на тебе денюжку, сходи мне коктейль купи с вишенкой. А потом, конечно же, следить за детьми. Давай, быстрее, ножками, где твой хвалёный энтузиазм?
Одним взглядом рассказав Ядвиге, что именно он о ней думает, Влад молча забрал деньги и, совсем по-стариковски вздыхая, поплёлся к бару. Ядвига же, ни капли не смутившись, прищурилась, выискивая среди прочих отдыхающих Патруль и Сашу с Васей.
— Совсем его загоняешь, — покачала головой Елена, и Ядвига не удержалась от хищной улыбки, произнося:
— Ничё, ему полезно. Вы мне лучше ответьте: это мне голову напекло, или у Вари действительно купальник волной снесло?
Не успев толком договорить, она громко ойкнула: наконец вышедшая из моря Людмила села рядом с Ядвигой, обдав ее множеством солёных капель.
— Ты очки надень, — посоветовала Людмила, попутно пытаясь отвоевать у Елены хотя бы одно полотенце, — там чётко видно три ниточки.
Воспользоваться советом подруги Ядвига не успела: толкаясь и что-то крича, на них бежали шестеро подростков. Заметив улыбки на их лицах, каждый из взрослых заметно выдохнул: по крайней мере, с самими детьми ничего не случилось, а с остальным можно будет разобраться.
— Бабушка! Ядвига Петровна! — ещё на полпути заголосила Алёна. — Мам, пап! Мы на пирс сходим — крабов половим?
Мысленно рассчитав расстояние до пирса и прикинув возможные последствия нахождения там детей, Людмила кивнула:
— Ну, сходите. Только чтобы без жертв и через полчаса стояли здесь, как штык.
— И няньку своего с собой возьмите, — посоветовала Ядвига, кивая в сторону идущего от бара Влада. — Правила, надеюсь, все помнят? Варечка, скажи, пожалуйста, ты у нас за что отвечаешь?
— За то, чтобы уважаемый темный князь случайно не утоп, — с важностью отозвалась Варя, однако шаловливый огонёк в её глазах яснее всяких слов говорил о том, что целым с похода на пирс Морок вряд ли вернётся.
Подхватив не ожидавшего подвоха Влада под руку, Алёнка уверенно потянула его к пирсу. Остальные, всё так же смеясь и толкаясь, побежали впереди.
— Почему мне кажется, что с ними что-то обязательно случится? — спросила Елена, в волнении прижимая руки к груди.
Ядвига весело рассмеялась.
— С этими-то? Поверь мне, сестрица, случится. Именно поэтому главная наша задача оказаться в этот момент как можно дальше, чтоб волной благодарности от местных жителей не убило раньше времени.
Остальные, явно не разделявшие её энтузиазма, настороженно переглянулись.